— У меня и в мыслях не было обижаться на вас. Тем более мы с Доброславом и Любомиром уже много лет дружим. А каждый Род всегда своим устоем живёт, и не мне судить правильный он или нет.

— Вот! Слова не мальчика, но взрослого мужа. Скажи мне, пожалуйста, Демид Ярославич, а что действительно Млада Гедеминовна настолько много сил лишилась, что сама ко мне за мёдом прийти не смогла?

— Она не смогла прийти к вам за мёдом по совершенно другой причине. На сходе какому-то имперскому чиновнику плохо стало и он упал на землю, словно его удар хватил, вот матушку и позвали его лечить.

— Тогда всё понятно. Ты посиди тут немного, я зараз самого лучшего мёда принесу. Он твоей матушке быстро все силы восстановит, — сказал бортник и вышел из комнаты, захватив с собой принесённых мной глухарей.

Вскоре он вернулся, бережно неся в мозолистых руках большой глиняный горшок закрытый сверху вощёной тряпицей и подвязанный тонкой верёвочкой. Передав мне горшочек с мёдом, Ведамир Кузьмич проводил меня до ворот, сказав, что он теперь всегда будет рад, если его сыны станут ходить со мной на охоту.

Когда я вернулся домой, то никого в нём не обнаружил. Поставив горшок с мёдом на стол, я прошёл в свою комнату и лёг спать. Слишком много усталости накопилось за последнее время…

Поселение «Урманное». В Алтайском Белогорье.

Медленно перемещаясь по урманному лесу, я старался вновь обнаружить потерянный след небольшого кабаньего семейства, прошедшего через данный участок леса всего несколько часов назад. Такое мне приходилось видеть впервые, вполне приметная дорожка многочисленных кабаньих следов исчезала в обширно разросшихся высоких кустах дикой смородины, заросших многолетним лесным вьюном. Обойдя несколько раз вокруг обширные смородиновые заросли, и внимательно рассматривая напитавшиеся утренней росою лесные травы, я к сожалению так и не смог обнаружить следов выхода кабаньей тропы из кустов. Всё выглядело так, словно всё кабанье семейство зашло в заросшие вьюном кусты и там бесследно исчезло. Возвращаться в поселение с пустыми руками мне не хотелось, поэтому я решил вернуться к тому месту, где следы обрывались у кустов образовав в них добротный широкий лаз, и проползти по нему через заросли смородины. Такая мысль мне пришла после того, как я очень внимательно осмотрел кабаний лаз ведущий в заросший вьюном кустарник. Мне было прекрасно видно, что кабанье семейство проделало хоть и невысокий, но достаточно широкий проход, через который я могу спокойно проползти. Вполне возможно, кабаны уже не в первый раз пользуются этим проходом, так что мне может улыбнуться удача. В зарослях может обнаружиться ночная кабанья лёжка, и мне не составит труда устроить на её месте ловушку.

Подумав о том, что в месте лёжки может быть маловато света или вообще стоит сумрачная темнота, я заготовил несколько длинных лучин и четыре больших светоча, благо сушняка вокруг было полно.

Едва я прополз по кабаньему лазу три или четыре сажени, как перепрелая старая листва подо мной сдвинулась с места, и меня стремительно понесло куда-то вниз. Я даже толком не успел осознать что произошло, как всё скольжение вниз прекратилось. Вокруг была странная сумрачная темень. Когда мои глаза немного привыкли к этому сумраку, я заметил, что позади меня, на не очень большой высоте, виднелось довольно ровное овальное пятно светло-серого света.

Разведя огонь и запалив светоч, я осмотрелся. Справа и слева от меня были стены из камня, которые на высоте примерно двух с половиной саженей венчал арочный потолок. Замеченное пятно светло-серого света позади меня, оказалось выходом на поверхность, к нему вели довольно крупные ступени старой каменной лестницы, посредине которой широкой полосой был насыпан земляной настил, обильно покрытый перепрелой листвой. Похоже, что именно по этому настилу я проскользил вниз. Противоположная входу сторона исчезала во мраке. Скорее всего я оказался в каком-то старом подземном ходе. На каменном полу лежал толстый слой пыли, на котором чётко виднелись следы кабаньего семейства. Они начинались от лестницы и исчезали во тьме, поэтому я решил пройти по ним до конца.

Шёл я довольно долго, все светочи были использованы, а когда последняя длинная лучина догорела до половины, впереди показался свет. Достигнув его, я вновь оказался перед ступенями старой каменной лестницы. Поднявшись вверх, я вышел на поверхность посредине заброшенного сада. Теперь мне стало понятно, почему кабаний след привёл меня сюда. Скорее всего, кабаны приходили в этот сад через подземный ход, чтобы полакомиться опавшими с деревьев фруктами.

Пройдя через заброшенный фруктовый сад, я оказался во внутреннем дворике дома. Он показался мне очень знакомым. Осмотревшись по сторонам, я увидел у дальней стены дворика, действующий фонтан. Он был точно таким же, как в том сне, который я видел находясь на базе наблюдения.

Вода в фонтане, несмотря на то, что немного нагрелась от солнечных лучей, всё равно была чистой и свежей. Вдоволь напившись чистой воды, и смыв с себя лесную грязь и пыль подземного хода, я решил вновь осмотреть внутренний дворик и направился к крыльцу дома. Не доходя до него нескольких шагов, заметил у крыльца дома чёрное тело.

Всё было как в моём сне. Передо мною на земле лежал мёртвый падальщик, как его называли богатыри-великаны. Небольшого роста, в непривычной чёрной одежде из какого-то странного материала, с прожжённым отверстием посредине груди, и с запёкшейся по краям раны кровью. Смуглое мужское бородатое лицо, которое обрамляли длинные неподстриженные пряди волос на висках было открыто. Складывалось ощущение, словно я уже подходил к нему недавно и внимательно осматривал его. Не став более задерживаться возле мёртвого падальщика, я быстро покинул внутренний дворик дома, и направился по улице в ту же сторону, куда ушли в моём сне великаны. У меня, непонятно откуда, появилось отчётливое желание предупредить богатыря по имени Дар и девушку с бело-золотистой косой, о грозящей им опасности.

Пока солнышко было ещё высоко, я шёл быстрым шагом по направлению к центру древнего города, ненадолго останавливаясь на перекрёстке улиц, чтобы осмотреть их. Примерно через час мои поиски увенчались успехом. Едва я остановился в очередной раз, чтобы быстро осмотреть прилегающий справа переулок, как из ворот второго от перекрёстка дома, вышли два великана в сопровождении своих пардусов и направились вглубь переулка.

— Дар, — со всей силы крикнул я.

Богатыри резко остановились и повернулись в мою сторону, а один удивлённо посмотрел на меня. Я его узнал сразу. Именно это лицо я видел в стазис-хранилище на базе наблюдения.