Бэллард прошла на кухню. Холодильник был увешан фотографиями, по большей части с дружеских вечеринок, как и в телефоне Синтии. Несколько снимков было сделано во время поездки на Гавайские острова: Хэддел на тренировочной доске для серфинга и на лошади в кратере вулкана. На заднем плане Бэллард узнала очертания Халеакалы: значит, дело было на острове Мауи. В детстве она провела там много лет, ежедневно видела этот вулкан на горизонте и привыкла к нему так же, как жители Лос-Анджелеса к неровной надписи «Голливуд».

Из-под новых фотографий выглядывала старая, с женщиной пятидесяти лет. У нее был такой же подбородок, как у Хэддел. Бэллард осторожно сняла карточку с холодильника. На фото была Синтия Хэддел, а по обеим сторонам от нее – мужчина и женщина. Все сидели за столом: должно быть, в День благодарения, ибо на скатерти стояло блюдо с индейкой. Судя по очевидному сходству, мужчина и женщина были родителями Хэддел.

Дженкинс вошел в кухню и взглянул на фото в руке Бэллард.

– Хочешь сделать все прямо сейчас? – спросил он. – Сбросить камень с души?

– Почему бы и нет?

– И каким образом?

– Просто возьму и сделаю.

Дженкинс имел в виду, что у Бэллард есть выбор. Узнавать о смерти близкого человека по телефону очень непросто. Бэллард могла позвонить в Управление полиции Модесто и попросить, чтобы родственников известили лично. Но в таком случае она потеряла бы возможность узнать что-нибудь новое о жертве и возможных подозреваемых. За годы службы во время извещения родных она не раз выясняла важные для следствия подробности. В случае с Синтией Хэддел такое было маловероятно: вряд ли она была истинной целью стрелка и причиной массового убийства. Как сказал Оливас, сопутствующая жертва, запасной игрок. Поэтому Дженкинс и задал свой вопрос, но Бэллард знала: если она не позвонит родителям Хэддел, позже ее замучают угрызения совести. Ей будет казаться, что она уклонилась от долга, священного для всех детективов ОРОУ.

Бэллард вытащила из кармана телефон Хэддел. Благодаря навигатору тот оставался включен. Открыв список контактов, она нашла номер со словом «Дом» и набрала его на своем телефоне. Автоответчик сообщил: «Вы позвонили в дом семейства Хэддел». Представившись, Бэллард оставила просьбу срочно ей перезвонить.

В том, что люди посреди ночи не желают отвечать на звонок с неизвестного номера, нет ничего необычного, но Бэллард надеялась, что ее сообщение возымеет нужный эффект. Ожидая звонка, она подошла к холодильнику и снова взглянула на фотографии. Подумала о том, как выросшая в Модесто Синтия перебралась на юг – в город, где роли с частичной наготой вполне приемлемы, а продажа наркоты голливудской публике дает неплохую прибавку к зарплате.

Прошло пять минут, но никто так и не позвонил. Дженкинс гарцевал по гостиной. Бэллард видела, что он хочет побыстрее отсюда убраться.

– Может, наберешь тамошним копам? – спросил он.

– Нет. Тогда убьем на это всю ночь, – сказала Бэллард.

И тут затарахтел телефон, но не ее, а Синтии: входящий звонок с номера, помеченного словом «Дом». Бэллард поняла, что родители только что прослушали ее сообщение и решили сперва связаться с дочерью: узнать, все ли у нее в порядке.

– Это они, – сказала она Дженкинсу и ответила на звонок.

– Детектив Бэллард, Управление полиции Лос-Анджелеса. С кем я говорю?

– Нет, я звонила Синди. – Женский голос уже дрожал от страха и отчаяния. – Что там у вас происходит?

– Миссис Хэддел?

– Да. Кто это? Где Синди?

– Миссис Хэддел, ваш муж рядом?

– Просто скажите, с ней все в порядке?

Бэллард взглянула на Дженкинса. Она терпеть не могла подобные разговоры.

– Миссис Хэддел, мне очень жаль, но ваша дочь погибла. Ее застрелили в Лос-Анджелесе, в клубе, где она работала.

В динамике раздался громкий крик, затем второй, а после него – звук, с которым телефонные трубки падают на пол.

– Миссис Хэддел?

Прикрыв микрофон ладонью, Бэллард повернулась к Дженкинсу:

– Звони в Модесто. Узнай, могут ли они кого-нибудь прислать.

– Куда? – спросил Дженкинс.

И тут до Бэллард дошло: ей известен телефон родителей Хэддел, но не их адрес. На линии раздавались приглушенные стоны и всхлипывания, – очевидно, трубка все еще лежала на полу где-то в Модесто.

Вдруг в динамике раздался неприветливый мужской голос:

– Кто это?

– Мистер Хэддел? Я детектив полиции Лос-Анджелеса. Ваша супруга в норме?

– Ничего подобного. Что происходит?! Откуда у вас мобильник нашей дочери? Что случилось?

– Ее застрелили, мистер Хэддел. Простите, что сообщаю по телефону. Синтию убили в клубе, где она работала. Я звоню, чтобы…

– О господи… Господи боже мой! Это что, розыгрыш? Нельзя так пугать людей, слышите?!

– Это не розыгрыш, сэр. Мне очень жаль. В клубе началась стрельба, одна из пуль попала в вашу дочь. Она держалась молодцом. Ее отвезли в больницу, но спасти не смогли. Примите мои соболезнования.