— У твоего мужа рук нет?

— Он справится, а вот корову доить не умеет. Мама, ты сможешь походить к нам, пока я буду на обследовании?

— На обследовании? Я думала, что лечиться будешь. Что-то серьезное подозревают?

— Да нет, не волнуйся, мама. Дообследуюсь, а потом продолжу лечение дома. Ты только Еве ничего не говори. Хорошо? — попросила Рая.

Антонина Евгеньевна согласилась, что не стоит Еве сообщать о болезни сестры, пока она не вернется из турне по Европе.

— Когда она возвращается? — спросила Рая.

— Точно не знаю, но ей обещали дать отпуск, сразу или чуть позже, — сказала женщина.

Спустя неделю Рая позвонила матери и попросила ее приехать к ней в больницу. Сердце матери больно сжалось в предчувствии беды, и оно не ошиблось. Раиса выглядела последнее время плохо, очень уставала, потеряла в весе, но все списывала на усталость. Муж мало помогал ей по хозяйству, но каждый день находил время, чтобы пошляться с друзьями по селу в поисках одноразового заработка, а потом посидеть у магазина и распить бутылку-две водки — в лучшем случае. Часто с ними за работу рассчитывались самогоном, и друзья не отказывались от такой формы оплаты. Все по дому и хозяйству лежало на Рае, которая из цветущей женщины постепенно превратилась в ее тень.

— Мама, мне нужно делать операцию на щитовидке, — сообщила Раиса матери.

— Не волнуйся, доченька, не ты первая, кого оперируют, — сказала мать, найдя силы улыбнуться. — Я буду рядом, не оставлю тебя.

— У нас не хватит денег, чтобы оплатить все расходы, — сказала Рая. — Ты сможешь одолжить нам немного денег? Я все тебе верну! Весной продам на рынке рассаду помидоров и весь выторг отдам тебе, потом пойдет ранняя клубника…

— Рая, о чем речь? Конечно же, я тебе помогу!

— Я понимаю, что ты горбатишься на огороде, с большим хозяйством, чтобы помочь Еве купить квартиру, но…

— Рая, прекрати! Я вас одинаково люблю.

— Но Ева одна, а у меня есть муж, — произнесла Рая с болью в голосе. — Знаю, что сама виновата, выйти за него было моим решением.

— Не стоит ворошить прошлое, — сказала Антонина Евгеньевна и обняла дочь. — Доченька, перестань копаться в себе, отыскивая ошибки, корить себя за прошлое, которое уже не изменишь. Жизнь продолжается! Сейчас тебе надо подлечиться, а не думать о плохом.

— Мама, не говори Еве о моей болезни, — попросила Рая. — У нее такой прекрасный голос! Ей надо идти вперед, развиваться, покорять зрителей, а не проникаться моими небольшими проблемами.

— Ты права, Рая. Если Ева узнает, что ты больна, она будет переживать за тебя, еще и голос потеряет, а он у нее — самое большое богатство. Жаль, что отец не услышал, как она поет!

— Он все видит и слышит оттуда, — Рая взглянула вверх. — Слушает нашу птичку и радуется.

Раису прооперировали, и вскоре она была уже дома. Когда к ней приехала Ева, Раиса прикрыла горло шарфиком, чтобы сестра не увидела шрамы, и не призналась, что больна. Погостив у матери, Ева снова уехала в город, так и не узнав, что Раисе сделали операцию. Вскоре Ева уехала на гастроли в Японию.

— Рая, почему ты оттягиваешь визит к врачу? — в который раз спросила Антонина Евгеньевна дочь, зайдя к ней в дом. — Ты мне обещала провериться, когда Ева уедет. Уже почти месяц, как она на гастролях, а ты все сидишь дома.

— Кстати, как она? Мне не звонила уже дней десять.

— Да и мне не часто звонит, — ответила мать. — Я ее понимаю, чужая страна, на сцене надо работать с полной отдачей. Когда там ей звонить? А ты мне зубы не заговаривай, Рая. Завтра же собирайся и немедленно езжай на прием к врачу. Прооперировалась и ни разу не прошла повторное обследование. Как так можно относиться к своему здоровью?!

— Сказать честно?

— Скажи.

— Плохо себя чувствую, даже хуже, чем до операции, — призналась Раиса. — Голова жутко болит, слабость, еще и зрение резко ухудшилось.

— Рая, ну что же ты так?! — с упреком произнесла Антонина Евгеньевна. — Я ведь просила тебя поехать на проверку!

— Я жутко боюсь.

— Чего, дочь?

— Что обнаружат еще что-нибудь и Вася меня бросит, — произнесла Рая, потупив взгляд.

— Боже мой! Да что ты в этом Ваське нашла?! Другая бы бежала от него без оглядки, а она боится! Что ты потеряешь, если он тебя бросит? Лишний раз некому будет тебе нервы помотать или оплеуху отпустить? Рая, надо себя любить, чтобы другие тебя любили.

— Мама, я его люблю — и точка!

— Мне никогда не понять такой любви, — вздохнула женщина. — Давай не будем о нем, пусть живет себе и попивает свой вонючий самогончик, а мы с тобой завтра же поедем на прием к врачу.

— Он почти не пьет в последнее время, — заметила Рая.

— Ест с хлебом?

— Я сама поеду, — заявила Раиса.

Вернувшись домой, Антонина Евгеньевна села у окна, задумалась. На душе было так тяжело, как будто там громоздились огромные валуны. Двух дочерей вырастила, обеим дала высшее образование.