Вылез молодой чертяка с усиками по всему рыльцу и говорит: «Ну что, Балда, начинаем триатлон. Первое испытание – обежать вокруг города, от сих и до сих». Засмеялся Балда: «Да разве ж это для меня испытание? Я варёную полбу ем за четверых! Куда тебе со мною тягаться?! Вот есть у меня маленький братец, сейчас я его приведу, с ним и бегай в догонялки!». Сказал и принёс зайца, здорового, длинноногого, и выпустил его. Чертяка не смог зайца догнать, аж расплакался, как ему обидно стало. Пошёл деду своему жаловаться. «То-то, – сказал Балда, – где уж тебе со мной тягаться…» Вернулся чертяка, тащит за собой бревно и говорит: «Второе испытание дедушка придумал. Вот палка, давай будем бросать, кто дальше добросит, тот и победил». «Ну давай свою щепочку, – говорит Балда, – было бы что кидать, карандаш и тот потяжелее будет». Опёрся на бревно и стоит, на небо смотрит. «Кидай уже, – торопит бес, – чего ждёшь?» «А жду я вон ту тучку, у меня там приятель живёт – Илия Пророк, давно просил меня дуба морёного достать, что-то там в колеснице ему поправить нужно… Вот к нему и заброшу, а тебе кидать будет нечего, засчитаем тебе автогол, проиграл ты…» Совсем чертяка запутался, бросился опять кдедушке. В третий раз вышел он, говорит Балде: «Вон там кобыла пасётся, сивая. Давай так: кто её отсюда до города донесёт, тот и победил». «Хорошо, – говорит Балда, – давай, начинай, да смотри пупок не надорви». Подошёл чертяка к лошади, та беса чует, брыкается, он подлез ей под живот, ухватил за передние ноги и стал приподнимать, приподнял, шагнул два раза и упал. Лошадь отскочила от него и прямо к Балде подбежала. «Вот, – говорит Балда, – учись, салага, ты руками-то поднять не смог, а я меж ног её до города и обратно дотащу!» Вскочил лошади на спину, пятками ударил, в гриву крепко уцепился и поскакал, так что пыль столбом. Вернулся вскоре, на берегу Бес старый сидит, ждёт его. «Вот, – говорит, – мешок денег, всё, что было в реке, собрали, что туристы побросали, что растяпы потеряли – всё тут. Не должны мы тебе больше ничего, иди и ты своею дорогою».

На том и расстались. Пришёл Балда к Попу, отдал мешок и говорит: «Вот, всё тут. Это тебе за моральный ущерб плата. А теперь дозволь расчёт!». Бедный Поп подставил лоб: с первого щелчка прыгнул он до потолка, со второго щелчка прикусил кончик языка, с третьего щелчка дверь сорвалась с косяка. Так в открытую дверь Балда и вышел. С тех пор ходит Балда по белу свету и открытки сыну шлёт поздравительные: к именинам и на Рождество. Говорит, чтобы звал Попа «тятей», не обижал хорошего человека и в церкви слов плохих не употреблял. Одним словом, добру его учит. И куда бы ни шёл Балда, всюду за ним облако следует, на котором Илия Пророк. Не забыл святой, что пообещал дубу морёного ему Балда достать, оценил… А умрёт Балда, быть ему с Илией на облаке – во веки веков!

Всё.

Да позволит мне читатель рассказать историю одного бедного рыбака из далёкой страны, где песок днём блестит, как золото, а ночью тускло чернеет, как пепел, и где колодец глубок и холоден, как волшебная пещера, где пальмы гремят на ветру листьями, как железные крыши. Солёное озеро кораллово розовеет по утрам и бирюзово зеленеет по вечерам. Туда и ходил рыбак, имени которого никто не помнит, да и откуда он взялся, тоже никто не знает.

Говорят, у него была жена и много детей, целый день он ловил рыбу, а вечером продавал её на рынке и покупал хлеб и мясо для своей семьи. Сами они рыбу не ели, говорили, что из-за аллергии…

Однажды утром взял рыбак плетёную корзину, положил на плечо свою сеть и пошёл на берег. Поставил корзину на песок, положил в неё три листа от пальмы финиковой, три листа от пальмы кокосовой, три листа от веерной пальмы, три листа от перистой пальмы и один лист от пальмы ротанговой. Всё готово было для улова, и забросил он сеть далеко, как мог, и стал вытягивать, но была она тяжела, и выбился рыбак из сил, прежде чем вытянул. Развернул он сеть, а там оказался мёртвый осёл. «Уж много лет я ловлю здесь рыбу, – подумал рыбак, – но ни разу мне в сеть не попадался осёл».

История же бедного осла была такова: весёлый юноша Люций, любящий жизнь и ищущий постоянно новых приключений, по своим торговым делам попал в Фессалию, в город Гипату. Остановился он у одного старика, жена которого была известной волшебницей, умела превращаться в птиц, мышей и разных зверей. Люцию ужасно захотелось на себе испытать превращения. В том доме была служанка, она пообещала помочь и принесла волшебную мазь. Ею нужно было натереться, чтобы превратиться в птицу. Но, увы, девушка перепутала баночки и дала ему другую мазь, он ею натёрся и превратился в осла. И его в первую же ночь угнали разбойники, а от разбойников он попал в деревню, а потом его купили жрецы Кибелы, а затем он достался мельнику, а потом бедному крестьянину, у которого его силой забирал себе солдат, который скоро продал его двум братьям… Те же стали его показывать в театре. Сердце Люция не выдержало испытаний и разбилось, он упал в озеро по пути в Индию, куда театр поехал на гастроли.

Рыбак же непочтительно выбросил останки осла, починил сеть и во второй раз бросил её в воду. В этот раз сеть оказалась тяжелее прежнего, но когда он вытянул её на берег, то увидел лишь глиняные черепки, осколки стекла, обрывки проволоки и обглоданные раками кости.

«Горе мне! – закричал рыбак, – Кажется, в озере подохла вся рыба! Что происходит там, на втором энергоблоке, на дальнем берегу? Закину сеть в последний раз. Если же ничего не поймаю, придётся возвращаться домой, потому что я всегда забрасываю сеть только три раза, а потом иду играть в нарды в чайхану».

В третий раз сеть погрузилась в воду, а когда рыбак начал её вытягивать, она не поддалась. «Она, верно, зацепилась за что-нибудь», – подумал он. Разделся и зашёл в воду. Долго пришлось ему искать, где зацепилась сеть, а когда вытащил её на берег, то увидел запутавшийся в ней большой кувшин, запечатанный свинцовой печатью. Рыбак обрадовался: «Посмотрю, что в кувшине, а потом отнесу его на рынок. Скупщики металлов наверняка дадут за него хорошие деньги!».

Он вынул нож и попытался открыть кувшин, но печать прочно держалась на горлышке. Лишь через какое-то время сосуд приоткрылся, рыбак заглянул в него, но там ничего не было. «Он пустой, а я надеялся, что в нём спрятано золото или хотя бы драгоценные камни!» И вдруг из кувшина пошёл фиолетовый дым. Он поднимался всё выше и выше и дошёл до самых облаков. Тогда из него вышел гигант с головой, закрывающей солнце, с длинными руками, с жёсткими когтями, как у льва. Ноги, как столбы, вдавились в песок, во рту, широком, как городские ворота, торчали острые клыки, из ноздрей валил дым, а из глаз сыпались искры. Он закричал страшным голосом, и загудело всё вокруг: «За то, что ты меня вытащил, я окажу тебе милость! Выбирай, какой смертью ты хочешь умереть! Что тебе приятнее: чтобы я тебя разорвал, повесил или утопил?».

«О, джинн! За что же ты меня убиваешь?» – спросил рыбак. «Послушай мою историю, о старик. Я был министром у царя ифритов, но однажды ослушался его, и он приказал конфисковать всё, что у меня было, и посадить! Меня закрыли в кувшин и сбросили в воду! Первые сто лет я думал, тому, кто выпустит меня, я открою все сокровища земли, но никто не освободил меня. И тогда я решил, что убью того, кто освободит меня, – выбирай же, как тебе умереть!»

«О, ифрит, – сказал рыбак, – ответь же мне прежде на один вопрос!» – «Спрашивай поскорее, мне некогда!» – «Ты говоришь, что твой царь смог посадить тебя, такого огромного, в такой маленький сосуд, как же ты там уместился?!»