– А ты можешь?

– Мне пришлось однажды, на корабле. Если все идет нормально, то это довольно просто. Если Баради решит, что с операцией можно повременить, он попытается вызвать анестезиолога из Дусвиля или еще откуда-нибудь. Но, похоже, сегодня в Сен-Кристофе намечается медицинский междусобойчик, и все врачи двинули туда. До Шевр д’Аржана по шоссе всего десять километров. Я отвезу вас с Рики в гостиницу и отправлюсь дальше с мисс Трубоди.

– В том доме есть женщины?

– Не знаю… – Аллейн осекся. – Нет, знаю, – признался он, – женщины там есть.

Трой внимательно посмотрела на мужа и сказала:

– Хорошо. Давай посадим ее в машину. Возьми Рики.

Аллейн поднял сына, а Трой подошла к мисс Трубоди.

– Она как перышко, – тихо произнесла Трой. – Может, отнести ее на руках?

– Ладно. Подожди секунду.

Аллейн вынес Рики на улицу и вскоре вернулся в сопровождении начальника станции и молодого человека в шоферской фуражке поверх копны вьющихся волос.

Молодой человек был невысокого роста, приятной наружности и вид имел бравый. Он галантно поприветствовал Трой, улыбнувшись и сняв фуражку с козырьком. Заметив мисс Трубоди, он поцокал языком. Трой постелила на скамью дорожный коврик, и, воспользовавшись им в качестве носилок, больную перенесли в просторную машину, ожидавшую на площади перед станцией. Рики свернулся клубочком на переднем сиденье, мисс Трубоди общими усилиями пристроили на заднем, а затем шофер откинул сиденье для Трой. Мисс Трубоди открыла глаза и достаточно отчетливо произнесла: «Вы так добры». Трой взяла ее за руку. Аллейн с Рики на коленях уселся рядом с шофером, и по крутой узкой улочке они въехали в Роквиль. Ясный рассвет обещал жаркий день. Уже сейчас было очень тепло.

– В гостиницу «Королевская», мсье? – спросил шофер.

– Нет, – вмешалась Трой, ощутив, как маленькая лапка мисс Трубоди сжала ее пальцы. – Рори, я, пожалуй, поеду с ней. Рики еще долго не проснется, а я могу оказаться полезной.

– В Шато де ла Шевр д’Аржан, – сказал Аллейн, – и полегче.

– Конечно, мсье, – отозвался шофер. – Поплывем, как на корабле.

Роквиль был маленьким городком. Он карабкался вверх по холму, обрываясь вереницей выбеленных солнцем вилл. Дорога петляла между рощицами оливковых деревьев, а воздух, словно благословение, был нежен и чист. Внизу простиралось море, при свете дня восхищая невероятным голубым оттенком.

Аллейн обернулся, чтобы взглянуть на Трой. Они сидели так близко друг к другу, что могли переговариваться, не поворачивая головы. Мисс Трубоди, если бы и могла их слышать, вряд ли стала бы прислушиваться и тем более вникать в разговор.

– Доктор Клодель полагает, что это наименее рискованный вариант, – сказал Аллейн. – Я отнюдь не был уверен в согласии Баради, но он проявил бездну филантропии. Говорят, он мастер своего дела. – Движением головы он указал на шофера. – Этот малый не говорит по-английски. И кстати, дорогая, перестань оповещать каждого встречного о моей профессии.

– Я наделала глупостей? – встревожилась Трой.

– Все в порядке. Я попросил Клоделя забыть о моем чине. Не думаю, что мисс Трубоди станет упоминать о нем, а если и станет, все равно никто не примет ее всерьез. Видишь ли, мне бы не хотелось переполошить обитателей замка. – Он обернулся и встретил беспокойный взгляд Трой. – Не волнуйся, милая, мы купим в Роквиле накладные бороды, молотки и прикинемся археологами. Или облачимся в твое снаряжение художника. – Аллейн на секунду задумался. – Между прочим, неплохая идея: знаменитая художница путешествует по Лазурному Берегу в сопровождении непонятно какого мужа и ребенка. При случае может пригодиться.

– Но, Рори, я не понимаю, какое отношение имеет эта ужасная ситуация к твоей работе в Шевр д’Аржан?

– В некотором роде это удобный повод войти в дом. Французы предлагали мне явиться туда в качестве любителя старины, очарованного замком – этим древним сарацинским форпостом, – или же прикинуться жаждущим эзотерического знания и навязать себя в ученики. На худой конец, я мог бы притвориться наркоманом в поиске дозы. Однако благодаря мисс Трубоди я явлюсь туда добрым самаритянином и якобы против собственной воли. И все-таки, – продолжал Аллейн, потирая нос, – как бы я хотел, чтобы доктор Клодель рискнул и отвез мисс Трубоди в Сен-Селесту или дождался бы вечернего поезда на Сен-Кристоф. Не нравится мне тамошняя компания. Сильно не нравится! Кроме того, нашему семейству грозит отказ от принципа не смешивать работу с отдыхом, не так ли?

– Да ладно, – проговорила Трой, сочувственно глядя на мисс Трубоди. – Делаем то, что в наших силах… Любой дурак на нашем месте поступил бы так же.

Они замолчали. Шофер негромко напевал приятным тенорком. Дорога поднималась вверх, в Приморские Альпы, освещенные утренним солнцем. Воздух «плыл» от жары, в скошенном книзу ландшафте преобладали матовые оттенки глины – охристые и розовые, местами расцвеченные пятнами цвета фуксии или приглушенные оливково-серыми мазками. Снизу пейзаж был четко ограничен ультрамариновой полоской воды. Машина повернула прочь от моря. По дороге, словно естественные наросты на скалах и земле, возникали деревушки. Монастырь, спрятавшийся в уютной ложбине среди грозных холмов, призывал погрузиться в покой, подчинившись размеренному ритму природы.

– Невозможно себе представить, – вздохнула Трой, – чтобы в этих холмах нашлось место какому-нибудь безобразию.

– Ну, уж без этого не бывает, – ответил Аллейн.

Вдали показалась долина. Над ней, уродуя окружающий пейзаж, возвышалось современное здание со сверкающей крышей.

– Фабрика Химической компании Приморских Альп, – пояснил шофер.

Аллейн откликнулся понимающим «ага», словно ничего другого и не ожидал здесь увидеть, и не отрывал взгляда от сверкающего здания, пока оно не скрылось из вида.