– Костина Любовь Петровна.

Мирослава что-то пометила у себя в блокноте.

– Понимаете, – проговорила меж тем Незвецкая, – у части соседей возникла дилемма.

Мирослава с интересом посмотрела на клиентку, и та продолжила:

– В том смысле, что у них есть дети, но есть и автомобиль. С одной стороны, им, естественно, хочется, чтобы ребёнок играл в физически и экологически безопасном дворе, но с другой стороны, и машину хочется поставить поближе к дому, а стоянка под окнами вообще идеальное место. Автомобиль всё время на глазах.

– Да, – согласилась Мирослава, – раньше было принято считать, что людей портит жилищный вопрос. И хотя он до сих пор не потерял актуальности, появился ещё и автомобильный вопрос.

– Идеально, когда семья живёт в своём доме, пусть и небольшом, но со своим двором, – сказала Ариадна Борисовна.

– К сожалению, для большинства наших граждан это нереально, – заметила детектив.

– Вы правы, – согласилась Незвецкая. – Но я не верю, что отца убили из-за стоянки.

– Пожалуй, вы правы, однако нельзя исключать ни одну из возможных версий, Ариадна Борисовна! Скажите, пожалуйста, ваша мачеха не упоминала фамилии следователя, прибывшего на место преступления?

– Говорила. У него очень смешная фамилия.

Мирослава выжидала, и Незвецкая произнесла:

– Наполеонов. Катя заметила, что она очень идёт ему.

– В смысле?

– Он маленький и имеет очень важный вид.

– Понятно, – едва заметно улыбнулась Мирослава, – пока у меня больше нет к вам вопросов. Если появятся, я вам позвоню. А пока в приёмной заключите договор с нами. Миндаугас уже ждёт вас.

– Но вы будете держать меня в курсе дела? – спросила, поднимаясь, Незвецкая.

– Конечно.

Проводив клиентку, Морис вошёл в кабинет Мирославы.

– Кажется, у нас снова появилась работа?

– Не кажется, а точно.

– Ну да, ну да. Хотя меня мучило сомнение, не откажете ли вы Ариадне Борисовне.

– Почему ты так думал?

– Да потому, что она, нарушив правила нашего агентства, свалилась нам как снег на голову.

– Это верно. Но у неё была рекомендация.

– Как же! Даже письменная. Вы думаете, они друзья с Шумской?

– Ты хотел сказать подруги? – улыбнулась Мирослава.

Он кивнул.

– Не знаю, Морис, может быть, их связывают вопросы бизнеса… Кстати! – воскликнула она. – Ты не поверишь, но на место преступления выезжал Наполеонов.

– Почему же я должен не поверить? – пожал он плечами.

– Потому что по графику он не должен был дежурить в этот день, вернее ночь.

– Вам что, ещё и график дежурств Наполеонова известен?

– Представь себе!

– Так наш доблестный следователь у вас под колпаком? – Морис лукаво прищурил правый глаз.

– Выходит, что под колпаком, – в тон ему ответила Мирослава. Потом потянулась к стационарному телефону и набрала номер домашнего телефона Наполеонова.

Трубку сняла его мать Софья Марковна Наполеонова.

– Алло, – произнесла она.

– Здравствуйте, Софья Марковна! Это Мирослава.

– Да, Славочка, я узнала тебя. Здравствуй!

– А Шура дома?

– Дома… – не очень охотно ответила Наполеонова.

– Спит? – догадалась Мирослава.

– Да, он две последние ночи был на дежурстве.

– Понятно.

– А тебе он нужен срочно? Разбудить?

– Нет, нет! – быстро проговорила Мирослава. – Ни в коем случае. Просто, когда он проснётся, скажите, что я звонила и просила его перезвонить мне.

– Обязательно передам, – облегчённо вздохнула Наполеонова.

– Спасибо вам, Софья Марковна.

– Не за что, Славочка.

– Шура отсыпается, – догадался Морис.

– Ага.

– А что вы хотели у него спросить?

– Если бы он описал мне место преступления, каким оно было на момент прибытия группы, было бы совсем не плохо.

– Но, как я понимаю, дело это будет вести не Шура.

– Скорее всего. Вот заодно и выясним, кому передадут его.

– Это важно?

– Не так чтобы. Но всё-таки, – отозвалась она неопределённо.

Ариадна Борисовна Незвецкая была довольна тем, что детективное агентство, которое ей настоятельно рекомендовала Карина Викторовна, согласилось заняться расследованием убийства её отца. После подписания договора с агентством у неё появилась внутренняя уверенность, что убийца отца будет найден и не сможет уйти от наказания. Полиции она доверяла слабо. На её памяти было несколько насильственных смертей предпринимателей, убийц которых так и не нашли. Её отец не был предпринимателем, и, следовательно, мотив убийства лежал в другой плоскости. В какой именно, она не имела ни малейшего представления. Она вообще не могла даже гипотетически предположить, за что можно было убить её отца. Денег у него особых никогда не водилось. С коллегами отец не ссорился. Студенты на него вроде бы тоже не жаловались, даже те, кого он заваливал на экзаменах. Работу свою отец любил и своих «оболтусов», как он называл своих подопечных, тоже, считая их частью своей трудовой деятельности. Поэтому отсеивал только уж совсем откровенных лентяев и тупиц. За всех остальных боролся. Поставив неуд, помогал освоить упущенные знания, не требуя оплаты дополнительно потраченного на студента свободного времени.