И он кивнул головой в сторону лежащего рядом с девушкой тела.

Дхимашада медленно перевела взгляд в нужную сторону. Взгляд. Сосредоточенность. Биение жизни и поглощение.

Она всё ещё не могла осознать того, что это происходит. Кто-то посторонний, даже не принадлежащий к их роду, смог взять под контроль её дар. Как это возможно? Как? Она этого не знала.

– Кто ты?
– полушёпотом спросила она, глядя на стоящего перед ней мужчину.

Он мог быть кем угодно, но точно не был человеком.

– Местные зовут меня Лекс, им так проще, но вообще-то моё имя Алексей. Как тебе будет удобнее, так и обращайся ко мне. Мне нормально и так и так.

Девушка ещё пару мгновений смотрела на него, но поняла, что большего ей сейчас никто не скажет. Между тем, сам этот молодой парень, по крайней мере, он таким выглядел, сел на корточки напротив неё и спросил.

– Ну, а к тебе мне как обращаться? Не буду же я при всех кричать: «эй, поглотительница жизни»?

Девушка даже вздрогнула от услышанных слов.

– «Он точно знает, кто я», - осознала она и подумала, - «Ну, ещё бы он этого не знал, если уже сейчас полностью контролирует мой дар».

Эта мысль вновь заставила её посмотреть в глаза сидящему напротив неё на корточках мужчине. И так получалось, что о нём самом девушка кроме того, что, возможно, он такой же, как и она, не знала ничего.

– Дхимашада, - негромко произнесла девушка, за многие столетия впервые назвав своё имя вслух, - меня зовут Дхимашада, - и немного подумав, она ещё тише произнесла, - это полное имя, имя Силы.

И серьёзно поглядела в глаза сидящего напротив неё Лекса. Поймёт ли он то, что она только что ему сообщила? Хотя именно в его случае это не имело особого значения, он и так сумел получить власть над её даром, даже не зная её имени. Но, тем не менее, это имя силы. И парень понял то, что она пыталась ему сказать, своими последними словами.

– И как ты предпочитаешь, чтобы к тебе обращались?
– только и спросил он.

– Мне нравится моё второе имя, так называла меня мама, - впервые за долгие столетия улыбнувшись, ответила ему девушка, - зови меня Шада.

– Хорошо, Шада, - согласился с ней парень и повторил, будто пробуя её имя на вкус, - Шада, - после чего продолжил, - мне понравились оба твоих имени, - спокойно сказал он ей, - хотя они и несколько необычные. Я запомню.

После чего слегка наклонил голову и улыбнулся.

– Приятно познакомиться, Шада.

И у Дхимашады от его последнего приветствия на душе почему-то стало так легко и спокойно, как никогда до этого не было. Будто она вновь оказалась дома, с родителями, в их небольшом имении, откуда её похитили, вернее, захватили, как и многих других детей, ещё маленькой девочкой.

– Ну, а сейчас, Шада, послушай, я расскажу о том, что тут произошло, как нам поступить с тобой дальше, что делать и как быть? Правда, пока мы постараемся привести тебя в порядок, благо это не так сложно сделать.

И Лекс обвёл рукой вокруг себя, показав на ещё одно лежащее недалеко от них тело. Девушка несколько странно посмотрела на него в ответ и осторожно ответила.

– Мне не нужно столько энергии, - негромко сказала она, - обычно мы вообще стараемся не пользоваться своим даром. Только для защиты, - и, немного подумав, она всё же добавила, - или, в крайнем случае, когда совсем нет иного выхода. Но до этого мы стараемся не доводить.

Парень несколько удивлённо поглядел на неё.

– А как же тогда вы это делаете?
– спросил он, - или вы ни с кем вообще в принципе не контактируете?

– Нет, - отрицательно покачала головой девушка, - контактируем, конечно, но только когда научимся полностью контролировать свой дар.

И предвидя следующий вопрос Лекса, Дхимашада добавила.

– Я этого делать не умею. Когда меня захватили и выкрали, я ещё даже не осознала, что он во мне есть, и не приступила к освоению его возможностей. А потому я должна была оставаться с семьей всё то время, пока не сумею взять его под контроль. Между тем, чтобы я не была опасна для окружающих, за меня и мой дар должна была отвечать моя семья или глава рода. Но меня выкрали намного раньше, чем я сумела освоить хотя бы какие-то азы, а родителей убили...

Девушка теперь довольно спокойно могла рассказать об этом. Эта потеря уже не вызывала в её душе той боли, что раньше. Правда, когда это произошло, она сказать уже не могла. Она просто не помнила того момента, как перестала воспринимать эту утрату как разрывающую её сердце горечь и боль. Но сейчас она осознала, что произошло это когда-то очень давно, когда она ещё была ребенком. Остальная ее жизнь сейчас превратилась в одно большое размытое пятно, и это пятно старалось исчезнуть из её воспоминаний, будто её жизнь началась только недавно, с момента её пробуждейия несколько минут назад.