Шрифт:
– Я знаю, – сказала Трой. – Прошу прощения, я погорячилась.
– Ведь ты захватила с собой последнее письмо мисс Гарбель, дорогая. Давай-ка взглянем на него.
– Сейчас принесу.
Трой была не слишком склонна к порядку. Ей пришлось перевернуть вверх дном свои чемодан и сумочку, прежде чем она отыскала письмо мисс Гарбель. С взволнованным видом она протянула его Аллейну. Письмо изрядно помялось, и Аллейн расправил его на ручке кресла.
– Итак, – произнес он и принялся читать вслух:
«Моя дорогая Агата Трой!
Надеюсь, вы получили мое предыдущее письмо от 17 декабря прошлого года, и в очень недалеком будущем я буду иметь удовольствие читать ваш ответ! Дела мои идут по-прежнему. Нередко выезжаю поразвлечься, большей частью в местность, лежащую к западу от Роквиля. Местность эта называется Пэйиду, что в буквальном переводе означает «страна неги», хотя при ближайшем знакомстве с некоторыми ее обитателями возникает желание переименовать ее в «страну дури»!!! (Прошу прощения за такое отступление, а также за плоскую и вульгарную шутку, но игра словами – моя слабость.)
– Позор на мою голову! – воскликнул Аллейн. – Прямо под нашим носом! «Страна дури», «дурь» – наркотики. «Страна наркотиков». – Он продолжил чтение:
«Поскольку приятели, которых я чаще всего навещаю, живут примерно в тридцати километрах (приблизительно семнадцать миль) от Приморского шоссе, я пользуюсь автобусом № 16, он отходит от площади Сарацинов каждые полчаса. Плата за проезд по нынешнему обменному курсу – около 1 шиллинга в один конец и 1 шиллинг 9 пенсов в оба конца. Я вложу в конверт билет, который вас, несомненно, заинтересует. Поездка проходит очень приятно: с левой стороны открывается великолепный вид на Средиземное море, а с правой можно любоваться старинными зданиями и кое-какими признаками прогресса. Если, конечно, можно назвать прогрессом огромный химический завод, к которому я, в силу моей профессии, имею некоторое отношение».
– О господи! – простонал Аллейн. – Почему я не прочел это до отъезда из Лондона! Мы мнили себя такими умниками по сравнению с этой, несомненно, потрясающей старой девой.
– Что вы говорите? – удивился мсье Дюпон.
– Послушайте, Дюпон. Предположим, мисс Гарбель, квалифицированный химик, попала в зависимость от наркодельцов. Предположим, она работает на них. Предположим, она решила уведомить какое-нибудь ответственное лицо в Англии о том, что здесь происходит. Хорошо. Можете ли вы объяснить, по какой причине она не написала все, что знает, напрямую этому лицу и не отправила письмо по почте?
– Причина лежит на поверхности. Видимо, она опасалась поступить так, инспектор, – подхватил Дюпон, решивший, что пришло время для более фамильярного обращения. – Поскольку она англичанка, ей, возможно, не до конца доверяют в банде. Не исключено, что ее корреспонденция просматривается. Нетрудно подкупить какого-нибудь почтового работника, умеющего читать по-английски. Хотя, возможно, никакого недоверия к ней не существует, и мисс Гарбель просто осторожничает. Бандиты – ребята ушлые, закидывают сети и на мелкую рыбешку.
– Итак, она пишет нудные письма и каждый раз вставляет замаскированный намек в надежде, что я прочту письмо. Замок Серебряной Козы находится в тридцати километрах к западу от Приморского шоссе. С помощью использованных билетов, скучных фраз и дурацких шуток она пытается донести до нас, что часто бывает в замке. Кому она адресовала письма, Агата?
– Агате Трой. Еще в первом письме она написала, что мне, по-видимому, больше нравится, когда ко мне обращаются по имени, под которым я известна в профессиональных кругах. Как если бы я была актрисой, хотя, конечно, «художник – это намного выше, почетнее» и все такое прочее. Не припомню, что бы она когда-либо упоминала твое имя. Ты всегда фигурировал в качестве моего «блестящего и знаменитого» мужа!
– Я краснею от стыда! – сказал Аллейн. Мсье Дюпон выглядел озадаченным. Аллейн снова принялся за письмо:
«Как было бы чудесно, если бы вы вместе с вашим знаменитым мужем посетили эти места! Вы могли бы тоже поехать на автобусе и увидеть массу интереснейших топографических особенностей, которые обычно проходят мимо внимания обычного туриста. Боюсь, мое убогое описание местных достопримечательностей грешит однобокостью, но думаю, человеку со свежим взглядом откроется намного больше! С наилучшими пожеланиями и т. п.»
– Вот уж действительно, – сказал Аллейн, отдавая письмо Трой, – она не могла бы выразиться яснее, даже если бы прислала телеграмму: «Наркобароны в действии. Приезжайте и схватите их».
– Но ты ведь не читал ее писем, только слышал от меня, да и то немного. Я должна была сообразить.
– Ну ладно, что пользы заниматься самобичеванием. Вернемся к делу. Положим, мы на правильном пути относительно мисс Гарбель. Положим, она – член банды, но по каким-то причинам решила открыть мне глаза и постаралась заманить нас сюда. Тогда почему, зная от Трой о нашем приезде, она уезжает без всяких объяснений?