Поляков заметно побледнел, несколько раз сжал пальцы правой руки. Во время перестрелки враждующих племен в Судане, он получил ранение. Рана зажила, а привычка тренировать мышцы ладони осталась. Это помогало ему сосредоточиться и взять нервы под контроль.

– Об этом инциденте мне известно. С приемной семьей была проведена работа. В соседнюю квартиру подселили пару сотрудников КГБ, которые обязаны при первых же признаках драк, скандалов, домашнего насилия вмешаться и обеспечить девочке защиту.

– И?

– Девочка посещает детский сад. В той квартире теперь постоянно тихо…

– А что вам известно о последнем инциденте?

Генерал Поляков сглотнул подступивший к горлу ком и в нем появилось чувство, которое душит и давит крысу, пущенную в клетку удава. Председатель КГБ задал вопрос и ждет ответа, как питон, хладнокровный огромный змей, не ведающий жалости и сожаления.

– Что случилось? – генерал Поляков не посмел даже шевельнуться.

– Поздно вечером в сильный мороз ребенка нашли на пустыре. Она успела замерзнуть почти на смерть, но ее спасли. И да, медики смогли ее реанимировать.

– Товарищ Председатель, мне не поступают сведения об этой семье, но с вашего разрешения могу запросить досье.

– Вы снова назначены куратором на этой операции. Все, что происходит с этим ребенком я должен знать сразу же! Вам понятно?

От вопроса, заданного тихим голосом, напряжение пошло как бы перекатом, как волна от камешка, брошенного в болото. Докатилась тревожная волна до стен кабинета, отразилась от них и мгновение спустя сжало горло генерала Полякова так, что он даже кашлянул.

– Так точно, товарищ Председатель КГБ. Разрешите выполнять?

– Разрешаю. Выясните, что там произошло и доложите мне, что виновные наказаны!

– Можете во мне не сомневаться, – способность дышать постепенно вернулась к генералу.

– И вот еще что. Я пригласил приехать в Москву нашего бывшего сотрудника, а теперь офицера итальянского Интерпола Анатолия Лазарева.

Вспышка удивления мелькнула на непомерно вытянутом лице генерала Полякова, сменилась подобострастной усмешкой, но в глазах затлели угольки злости.

– Нет, вы не поквитаетесь с ним. И не попытаетесь его арестовать, дискредитировать или обвинить в шпионаже. Я знаю, что вы мастер по таким делам.

– Так я всегда действую в интересах нашей великой Родины, – генерал Поляков выпрямился и пожирал глазами Председателя КГБ.

– Ваше усердие достаточно поощряется, но на этот раз дело совсем другого характера. Вы встретите Лазарева в аэропорту, сопроводите в город Иваново и обеспечите ему встречу с принцессой, ее приемной семьей. То есть предоставите возможность господину Лазареву получить любую информацию о жизни ребенка.

Генерал Поляков вернулся к себе в кабинет, уселся за стол. Некоторое время он задумчиво перекладывал документы. Генерал тронул старинную чернильницу, оставшуюся здесь еще со времен одного из главных романтиков Революции Феликса Дзержинского, чей главный девиз гласил: «У чекиста должны быть чистые руки, горячее сердце и холодная голова». Поляков покосился на портрет легендарного вожака.

«Романтики канули в Лету, да и времена изменились. Кому теперь нужны «чистые руки», каждый гребет под себя. А тот, кто этого не делает, живет на зарплату по социалистическому минимуму… Что касается «горячего сердца», то попасть в реанимацию с инфарктом совсем не хочется. А вот в любой схватке мозг должен оставаться бесстрастным, холодным, работать четко. Любовь, кровные узы, месть, ненависть – плохие советчики. Да, с этим не поспоришь,» – раздумывая таким образом, генерал Поляков потянулся к селектору, нажал кнопку вызова секретаря.

– Вызовите ко мне майора Малова. Срочно.

Генерал Поляков встал, с удовольствием осмотрел просторный кабинет, подошел к окну. Еще несколько месяцев назад он жил рабом в жаркой пустыне Судана, обучая местные племена военному искусству. Но судьба снова выполнила кульбит. Поляков смог вернуться в Москву, организовать грандиозное представление мирового масштаба под названием общевойсковые учения «Тень звезды». Правда Лазарев сумел выжить, но и Поляков в накладе не остался. Вожделенные генеральские погоны теперь красовались на его кителе. А соответственно поменялась и должность, и кабинет дали попросторнее. К тому же он смог получить еще одну привилегию – ведомственную дачу, мечту каждого мало-мальски значимого начальника КГБ.

«Что ж, если Председатель приказал встретить Лазарева и предоставить ему полный сервис, можно и так сыграть. А дальше, как карты лягут…»

Анатолий Лазарев сошел с трапа самолета в московском аэропорту. Тут же ледяной ветер, свободно разгуливающий по взлетной полосе, пробрался под пальто и заставил поежиться от холода. Анатолий поспешно поправил теплый шарф на шее и поглубже натянул на голову шапку.

«Вот уж по чему я не соскучился, так это по русским морозам,» – он усмехнулся своим мыслям и вместе с другими пассажирами направился к терминалу.