Хозяин таверны, подрабатывающий на «контору», заметил странный разговор и послал паренька куда надо, дабы сообщить. От греха подальше. Явно ведь человек мутный.

Отреагировали оперативно.

Один сотрудник присел рядом — послушать. Другие караулили на улице, чтобы не ушел и людей не смущать.

Да, до нормальной контрразведки было еще очень далеко. Но таких вот «клоунов» ведомство бывшего десятника городской стражи начало ловить только в путь. Благо, что те даже не пытались шифроваться или скрывать. Ибо никаких разведшкол не оканчивали за неимением оных. Иногда брали и своих, что вступали в преступных сговор со всякого рода типами. Или там заговорщик да разбойничков. Из-за чего репутация у Евдокима среди населения Москвы была мрачной. Его откровенно побаивались. И активно сотрудничали. Знали, что за укрывательством можно было и ответить. Поэтому и владельцы таверн, и настоятели храмов, и торговцы — все если и не стучали, то постукивали, просто ради того, чтобы быть на хорошем счету в этом ведомстве и про них ничего дурного не думали. А то мало ли?

[1] С 1475 года в Москве чеканились три серебряные монеты: векша, куна и волка в 0,8 грамм 250 пробы, 1,6 грамм 500 пробы и 5,33 грамма 750 пробы, что соответствовало 1/4 , 1 и 5 новгородским деньгам. С 1477 года начали чеканить еще три монеты: мышь, медведь и лев. Мышь была медной монетой в 1 грамм, равной 1/20 новгородской деньги. Медведь представлял собой крупную серебряную монету массой 31,36 грамм 990 пробы и был равен полусотне новгородских денег и половине рубля, а лев — золотую монету в 3,537 грамма 998 пробы — аналог флорина, выступавшего международным стандартом, примерно совпадал с медведем по стоимости. Визуально эти монеты были оформлены в том же стиле, что и векша, куна и волк.

1479 года, 21 мая, окрестности Риги

Иоанн вышел к послам Ганзы при полном параде.

Вчера, ближе к обеду, в устье Западной Двины вошел большой и сильный флот этой торговой корпорации. Морской. Но простор нижнего течения этой реки вполне позволял оперировать крупным кораблям тех лет.

Семьдесят три когга самого разного размера, включая пять хольков — крупных трехмачтовых их вариантов. Очень внушительно и представительно. Любек выставил все, что смог собрать в сжатые сроки.

Особенностью всех кораблей флота было то, что они, по своей сути, были гражданскими, совершенно не приспособленными к войне. То есть, не обладали ни стремительностью драккаров или галер, ни прочностью мановаров. Однако их размеры позволяли вместить очень крупные экипажи и абордажные команды. Достаточные для того, чтобы задавить в узости речной любого неприятеля. На что, вероятно, и был расчет.

На каждом, даже самом малом корабле — не меньше сотни арбалетчиков. И это могло создать очень большие проблемы королю, потому что, навалившись всей толпой, они имели все шансы затоптать речных лоханки Иоанна. Ведь на их стороне и борт высокий, и масса, и возможность реализовать многочисленных стрелков.

Цель прибытия этого флота проста — снятие осады с Риги — крупного Ганзейского города. Да, очень сильно укрепленного, но… судя по тому, как к этому моменту был разрушен земляной вал, далеко не неприступному.

Причем флот подошел примерно одновременно с деблокирующей армией, которую Тевтонский орден и Ганза собирали в Пруссии. Спешно перебрасывая туда наемников. Да, у Иоанна была репутация, но у Ганзы — деньги. Много денег. Очень много денег. А деньги такая штука, что они, как правило, побеждают и добро, и зло, и того лесника, что идет всех разнимать оглоблей. Поэтому торговцы сумели мобилизовать довольно крупные пехотные контингенты.

Например, из Англии приехало больше двух тысяч знаменитых лучников. Швейцарцев и фламандцев в армии не наблюдалось. Зато имелась бретонская пехота и наемники из нижней Германии. Померанцы с мекленбуржцами. Шотландцы. Шведы. Имелись также венгры, поляки и богемцы. Само собой, стояли они не единым лагерем, а тремя. Подойдя двумя корпуса с правого берега реки, довольно сильно приблизившись к внешнему валу, сооруженному Иоанном по опыту Цезаря в Алезии…

— Рад вас приветствовать, — максимально невозмутимо произнес король.

— И тебе здоровья, — почтенно кивнул адмирал, командующий объединенным флотом Ганзы.

— Что вас привело ко мне в гости?

— Осада этого города, — с едва заметной усмешкой произнес адмирал.

— А… — отмахнулся Иоанн. — Пустое. Мне помощь в том не нужна. Сам справлюсь. Но рад, что вы решили поучаствовать.

— Государь, — нервно улыбнулся католический епископ, присутствующий с адмиралом на этой встрече. — Мы хотели бы, чтобы ты снял осаду Риги.

— Да, — кивнул адмирал. — Уверен, что мы сможем договориться.

— Договориться? Но о чем? — наигранно удивился Иоанн. — Я приперся черт знает куда, потратил массу сил, времени и денег на то, чтобы просто так уйти? Вы верно шутите…

— Государь, — вкрадчиво произнес тот епископ, — мы знаем, что тебе нужна морская торговля для продажи персидских товаров в Европе. И Ганза охотно пойдет тебе навстречу.

— Боюсь, что Ганза столько лет занималась грабежом Новгорода, что ничего дельного предложить мне не сможет.

— Но ты же еще не услышал предложения.