– Чудна водица, - сказал Арсений.
– А ну-ка Владимир, подай, мил друг, полотенце, я умоюсь ею.

Я поставил ему на колени небольшой тазик и наливал воду из бутылки в его морщинистые ладони. Старик умывал лицо и приговаривал с умилением:

– Слава Тебе, Господи! Слава Тебе за все! После окончания процедуры он откинул голову назад и закрыл глаза. Потом сказал:

– Знаешь, что, мил человек, я скажу тебе~ Родничок-то этот совсем необычный. В нем сила большая, неимоверная. Но самое удивительное то, что жила этого родника начало берет в Святой Земле, в Иерусалиме. Вот оно что! Но это большая тайна и до времени должна быть сокрыта от людей. Понял ты? И людей туда не води покамест. Место это до времени должно храниться от людских глаз.

У меня сердце затрепетало от его слов, так как подтвердилась моя давняя догадка о том, что и часовня эта, и источник, и место - будто закрытые до времени двери, но когда-нибудь они откроются, и произойдет что-то совершенно удивительное, сказочное. Правда, когда и что - неведомо.

– Будут просить тебя провести, а ты говори, что, дескать, некогда, не могу, в общем придумай что-нибудь. Когда будешь ходить туда, никого с собой не бери и воду не давай никому. Рано еще. Придет час, тогда тысячи людей найдут там упокоение душ и сердец своих.

– Но это еще не все, дедушка, ведь дальше в горах есть еще два источника, только туда далеко идти, и спрятаны они так, что сами порой плутаем, найти не можем. Если через один еще хребет перевалить, то в глухом лесу есть остатки монастыря Темные Буки, говорят, что в старину власти ссылали туда женщин, уличенных в занятиях черной магией, колдовством. К нему идти нужно через ущелье, где с одной стороны скала красная и папоротник растет. Холод могильный пробирает, когда идешь через ущелье, так и норовишь шагу прибавить, но ноги не слушаются и отказываются подчиняться, будто вяжет их невидимыми путами. Местные те места стороной обходят и ни за что не согласятся показать вам красную скалу. Мы сами нашли это ущелье по рассказам, когда подземное озеро искали.
– Меня понесло, так как я сел на своего любимого "конька". Ибо о своих местах готов говорить без устали часами.

– Говорят, что за третьим перевалом, под горой, есть пещера, в которой располагается подземное озеро. В давние времена какая-то царица в водах этого озера омолаживалась, а потом приказала засыпать его землей, чтобы никто не смог воспользоваться волшебными водами. До нас дошли слухи, что люди видели пещеру, ведущую к этому таинственному озеру. Грибники случайно набрели. Однако вовнутрь заходить по- боялись, а когда все-таки нашлись смельчаки - искали то место, ту пещеру, но она как под землю ушла. Нет, и все! Мы тоже искали, но, видимо, не всякому открывается это озеро.

Я мысленно переживал наши прошлые путешествия в поисках омолаживающего озера. Бросив взгляд на старца, заметил, что тот меня не слушает, вернее, внимание его приковано к чему- то другому. Я умолк. За окном на дереве сидела взволнованная, взъерошенная сорока и громко трещала о чем-то своем.

– Вы меня не слушаете?
– наконец спросил я.

– Погоди, Владимир, тише, - попросил старец, подняв палец вверх.

Арсений был чем-то озабочен, я сел на стул, чтобы не создавать шумов.

– Слышишь?
– таинственно произнес Арсений.

– Что?

– Птица Божия говорит нам что-то, весть принесла.

Я посмотрел на лицо старика, оно было серьезным и, судя по его выражению, о шутке не могло быть и речи. Пожав плечами, я сказал:

– Что она говорит?

Как только я стал вслушиваться в сорочий гомон, она улетела.

Арсений взял свой посох, встал и сказал:

– А ну-ка, пойдем.

– Куда, дедушка, идти-то, дождь на улице. Скользко. Что случилось?

Арсений решительно направился к выходу. Ассоль подняла голову и насторожилась, так как ей передалось возникшее волнение.

– Пойдем, Владимир, пойдем, мил человек. Я сам толком не знаю, но идти нам нужно. Не медли.

Я подчинился намерениям старика идти неизвестно куда под проливным дождем. Взял старый зонт, потом надел сапоги, а Арсений все торопил:

– Поспешай, Владимир, поспешай, а то не успеем.

– Да куда не успеем?
– вырвалось у меня недоумение от странного поведения старца.

– Да ты не гневайся, мил человек, так надо, - сказал старик с извинением в голосе.

Я держал Арсения под руку крепко, мы спускались вниз к автотрассе. Два раза падали, испачкались, а Арсений приговаривал:

– Это ничего-ничего, мелочи, да и только.

Наконец мы спустились к железнодорожной насыпи.

– Куда теперь?
– - спросил я и, посмотрев на белые зрачки старика, устыдился своего раздражения относительно причуд этого немощного человека.

– Сейчас, сейчас, - говорил старик, прислушиваясь к чему-то.