– Случилось что-то серьезное? – подозрительно посмотрела на меня подруга после обмена приветствиями.

Дело в том, что бегала я в основном только в моменты душевного беспокойства, так что ее быстрые выводы можно было понять.

Я вкратце посвятила Лорен в события прошлого вечера, прихлебывая в перерывах кофе. Когда я закончила, подруга воскликнула:

– Ну и засранец!

Я кивнула, соглашаясь.

– Какую игру он затеял?

– Не знаю. Свести меня с ума? – Я дернула плечами. – Он делает что хочет, я уже поняла, что Адама Эллингтона ничего не волнует кроме самого Адама Эллингтона. – Я скривилась, вспомнив его самоуверенное лицо и лишенный эмоций голос.

– Но, очевидно, не все было так плохо, да? – Лорен поиграла бровями, вгоняя меня в краску. – Он не настолько отвратителен тебе, как ты утверждала.

Я промолчала, не собираясь подтверждать слова веселящейся подруги. Да все и так было очевидно.

– Физическое влечение еще ничего не значит, – наконец произнесла я. – Это не отменяет того, что он, сволочь, которая по неизвестным мне причинам решила поиграть с моей жизнью. И я серьезно подозреваю, что здесь он болен. – Я ткнула себя пальцем в голову. – Он… такой переменчивый. Никогда не знаю, что он выкинет в следующую минуту. И это утомляет, постоянно следить за тем, что говорю, боясь его гнева.

– Так ты собираешься что-то делать? – Лорен крутилась на компьютерном кресле. Я серьезно боялась, что рано или поздно она его сломает. – Или будешь плыть по течению?

Я усмехнулась, приложив указательный палец к губам.

– Нет, я не хочу быть в роли жертвы, Лор.

Я не стала рассказывать подруге об обещании Адама убить меня, если я свяжусь еще с каким-нибудь парнем. Она бы заставила меня обратиться в полицию. Угроза жизни не была баловством, я и сама это понимала.

– Что ты собралась делать? – Глаза Лорен горели азартом.

После того, как я посвятила ее в свой план, Лорен посмотрела на меня так, словно увидела впервые.

– Грейс, ты же понимаешь, что и сама можешь влипнуть?

Я покачала головой. Да, мне потребуется вся моя смелость, но если у меня получится, я заставлю Адама заплатить за то, что он втянул меня в свои жестокие забавы.

– Этого не случится, Лорен, – пообещала я. – Я буду в порядке. И заставлю пожалеть Адама, что вообще связался со мной.

Судя по виду Лорен, она не была так уверенна в моих словах. В отличие от меня самой.

Во всяком случае, в тот момент я верила, что заставлю Адама Эллингтона потерять голову от любви ко мне и при этом остаться невредимой.

Остаток воскресенья я посвятила стирке, которая так вчера и не состоялась, потом обложилась учебниками, хотя сосредоточиться на учебе было сложно. Когда моя голова уже пухла от артиклей французского языка, я отодвинула книги, протяжно выдохнув.

Мой взгляд упал на лэптоп Лорен, оставленный на столе. Пододвинув его к себе, я открыла браузер и ввела имя Адама в поиск. Я хотела найти какую-нибудь личную информацию о нем или его семье.

Когда на первой странице всплыли его фотографии, я показала язык экрану, но не удержалась и кликнула на фото. В итоге, я добрых минут десять пялилась в его изображение, пытаясь рассмотреть каждую черточку. Почему-то так получалось, что чем больше я смотрела на него, тем больше мне нравилось то, что я видела.

Психанув, я закрыла фото и стала искать статьи личного характера.

Так я узнала, что он единственный ребенок в семье известного в свое время финансиста Роберта Эллингтона и Саманты Эллингтон-Барклай, дочери бывшего сенатора штата Иллинойс.

Писали, что Роберт Эллингтон сбежал с одной из своих любовниц куда-то в Южную Америку, прихватив большую часть активов компании, оставив жену и сына. С тех пор его никто не видел.

Мне удалось найти фото родителей Адама, но очень давнишние. Качество было не слишком хорошим, но мне показалось, что похож Адам был на мать. Саманта Эллингтон была высокой, стройной женщиной с резковатыми, но красивыми чертами лица и светло-русыми волосами, подстриженными по моде тех лет, когда сделали фото.

После бегства отца, Адам, которому на тот момент было девятнадцать, сам занялся управлением компании, в итоге сделав ее одной из крупнейших инвестиционных компаний в Америке. Он был охарактеризован как «бизнесмен с жесткой хваткой и несгибаемостью в мире финансов».

Я пыталась отыскать еще что-нибудь о его матери, но ничего, кроме того, что она была убита горем после предательства мужа, сказано не было. Для меня так и осталось тайной, жива мать Адама, или уже нет.

Переваривая полученную информацию, я откинулась на спинку кресла и покрутилась, как ранее Лорен.