Шрифт:
Присутствующие одобрительно отнеслись к нашей позиции, Цеденбал от имени всех присутствующих заявил от имени всех присутствующих о согласии с нашей позицией в этом вопросе, подчеркнув, что они стоят за независимость Монголии.
Дамба [229] , а затем Ширендыб [230] просили дать меня разъяснения по ряду вопросов, которые задают им члены МНРП в связи с докладом о культе личности. Я сделал необходимые разъяснения. Они были довольны и благодарили».
229
Первый секретарь ЦК МНРП в 1954–1958 гг.
230
Первый заместитель главы правительства МНР, член Политбюро ЦК МНРП.
По итогам визита было подписано совместное коммюнике, из содержания которого следовало, что в течение 1956–1960 гг. СССР окажет МНР помощь в строительстве жилых домов в Улан-Баторе путем выполнения советскими проектными организациями соответствующих работ. Стороны договорились о передаче МНР на безвозмездной основе долей нескольких акционеров Улан-Баторской железной дороги. Договорились о строительстве в Монголии молочного завода и четырех вальцовых мельниц, о поставках оборудования для кондитерской фабрики, строительства объектов ЖКХ в Улан-Баторе, проведении геолого-разведочных работ и др. МНР предоставлялся кредит на льготных условиях для реализации этих проектов на практике.
9 апреля состоялся прием в советском посольстве, в ходе которого Микоян заявил монгольским представителям, что у наших стран общие цели, «мы понимаем друг друга» [231] .
В 10.30 утра по местному времени Микоян и другие члены советской делегации вылетели в Москву, куда прибыли 10 апреля.
Кроме поездки в несоциалистические страны Азии и Монголию, Микоян в течение лета-осени 1956 г. принимал активное участие в состоявшихся в Москве непростых переговорах с лидерами стран, являвшихся южным и восточным соседями СССР: шахиншахом Ирана и премьер-министром Японии, а также с индонезийской парламентской делегацией [232] .
231
ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 98с. Д. 704. Л. 143.
232
В том же году Советский Союз с официальным визитом посетил Президент Индонезии А. Сукарно, но информация о возможном содержании его контактов с Микояном в доступных для изучения фондах российских архивов отсутствует.
2.3. Участие в нормализации отношений с Ираном
Приезд в Советский Союз с государственным визитом шахиншаха Ирана Мохамеда Реза Пехлеви с официальной мотивировкой «в целях укрепления добрых отношений» был анонсирован в центральной советской прессе еще осенью 1955 г. [233]
Визит иранского лидера должен был стать первым в истории двусторонних отношений. Особую пикантность этому событию придавал тот факт, что в 1953 г. шах установил в стране, при активной поддержке США, жесткую антикоммунистическую диктатуру [234] .
233
Правда. 1955. 4 октября.
234
В 1953 г. от власти был отстранен либерально настроенный умеренный националист, глава правительства М. Моссадык и в Иране было установлено т. н. «военное правление», продолжавшееся до 1959 г. Шах значительно усилил свои полномочия, а местная коммунистическая партия (Туде) подверглась сильнейшим репрессиям со стороны властей. См.: Реза Годс М. Иран в XX веке. Политическая история. М., 1994. С. 253–256.
В последний день 1955 г. Президиум ЦК обсуждал весьма больной для советской дипломатии вопрос: о проекте ноты правительства СССР правительству Ирана по поводу присоединения Ирана к Багдадскому пакту [235] . Микоян предложил такую ноту не посылать, а выждать. Остальные члены Президиума (за исключением Сабурова, поддержавшего Микояна) с этим не согласились, предложив ноту все же отправить, но использовать при ее составлении «более мягкие» формулировки [236] .
235
Военно-политический блок в составе США, Великобритании, Турции, Ирана, Пакистана, созданный в 1955 г.
236
Президиум ЦК КПСС. 1954–1964. Т. 1. С. 80.
Новое советское руководство политическая ориентация шаха волновала не слишком сильно, а визит, как представлялось в Кремле, должен был продемонстрировать миру «открытость» советской дипломатии в обсуждении самых непростых вопросов, в том числе с ближайшими соседями, находившимися по другую сторону противостояния в «холодной войне».
С Ираном (до 1935 г. страна официально именовалась Персией), у большевиков отношения складывались очень непросто. В 1920–1921 гг. они, в ожидании мировой революции на Востоке, даже отправляли свои войска для помощи местным левым силам [237] .
237
Подробнее см: Персиц М. А. Застенчивая интервенция. О советском вторжении в Иран и Бухару в 1920–1921 гг. М., 1999; Генис В. Красная Персия. Большевики в Гиляне 1920–1921. Документальная хроника. М., 2000. По официальной советской версии «позднесталинских» времен, 18 мая 1920 г. советский флот, преследуя белогвардейцев и англичан, стремясь вернуть увезенной белогвардейцами советское имущество, появился в территориальных водах Персии и начал бомбардировку английских позиций, а затем высадил на берег десант. Англичане были вынуждены бежать, что и стало началом эвакуации английских войск из страны. После этого на севере Персии была провозглашена Гилянская республика и образовано временное правительство во главе с Кучек-ханом, за подписью которого и было направлено письмо Ленину. Главным виновником последующих неудач назывались «леваки», выдвигавшие лозунги «социалистической революции» и требовавших немедленной конфискации помещичьих земель (См.: Иванов М. С. Очерк истории Ирана. М., 1952. С. 279–280).
После прихода к власти в феврале 1921 г., в результате военного переворота, Реза-хана, был подписан договор о дружбе, ставший, наряду с аналогичными договорами с Афганистаном и Турцией, важным этапом в прорыве политической и дипломатической блокады РСФСР, а затем и СССР [238] .
В первой половине 1930-х гг. Реза, в 1925 г., возведенный на престол в статусе шаха Ирана и основателя династии Пехлеви, стал ориентироваться на гитлеровскую Германию. В конечном итоге, после оккупации страны в августе 1941 г. советскими и британскими войсками, он вынужден был отречься от престола, передав трон сыну – Мохамеду, «добровольно» отказавшемуся от ряда важных полномочий, ранее имевшихся у монарха.
238
Советска версия происходившего наиболее полно отражена в книге А. Н. Хейфеца. См.: Хейфец А. Н. Советская дипломатия и страны Востока 1921–1927. М., 1968.
Во время Тегеранской конференции 1943 г. молодой шах от имени своей страны вел переговоры со Сталиным. У советского лидера о нем сложилось явно неправильное мнение как о слабом политике. Видимо, поэтому вскоре после окончания Второй мировой войны Сталин захотел видеть Иран в сфере советских геополитических и экономических интересов. Вскоре эта недальновидная линия привела к международному конфликту и фактическому переходу Ирана в проамериканский лагерь [239] .
239
Подробнее см.: Егорова Н. И. «Иранский кризис» 1945–1946 гг. по рассекреченным архивным документам // Новая и новейшая история. 1994. № 3. С. 24–42; Blake K. The U. S.-Soviet confrontation in Iran, 1945–1962. Lanham, 2009.