— Я добуду это для вас, — ответил гном.

— Ты добудешь это быстро.

— Я добуду это быстро.

— Ты будешь осторожен.

— Я буду осторожен.

— Но если тебя раскроют, ты убежишь — сюда, ко мне.

— Всегда к вам, — отозвался гном.

У Закнафейна отвисла челюсть от этого странного разговора, но когда он попытался разобраться, на ум пришло кое-что другое.

Он должен был броситься туда и присоединиться к беседе.

Он шевельнулся, затем спохватился.

— Нет, поспеши, — сказал он себе — или подумал, что сказал. — Они хотят стать друзьями. Тебя ждёт огромная выгода!

Закнафейн закрыл глаза, сражаясь с принуждением, потом открыл их — как раз вовремя, чтобы увидеть, как нечто ползёт — нет, не ползёт, а парит — над камнями с другой стороны прохода.

Каждый инстинкт воина твердил ему, что здесь что-то не так. Волоски на затылке, на руках, встали дыбом. Кожу щипало. Мускулы напряглись.

Он не мог определить, что именно здесь… не так, но знал, что это правда.

Закнафейн пополз назад, соскочил с груды камней и бросился наутёк.

— Отряд Джарлакса следил за нами, — сказала Иккаре Больфей после разговора Иккары с глубинным гномом Симвином. — Ты хорошо выбрала место встречи.

— Разумеется, — отозвалась Иккара. — Я потратила много времени на подготовку. Я хорошо знаю Джарлакса. Он умён для мужчины — и не собирается позволять дому Ханцрин угрожать его торговым связям за пределами Мензоберранзана, особенно свирфнеблинам, и особенно если они и в самом деле нашли арандур.

— Ты имеешь в виду — знаешь Джарлакса достаточно хорошо, чтобы ненавидеть его?

Иккара пожала плечами, как будто это неважно — что, конечно же, было неправдой.

— Конфликт между двумя отрядами, семьей и бродягами, неизбежен. Оба ищут славы за пределами города, а это означает — перейдут дорогу друг другу. Будет лучше, если всё закончится быстро.

— Лучше для нас, если мы сможем посмотреть и насладиться этим, — поправила Больфей, и Иккара не стала с ней спорить.

— Кто победит? — спросила Больфей.

— Разве кому-то есть дело?

— Ивоннель Бэнр, например. Она любит своего утраченного сына, а также то тайное знание и власть, которую он ей приносит.

— Справедливо, но этот бой не перенесётся в Мензоберранзан, — предсказала Иккара. — Это прощупывание, случайная стычка, не больше. Хотя шахтёры-гномы могут оказаться в самой гуще конфликта, который им не по силам.

— Ты заслужила большую честь, удержав этого гнома в подчинении. Я считала, что ими сложнее управлять.

— Не так уж сложно, особенно если соблазнить их тем, чего они тайно желают. С дроу то же самое.

— Похоже, не с тем дроу, который наблюдал за вашей встречей, — объяснила Больфей.

— Ты была достаточно близко?

— Конечно, и я попыталась. И он полностью воспротивился подавлению. Боюсь, он даже мог заметить мою попытку.

Иккара кивнула.

— Джарлакс хорошо выбирает своих слуг, и обучает их так, как будто это знатные дроу его дома. Даже самых слабых.

— Сомневаюсь, что этот был из слабых. Я ощутила силу воли, подобную которой мне не приходилось встречать раньше.

— Ты различила его имя?

Больфей покачала головой, затем выпрямилась и прочистила горло, когда к ним подошла жрица Ду'Келв с другими.

— Жрица, — поприветствовала её Иккара. — Хорошо, что вы пришли. Предатель-гном вручил мне это.

Она подняла небольшой фрагмент сине-зелёного минерала.

— Он пообещал мне серьёзный объём — достаточно, чтобы облачить верховную мать Аролину в полный доспех из арандура.

— И меня тоже? — спросила Ду'Келв.

Иккара улыбнулась.

— Он отправится в Мензоберранзан с нами, чтобы служить дому Ханцрин. Он знает тайну этого металла. Ваша слава будет абсолютной, а повышение до старшей жрицы — делом решённым.

Ду'Келв просияла, но затем отступила на шаг и озадаченно оглядела Иккару.

— Как ты…?

Улыбка Иккары стала ещё шире.

— Я же говорила, жрица. Мы с сестрой не из Мензоберранзана, но наткнулись на торговцев дома Ханцрин не случайно. У нас есть соглядатаи в городе. Мы знаем — и одобряем. Когда верховная мать Бэнр увидит мать Аролину Ханцрин в прекрасных сверкающих доспехах из арандура, она наверняка захочет комплект и для себя.