И Симонс мог их понять, ведь не только его острый, тяжёлый взгляд нагнал на него страху, но и сильное, натренированное тело, которое не могла скрыть простая, мешковатая рубаха, что он накинул поверх своего впечатляющего торса.

Посмотрев же на своих друзей, Симонс заметил, что повисшее в воздухе напряжение сковало не только его самого.

Но спустя пару секунд, напряжение резко спало, словно ширма, опустившись с бегающих в тревоге глаз и перепуганных сердец.

«Вы что-то хотели?» — спросила хозяйка таверны, будто совершенно не задетая повисшим в зале напряжением.

И её спокойствие чудесным образом дало всем возможность прийти в себя, неспешно продолжая между собой тихий разговор.

«Мы бы хотели снять комнату на ночь. У вас найдётся свободная?» — спросила одна из женщин приятным и невероятно чарующим голосом.

И, как ни странно, мисс Бишоп не смогла ответить сразу же.

Ведь к своему стыду она поняла, что даже будучи немолодой уже женщиной, услышав столь красивый голос, её щеки непроизвольно налились румянцем.

«Вот как?» — только и смогла она выдавить из себя, столь же поражённая, как и большинство мужчин в зале.

«Именно» — кивнул незнакомец, которого совсем не удивила реакция собеседницы.

“Как всегда — без малейших осложнений” — добавил в уме вошедший, имея в виду лишь ему понятные мысли.

«Хорошо…» — более уверено сказала хозяйка таверны, ведь услышав сильный, утвердительный голос мужчины, она наконец-то пришла в себя.

И вскоре, придя к общему согласию, они сели за свободный столик, ожидая свой ужин.

…

К превеликому сожалению для Симонса, незнакомцы выбрали столик невдалеке от его компании.

Чувствуя себя будто на иголках, он всеми силами пытался придать себе отстранённый вид, отчётливо понимая, что сегодня ему больше не выпадет возможность расслабиться.

Однако со временем, продолжая вялый разговор со своими друзьями, он и не заметил, как его напряжение спало, уступив место привычному веселью, которое дарил алкоголь и смазливые служанки, которые периодически курсировали между столиками, игриво стреляя глазками в понравившихся им посетителей.

Да и весь зал, тайком поглядывающий на незнакомцев, через некоторое время утратил к ним интерес, перестав обращать какое-либо внимание.

Однако не всё шло так, как хотелось бы, ведь вскоре дверь в таверну распахнулась вновь, пропустив внутрь десяток хорошо вооружённых мужчин, которые сразу же поставили весь зал с ног на голову.

А началось всё с приступивших к действию вышибал, которые хотели возразить по поводу обнаженного оружия в их руках.

Однако их слова никто не воспринял всерьёз, практически мгновенно лишив жизни. А затем…

…Они начали сеять смерть среди вскочивших в панике посетителей.

***

После случая с ночным нападением, Ганс решил, что им стоить покинуть столь полюбившийся за долгие годы дом, и отправиться на поиски места побезопасней.

Однако подобное решение было сложным не только для него, но и для его семьи. Но, как бы грустно ни было, он знал, что без этого не обойтись, ведь был уверен, что их не оставят в покое.

И даже если у него была стопроцентная уверенность в своих силах, Ганс не хотел ставить под угрозу свою дочь, пытаясь разобраться с врагами.

Поэтому, серьёзно всё обговорив, они покинули дом.

…

Однако далеко уйти им не дали — как Ганс и предполагал, их начали преследовать.

Сначала это были обычные солдаты и наемники. Однако вскоре, за дело взялись хорошо обученные отряды. Они всеми силами пытались их поймать, то ли вообще убить — ему было без разницы.

Видишь врага — бей.

Таков был его жизненный принцип, и он всецело его придерживался.

Но и чувствовать себя животным, которого всё ближе загоняют в заботливо расставленные сети, ему не нравилось.

Однако Ганс не мог вовлекать в свои проблемы посторонних. Ему приходилось разбираться со всем самостоятельно.

Изо всех сил стараясь избегать городов и больших скоплений людей, дабы не поселить в сердцах обычных жителей королевства подозрения и тревогу, он тщательно скрывался, все дальше уводя свою семью от дома.

Однако, время шло, а ситуация не менялась.

И это выводило его из себя.

Их преследовали. Нападали и днём, и под покровом ночи, морально истощая их силы. Но подобная тактика, хоть и не приносила убийцам желаемого успеха, порядком утомляла Ганса и его семью.