– Я попросила свою сестру отправить тебе кое-что по электронной почте. Ты это получил?

С нападения Трэвиса прошло три дня, и хоть я звонила Престону несколько раз, он не перезванивал и не приезжал увидеться, до этого момента.

Я беспокоилась, что меня поймают с телефоном Трэвиса, так что отдала его Саншайн. Она все еще лучшая в том, чтобы что-то спрятать. Мне нужно было, чтобы телефон лежал в надежном месте на случай, если Престон не получил видео.

С каждым проходившим днем, пока я была за решеткой, я боялась, что что-то пойдет не так, или же доказательства, которые я нашла будут не достаточно существенными, чтобы спасти меня. Хорошо, что я не видела Козлиную бородку со дня нападения. Я жила в постоянном страхе натолкнуться на него, боялась последствий своих действий.

Престон качает головой.

– Я получил электронное письмо твоей сестры. Поэтому я здесь.

Он наклоняется вперед.

– Как ты это заполучила?

– Видео?
– шепчу я.

Мой страх, что он работает на Трэвиса, проявляется с новой силой. Что, если он уничтожит доказательства?

– Какая разница, откуда я это взяла?

– Я просто хочу убедиться, что ты не вляпалась в неприятности, пока это добывала.

Хоть я в ужасе, не думаю, что у меня есть выбор, кроме, как довериться ему. Я делаю судорожный вздох.

– Он был здесь... Трэвис был здесь. Он пытался убить меня. Но хотел, чтобы это выглядело как суицид.

У меня перехватывает дыхание, я пытаюсь сдержать слезы, вспоминая то, что мной случилось. Если бы Трэвис победил, я бы уже была мертва.

– Он что? Проклятье.

Престон наклоняется вперед, в его глазах читается шок.

– Ты в порядке? Он причинил тебе вред?

– Просто вытащи меня, пожалуйста. Он вернется.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы унять дрожь.

– Я больше не вынесу.

– Хорошо.

Престон проводит рукой по лбу.

– Видео, которое ты прислала, пришло с запозданием.

Я падаю духом, у меня начинает кружиться голова.

– Я не понимаю. На видео он во всем признался. Это все доказательство, которое нам нужно, чтобы доказать мою невиновность.

– Да, он признался. Я видел все, что он сделал с тобой.

На его лицо набегают тени, но вскоре его лицо проясняется.

– Причина, по которой я сказал, что видео пришло с запозданием, потому, что я уже собрал против него улики.

– О чем ты? Какие улики?

– Миссис Роза Реймонд, пожилая женщина, ставшая ключевым свидетелем на суде, призналась, что ей заплатили за ложные показания.

– Миссис Реймонд?

Мой голос дрожит.

– Она решила сознаться? Я же говорила тебе, что она лжет.

– И ты была права. Она подтвердила, что при тебе не было оружия, когда ты вошла в ее квартиру.

Престон запускает руку в волосы.

– Что более важно, она сказала, что подслушала ваш разговор с Трэвисом, состоявшийся перед тем, как приехали копы. Она слышала, как он признался в убийстве своего брата.

– Это правда?

Я наклоняюсь вперед, неспособная поверить своим ушам. Я так долго ждала хороших новостей и теперь, когда я, наконец, слышу их, мой мозг просто взрывается.

– Есть еще кое-что, - продолжает Престон.
– Когда копы пришли в квартиру Трэвиса с ордером на обыск, они нашли еще больше улик, связывающих его с преступлением, включая еще одну копию видео, которое ты отправила своей сестре. Она была обнаружена на его лэптопе.

– Что теперь? Я могу идти?

Я едва могу дышать из-за нетерпения и облегчения.

– Да. Трэвис за решеткой, как и охранник, который помогал ему пробираться в тюрьму.

Престон прочищает горло.

– Еще найдены улики против клуба «Полночь». Ты была права, он существует и, пока мы говорим, осуществляются аресты. Члены клуба их не ожидают.

– Все и правда кончено? Слава богу.

Я касаюсь руками своих дрожащих губ.

– Спасибо тебе. Спасибо тебе большое, Престон. Когда я могу отсюда уйти?

Хоть я хочу узнать больше об арестах, моя свобода теперь в пределах досягаемости, и я готова протянуть к ней руку.

– Тебя выпустят к вечеру.

Он продолжает говорить, но я потеряла дар речи, меня захлестывают эмоции.

– Мои поздравления, Дженна. Теперь ты свободная женщина. Мне жаль, через что тебе пришлось пройти.

– Спасибо тебе.

Я вытираю слезу со щеки.

– Но я все еще не понимаю, как во время суда не появилось ни одной улики, доказывающей мою невиновность. Как такое могло случиться?

– Этому есть объяснение.

Престон с силой выдыхает.

– Жюри присяжных было подкуплено.