Змеелюд кладет ладонь мне на лоб, и сознание медленно начинает уплывать.

Вокруг только темнота. Я ощущаю в ней чье-то присутствие, кто-то наблюдает за мной, но понять намерения, понять, кто это, никак не получается. Один взгляд-то однозначно полон злобы, она словно обжигает кожу, а вот второй… Он никакой, словно живой инструмент.

Магический анабиоз похож на маленькую смерть. Ты болтаешься в нигде, у тебя нет тела, чувств, только мысли. Я просто бреду, или думаю, что бреду в этом мраке. Даже не пытаюсь осматриваться — это бесполезно. В какой-то момент один из взглядов исчезает, мне даже становится легче дышать. По крайней мере, это так ощущается.

— Надо же, как порой причудливы бывают игры судьбы. Когда я держал тебя в плену, я и подумать не мог, что моя судьба однажды будет полностью зависеть от тебя.

— Кто ты? — я озираюсь, пытаясь разглядеть хоть что-то, хотя я уже знаю ответ, просто пытаюсь его отрицать.

— Как вы говорите? «Ушастый мясник»? Пусть так. Только вот мясник я по вашим меркам, но я и прожил долго. Хотя и меня стало чутье подводить…

— Ты о чем? — отшатываюсь, когда на плечи словно руки опускаются, прикасаюсь к коже, но ощущение исчезает.

— Если бы я знал, насколько я буду от тебя зависим — пылинки бы тогда сдувал, не стал бы пытаться тянуть из тебя силу, Элина Вальц. Но вот в чем проблема…

Горячие сухие пальцы словно пробегаются по контуру лица. Уйти от ощущения прикосновения не выходит — мы не в физическом мире, а менталист он огромной силы. В какой-то момент кажется, что Оринэл смотрит на меня в упор. Крайне неуютное чувство.

— Рисса Миррол, моя невеста, единственная женщина, с которой я был готов провести жизнь…

— Не продолжай. Тебе нужна Регина Вальц, так?

— Да, — ощущалось так, словно он подошел ко мне со спины и опустил подбородок на плечо. — Я не прошу отдать ее мне — но хотя бы не препятствовать моим ухаживаниям. Боги, я дошел до того, что готов умолять человека… И просить о помощи. Старый дурак купился на обещания человечки, можешь начинать издеваться.

— Ты же понимаешь, — я проигнорировала последнюю фразу, — что ее жизнь сейчас зависит от Керы.

— О, — его голос стал ниже, уходя в интимный шепот. — Тэреш выгодно ее выживание, это же реальная власть и способность диктовать волю всей галактике. В девочке будет сила, способная перекраивать реальность, в перспективе, правда. И в правильных руках… Наши игры покажутся детскими развлечениями. А ее дети от правильного партнера…

— От тебя? — не получается сдержать усмешку.

— А Дженталь не рассказывал тебе о нашем происхождении? — в голосе слышится искреннее удивление, а количество вопросов к блондину растет.

— Что он должен был мне сказать?

— Мы — внуки последних Близнецов. Считается, что Иррей умерла бездетной, но это не совсем так. Наш с моим братцем отец был такой же магической химерой, как и твоя дочь.

— Это все очень интересно, но не надо заговаривать мне зубы. К делу.

— А ты куда-то спешишь? Ты же в стазисе. Но мне нравится твой подход. Мне немного от тебя нужно. Помимо отсутствия препятствий к ухаживаниям ты поможешь мне выбраться. Тебе ведь все равно придется вырывать свое местное тело, подъедающее твои силы, у Керы, когда будешь забирать химеру. И меня заодно вытащите, все просто. Наши капсулы даже в одном помещении стоят. Я не требую ответа прямо сейчас, но подумай над моими словами. А я в долгу не останусь. Даже если она мне откажет, — тут его голос глухо сел, — я ее не оставлю, никакие интриги ей будут не страшны. Захочет — я хоть звезду погашу, хоть дворец из костей врагов отстрою…

Меня начинала пугать эта одержимость. Решила оттянуть момент ответа, хотя бы попробовать. И распросить Дженталя, о чем он еще умолчал. Чтобы не было потом сюрпризов, мне и так сделку с дьяволом предлагают.

— Я буду ждать, Элина. А пока — тебе пора проснуться.

Очнулась я не на Вээре, как ожидала все это время, а в своей комнате в Тэаррском особняке. Ничего не болело, и вообще тело ощущалось необычно здоровым. Я заворочалась, локтем попадая кому-то в грудь. Раздался сдавленный выдох и над ухом промурлыкали:

— Я, конечно, повел себя как ревнивый идиот, но это ведь не стоит того, чтобы ломать мне ребра?

Дженталь мягко скользнул ладонью по бедру, за что получил несильный шлепок по наглой конечности. Я еще не решила, прощать тебя или нет! Отворачиваюсь от бессовестного эльфа и натыкаюсь на лохматый затылок собственного близнеца. Уж не знаю, от чего просыпается Эрих — от моего радостного взвизга или от того, что я сгребла его в охапку. Пока тот пытается собрать глаза в кучу, я успеваю не просто повиснуть на нем, а подмять под себя. Стоящий в дверях Кетайро только качает головой, наблюдая за нами.

— А на Джентале так не висит, — Канто выглядывает из-за плеча дракона.

— А я еще не решила, прощать этого бессовестного эльфа или нет.

— А совестливых эльфов не бывает, это оксюморон! — парочка в дверях восклицает одновременно, а я буквально спиной ощущаю, как Джен закатывает глаза до белков.

Теплое сонное тело подо мной, наконец, начинает осознавать реальность, горячие ладони опускаются на голую спину. Все-таки как бы мы не фонтанировали эмоциями, все равно останемся друг другу самыми близкими людьми. Хотелось бы остановить мгновение на пару лет, но реальность — дама бессердечная. Отрываюсь от Вальца и усаживаюсь на кровати, облокачивая пару подушек на изголовье.