Пятый класс. Я всегда хорошо училась в школе, и меня любили все учителя. В том году группа моих одноклассниц создала клуб, но меня не приняли, так как я была любимицей учителей. Они смеялись надо мной, дразнили паинькой и подлизой. Я чувствовала себя прокаженной. И тогда я приняла осознанное решение, что больше никогда не буду любимицей учителей. Поэтому перестала учиться и начала прокрастинировать. Вот так.

У многих самые ранние симптомы прокрастинации проявились в школе – когда ребенок формально входит в наш большой конкурентный мир. В системах оценки многих школ делается упор на способности как на основной фактор различия учащихся и разделения их на отличников, хорошистов и двоечников. Социальные группы, которые формируются в школах, часто основаны на этих же различиях. «Ботаники», «качки» и «тусовщики» могут дразнить детей из других групп, чтобы еще больше закрепить свои места в иерархии. Отношения между сверстниками в школе могут иметь сильное влияние на уверенность человека в плане учебы или в социальной сфере. Через много лет после окончания школы большинство взрослых продолжают воспринимать себя в соответствии с теми ярлыками, которые навешали на них в детском возрасте.

Люди также могут продолжать думать о себе в проекции на те проблемы, с которыми они сталкивались во время учебы в школе: сложности с чтением и математикой, невнимательность на уроках, затруднения с обработкой информации или проблемы с речью. Хотя с годами их навыки могут улучшаться, они не чувствуют себя в полной безопасности, считая, что кто-то может узнать об их недостатках. Прокрастинация, возможно, является стратегией скрытия слабых сторон.

Может быть и так, что прокрастинация обеспечивала вам защиту в классе. Учительница могла сказать: «Тебе нужно больше стараться». Но она вряд ли могла позволить себе произнести: «У тебя не получится», – потому что никогда не обращала внимания на то, какие способности у вас были. К сожалению, люди иногда забывают о том, что оценками измеряется не только интеллект. Оценки ставят и за способность ребенка к концентрации, сотрудничеству и воображению.

В каком бы возрасте вы ни начали прокрастинировать, вы знаете, насколько сложно остановиться. Кроме того что прокрастинация служит для самозащиты, она основывается на ваших глубоких жизненных убеждениях. Мы слышали от прокрастинаторов эти идеи настолько часто, что объединили их в «Кодекс прокрастинатора».

Я должен быть идеален.

Все, что я делаю, должно даваться мне без усилий.

Безопаснее ничего не делать, чем рискнуть и провалиться.

У меня не должно быть никаких ограничений.

Или делать так, как надо, или совсем не делать.

Надо избегать трудностей.

Если я добьюсь успеха, кто-нибудь пострадает.

Если я преуспею в этот раз, то всегда буду преуспевать.

Если я буду следовать чужим правилам, это будет значить, что я сдаюсь и не контролирую ситуацию.

Я не могу позволить себе ничего и никого отдать.

Если я открою свое настоящее «я», то не понравлюсь людям.

Если есть правильный ответ, я буду его искать.

Возможно, вам хорошо знакомы эти убеждения или вы руководствуетесь ими подсознательно. Как бы то ни было, это не абсолютная правда; это личное видение, которое ведет к прокрастинации. Если вы считаете, что должны быть идеальными, то вам может показаться более безопасным прокрастинировать, а не работать не покладая рук и рисковать потерпеть неудачу. Если вы убеждены в том, что за успехом кроется опасность, то можете защитить себя и других, прокрастинируя и таким образом уменьшая шансы на успех. Если для вас сотрудничество равносильно поражению, то можете отложить работу и приступить к ней, когда будете готовы и когда почувствуете, что все контролируете сами. Или же, если не верите, что окружающим понравится то, какой вы на самом деле, можете использовать прокрастинацию для того, чтобы скрывать свои мысли и держать людей на безопасном расстоянии.

Убеждения, из которых состоит «Кодекс прокрастинатора», отражают способ мышления, который не дает прокрастинаторам успешно развиваться. Самокритичность, настороженность и тревога могут мешать преодолению неизбежных препятствий повседневной жизни. Осознать то, что вы мыслите нереалистично, – значит сделать первый шаг по пути борьбы с прокрастинацией, но в «Кодексе прокрастинатора» присутствуют не только нереалистичные мысли.

Мы считаем, что люди, которые прокрастинируют и этим создают себе проблемы, поступают так из-за страха. Они боятся, что если будут действовать решительно и быстро, то их действия принесут им неприятности. Их беспокоит, что, если они покажут, кем являются на самом деле, последствия будут опасными. Они боятся, что из-за дезорганизованности и медлительности их настолько не примет окружение, что им надо будет прятаться не только от мира, но и от самих себя. Хотя уничтожающая самокритика, отвращение и презрение к самому себе очень болезненны, эти чувства перенести легче, чем те чувства уязвимости и ранимости, которые появляются, когда они смотрят на свой реальный портрет. Прокрастинация – это щит, защищающий их.

Многие прокрастинаторы боятся, что их будут судить другие или критик, живущий внутри их самих. Они боятся, что обнаружатся их недостатки, что их усилий окажется слишком мало и они не выполнят намеченного. Их опасения отражают страх перед неудачей, и нам кажется, что прокрастинация может действовать как стратегия борьбы с этим страхом.

Дэвид – юрист в крупной фирме. В колледже он блестяще учился и поступил в юридический университет, пройдя большой конкурс. Во время учебы ему нередко приходилось бороться с прокрастинацией, иногда проводя целую ночь, чтобы написать работу или подготовиться к экзамену. Но ему всегда удавалось справиться. Он был очень горд собой, когда начал работать в престижной юридической фирме, надеясь, что когда-нибудь станет ее партнером.

Дэвид много думал о порученных ему делах, но вскоре стал откладывать проведение необходимой предварительной работы, встречи с клиентами и подготовку адвокатской защиты. Он хотел, чтобы его аргументы были неопровержимыми, но его запутывали все возможные варианты, и рано или поздно он оказывался в тупике. Стараясь выглядеть занятым, Дэвид знал, что достижения у него небольшие, и его не оставляло чувство, что он обманщик. По мере приближения даты заседания очередного суда он начинал паниковать, потому что не посвятил достаточно времени написанию хорошей речи, не говоря уже о блестящей. «Быть классным юристом – это было для меня все, – впоследствии признавался Дэвид, – но, похоже, я почти все свое время тратил на мысли о том, как стать великим, и совсем мало – на саму работу».