Шрифт:
Она вскочила и бросилась в туалет.
– Пустяки, – крикнул Гиб ей вслед. – И нечего реветь.
Ответом был стук двери туалета.
В своей жизни Хлоя редко совершала глупые поступки. Но после этого лета ей не хватит всех пальцев на руках и на ногах, чтобы их сосчитать.
А самая большая глупость – то, что она разревелась именно сейчас!
У нее было тридцать три часа на обдумывание субботнего происшествия. Их поцелуй остался в прошлом. Он ничего не должен значить для нее.
Он и не значит!
Честно.
Просто он оказался для Хлои слишком большой неожиданностью. Кроме Дэйва ее никто никогда не целовал. Она не знала, как это воспринимать.
Но она уже взрослая женщина. Она обязана справиться.
И справится… если не будет распускать сопли каждый раз, когда Гиб на нее взглянет!
Хлоя умылась и посмотрела в зеркало на свои покрытые пятнами щеки. Какой же надо быть дурой, чтобы так намазаться! Как будто вся эта косметика могла ее защитить.
Единственное, что ей нужно для защиты – это вести себя как взрослая женщина.
До сих пор ведь ты справлялась, – напомнила себе Хлоя. Даже вчера, шатаясь по квартире, словно зомби, после бессонной ночи, она не поддалась на искушение позвонить Дэйву или уехать домой.
А когда мама позвонила ей, чтобы напомнить о свадебных приглашениях и о том, как безответственно было с ее стороны уехать в Нью-Йорк, Хлоя, к своему собственному удивлению, начала отстаивать свое решение.
– Ты хочешь, чтобы со мной случилось то же, что и с сестрой Дэйва? – спросила она. – Вот выскочила она за Кевина, не подумав, а через пять лет вернулась к родителям с тремя детьми!
– С тобой бы такого не случилось! – воскликнула мама.
– Конечно, нет, – решительно согласилась Хлоя. – Я для того и поехала в Нью-Йорк, чтобы убедиться в этом.
Последовала недолгая пауза. Затем мама спросила:
– Ты не передумала, Хлоя?
– Нет! Конечно, нет!
Естественно, она не передумала выходить замуж за Дэйва. Но прошлой ночью ее тело и чувства ей изменили.
Прошлой ночью, целуясь с Гибом, она даже не вспомнила о Дэйве. До тех пор, пока Гиб ее не оттолкнул – а ведь именно он прервал их поцелуй, и вид у него при этом был ошеломленный и даже страдальческий.
Или она все-таки передумала?
Хлоя сама не понимала, о чем вообще думает.
Но она твердо знала, что возвращение домой перечеркнет все, что с ней сейчас происходит, и подтолкнет ее к решению, принять которое она еще не готова.
Не об этом ли искушении говорила ей сестра Кармела?
Было ли ее беспокойство чем-то большим, нежели желанием увидеть небоскребы и музеи? Был ли Гибсон ее искушением?
И если она сможет устоять перед ним, укрепит ли это ее отношения с Дэйвом?
Да, – решила Хлоя.
Этот поцелуй был искушением. Проверкой.
И, как сестра Кармела, она обязана быть сильной. Она обязана устоять.
И Хлоя устояла. Ведь это был всего лишь поцелуй. Она продолжает контролировать ситуацию.
Взглянув на вещи с этой точки зрения, Хлоя почувствовала себя победительницей.
Что ж, врать она, может, и не умеет. Но это уже не ложь. Она может выйти отсюда, улыбнуться Гибсону и притвориться, что ей на все плевать.
Она сможет. Да.
И сделает это. Прямо сейчас.
Когда Хлоя вышла, Гибсона не было в приемной. Он готовился в студии к первой съемке. Хлоя понимала, что он делает ее работу.
Она отправилась ему помогать.
Гиб ее отшил:
– Сам справлюсь.
Но Хлоя решительно покачала головой и потянулась к камере, в которую надо было зарядить пленку.
– Это моя обязанность.
Гиб отдал ей камеру и отвернулся.
– Гиб?
Он повернул голову.
Хлоя не отрывала взгляда от камеры.
– Прости за… это. Я редко бываю такой… обидчивой. Просто… у меня месячные.
Хлоя не знала, поверил ей Гиб или нет. Но если бы ей сказали нечто подобное, она бы поверила. По какой еще причине взрослая женщина может неожиданно разрыдаться в ответ на невинное замечание о том, что она слишком сильно накрашена?
Гиб долго смотрел на нее, и Хлоя попыталась взглянуть ему в глаза. Это было не просто, но, в конце концов, он кивнул, как будто поверив.
– Я не должен был это говорить, – буркнул он.