Вспомнив внутренний дворик, через который мы с Костасом вчера шли к бассейну, я направилась к задней стороне дома. Оттуда открывался чудесный вид на цветочный сад. Неподалеку стоял стол и два стула «адирондак11». Я усмехнулась, представив, как Костас отдыхал тут в свой выходной. А у него вообще были выходные? Я сомневалась, что у преступных организаций был определенный график работы.

Опустившись в одно из кресел, я глубоко вздохнула и набрала мамин номер. Она ответила после первого же гудка, а от ее взволнованного голоса у меня на глазах выступили слезы.

– Талия! – воскликнула мама. – Я столько раз тебе звонила, а ты не отвечала. Пожалуйста, скажи, что Костас не сделал тебе из-за меня больно. Я так волновалась!

– О, мам, – выдохнула я. – Все нормально. Только скучаю. Костас не причинил мне никакого вреда. Прости, что не звонила. Так много всего произошло. Мне нужно столько тебе рассказать.

– Поговори со мной, cara mia. Расскажи мне все.

– Ну, во-первых, мы с Костасом поженились, – на линии повисла тишина, и мне на какой-то миг показалось, что мама повесила трубку. Однако потом я услышала сопение, означавшее, что она все еще слушала. И плакала.

– Не плач, мам. Прошу тебя, не плачь.

– Просто я всегда считала, что буду рядом, когда ты выйдешь замуж. И надеялась... учитывая все произошедшее, может, тебя бы могли отпустить, – она всхлипнула в трубку.

– Ничего страшного, – пробормотала я, сознавая, что мне и самой хотелось в это верить. – Все будет нормально.

Я вдруг услышала легкий шорох в кустах, и меня охватило беспокойство. Вспомнив, что кто-нибудь из службы обслуживания номеров скоро доставит мне завтрак, я встала, чтобы зайти обратно в дом и услышала треск нескольких веток. Сразу после этого на меня вышел человек в черной лыжной маске. Даже с телефоном в руке – поскольку мама все еще была на линии – во мне проснулся инстинкт самосохранения. Или же желание побыстрее сбежать отсюда. Схватившись за стул, я откинула его в сторону мужчины. Незнакомец лишь немного споткнулся, но этой заминки хватило мне, чтобы успеть забежать в дом и запереть дверь.

– Мама! – воскликнула я. – Тут кто-то есть, я перезвоню, – я слышала, как она принялась кричать мне что-то, но мгновенно сбросила вызов и набрала номер Костаса. Дверная ручка на французских рамах задребезжала, и я поняла, что лишь вопрос времени, когда мужчина проникнет внутрь.

– Талия, я тебе перезвоню, – раздался спокойный голос Костаса.

– Костас! Тут кто-то есть. На нем маска. Думаю, он хочет до меня добраться.

Ручка вдруг стала проворачиваться, и я побежала прочь от двери.

– Где ты? – потребовал Костас.

– Дома! Он пытается войти со двора, – я остановилась у входной двери, поглядывая в сторону сада, когда и она начала трястись, заставив меня отпрыгнуть назад.

– Он у главного входа!

– Талия, у меня в прикроватной тумбочке лежит пистолет. Иди и возьми его! Я сейчас позвоню Арису. Он должен быть где-то рядом.

Я побежала в спальню и нашла пистолет, о котором он говорил.

– Нет, Кос, мне нужен ты! Только не он, – я уже почти рыдала. – Пожалуйста, приезжай домой! Пожалуйста.

Теперь я слишком боялась бежать через переднюю или заднюю двери, потому спряталась в углу шкафа, крепко держа в руках пистолет.

ГЛАВА 18

Костас

– Мне страшно.

Мое сердце громко стучало в груди, когда я выскочил из больничной палаты, где лежал отец, пребывая в медикаментозной коме. Разговаривая с Талией по громкой связи, я отослал сообщения нескольким своим людям, работавшим на территории отеля. Этот ублюдок в маске не тронет и волоска на ее голове.

– Знаю, zo'i mou, но ты в безопасности, – заверил я ее. – Просто сиди тихо. Ты сделала, как я сказал? Сняла пистолет с предохранителя?

– Д-думаю, да, – прошептала она.

– Проверь еще раз, – попросил я.

– Д-да. Он снят.

– Хорошо. А теперь направь его на дверь. Если кто-то войдет, целься выше, в самую грудь.

Дыхание Талии было прерывистым.

– Ты вернешься? Пожалуйста, приезжай домой.

Ужас в ее голосе и мольба о том, чтобы приехал именно я, будто когтями вцепились в мою плоть. Слышать Талию столь напуганной было неприятно. Все, кто решил, что сможет даже попытаться навредить моей девочке, жестоко поплатятся.

– Я еду...

Бах! Бах! Бах!

Мне потребовалась секунда, чтобы осознать: стреляли не у Талии, а здесь, в больнице. Что за черт?

– Талия, послушай меня, – прорычал я. – Спрячься среди одежды и стреляй по всем, кто попытается к тебе подойти. В больнице перестрелка. Мне нужно идти.

– Костас, – всхлипнула она.

– Я скоро приеду.

От разговора с Талией щемило в груди, но мне следовало сосредоточиться. Раздался еще один выстрел. Я побежал на звук, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака пистолет «Хеклер и Кох» 45 калибра. Медсестры и врачи неслись на меня, потому я побежал дальше, поняв, что все происходило чуть дальше палаты моего отца. Двое мужчин в костюмах за углом держали пулеметы MP5, их очередь уже скосила горстку людей. Я медленно попятился, прижимаясь к стене, и, наконец, скользнул в палату отца.