Отпуск с осложнениями

Аннотация
 

В тексте есть: приключения, властный герой, отчаянная героиня

Ограничение: 18+

Пролог — Как это не вовремя, — пробормотала, увидев расплывающееся кровавое пятно возле головы шефа. — Теперь придется звать уборщиков, чтобы привести кабинет в божеский вид. Ведь у меня появится новый начальник. И все мне, все мне. Опять дополнительная работа и куча лишних обязанностей. Я еле успеваю справиться со своими. Ну почему это должно было случиться именно со мной? Я застывшей статуей рассматривала еще недавно живого босса, ныне лежащего на абиссинском ковре с дыркой во лбу. В голове метались мысли одна глупее другой. — Почему отверстие не по центру? — губы сами произносили звуки, пока мозг обрабатывал одновременно несколько потоков разноречивой информации. — Всю симметрию портит. Не порядок. На всегда кислом лице шефа даже после смерти застыло выражение легкого раздражения. Вечно ему все не нравилось, вечно он всем был недоволен. Похоже, что и смерть не принесла ему никаких дополнительных бонусов счастья. И кому понадобилось убивать нашего тучного бо… поросеночка? Неужели с кем-то не поделил место под солнцем? Мне казалось, что он портит жизнь только мне, да служащим компании по установке камер галонаблюдения. С остальными он был добродушен, обходителен и вежлив. Весь свой негатив нес в дом, а точнее на фирму. Ведь дома его тоже никто не ждал. Жена давно бросила, забрав все самое ценное — ребенка. Наш босс посчитал, что раздел имущества — ему все нажитые вещи, а супруге общее чадо, будет вполне справедливым. Как любил повторять ныне покойный Айзек Ли — кто что нажил, тот то и получил. По всей видимости, все что заслужил босс это пуля в лоб в качестве подарка ко дню рождения. Черт! Как я забыла! Сегодня же у босса знаменательный день. Мы, скромные служащие компании, приготовили Айзеку подарок. Масляный торт и дюжину воздушных шаров. Вот и куда спрашивается их теперь девать? Шары то ладно, можно выпустить в небо в качестве подарка душе босса, пока еще витающей где-то рядом. А торт с маслом у нас никто не любит. Не выбрасывать же его? Надо будет обсудить с ребятами, когда вернутся в контору после выполнения заказа. А может торт стоит приберечь на похороны босса? Зачем два раза тратиться? Какая разница с чем мы придем: с тортом или с цветами. Он же ни то, ни другое на зуб не попробует, да и с собой тоже не заберет. В похоронном костюме карманов нет. Так всегда говорила моя бабушка. Стук в дверь, заставил вздрогнуть. О чем я думаю? Какой торт, какие карманы? Полицию надо вызывать пока на меня не повесили убийство босса. Ему уже все равно, а мне жить хочется и желательно долго и хорошо. — А-а-а-а-а, — заорала во все горло. — Убили-и-и, — постаралась придать голосу как можно больше сожаления. Босса жалеть получалось очень плохо, а вот играть надо хорошо, а то еще заподозрят в том, чего не делала. А я так не хочу. — Полиция! Вызовите кто-нибудь полицию, — продолжила вопить, не забывая подносить руки к лицу. А в голове внезапно возникла мысль: — Что делал босс ни свет ни заря в офисе? Ведь, он никогда раньше десяти не приходил. А может быть он пришел с вечера? И его тогда и кокнули. Проверять догадку можно было только исследовательским путем, а мне этого не хотелось, потому как иначе придется прикасаться к трупу. — Помогите хоть кто — нибудь, — я вопила, а на мой крик никто не шел. А кто тогда стучал в дверь? Потопталась с ноги на ногу. Тишина. Что делать? Похоже, что никого кроме меня в офисе еще нет. Придется самой вызывать полицейских. Как не хочется. Кто же тогда стучал? Не мертвец же. Вряд ли с дыркой в голове он может издавать какие-либо звуки. Как же я не люблю законников. Они же как пристанут, так и не отстанут. А когда все же отвалятся, то столько кровушки попьют, что просто жуть. А вызывать надо. Наконец, двинулась с места. Выглянула в приемную. Никого. Как быть? Скрепя сердце набрала всем известный номер мальчиков по вызову. Мне ответили сразу же как только произошло соединение на линии. — Алло, полиция? — переспросила. И только после того, как убедилась, что попала куда следует рассказала о случившимся. Паники не было. Пока по телефону уточняли где конкретно произошло убийство и почему я думаю, что это именно убийство, а не что-то другое, у меня появилось странное ощущение, что кто-то смотрит в затылок. Я резко повернулась, сердце сделало небольшой кульбит. Никого. Фух. Аж легче стало. Мне не было так страшно, даже когда увидела мертвого Айзека. — Девушка, вы еще здесь? — услышала грозный окрик в трубке. Это я отвлеклась на мгновение от разговора. — Мне кажется тут кто-то есть, — пробормотала, озираясь. Хоть рядом никого и не наблюдалось, но ощущение чужого присутствия не покидало ни на мгновение. — Оставайтесь на месте, — предупредили. — Вам надо будет дать показания, — мужчина даже не допускал возможности, что меня могут убить, пока жду полицию. Свалившаяся со стола папка с документами и вызванный падением звук, чуть не лишил меня самого ценного — жизни. Душа убежала в пятки и свернулась калачиком за маленькой косточкой. От неожиданности вскрикнула. Выронила трубку. Она, гадюка подколодная, ударила меня по ноге, отчего я заорала еще больше. Теперь уже от боли. Кинулась поднимать папку и выпавшие из нее документы, в этот момент подозрительный звук, а за ним и осыпавшееся со звоном стекло на окне заставили расплыться амебой по полу. Голову прикрыла руками, глаза закрыла. Рот, кстати, тоже. Как будто этот комплекс мероприятий мог спасти от неминуемой смерти. Громкий чпок привлек внимание. Проследила глазами откуда раздавался звук и обнаружила аккуратное отверстие в стене. Раньше его там не было. Кажется, в меня стреляют. Я еще толком не осознала что произошло, а тело само лезло под стол. Тело не дурак, оно жить хочет и желательно без повреждений в целостности. Еще один чпок разукрасил стену чуть ниже, но зато в опасной близости от головы. Голова тоже дурой не была, начала думать как спасать свою задницу. Правда, предлагала такие варианты спасения, что, по-моему, пятая точка все же умнее. Та хоть просто не высовывалась на линию огня, а голова собиралась выскочить из укрытия и перебросить тело в другое место. В трубке мужской голос что-то орал благим матом. Возникло дикое желание его заткнуть, что я и сделала, выдернув провод от телефона из розетки. Благо она оказалась под рукой. Внезапно возникшая тишина в помещении насторожила. Ветер за окном утих и перестал задувать в разбитое окно. Подождала немного времени, потом еще немного… ничего не менялось. Голова, наконец, выдала умную мысль — нас передумали убивать. Советчица, она же пятая точка, с ней согласилась. Расслабилась. Решила отдать бразды правления по назначению. Я выдохнула. Кажется, жива. По-пластунски двинулась по полу к двери, надеясь, что из окна меня не видно, если вдруг убийца все еще следит за комнатой. Почти доползла до выхода. Внезапно открылась дверь и передо мной оказались мужские лакированные туфли, чуть не заехавшие в нос острыми мысками. — Осторожнее, наступите, — взвизгнула, закрывая лицо руками. Голова правильно решила, что лицо это наша визитная карточка. Его надо беречь всеми возможными способами. — Ой, — раздался сверху приятный мужской баритон. — Что тут у вас? Военные учения? От звука голоса по спине поползли приятные мурашки. Проползли до копчика, сместились ниже. И, кажется, даже немного углубились туда, где давно не было ничего принадлежащего мужчине. Попе ощущения понравились. Она дала команду голове оценить владельца столь обворожительного голоса. Пальцы разошлись сами собой. Я выглянула в образовавшиеся щелочки, задрав голову вверх. «Матерь божья» — завопили глаза. — «Где таких мужиков делают?» — Вы — ангел? — белокурые кудряшки, обрамляющие лицо, словно сошедшее с икон, чуть спружинили, когда мужчина наклонил голову. Такой лик видела однажды в старом храме на дошедшем до нашего времени портрете. — Детка, если ты будешь так меня называть, то даже соглашусь, чтобы ты не вставала, — двусмысленно произнес гость. Моя пятая точка, желая сделать все наоборот, начала тянуться вверх. Как там меня учили на занятиях по йоге? С круглой спиной опуститься, потом прогнуться, оттопырив среднюю часть тела и кошечкой вынырнуть, показав себя во всей красе. Спину незнакомец и так видит, а вот все остальное можно и выпятить, вполне ненавязчиво. Но тут в голове прозвенел звоночек, пусть и запоздалый. Мужчина на линии огня. И возможно скоро станет трупом. И если смерть Айзека Ли меня ничуть не расстроила, тип он был пренеприятный, то появление лишнего отверстия в голове ангела, меня безмерно огорчит. Времени для предупреждения мужчины не было. Я сделала отчаянный бросок, уподобляясь разозленной кобре, обхватила гостя под коленями и потянула на себя. Не ожидавший ничего подобного незнакомец упал, словно подкошенный. Правда, к моему удивлению, грохота не было. Ангел спланировал тихо, как и положено белокрылым созданиям. В итоге, мужчина на спине, я вцепившаяся в его ноги, и мы оба лежим в дверях в прихожую босса. Мой крик: — Отползай в сторону, — поверг гостя еще в больший ступор. Его законное «зачем?», вывело меня из себя больше, чем предполагала. Саданула его локтем по ноге, метя в мягкую мышечную ткань, а получилось как всегда… удар пришелся на кость. Взвыли оба. Я потому что мне прострелило локоть нечеловеческой болью. Мужчина потому как не ожидал подлого удара. В следующий миг обнаружила, что незнакомец прекрасно ругается трехэтажным матом, да еще с такими переливами и руладами, что я даже немного заслушалась. Но от своего плана не отступила. — Ползи! Ожидание следующей подлянки с моей стороны, боль от предыдущей, предположение, что я сумасшедшая, с которой лучше согласиться, чем объяснить почему не хочет выполнять приказания, все смешалось во взгляде мужчины. Он перевернулся на живот и … пополз. По-пластунски. Я следом за ним. Когда поднимала голову и смотрела вдаль, то моему взору представали плотно обтянутые костюмной тканью ягодицы мужчины. Они были настолько идеальны, что хотелось вонзить в них ногти, а лучше располосовать от умиления, радуясь, что моему взору предстала столь совершенная красота. Так мы и ползли. Ангел впереди, а я сзади, любуясь перекатывающимися из стороны в сторону ягодицами гостя. Вдруг он остановился. Я тоже. Он повернулся и посмотрел через плечо. — Дальше ползти не могу, — сообщил. — Почему? — а в голове уже зрел план, как спровоцировать его ползти дальше. Статически замершие ягодицы не так радовали взор, нежели двигающиеся в определенном ритме. Именно они занимали все мое внимание, не позволяя думать ни о чем другом. — Там стена. Я подняла голову. — Упс. Точно стена, — мы доползли до противоположной стены коридора. — Куда дальше … ползем? — голубые глаза смеялись. Посмотрела из стороны в сторону и поняла, что все двери закрыты. Мы лежим в коридоре на полу. И над нами сияют лампы дневного света, что есть во всех казенных учреждениях. — Можно вставать, — и первая подала пример. Я не успела оказаться на ногах, а мужчина уже отряхивал свой костюм. Только сейчас заметила, что он приобретен в дорогом бутике, так же как и лакированные туфли. — Этель Долорес, — первой протянула руку, дабы замять неловкость, грозившую появиться с секунды на секунду. — Доминик Моне, — представился мужчина, который и в вертикальном положении смотрелся ничуть не хуже, нежели в горизонтальном. — Очень приятно. Как вам сегодняшняя погода? — чувство неловкости все же заявило о себе во всей красе, пристукнув пыльным мешком. От смущения за собственное поведение не знала куда прятать глаза. — Чудесная. Просто чудесная, — ответил в тон мужчина. — А вы собственно по какому поводу в наши края? — вспомнила об этикете офисного планктона. — Заказ сделать. — А сегодня никак не получится. Если только завтра, — голова отчаянно перекраивала график работы. Попа же не желала отпускать столь заманчивого клиента. — Но детали заказа мы можем обсудить уже сегодня за чашечкой кофе в соседнем кафе, — тут же предложила, боясь, что ангел исчезнет из моей жизни. — Почему не здесь? — логично спросил мужчина. — Здесь шефа убили, — произнесла трагическим тоном. Дальше мне объяснить не дали, потому как полицейские выбрали именно это время, чтобы заявиться по вызову. 1 Четыре часа допроса выдержит не каждый. Я держалась на последнем издыхании. Голова вопила от нехватки углеводов. Мне, чтобы думать, нужно было съесть что-нибудь сладенькое. А в полицейском участке сладенького не давали. Вот совсем нисколечко. Эти ироды даже воды не предложили, говоря, мол, не положено. А сдохнуть в рассвете сил, значит, можно? Под конец допроса я вызверилась на молоденького лейтенанта, судя по всему только-только закончившего обучение премудростям следственного дела. Меня к нему перепоручили от толстого опера, а к тому я перешла от высокого мутного брюнета, который даже не представился. — Вы смерти моей хотите? Дайте хоть конфетку, — рявкнула в сердцах, ибо пятая точка от сидения на жестких стульях полицейского участка выла раненным волком. Ей было неудобно, твердо и она тоже хотела чего-нибудь сладенького. В кои-то веки две крайние части моего тела были солидарны в своих желаниях. — Не надо нам вашей смерти. Хватит и одного убийства. Конфетки у меня нет, я сладкое не люблю, зубы портятся, - ответил следователь и тут же без перехода спросил. — А вы точно не убивали Айзека Ли? — Да на пса мне его убивать? — в пятый раз ответила лейтенанту со смешной фамилией Кобылко. — Может быть он вам зарплату не платил, — предположил мужчина. — Он бы и не платил, если можно было бы, — подперла рукой многострадальную голову, трещавшую со страшной силой. Ей в унисон ныла спина. А дополняла концерт моя страдалица, места себе не находившая. — Так все же у вас был мотив? — спросили у меня в пятисотый раз. — О, Боже! Не было. Еще раз говорю — не было. Господин хороший следователь, отпустите меня домой — уже ночь на дворе. Я кушать хочу. Меня целый день продержали под кабинетом, а потом полдня мурыжили своими вопросами. Ничего я не знаю. За что убили Айзека Ли не знаю. Были ли у него враги — не знаю. Про его друзей тоже ничего не знаю. Я его не убивала. Мотива у меня нет. Денег он мне не должен. Я ему тоже. В коллективе у нас нормальные рабочие отношения. Босс приказывал — мы выполняли. Зарплату он нам платил исправно. В отпуск отпускал… Кстати, а кто меня теперь в отпуск отправит? У меня же по графику на следующей неделе. Как же я забыла? — мысли плавно свернули совершенно в иное направление. — Вы не отвлекайтесь. Говорите. Говорите. Я записываю, - оказывается, Кобылко шлепал пальцами по планшету пока из меня лился поток сознания. — Я и говорю, что в отпуск отпускал и деньги выплачивал регулярно. А что же теперь с отпускными будет? Кто даст резолюцию? — меня сложно сбить с намеченного пути. — А любовницы у Айзека Ли были? — внезапно спросил следователь. — А я откуда знаю? Я в ногах свечку не держала. Жена была. Потом сбежала. Он ей много крови попил, — поделилась информацией. Кобылко уцепился за новые сведения, как собака в кость. Вопросы начали сыпаться по вновь открывшимся обстоятельствам. — Неужели вы думаете, что это она меня? — Она вас что? — ухватился следователь. — Убить хотела. — А ну-ка с этого места поподробнее, — тут я поняла, что парень просто прикидывается дурачком и молодым неоперившимся юнцом, а на самом деле неплохо сечет в своем ремесле. Пришлось начинать сначала, как я вошла в кабинет босса за документами, как увидела его мертвым и что за этим последовало. Когда дошла до появления Доминика, Кобылко внезапно спросил: — Это господин Моне предложил вам убить Айзека Ли или вы ему? Чуть не поперхнулась. А затем у меня резко пересохло в горле. Голова и все остальные части тела сразу же перестали думать об отдыхе, еде и питье, а начали размышлять на тему как вытащить задницу из того места, куда ее пытался запихнуть следователь Кобылко. — Но-но, господин хороший. Не надо мне ничего шить. Босса я своего пальцем не трогала, мыслей крамольных не имела, работу любила, а Доминика Моне увидела сегодня впервые в жизни. Вот знала, что не надо строить первому встречному мужику с красивыми ягодицами глазки — боком выйдет. Так и получилось. — И, вообще, больше я ничего говорить не буду. Мне нужен адвокат, — заявила, чувствуя как между лопаток побежала холодная капля пота. — Да не волнуйтесь вы так, — принялся успокаивать меня следователь. — Я и не волнуюсь, но без адвоката больше не скажу ни слова, - сложила на груди руки. — Да никто вас ни в чем не обвиняет… — Как же, не обвиняет…, - жутко захотелось отмотать время вспять. Если бы я знала, что так все получится, то непременно взяла отгул. Ноги бы моей в офисе не было. Дверь в кабинет с грохотом открылась и в помещение вошел грузный мужчина с сальной прядью идущей от макушки к правому уху. — Оставь ты девушку в покое, неужели не видишь, что она ничего не знает. Заканчивай тут. Тебе на следующий вызов ехать. В доках обнаружили притон наркоторговцев. — Капитан, но я…, - Кобылко попытался возразить. — Я сказал — заканчивай. Работы еще непочатый край. Когда за мной закрывалась дверь в полицейский участок, я вздохнула с облегчением. Меня даже не пугал тот факт, что уже ночь, что до дома добираться черт знает сколько времени, что найти такси в это время суток очень проблематично. Я вдохнула полной грудью. Свободна. И это главное. Полезла в сумочку за голопадом, чтобы вызвать такси. И с удивлением обнаружила, что он разрядился. Не может такого быть. Я потрясла любимый гаджет. Потыкала в единственную кнопку. Все зря. Голопад даже не блеснул картинкой — заставкой. Попыталась вспомнить когда последний раз заряжала. Оказалось, что давно. И надо же было такому случиться, чтобы именно сегодня, когда он нужен, голопад решил притвориться мертвым. Осмотрелась по сторонам. Неоновые рекламы на зданиях домов, трехмерные изображения висевшие в воздухе, ни о чем мне не говорили. Эту часть города я не знала. Никогда в ней не была. В какую сторону идти не представляла. Следовало найти либо остановку общественного транспорта, либо поймать такси. В метро в такое время суток лучше не соваться. Разгул преступности ближе к ночи увеличивался в геометрической прогрессии. Посмотрела на дверь полицейского участка, из которой время от времени выходили люди. Может быть вернуться и оттуда вызвать такси? Вспомнила допрос с пристрастием. Желания вновь оказаться в полицейском участке не возникло. — Ничего страшного, Этель, если идти в одном направлении, то обязательно обнаружится остановка электробуса, — обнадежила себя. Подобная идея сразу не понравилась пятой точке. Она у меня не особо сильно любила физические упражнения и прогулка по ночному городу вызвала у нее прилив паники. Но поскольку не она была ведущей на празднике жизни, то ей пришлось молча выполнять указания более высокоразвитых частей тела. Голова довольно хмыкнула, оставляя победу за собой. Ночной город разительно отличается от дневного. Он иначе дышит. Иначе реагирует. По другому живет. Ночью просыпаются все те, кому свет солнца мешает и раздражает. Все что неприемлемо днем, возможно ночью. Я шла по улице, опасливо вцепившись в сумочку, и желала слиться с окружающей обстановкой, лишь бы не привлекать к себе внимание. Казалось, изо всех окон домов и подворотен тянут ко мне щупальца огромные спруты, с которыми ассоциировались ночные жители города. Вместо чистеньких, хорошо выбритых работников офисов, наводнявших дневные улицы, на свет выползли отбросы общества. Откуда-то появились грязные, давно немытые люди, от которых за версту несло потом и невыносим смрадом. В искусственном свете, перемежающимся вспышками назойливой рекламы, на каждом шагу требующей что-то купить, куда-нибудь поехать, что-нибудь улучшить, лица людей идущих навстречу напоминали звериные оскалы. Убийство босса, бесконечный допрос, чувство нестерпимого голода выбило из колеи, обострив все чувства. Обычно я не реагировала столь остро на несовершенный окружающий мир, а тут меня понесло. Вдобавок, не покидало ощущение, что за мной следят. Я несколько раз оборачивалась, желая обнаружить преследователя, но всякий раз оставалась ни с чем. Улицы редели. Людей вокруг становилось все меньше, а выглядели они все ужаснее. Когда, наконец, заприметила остановку электробуса, то чуть ли не рыдала от счастья. Так сильно накрутила себя, что шарахалась от каждого встречного. Электробус на воздушной подушке, подплывший к остановке и раскрывший свои внутренности, показался колесницей в рай. Я ступила внутрь электробуса, когда почувствовала резкий рывок и с моего плеча сорвали сумку буквально за миг до того момента как двери закрылись. От страха взвизгнула, переполошив всех пассажиров. А электробус уже набирал скорость, увозя меня от неприметного мужчины, в руках которого осталась любимая сумка. «Я же говорила», — пятая точка влезла со своим комментарием в монолог головы о том, что такое не везет и как с этим бороться. От повторного посещения полицейского участка за безбилетный проезд меня спасла мелочь случайно завалявшаяся в кармане. 2 — Анита, — протянула, видя перед собой веснушчатое лицо подруги. — Ты даже не представляешь как я рада тебя видеть. — Этелька, родная, что случилось? — обеспокоенно спросила девушка, вглядываясь с тревогой в мои зареванные глаза. Стоило мне только оказаться на пороге дома, как вся тяжесть прошедшего дня навалилась на плечи. Я позорно разрыдалась прямо в коридоре квартиры, радуясь, что буквально на днях поддалась уговорам назойливой рекламе, предлагавшей заменить обыкновенные ключи на хитрые, замаскированные под обыкновенные украшения. Из всех предложенных вариантов: подвесок, сережек, браслетов, колец, я выбрала последнее. И не ошиблась. А иначе как бы попала домой, оказавшись без сумочки, в которой хранилось все те мелочи, которые так необходимы девушке. Только чистый случай и мое желание похвалиться новинкой перед подругами позволило не торчать перед дверью, в сто пятый раз доказывая глупой технике, не желающей ничего слушать, что именно я хозяйка дома и меня надо пусть в собственную обитель, а спокойно зайти внутрь, предварительно приложив чип-ключ к считывающему устройству. — Меня ограбили, — простонала, размазывая по лицу совершенно не стойкую косметику. — Украли любимого резинового мишку, что в первом классе мне подарил сосед по парте. Помнишь, я тебе рассказывала, что была без ума от того мальчика. Он отщипывал кусочки от моей булочки во время перемены, и смешно стрелял козюлями в учителей, когда те не видели, - выдала саму важную, на мой взгляд, информацию о мальчике в которого была влюблена с первого класса по третью четверть второго. Мое увлечение длилось ровно до того момента как его перевели в другую школу, исключив из нашей, за занятие порочащее высокое имя школьника. Именно такую формулировку указали в приказе на отчисление. А все потому, что он неудачно выбрал мишень для своей козюли. Ею оказалась директрисса, совсем не оценившая спортивные способности моей школьной любви. Женщине не понравился снаряд, попавший в глаз, и состав, из которого этот снаряд изготовили. После разбора полетов и выяснения всех обстоятельств, дни мальчика в школе оказались сочтены. — Ближе к теме, — поторопила меня Анита, — про этого мальчика я слышала уже раз десять в разных интерпретациях. Кто тебя ограбил? — А я откуда знаю? — всхлипнула. — Сумку сорвали именно в тот момент как закрывались двери электробуса. — Так надо было заявить в полицию. Вора бы сразу нашли и вернули сумочку, — наивно предложила Анита. — Я была в полиции. Больше не хочу. — И что сказали? Не будут искать? — предположила подруга. — Обвинили в убийстве. Я больше туда не хочу. Они там злые… это только с виду добрые. А на самом деле хуже, чем мой покойный босс, — расстроенно протянула, усевшись на пол прямо под головизором, по центру которого виделось лицо Аниты. У подругу вытянулось лицо, стоило услышать мои откровения. — Этелька, что ты такое говоришь? Какое убийство? Признавайся, ты выпила? — Анита подалась вперед. — И ничего я не выпила! У меня с утра во рту ничего кроме позапрошлогодней пломбы постороннего не было. Я, между прочим, голодная до сих пор, — всхлипнула с новой силой, чувствуя свою никому ненужность. О чем тут же и заявила. - Меня никто не любит. Даже ты и то не веришь. И так мне себя стало жалко, что слезы полились с удвоенной скоростью. Я-то позвонила подруге за порцией утешения, а она даже не подумала мне посочувствовать, принявшись обвинять в чем была не виновата. — Никому я не нужна-а-а, — протянула извечную жалобную фразу, действующую на всех без исключения. — Мне. Мне нужна, Эточка, моя дорогая. Я тебя люблю. Ты только не плачь, а лучше расскажи все по-порядку, а то я тебя не понимаю, — пошла на мировую Ани. Я еще несколько раз всхлипнула пожалостливее и … четко рассказала все как было с самого утра, не забывая добавлять краски в палитру повествования. — Ну вот, это другое дело. Теперь мне все понятно, а то несешь какие-то глупости. А клиент, с которым ты по полу… очень красивый? — спросила Анита, мечтательно. Она как и я была девушка в режиме ожидания большой и чистой любви, а потому каждого нового мужика мысленно примеряла на себя, как платье в витрине магазина, на которое пялилась. — Бог, просто бог, — протянула, вспоминая «играющие» ягодицы Доминика. — Настоящий ангел. — Вот мне бы посмотреть. — Но-но. Я первая заметила, — погрозила пальцем. Слезы, еще недавно струившиеся из глаз, высохли и не напоминали о себе. — Да я только одним глазком. — Как в следующий раз придет, обязательно сфотографирую и покажу, — пообещала, думая, что с тыла сделать снимок Доминика не возникнет никаких проблем. Уж больно меня впечатлили кое-какие части тела мужчины. — Смотри. Не забудь, — пригрозила Ани. После того, как разговор плавно перетек на мужчину, один вид которого значительно повышал слюноотделение, все проблемы прошедшего дня остались в прошлом. Сеанс подруготерапии выполнил свое предназначение. Успокоил и снял напряжение. Мне стало значительно легче. Мы еще немного поговорили с Анитой обо всяких девичьих глупостях, а после распрощались довольные друг другом. Я отключила связь и с облегчением вздохнула. А все не так плохо, как казалось на первый взгляд. Большой сандвич с кружкой кофе и вовсе поднял настроение. А полный желудок, оттянувший на себя львиную долю крови в организме, помог быстро уснуть, стоило голове коснуться подушки. 3 — Какой чудесный день! Какой чудесный день! — напевала по дороге на работу. Пара таблеток снотворного, вкупе с витаминами повышающими общий тонус организма, выпитые перед сном, сделали свое дело. Напряжение как рукой сняло. Заряд бодрости от полноценного сна и вовсе был колоссален. Я буквально лучилась от счастья. Голова была легкой, без глупых мыслей о скоротечности человеческого бытия. Все они были вытеснены на задний план, чтобы не отсвечивали без толку. Подобного рода подселение не понравилось моей пятой точке. Она недовольно ворчала по поводу принятия непроверенных химических препаратов, чьи побочные действия не проверены надлежащим образом. И могут вызвать отдаленные последствия, негативным образом сказавшись на здоровье реципиента. То есть, меня. Я попросила свою умницу заткнуться и не высказывать крамольных мыслей вслух. Нечего портить воздух и нагнетать обстановку. И без нее жизнь не сахар. — Кого я вижу? Прекрасная, Этель! Вы ли это? — за несколько шагов до входа в офис меня перехватил вчерашний случайный знакомый. Доминик Моне сегодня был еще прекраснее, чем я его запомнила, прежде чем злыдни из полиции разлучили нас. — Ах, Доминик. Это всего лишь я, — воскликнула радостно таращась на образчик мужской красоты. Светловолосый бог сверкал белоснежной улыбкой на безумно красивом лице, от одного взгляда на которое перехватывало дыхание. Голова кружилась от бархатистого голоса мягкой лапкой, оглаживающего меня по загривку своим непередаваемым тембром. — Я так рад нашей встрече, — глаза Доминика сводили с ума, а губы мужчины, чувственные и порочные, обещали провести в райские кущи кратчайшей дорогой. — А я уже и не надеялась, — пробормотала, чувствуя как перехватывает дыхание. — Вы на работу? — спросил мужчина участливо. — На нее родимую. Вот только не знаю от кого буду получать указания. Шефа то теперь тю-тю, — сделала скорбное лицо. — Как вам не повезло. А что, кроме шефа больше некому давать вам задания? — спросил мужчина. — Концерн такая неповоротливая махина, неизвестно когда ее маховик провернется и пришлет на место убитого нового начальника, — произнесла со вздохом. Последний был необходим, чтобы посильнее выпятить грудь. Я запоздало подумала, что нужно было надеть более привлекательную блузку. В моем гардеробе имелась пара сексуально-обтягивающих, в которых можно было ловить мужиков на живца. Знала бы, что встречу Доминика с утра, то и юбку надела б покороче, а так схватила первую попавшуюся под руку. — Так вы теперь без руководителя. И даже возможно надолго?- спросил Доминик. — Ага, — подтвердила. — Работа станет. Никто не возьмет на себя ответственность принимать решения без начальника. — Какая жалость. А я хотел заключить с вами контракт на поставку оборудования, — произнес разочарованно светловолосый бог. Это вчера я давала опрометчивые обещания, но после посещения полицейского участка, мое мнение изменилось. — Вряд ли. Всю документацию, оборудование опечатали, - вспомнила и опечалилась, видя как помрачнел мужчина. — А я так надеялся. Жаль, что придется искать другую фирму. Поняла, что теряю его. — Доминик, — схватила за руку красавца. — Я что-нибудь придумаю, — пообещала, хлопая ресничками, не хуже, чем бабочка машет крыльями. Мне ни за что не хотелось выпускать мужчину из своего поля видимости. — Я буду вам должен, — многозначительно произнес, кладя свою ладонь поверх моей. — Что вы такое говорите?! — притворно возмутилась. — Все это не ради благодарности, а только исходя из хорошего к вам отношения, — ну и ради сексуальной задницы, от которой я просто без ума. — Вы мне тоже очень симпатичны, — произнес мужчина. Мне показалось, что он даже немного застеснялся от произнесенных слов. Боже, это так мило. Какой же он лапочка. Мужчина, умеющий краснеть, нынче на вес золота. И выпускать такой слиток из рук было бы глупо и недальновидно. Его надо брать, пока тепленький. — И вы мне, — ответила с придыханием, чувствуя как сердце начинает стучать в два раза чаще. Перед глазами уже летали свадебные голубки, а в ушах звучал свадебный марш. А мужчина всего-то сказал, что я приятна его глазам. — Как вы смотрите на то, чтобы встретить в более располагающей для общения обстановке? — Доминик лихо заломил бровь. Отчего стал еще милее моему взору. — Я всеми руками за, — выдохнула. А воображение уже рисовало семейную идиллию в домике на берегу моря. И Доминик в ней играл не последнюю роль. — Тогда до вечера? — спросил у меня мужчина. — До вечера, — ответила в унисон, чувствуя как за спиной вырастают крылья. Смотреть в спину и видеть, как мужчина моей мечты удалятся, равносильно выстрелу в сердце. Так же внезапно и больно. — Ах, какой… самечино! — произнесла под нос, планируя что надену на встречу, чтобы еще больше привлечь к себе внимание Доминика. У меня было обтягивающее попку платье с шикарным вырезом, в котором прекрасно смотрелась моя грудь третьего размера. — Да. Я такой, — самодовольно произнес… Артур Некст. Мечтательная улыбка на моем лице сразу же померкла. Это был единственный человек, видеть которого я не желала ни при каких обстоятельствах. Высокий, ладно скроенный, не худой и не толстый, самый что ни на есть обычный мужчина с языком, словно бритва, был моим личным кошмаром. Эти зеленые глаза, смотрящие на меня с вечной издевкой, этот чуть крючковатый нос, вечно норовивший залезть в мои дела, эти вечно кривящиеся губы в нагловатой усмешке, бесили меня до умопомрачения. С Артуром Некстом нас связывали сложные отношения. Он периодически приходил к Айзеку Ли по каким-то вопросам, в суть которых меня не посвящали. При этом в каждое свое появление умудрялся бесить, постоянно задирая. То ему не нравилась моя прическа — слишком пушистая. То блузка чересчур просвечивалась по мнению Артура. То я недостаточно расторопна в подготовке документов. Как-то ему не глянулись мои туфли с красной подошвой. Он посчитал их слишком вульгарными для офиса. Всякий раз комментарии Артура по поводу моей внешности сопровождались язвительными замечаниями настолько завуалированными, что на первый взгляд и обижаться было не на что. Но я-то знала — Артур терпеть меня не может. Впрочем, как и я его. — Это предназначалось не вам, — сразу же спустила черноволосого язву с небес на землю. Артур чуть склонил голову, криво улыбнулся, оглядел меня своим коронным взглядом. — А я уж понадеялся, что вы стали лучше видеть. Как оказалось, зрение осталось на прежнем уровне. — Я никогда этим не страдала, — гордо задрала подбородок, желая показать что думаю по поводу высказывания в свой адрес. Мужчина хмыкнул. Меня всегда раздражала привычка Артура ухмыляться как будто он что-то обо мне знает. — Вам что-то нужно или вы мимо проходили? — мы частенько сталкивались в разных местах. Это было каким-то роком. Я уже перестала обращать внимание на случайность встреч. — Разве ж можно мимо вас пройти? — сказано это было таким тоном, что было ясно Артур имеет в виду совершенно другое. — Шефа нет и не будет, — сразу же сообщила, чтобы долго не разглагольствовать. — А когда…? — Никогда. — То есть как? — вроде удивился, а вроде и нет. — Застрелили. Тело в морге. До свидания, — я развернулась на каблучках, не желая больше разговаривать с Артуром. В офис влетела на всех парах. Это шеф мог себе позволить опаздывать, а мы, рядовые сотрудники, маленькие винтики большой машины, ничего подобного делать не имели права. — Этель, где тебя носит? — с порога спросил Карим, наш установщик, ближе всего стоявший к выходу. Я обвела глазами присутствующих. Были все наши. Кроме разве что вчера убитого шефа. — Тут я. Что случилось? — не стала вдаваться в подробности своего опоздания. — К нам приставили заместителя, — пояснил мужчина. — Быстро они, — подивилась расторопности наших кадровиков. Корпорация это огромный механизм, в котором все винтики взаимозаменяемы. Пообщаться нам не дали четко дав понять, что со смертью Ли грядут изменения не только в штатном расписании, но и в работе. Это не порадовало. Когда не ясно что будет впереди радоваться изменения не особо получается. А еще хуже создавать вид деятельности при ее отсутствии. Никто толком не мог сказать что надо делать, куда бежать, какие приказы выполнять. Мне то было все равно, у меня на горизонте маячила встреча с правопреемником Айзека, к которой я заранее готовилась. А еще я считала часы до встречи с Домиником. Мое воображение рисовало розовых голубков, праздничное пение и лазурный берег. Я жила предвкушением встречи. Мысленно выбирала цвет губной помады, перекрашивала ногти в салоне. На днях мне на головизор прислали рекламу нанолака, меняющего цвет в зависимости от эмоционального состояния обладательницы. Была уверена, что в связи с хорошим настроением, редко покидающим меня даже в самые хмурые дни, цвет ногтей будет варьироваться от ярко-красного до лимонно-золотого. Волосы надумала завить и высоко поднять, обнажая шею. Говорят, что это добавляет трогательности образу. А мне безумно хотелось заинтересовать Доминика, уж больно сильно приглянулась его задница. Я не оставляла мысли ее потрогать на тему естественности и самобытности. Уж слишком часто в последнее время мужчины подвергали свое тело изменениям. Следующая мысль, пришедшая в голову, испугала до дрожи в коленях. А если Доминик это переделанная женщина? Холодный пот потек по шее. Такое часто встречается. Я была не против всех этих превращений из девочки в мальчика и наоборот. Но быть обманутой какой-то смазливой бабой, это увольте. Я на такое не подписывалась. Я мужика хочу, с настоящими яйцами, а не восстановленными из вторичной субстанции и выращенные в пробирке. Твой же кибернетический разум мать! Еще добавила пару крепких словечек. Надо срочно проверить. Теперь мысль о поддельности Доминика меня не отпускала. В вопросах пола я была ретроградкой. Мне подавай натурпродукт эволюции, а не перекроенного из непонятно чего мужичишку. И как я сразу не догадалась прощупать пятую точку Доминика? Вот я дурында. Теперь до вечера мучиться. Настоящая она у него или воссозданная? У меня то сиськи выросли естественным образом и менять их на другие сиськи, что выращивались на заднице, не собиралась. Именно по этому пути шли современные хирурги, они отрезали в одном месте, а припаивали в другом. Как же мне проверить? Не ошибаюсь ли я? Мысли роем диких пчел вертелись в голове. Мне срочно требовалось узнать ответы на интересующие вопросы. — А вам требуете особое приглашение? — каркающий голос леди без возраста с колючим взглядом и приклеенной челкой над явно омоложенным ни один раз лицом вывел из глубоких раздумий. — А? Что? — непонимающе посмотрела на новую метлу, а вернее швабру-заместителя ныне убитого шефа. — Ставьте подпись под соглашением о проверке на полиграфе и глубинном сканировании памяти, — вороний голос звучал хуже звука железа по стеклу. — В честь чего это? — удивилась. Желания, чтобы в моих мозгах копались, не было. Мало ли что я думаю по поводу работодателя, об этом не обязательно знать. Тем более этой грымзе. Откуда ее только выкопали? Из недр корпорации, тут же ответила сама себе. Но, судя по всему, из очень глубинных ее слоев. — Чтобы выявить лояльных сотрудников, — с противной улыбочкой, от которой мне чуть дурно не стало, сообщала заместительница Айзека Ли. — Я отказываюсь проходить, — вздернула подбородок вверх. — Это еще почему? — взвилась женщина. — Вы задумали что-то против корпорации? — ее глаза сузились, являя максимальную степень возмущения моим неподобающим ответом. — У меня в голове имплант. Любое вмешательство в его работу может меня убить, — трагическим тоном ответила худосочной швабре с приставкой «И. о». Женщина отшатнулась в сторону, как будто я была прокаженной — Я могу узнать причину его установки? — спросила с подозрением. — Это личное, но я вам, так и быть, скажу. Мне удали третью часть мозга, — произнесла и опустила глаза, давясь от смеха. Карга с приклеенной челкой ахнула. — Я вам сочувствую. — Не стоит. Я подумываю заменить и остальные две трети, — мой голос дрожал. Теперь женщина смотрела с сочувствием, как на душевнобольную. — Да. Пожалуй, вам не стоит проходить полиграф. А взгляд говорил, что мне уже ничего не повредит, даже электромагнитные волны и радиоактивное излучение. Стоило женщине отвернуться, как показала язык ее затылку. Все же приятно играть на человеческих слабостях, страхах и боязни чего-то необычного. Плясать под дудку худосочной грымзы не хотелось по определению, вот и выдумала про удаление. Теперь временная начальница смотрит на меня с жалостью и вряд ли что-то заставит делать. Я мысленно потирала руки от собственной прозорливости. Надеясь, что не перегнула палку. Мой голопад завибрировал, извещая о входящем звонке. — Я могу идти? — спросила больше для проформы, нежели желая действительно получить разрешение. — Да. Идите. Идите, — пробормотала женщина. Как она еще не назвала меня «болезной». По глазам читала, что уж больно ей хочется меня пожалеть. Я кивнула, принимая согласие. Это не она меня отпустила, это я соизволила уйти. — А-а-а, я выиграла, выиграла, выиграла! — заорала Анита, стоило включить соединение. Голопад в срочном порядке пришлось отвести от ухо, иначе мне грозила потеря слуха. — Ты не представляешь какая я везучая. Это же надо было такому случиться, — подруга продолжила вещать на повышенных тонах, не давая возможности вставить хоть слово. — Я до сих пор не могу поверить, — голосила она, повизгивая от радости. — Да объясни в чем дело. Я не понимаю, — взмолилась. — Сейчас выдохну и тогда все объясню, — девушка перевела дух. — Месяц назад я шла мимо одной чудной лавчонки, где продают чудесные пастилки, которые ты любишь. Напротив нее еще установлен рекламный щит зубных протезов. И вот иду я, иду… — Нита, ближе к делу, — поторопила. — Я на работе. Мне сейчас выговор влепят. — Я и говорю тебе. Пастилки я не купила, там закончились клюквенные, а клубничные, ты знаешь, я не очень люблю. У меня на них аллергия. Я бы взяла яблочные, но яблочные мне тоже не очень. Кислые слишком. — Я тебя сейчас укушу, — мне хотелось рычать. В кабинет уже дважды заглядывала худосочная швабра, а по совместительству временная шефиня, желая узнать чем я занята в рабочее время. — Ты меня сбиваешь. — Нита, я бросаю трубку. Ты уже полчаса говоришь мне о чем угодно, только не о сути. — Я в лотерею выиграла! — выдохнула она. — Ну, вот, можешь, если хочешь. — Я путевку выиграла! На курорт между прочим. — Поздравляю! — я была рада за подругу. — На выходных купим тебе новый купальник. — А он мне не понадобится, — из голоса Аниты ушли радостные нотки. Я даже немного испугалась. — Почему? Что случилось? — У меня отпуск только через полгода, — подруга чуть не плакала. — Так возьми когда надо, — предложила выход. — Не могу, у нас все строго. Короче, я тут подумала и решила, что на курорт поедешь ты. Сама же говорила, что не знаешь где отдыхать… Ну, а мне выплатишь стоимость тура, — добавила подруга. Анита была в своем репертуаре, никогда не упускала случая дополнительно подзаработать. Она всегда отличалась предприимчивостью. Вот и в этот раз я совершенно не удивилась прозвучавшему предложению. — И куда ты выиграла путевку? — обреченно спросила, скрещивая пальцы в надежде, что повезет. В противном случае мне придется долго объяснять почему не хочу лететь на курорт. В голове уже возникли несколько идей в качестве отмазок для подруги. — Надеюсь, это не дебри Амазонки? — Нет, золотко мое ненаглядное, — Анита заметно повеселела, услышав, что не отказываюсь от поездки. — Это… приготовься…та-та-та-там, — начала имитировать барабанную дробь, — Силоний, детка. Ты летишь на Силоний. Я как стояла, так и села. — Да у меня денег не хватит. Нет. Я отказываюсь, — без дипломатических реверансов ответила подруге. Пусть думает что хочет. — Как отказываешься? Почему? — заволновалась она. — Не хочу. Сколько путевки туда стоят я знаю, там еще кучу денег надо отдать за перелет. А у меня сумочку украли, квартиру собралась менять, да давно хотела в спа-салон сходить. Нет. Денег нет. Путевку продавай кому хочешь, - подперла рукой подбородок. — Этель, Этель, подожди, ты так сразу не отказывайся, ты подумай. Это же Сило-о-оний. Там же все только для богатых. Ты же там мужика найдешь, — принялась уговаривать подруга, с паническими нотками в голосе. — Найду или нет это еще бабушка надвое сказала. А квартиру мне менять уже сейчас надо. Не хочу. Сама лети. — Ты подожди. Не отказывайся. Подумай, — начала уговаривать. — Я решила. Нет. Все, Анита. Пока. Позже поговорим, - принялась торопить подругу, зная наперед как она себя поведет. — Бери бесплатно, — вдруг выпалила, чем удивила меня больше, чем затмение солнца, наблюдаемое несколько лет назад. На миг замерла. Не веря своим ушам. — В честь чего это? — подозрительно спросила. — Считай это подарком ко дню рождения, — мертвенно-безжизненным тоном произнесла она. Буквально видела ее грустный взгляд обиженного жизнью котика. — Правда? — воскликнула. — Да, — голос Аниты звучал словно из преисподней. — Когда я могу забрать свою радость? — я не верила собственному счастью. Я, отпуск и Силоний. Это было что-то фантастическое. — Приезжай сразу после работы. Переоформим документы. — Но я сегодня не могу, — вспомнила о встрече с Домиником. — Или вечером или никогда, — сказала, как отрубила подруга. И прервала связь. — Вот, сучка, — вырвалось у мне. — Не получилось поиметь с меня денег, так настроение испортила и свидание сорвала. Однако отпуск на Силонии манил со страшной силой. Я давно мечтала слетать на спутник, да все никак не получалось. Уж слишком сильно кусались цены за перелет, да и отели там были не из дешевых. Простым людям, типа меня, отдых такого класса не по карману. Я вспомнила голубые глаза Доминика Моне, его упругую задницу, а потом подумала, что второго шанса исполнить заветную мечту детства и оказаться на Силонии у меня не будет. — Прощай, Доминик, я буду о тебе вспоминать, когда обниму похожего миллиардера, — выдохнула, отгоняя мысли о белокурых кудрях ангела во плоти. 4 Я следил за ней, наблюдая через стекло. Сероглазая блондинка, довольно таки высокая для женщины, стройная, можно даже сказать худая. Примечательным в ней был пышный бюст, обычно не характерный для дам ее комплекции. Такие формы, обычно хочется помять, проверяя насколько плотно они ложатся в ладонь. Посмотрел на свои руки. Большие, ведь я же мужчина. Длинные пальцы, ровные, чуть узловатые, такие нравятся женщинам, они считают, что длина соизмерима с другой частью тела. Смешно, но в чем-то они правы. Объект вышла из дверей бизнес-центра. Посмотрела в одну сторону. Затем в другую. Словно размышляла куда идти: направо или налево. Подняла голову высоко вверх. Взглянула на небо. Вздохнула. Выбрала налево. Зашагала по улице. Прямиком к стоянке такси. Куда она направляется? Обычно ее путь домой совершенно другой. Что ж, посмотрим, проследим. А что еще остается? Убить никогда не поздно. Мысли опять вернулись к упругим холмикам, что призывно выступали впереди объекта. Так ли они хороши без одежды, без белья? Что с ними случается, если выпустить на волю? Растекутся ли они мягким желе или сохранят свою форму? Насколько они настоящие? Люблю размышлять о совершенно посторонних вещах во время слежки за объектом. Это делает мою работу интересней. Интересно, чувствует ли она за собой слежку? Похоже, что нет, судя по поведению. Это хорошо. Это правильно. Так и должно быть. Человек не должен знать когда его жизнь висит на волоске. Иначе он начнет дергаться, суетиться. А это совершенно ни к чему. Пусть думает, что все идет так как надо. Ну, вот. Кажется, приехали. К кому и куда? *** — Пока, пока, Анита. Спасибо за чудесный подарок. Я не ожидала от тебя ничего подобного, — прощалась с подругой в дверях и все никак не могла отделаться. Она все капризничала, через раз напоминая, чего лишилась чуть ли не по моей прихоти, и как мне повезло, что у меня есть она. К концу визита у меня уже сил не было на похвалы и благодарности в адрес девушки. К счастью на этаж приехал лифт, гостеприимно открывший свои двери. Увидев это я с радостью распрощалась с Анитой. Забежав в лифт с облегчением вздохнула. И не сразу заметила, что кроме меня в нем кто-то есть. В кабине находился еще один человек, чье лицо невозможно было различить под широкополой шляпой, опущенной на нос и высоким воротником плаща, поднятого вверх. Я мельком глянула на незнакомца. Мысленно подумала, что каких только чудаков не носит матушка-земля и принялась предаваться мечтам об отпуске в окружении раскидистых пальм, широкоплечих мулатов и угодливых официантов. Далее моя фантазия не распространялась. Лифт ехал вниз, мои мысли витали где-то вверху, попутчик не шевелился, стоя истуканом. Я перестала обращать на него внимание, думая как можно выправить ситуацию и самой назначить свидание Доминику. Кабина внезапно остановилась. Я по привычке глянула на табло, предполагая увидеть на нем цифру один. Вместо нее красовалась совершенно иная. Тридцать четыре. От неожиданности даже протерла глаза. Ничего подобного не ожидала. Как так? Почему? Что случилось, в конце концов? У меня даже мысли не возникло, что кто-то принудительно остановит лиф посередине пути. Мое внимание привлекло красное окошко, извещающее о аварийной остановке. — Что за чертовщина? — воскликнула. — Я не сделаю вам больно, если вы скажете где карта памяти, - произнес вкрадчивый голос прямо над ухом… — Какая еще карта? — непонимающе воскликнула, поворачиваясь. Перед глазами возникла черная дыра, приковывающая взор. Нет, я не оказалась в космосе и даже не посетила сверхновую. На меня смотрело дуло пистолета, притягивающее взгляд похлеще вспышек в ночном небе в безлунную ночь. — Мамочка, — только и смогла прошептать, чувствуя как по спине поползла холодная струйка пота. — Я не она, — мужской голос за кадром, вернее за дулом пистолета, явно обладал чувством юмора. В другой ситуации я бы даже взглянула на шутника. Однако зияющая чернота зева пистолета меня не отпускала. — Где карта? Повторяю последний раз. Мое сердце пропустило пару ударов. — У меня ее украли…, - внезапно вспомнила потерянную навсегда сумочку. И мне стало так грустно, что чуть не всплакнула. Я всегда носила с собой хранилище информации небольшого объема. Так, на всякий случай. В него можно было закачать все что угодно, начиная от кода доступа ко входной двери, заканчивая списком дней рождения всех близких, коллег и родных. Места занимает мало, а пользы от нее ого-го. Все же не выдержала и шмыгнула носом, чувствуя боль утраты от любимого ридикюльчика, как я по-доброму называла свою сумочку. — Ты чего воешь? Я же еще ничего не сделал, — возмутился мужчина под шляпой. — Мне грустно оттого, что никогда с ней не встречусь, никогда еще раз не взгляну на ее сверкающие заклепки, не возьму в руки и не прижму к сердцу. Я печалюсь от расставания с любимой вещью. За долгие годы совместной жизнь бок о бок, изо дня в день мы прикипели друг к другу, сроднились, стали близки. И теперь, когда ее нет, я чувствую себя обделенной, неполноценной, несчастной. Я знаю, что мы с ней когда-нибудь встретимся, если не в этой жизни, то на небесах обязательно, ведь все дорожки рано или поздно пересекаются. И пусть не настал еще тот час, когда я смогу взглянуть в ее глаза, взять за ручку, притянуть поближе, но я верю, что он придет. Мы будем вместе, — я заговаривала зубы незнакомцу, неотрывно смотря на устрашающее дуло пистолета, но при этом не стояла на месте. А двигалась. К кнопке экстренного вызова полиции. Сирена взвыла так внезапно и громко, что даже я, будучи готовой, все равно вздрогнула и закричала. — Пожар. Пожар. Горим. Выпустите меня отсюда. — А ну-ка, заткнись! — прошипел из под шляпы мужчина, крутя перед моим носом дулом пистолета. — Вы слышали сирену? Слышали? Сейчас мы упадем. В первую очередь горят тросы. Вы знали об этом? Я смотрела познавательную передачу на главном канале, так вот там рассказывали, что во время пожара надо избегать именно лифтов. Они заклинивают, а потом… потом падают. Я не хочу сгореть заживо, а потом упасть и расшибиться в лепешку. Мои останки перепутаются с вашими, перемешаются. Это ужасно. А если никто не будет проводить генетическую экспертизу. Я не хочу с вами лежать в одной урне. Я за раздельное спальное место, — я несла все что приходило в голову, стараясь не замечать пляшущего перед глазами дула пистолета. — Молчать! — словно сумасшедший заорал мужчина. — Я нервничаю, — ответила ему, продолжая нажимать кнопку экстренного вызова, находящейся на уровне опущенной руки. Не знаю к чему бы привело наше противостояние. Я подозревала, что в итоге остался бы только один в кабине лифта. И скорее всего этим выжившим была бы не я. Против оружия трудно бороться голыми руками. А вот с помощью мозгов можно. Пусть сам процесс выглядит по-дурацки. Главное, я добилась того, чего хотела. Двери лифта вскрыли в мановение ока как консервную банку. Мне подоспела помощь, на которую я надеялась, но особо не ждала в столь скором времени. Пара незнакомцев в униформе ремонтников с помощью гидравлического пресса отжали заблокированные двери. — А-а-а, вы ж мои спасители, — заголосила, стоило только увидеть живых людей. Я разумно решила, что не стоит говорить о пистолете, чудом спрятавшимся в рукаве широкого плаща у мужчины, еще недавно угрожавшего мне убийством. — Девушка, не надо меня так тискать. Задушите, — возмутился один из спасителей, пытаясь отцепить меня от себя. Я же не на шею ему вешалась, а пряталась. Если все же меня надумают застрелить, то первым пулю получил бы ремонтник. Но об этом ему знать не обязательно. Как я и планировала, мужчина в плаще и шляпе исчез так же незаметно, как и появился, что наводило на определенные мысли. Ему нужна информация. Но о чем? Я так толком не поняла о какой карте памяти идет речь и что на ней записано. Вряд ли мужчине была нужна моя походная карта. Хотя, кто его знает? Может у него фетиш такой? — Девушка, вы зачем полицию вызывали? — вытащили меня из раздумий вопросом. — Мы думали, что в кабине кого-то режут, спасать начали. Хотела сказать, что я случайно кнопку задела, а потом подумала, что все шишки посыпятся на меня. Придется отчитываться перед кучей незнакомых людей, говорить что я не верблюд. — Со мной мужчина был, видели? Это все он. Ему плохо стало. Он на стены бросался. В припадке. Видимо, и задел. А я так испугалась, так испугалась, вы не представляете. Он бьется о стены, как муха о фрамугу, сирена орет, я верещу со страха, чистый армагедец. Чем больше я говорила, тем сильнее в глазах спасателей появлялось сомнение в моей нормальности. — Все с вами ясно. Идите, девушка. Идите, — и не возвращайтесь в нашу вотчину. — Андро, отменяй вызов копов. У нас бытовуха, — один из спасателей обратился к другому. Я с облегчением вздохнула. Выкрутилась. Будет ли мне всегда так везти как сегодня? Не зря говорят, что никто не знает где найдешь, а где потеряешь. Заветный билетик на корабль регулярных космических линий, грел душу. Все проблемы оставались за бортом в предвкушении чудесного отдыха. 5 Бросить все и улететь к морю и пальмам — не это ли плата за потраченные нервы. Я смотрела вперед и с огромным упоением собирала чемодан. Вот эту тряпочку я беру. И вот эту беру. И этот купальник тоже. И это розовенькое парео не забыть. Главное, его не надевать, если вдруг обгорю на солнце. А еще оставить место под голубенькое платьице в нем у меня щиколотки выглядят как у молоденькой девушки. И косыночку взять обязательно. Ее можно и на голову повязать, и на сумочку для ансамбля. А еще нужна обувь. Для пляжа. Для душа. Для сауны. В ресторан. Для прогулки. По суше. По горам. По высоким травам. И тапочки с помпонами надо взять, они будут мне напоминать о доме. А к ним халатик. Еще надо не забыть брючки, шортики, несколько юбочек, а в пару к ним маечки, кофточки, блузочки. На отдыхе мне понадобится еще спортивная форма. Я же не имею права щеголять рыхлой задницей. В человеке все должно быть прекрасно, особенно в девушке: попа без целлюлита, грудь без провиса и лоб без складочек, чтобы взгляд как у младенца — счастливый и немного расфокусированный. К концу сборов передо мной стояло три огромных чемодана, две сумочки поменьше и это не считая кофров со шляпками. О которых я в вспомнила в самый последний момент. Пересчитала багажные места и выдала: — Мало. В прошлый раз было больше. Теряю сноровку. Это все возраст. С каждым днем мне надо все меньше и меньше вещей. По этому поводу я даже пригорюнилась. Села на кровать, подперла кулачком подбородок и загрустила. Вот были же времена, когда одних только купальников я брала полдюжины, а что теперь? Несчастные три штуки. Один для открытых водных просторов, второй для бассейна и третий старушечий — с закрытым животиком. Это я на работу ходила строго по дресс-коду, а на отдыхе могла позволить быть самой собой, освободить из под гнета условностей свою внутреннюю девочку. А она у меня была капризная, любящая все яркое, прозрачное, сексуальное. Чтобы не портить себе праздничное настроение перед вылетом на курорт я даже прикинулась больной, отправив «И. о» послание о своей профнепрегодности на некоторое время. Судя по пришедшему в кратчайшие сроки ответу с отмашкой выздоравливать, я не особо-то была нужна на рабочем месте. Оставшееся до вылета время я провела с пользой. Проводила инвентаризацию взятых в дорогу вещей, определяла чего мне не хватает для полного счастья, а затем ходила по магазинам, восполняя недостающее. Ведь я могла себе это позволить. Когда за тур не платишь ни одного кредита, сэкономленные деньги можно потратить на себя любимую. А шопинг, известное дело, выметает из головы все посторонние мысли. Ходить между рядами с одеждой можно до бесконечности, что я собственно говоря и делала, мечтая как буду выглядеть в той или иной позе на фоне бархатного песка и накачанных мулатов. Ну, или метисов на крайний случай. Ехать в общественном транспорте с кучей пакетов из магазинов это настоящее преступление. Я и не поехала. Пошла искать стоянку наземного такси. Во время переходов между магазинами заглянула в пункт быстрого питания, купила шаурму и съела. А зря. Судя по звукам доносившимся из моего желудка, мясо в шаурме было не до конца убитым. И теперь оно методично пыталось выбраться наружу, тем же путем, каким и попало в желудок. Вздумай я лететь, меня бы точно стошнило. А так была возможность оставить шаурму на месте до полного разрушения желудочным соком. Судя по научным журналам, желудок это самая агрессивная среда, имеющаяся на свете. Как назло не только я решила добираться на такси. Возле места посадки образовалась длинная очередь. Машинки хоть периодически подъезжали, но не справлялись с потоком желающих. Мне уже дважды оттоптали ноги. Один раз когда дама корпулентной наружности пронеслась мимо с грацией бегемотика, крича на ходу, что она имеет общественные льготы и ей обязательно надо уступить место. А второй раз, когда юный оголец опробовал новый самокат. Парень проехал по ногам всей очереди, как мне показалось, покуда его мамаша дождалась своей. К тому моменту как передо мной оказался один человек, я проклинала все на свете. И неубиваемую шаурму, и корпулентную даму с льготами и парнишку на безмоторном средстве передвижения. — За покупками, значит, ходите, а на работе говорят, что вы нетрудоспособны. Плохо. Очень плохо. Наводит на разного рода мысли. Не находите? — раздавшийся над ухом голос заставил вздрогнуть. Я вскрикнула. Потеряла часть пакетов. Принялась собирать, косясь на непонятно откуда взявшегося Артура Некста. — Тьфу на вас. Напугали до смерти. Вы часом чертиком из табакерки не заделались? — спросила у стоящего рядом мужчины с невозмутимым видом взирающего на меня с высоты своего роста. — Я — ваша совесть, Этель, — мужчина заложил руки за спину. — В честь чего это? И, вообще, какое вам дело до меня? — я, наконец, собрала все свои пожитки. — Я, может быть, забочусь о вас, — ответил Артур. — Ой, да вы скорее о мухе на стекле подумаете, чем обо мне, — я невольно поправила волосы упавшие на лоб. Не хватало, что выглядеть загнанной лошадью пред этим надменным типом. А тут как назло шаурма вновь взбунтовалась, заставляя скривиться. — Мамочки, меня кажется сейчас вырвет, — поднесла руку ко рту. Артур же принял это на свой счет. — Неужели я настолько вам противен, что вызываю столь сильные эмоции? Эмоции-то он вызывал, но не те, о которых думал. Опозориться перед Артуром Некстом означало получить нескончаемую череду подколок и намеков на все оставшееся время работы в фирме. — Возьмите, — я только и смогла вымолвить, одновременно всовывая в руки мужчине свои покупки. Он с удивлением в глазах беспрекословно принял пакеты. Как только вещи оказались в относительной безопасности, я рванула прочь со стоянки, в надежде, что шаурма не увидит свет раньше времени. Терпения шаурмы хватило ровно до того момента как я завернула за угол. К счастью владельцы торгового центра не поскупились на урны. Там и нашла своей последний приют шаурма, жизнь в которой так и не прервалась даже под воздействием агрессивной среды моего желудка. Для нее он оказался слишком дружелюбным. Я с облегчением вздохнула, когда наши пути с шаурмой разошлись. — Водички? — в поле моего зрения показалась мужская рука с пластиковым стаканчиком, в котором плескалась прозрачная жидкость. Артур, обвешенный с ног до головы моими покупками, с невозмутимым видом протягивал стоял рядом. Я застонала. Как выяснилось, зря только пряталась. Артур стал свидетелем моего позора. — Неужели не могли постоять за углом? — А вдруг вам понадобилась бы моя помощь? Выхватила из руки Артура стаканчик. Отпила. Прополоскала рот. Сплюнула. Смысла и дальше держать лицо не было. Мужчина видел все. — Моя очередь на такси прошла…, - произнесла с сожалением, опуская глаза. — Только зря простояла. Мне было стыдно. — Да. Если не везет, то не везет по-крупному, — поддержал Артур. Это прозвучало как насмешка. — А вы прям и рады. Все ждете когда поскользнусь и упаду. Ну, так можете радоваться. Вы видели меня в неприглядном виде. — Какая же вы желчная девушка…, - начал мужчина. Я аж задохнулась от возмущения, — но вы ошибаетесь, — продолжил Артур. — И мне вас жаль. — А вот не надо меня жалеть, — я выбросила пустой стаканчик в урну и подошла к мужчине. — И отдайте мне мои пакеты, - принялась выхватывать их один за другим. — Ваше такси уже уехало, — напомнил Артур. — Ха-ха-ха, можете начать смеяться, — произнесла с нажимом. Некст ухватился за ручки пакетов и никак не желал мне отдавать. — А я на машине, — вдруг произнес он. — И что? Хотите еще поиздеваться? — спросила. — Нет. Наоборот, хочу вас подвезти, — заявил Артур про между прочим. Я недоуменно застыла, когда до меня дошло что именно предложил мужчина. — Правда? — как-то не особенно верилось в альтруизм Некста. - Не шутите? — Я никогда не был так серьезен как сейчас, — с непроницаемым видом произнес мужчина. Смерила его взглядом. Подумала. И заявила. — Я согласна. Сил на то, чтобы стоять еще в одной очереди не было. Мне хотелось домой, чашечку кофе и любимый диванчик. И чтобы как можно быстрее. — Тогда в путь, — произнес Артур и, не смотря иду я за ним или нет, двинулся в путь. Мне же оставалось только следовать за мужчиной в его фарватере. Мы прошли мимо аэроавто, а в простонародье флаеров. Когда я оказывалась рядом с очередным агрегатом, то все думала, что именно этот принадлежит Нексту. За доли секунды представляла его владельцем за пультом управления, гадала как он смотрится в лобовом окне. — Сюда, — скомандовал Артур, передо мной взметнулась дверь обыкновенного автомобиля. Да. Он был солидный по размерам, неприметного серого цвета, но это был обычный агрегат, едущий по обычным дорогам. От разочарования я даже скривилась. Кажется, Артур поймал мой взгляд. — Что не так? Думали у меня что-то другое в управлении?- спросил, засовывая пакеты в багажник. — Это даже не флаер, — протянула. Шаурма, оставшись в другом краю, больше не отравляла мне жизнь. А потому я была бы не прочь прокатиться с ветерком, и даже не отказалась бы промчаться на уровне верхних эшелонов движения воздушного транспорта. — Ох, эти женщины! — закатил глаза к небу Артур. — Минуту назад их полощет не хуже флага на ветру, а в следующий миг они готовы лететь к звездам. — И полечу. На Силоний, — выпалила, не подумав. — Да?! — в глазах мужчины появился интерес. — Нет. Я пошутила, — сразу же пошла на попятную. — Не страшно. Бывает, — нашелся Артур. — Загружайтесь. Это, конечно, не флаер, но с ветерком промчу, — пообещал он. Внутри автомобиля Артура было свободно, пахло приятно. А чистота салона и вовсе поражала. Вряд ли он сам поддерживает чистоту, скорее всего за этим следит какой-нибудь нанятый работник из клининговой компании. Мужчины они такие неряхи. Я вспомнила своего ныне убиенного шефа. Айзек Ли не отличался особым стремлением к чистоте, в его бумагах, вещах, всегда царил бардак, в котором иной раз сложно было что-либо найти. Мы вырулили со стоянки от супермаркета. Артур уверенно вел машину, положив руки на рычаги управления. Я впервые заметила какие у него длинные пальцы. Был у меня небольшой фетиш. Я с удовольствием часами могла смотреть на мужские руки, запястья, предплечья. Мне казалось, что они могут многое рассказать о своем владельце. Какую жизнь прожил, чем занимается, как относится к себе и окружающим. Так вот у Некста руки и запястья были по-мужски красивые. Длинные, ровные, без явно выдающихся узлов суставов. Вены чуть выпирали под кожей, но это их абсолютно не портило, а, наоборот, добавляла некого шарма. Поймала себя на мысли, что в такие руки можно влюбиться. Глупость несусветная. Я отогнала ее подальше. Придумается же такое, тем более с Артуром в главной роли. Это он пока молчит хорош и приятен, а как заговорит, то бежать от него не глядя. — Куда ты прешь, придурок? — внезапно закричал Артур, бросая машину вбок. Удар, пришедшийся в мою сторону был несильным, но ощутимым. Далее последовала связка слов, непереводимых на другие языки, в силу их явно оскорбительно-негативного подтекста. Машина выровнялась. Лихач, подрезавший нас на дороге и не пожавший остановиться скрылся в потоке машин. Нам же пришлось остановиться, чтобы посмотреть причиненный ущерб. Мы оба вылезли. Артур первый, я следом за ним. По недовольному лицу мужчины поняла, что его не очень-то обрадовала ситуация. Машину хоть не сильно, повредили. Если бы не мастерство Некста, все могло быть хуже. — И кому вы перешли дорогу? — вдруг спросил мужчина. Я непонимающе захлопала ресницами. — Э-э-э, — не нашлась что ответить. — В вас стреляли, — гаркнул он, видя мой растерянный взгляд. - Вы мне не хотите ничего сказать? — по глазам видела, что мужчина зол, хотя и не подавал виду. Я молчала. Артур тряхнул головой, видимо, мысленно выругался. Я же зачарованно следила за прядью волос, сползшей на лоб. Она была замысловато изогнута. Я бы сказала, что в ней проявилась какая-то сексуальность, если можно это отнести на счет пряди волос. — Нет. Мой ответ еще больше разозлил мужчину. На лице заходили ходуном желваки. Чем больше мужчина нервничал, тем сильнее открывался для меня с иной стороны. Обычно он был язвительно-ироничен. Теперь же напоминал разозленного льва. Перед прыжком. Собранный. Сосредоточенный. Ожидающий. — Однозначно стреляли в вас, — повторил он, желая донести правду, никак не доходившую до моего сознания. Оно было увлечено прядью волос. Такое со мной бывает. В время сильного стресса я начинаю думать о чем-то совершенно постороннем. Например, о черной змейке так эротично подчеркивающей высокий аристократический лоб мужчины. А почему я никогда не замечала, что у Артура такой секси-лоб? Закрашивал он его что ли? — Этель, очнитесь, — мужчина схватил меня за локти и встряхнул. — А? Что? Чего вы меня тормошите? — я вынырнула в реальность. Глянула на разозленного мужчину. И что я нашла сексуального в пучке волос? Висит себе и висит. Бред какой-то. Похоже, что последнюю фразу произнесла вслух. — Нет, милочка. Это не бред. Я не мог ошибиться. — Понятия не имею о чем вы меня спрашиваете. И, вообще, с чего вы решили, что в нас стреляли? — когда мозги у меня начинали работать, они выдавали вполне приличные идеи. — Потому что у меня колесо пробито, — указал мужчина куда-то вниз. Я оглянулась. И точно. Машина лежала на ободе. Баллон был пустой. — Но я ничего не видела и не слышала, — возмутилась. — Потому что стреляли из пистолета с глушителем, — гаркнул Артур. Я сразу же вспомнила незнакомца в лифте. Похоже, этот поганец решил меня подкараулить в торговом центре, да не успел. — Ничего не знаю, — открестилась. Артур тяжело вздохнул. — Вам вызвать такси? — вдруг спросил у меня. — Зачем? — удивилась. Повернулась к дороге, посмотрела на пролетающие мимо автомобили. Из-за высоких скоростей, если чуточку прищурить правый глаз, то машины сливались в один летяще-светящийся поток. А если задрать голову вверх, то можно увидеть снующие в разных направлениях флаеры. Тоже красиво. Но высоко. Не любила я высоты. Никому не признавалась, но не любила. С высотой у меня были связаны очень неприятные воспоминания. — Чтобы отправить вас домой, — Артур пришел в себя и вновь был почти невозмутим. — А вы? — А я буду менять баллон, — Артур вовсю уже закатывал рукава, чем заставил меня на секунду выпасть из реальности. Мой фетиш вновь заявил о себе. Я, словно зачарованная, смотрела на обнажающиеся предплечья мужчины. Длинные пальцы, обнаженные запястья и руки, перевязанные жгутами вен, подействовали на меня как шепот кобры на удава. Я зависла. Сглотнула внезапно застрявший в горле ком. — Ау, — позвал мужчина. — Я здесь, — и помахал кистью перед лицом. Тряхнула головой. Пора брать себя в руки. Соберись, тряпка. «Этель, не смей заглядываться на запястья, помни к чему это может привести», — напомнила о себе моя советчица. Именно она отвечала за чувствительность к приключениям. И работала, я скажу, не за страх, а за совесть, в отличие от головы, которую легко было ввести в заблуждение. — Артур, а вы бреете руки? — вдруг спросила, чем вызвала целую палитру эмоций на лице мужчины. — Нет. — Вот и славно, — с облегчением вздохнула. Если бы он их брил, то я пропала. Голенькие мужские руки для меня, будто красная тряпка для быка. Я готова идти за ними на край света. А уж если мужчина и на остальном теле удаляет растительность (за исключением головы), то я его навеки. К счастью, самцы в нашем обществе мало заморачиваются избавлением себя от лишнего волосяного покрова. — Чему вы радуетесь? — принялся выяснять Артур. — Ничему. Такси не надо. Я подожду пока вы закончите. Может чем помогу, — произнесла, втайне надеясь исподтишка разглядывать руки Некста и дальше. Естественно, помощник из меня оказался никакой. Максимум на что я была способна, так это стоять около машины, упершись пятой точкой в крыло автомобиля. А еще я смотрела, не сводя глаз, как Артур поддомкрачивает машину, откручивает закрепительные болты, снимает испорченный баллон, затем достает из багажника запасной и ставит на место. Мое либидо пело от наслаждения, наблюдая за действиями умелых рук мужчины. Столько наслаждения я не испытывала со дня приема на работу. — Все. Сейчас поедем дальше, — Артур поднялся, одновременно отряхивая руки. — Угу, — расстроенно произнесла, видя как опускаются рукава свитера мужчины, пряча от меня усладу для глаз и души. Доехали до моего дома быстро. Или же мне так показалось? Я как зачарованная следила за руками мужчины, сжимающими рычаги управления автомобилем. А вот возле дома получилась заминка. Артур помог мне достать покупки. Передал из рук в руки. Следовало попрощаться и пойти домой. Но вдруг моя пятая точка воспротивилась, заявляя что и дальше желает любоваться на жилистые руки мужчины, у нее видите ли почти случился эстетический оргазм. Но почти не считается, требуется чтобы случился. — Артур, с моей стороны будет огромной наглостью попросить вас поменять чип в системе освещения квартиры. Какой день уже барахлит, а я сама боюсь связываться, потому как ничего в этом не понимаю, — видя удивление в глазах мужчины, тут же добавила. — Ой, простите, наверное, вам надо по своим делам. А я задерживаю. Итак, столько времени на меня потратили. Спасибо, что подкинули. И не дожидаясь ответа, засеменила в сторону подъезда. Скорость движения была рассчитана таким образом, что если Артур все же надумает меня догнать, успеет это сделать до того, как я скроюсь за надежными дверями. И не ошиблась. — Надеюсь, у вас есть все инструменты? — спросил мужчина, оказавшись рядом. — Ой, даже не знаю. Но если что, то могу попросить у соседки, - и чуть не добавила, что у нее сын занимается пуско-наладкой осветительных систем. Вовремя успела прикусить язык. Инструменты у меня нашлись. Нужные. К соседке обращаться не пришлось. Артур добрался до чипа в два счета, поменял на новый. Пока он все это делал я гадала как бы еще его задержать. Как назло в голову ничего не приходило. Ну, не говорить же ему откровенно о своем фетише. Хотя, пока он работал эстетический оргазм все же случился, пусть и небольшой. А дальше судьба распорядилась по-своему, мужчине кто-то позвонил и он ушел, даже толком не попрощавшись. Я все еще была в коридоре, когда услышала о пришедшем электронном письме. И кому я понадобилась? Компьютер находился в гостиной. Я активировала экран, открыла послание. Оно вспыхнуло красным. В центре красовался черный череп с провалами глазниц, под которым были изображены перекрещенные кости. А внизу виднелась надпись. «Это тебя не спасет». Было ли мне страшно? Очень. Но недолго. Пятая точка, как самое разумное создание в экстренных ситуациях, сказала, мол, Этель, не очкуй, еще немного и ты улетишь с этой недружелюбной планеты. Подбодренная боевым товарищем, прошедшим со мной бок о бок всю сознательную и несознательную жизни, одним нажатием клавиши удалила мерзкое послание. Что называется, с глаз долой из сердца вон. Настроение сразу же улучшилось, поднявшись на пару пунктов. И я отправилась разбирать покупки, не забывая еще раз все примерить. Вот и зачем я купила эти три комплекта нижнего белья одно развратнее другого? Как будто кого-то собралась соблазнять. А и собралась, подала голос самое разумное создание, на которое я как раз примеряла трусики-танго. В них по пятибалльной шкале я выглядела на все десять. Мулаты, метисы, смески — ждите меня, я лечу поражать ваше больное воображение и удовлетворять мое либидо. В приятных хлопотах незаметно пролетело время до поездки. Багаж был заблаговременно отправлен в космопорт, документы перепроверены вдоль и поперек. Главное, что я не забыла хорошее настроение, уместившееся за чашечкой бюстгальтера третьего размера. Суперджет, совершающий перелеты по маршруту Земля-Силоний, уже ждал меня в свои объятья. Мне оставалось лишь пройти регистрацию и разместить свое тельце в удобном кресле повышенной комфортности. — Ба! Кого я вижу?! Девушку — обманщицу! — услышала я, когда вот-вот должна была подойти моя очередь на посадку. И почему так всегда случается, что как только я оказываюсь у цели, а в данном случае у проходного терминала, как обязательно кому-то становлюсь срочно нужна. И этот кто-то обязательно норовит выдернуть меня из честно выстоянной очереди. — Доминик?! А вы тут какими судьбами? — воскликнула, увидев старого знакомого. — Куда-то летите? — глупый вопрос в свете того, что окончание очереди вело на посадку в суперджет, отправляющийся на Силоний. — Хотел задать вам такой же вопрос. — Так задавайте и я вам отвечу, — обаяние мужчины вновь начало на меня действовать, как валерьянка на мартовского кота. — Ваша очередь, прекрасная дама, — напомнил мне Доминик, указывая на ожидающую документы девушку. Когда я закончила со всеми формальностями, стало ясно, что Моне тоже летит на Силоний. И даже места у нас находятся рядом. Меня так и подмывало выяснить что же ему там понадобилось, но до самого взлета и выхода в космос поговорить с мужчиной не удалось. — Фух, пронесло. Меня все время укачивает при взлете,- поделился со мной Доминик, смахивая со лба виртуальную капельку пота. Я окинула мужчину скептическим взглядом. Крупная фигура едва вмещалась в кресло. Да он, похоже, из качалки не вылезает, эдакий мистер Вселенная. И после всего что я видела, Доминик будет говорить о какой-то там слабости. Не верю. Ему только плакаты украшать своим телом, а жаловаться в слабости. — А по вашему виду и не скажешь, что вы такой хилый, — в отличие от Моне я подобными проблемами (думаю, что надуманными) не страдала. Разве что когда не видела под собой голую землю метрах в ста и не висела на одной руке, болтаемая сильным ветром. Сразу же нахлынули воспоминания о дне, когда испытала страх высоты. — Это я в детстве неудачно упал с качелей, вот страх летать и закрепился, — доверительно произнес мужчина. — Бедный мальчик, — сыронизировала. — Пережить такой стресс в юном возрасте — это на всю жизнь. — А у вас разве не было ситуации, когда бы вы не дружили с высотой? — и такая хитрая ухмылка на губах. Так я тебе и рассказала, Доминик. О своих просчетах предпочитала молчать. Слабости это то, чем не стоит делиться. — У меня — нет, — заявила невозмутимо. — Сильная женщина… и очень честная, — в глазах мужчины заплясали бесенята. Как будто он знал обо мне что-то такое, о чем мне не было известно. — Я такая, — задрала повыше подбородок. — А вы на Силоний работать или отдыхать? — как бы про между прочим спросил Доминик. Рядом всхрапнула женщина. Стоило только суперджету стартовать, как она откинула спинку сиденья и смежила веки. Вот у кого надо учиться выдержке и спокойствию. — Вы слишком любопытный. Вам об этом говорили? — показала глазами на соседку, мол, разбудите. — Да. Я — такой, — произнес Доминик с толикой превосходства. — Что-то мне пить захотелось. Пройдусь, поищу автомат, - принялась вылезать из кресла, упершись ладонями в подлокотники. Когда я почти выходила из ряда, меня схватили за запястье. Не сильно, но вырваться вряд ли бы получилось. Перевела недоуменный взгляд на мужчину — И мне принесите… пожалуйста, — и добавил. — Вернетесь — договорим. Не люблю, когда меня вот так бесцеремонно. У Доминика задница что надо, а вот манеры не очень. Я все еще воевала с автоматом, он никак не желал отдавать мне стаканчик с водой. То воду выдавал без стакана, то стакан без воды. Что-то в его кибернетических мозгах переклинило и именно в тот момент, когда пить захотелось мне. В это время услышала разговор двух кумушек. Одна из них была очень полная. Женщина в яркой блузе с непонятными разводами привлекала всеобщее внимание. Как минимум тем, что занимала много пространства в суперджете. — Я уже не знаю что и делать? Никто не хочет со мной меняться местами, я уже и одного просила и третьего. И даже к стюарду подходила. Эти дети, они меня замучили. Все время скачут, прыгают. Не дают мне глаз сомкнуть. Никакого покоя. — Да. Это проблема, — протянула другая собеседница, рассеянно смотревшая по сторонам. Разговор ее мало волновал, она выискивала причину для побега. — Может быть ты со мной поменяешься местами? — с надеждой спросила у женщины. — Нет. Я не могу. Я люблю возле иллюминатора. Звезды моя слабость, — сразу же отказалась от предложения. — Я с вами могу поменяться, — приблизилась к беседующим. — Я тут совершенно случайно услышала ваш разговор. Меня дети совсем не смущают, — принялась объяснять. — Правда? — обрадовалась корпулентная женщина. Собеседница была тут же забыта. Та обрадовалась и сбежала, даже ничего не сказав. — Да. Только я обещала соседу принести воду. Не сделаете это за меня? — поинтересовалась с милой улыбкой на устах. — Конечно. Конечно. Я всучила женщине стаканчик с водой и назвала номер места, мысленно злорадно потирая руки. Вот Доминик обрадуется новой соседке. По пути к новому месту подошла еще раз к автоматам, в которых купила несколько пакетиков жвачек, печений и конфет, зная наверняка, что детвора им обрадуется. Так и получилось. Знакомство с новыми соседями прошло на радостно-визжащей ноте. Весь путь до Силония мы с детками играли в слова, загадывали загадки и сравнивали кто круче супермен или супервумен. К концу полета ниши мнения разделились. Мальчики из мужской солидарности поддерживали мужчину, а девочки — женщину. Что и следовало предполагать. За играми и разговорами время пролетело незаметно. Я так давно столько не улыбалась и не смеялась, как в окружении говорливой ватаги, каждый из которых оттягивал внимание на себя. Оказалось, что детки жили в детском доме и впервые летели на Силоний. А все потому как объявился добрый спонсор, оплативший полет и экскурсии. Я была рада, что в нашем мире еще существуют люди, способные творить добро совершенно бескорыстно. Посадка суперджета прошла в штатном режиме, хотя многие пассажиры так не думали. Мои соседи чуточку притихли. А парочке детей пришлось воспользоваться пакетами. Свой ужин они не удержали. С огромным сожалением я прощалась с ребятами в космопорту, после того как транспортная лента доставила нас к зоне досмотра. — Добро пожаловать на Силоний! — приветствовала меня улыбчивая инспектор таможенной службы. — Вы впервые на спутнике? — Да. По путевке, — сообщила, улыбаясь во все тридцать два. — Этель Долорес? — переспросила инспектор, сверяя меня с изображением в удостоверении личности. — Да. А что какие-то проблемы? — напряглась. — Нет. Никаких проблем. Можете проходить, — позволила женщина, провожая цепким взглядом. Я на прощание помахала ручкой, заметив пристальный к себе интерес. А вот дальше настроение мое заметно ухудшилось. При получении багажа я обнаружила, что в нем кто-то рылся. Вначале подумала, что это таможня своевольничает, решив без меня прошерстить багаж. Однако после вопроса почему меня не пригласили, оказалось, что госслужащие не имеют к досмотру никакого отношения. Багаж вскрывали посторонние. Вот тут мне бы закатить скандал и устроить разнос представителям космопорта и транспортной компании. Но я решила, что злоумышленники вряд ли будут найдены, а нервы я себе попорчу изрядно. Тем более вроде бы ничего не пропало. Конечно, все купальники я не пересчитывала, а навскидку все лежало там, куда положила. Инспектор, вызванный по моему заявлению, похвалил, мол, я поступила грамотно и разумно, не став устраивать скандал. Понятно, что ему не хотелось проводить расследование, но откровенное пренебрежение правилами перевозки и колоссальное попустительство меня удивило. Зато за доставленные неудобства я получила бесплатный трансфер от космопорта до гостиницы, что было скорее плюсом, чем минусом. Широкая подъездная дорога, фонтан перед входом, приятная музыка, звучащая прямо из воздуха… стоило мне только выйти из флаера перед гостиницей, как испорченное настроение тут же восстановилось, став просто великолепным. А когда из отеля выскочил улыбающийся парень в униформе и предложил руку, чтобы проводить до регистрационной стойки, я и вовсе ощутила себя, если не в раю, то на подступах. Отпуск. Наконец-то, сбылась моя мечта. Здесь я могу ничего не делать. Хочу — гуляю. Хочу — лежу в шезлонге на пляже. А захочу, так и вовсе не буду вылазить из номера отеля. 6 Заселение в номер гостиницы прошло просто молниеносно. Я только отдала документы и мне тут же их вернули с ключом. Мой сопровождающий, не прекращая улыбаться, проводил по переходам и лифтам в номер, располагающийся на тридцать пятом этаже. Пока мы ехали в прозрачном лифте, я в полной мере смогла оценить всю красоту места, в котором оказалась. Искусственно созданное море ничем не отличалось от настоящего, на берегу так же белел песок, росли пальмы и лежали отдыхающие. По водной глади плавали туристы, ходили корабли, катера и множество других плавательных средств, разнообразию форм которых можно было только диву даваться. — Я могу сейчас где-нибудь перекусить? — спросила у коридорного, следя куда он прячет универсальный ключ, которым только что открыл дверь. — В десяти ресторанах и кафе отеля, — с достоинством ответил парень, выводя на панели своего голопада схему расположения пунктов питания. — Здесь. Здесь и здесь. Вот эти откроются после двенадцати по местному времени, а вот эти работают только ночью. Я кивала, запоминая, встав рядом. — Спасибо, все понятно. Парень не двинулся, ожидая чаевых. Пришлось лезть в сумочку за мелочью. Не обижать же человека. — А скажи-ка мне, любезный, где поблизости пожарный выход? — про между прочим спросила у коридорного. — На непредвиденный случай. — У нас самая лучшая система безопасности в отеле. Индивидуальная. В каждой комнате установлены датчики объема, света, чистоты воздуха. Даже если возгорание произойдет в спальне, то заливать будет только эту комнату, чтобы не беспокоить остальных жильцов. — Это здорово. Но пожарный выход все же покажи. А-то вдруг пожар начнется на этаже, а я не буду знать куда бежать спаться. Я очень боюсь сгореть заживо. Оказалось, что таких выходов не один, и не два, а целых пять. Один из которых являл собою длинную кишку, спускающуюся до самого подвала. Правда, в обычное время без включения режима тревоги, вход кишку был заблокирован. За подробную экскурсию по эвакуационным выходам парень был щедро вознагражден, затем удалился по своим делам довольный и счастливый. Я же еще раз обошла номер, заглянула во все ящички в спальне, перебрала все бутылочки в ванной, перенюхала, проверила работу гаджетов, как то фен и телефон. Заглянула в сейф, не оставили ли предыдущие жильцы мне какой-нибудь подарочек в виде драгоценной броши или пачки хрустящих банкнот. Такого не обнаружилось. Видимо, тот, кто жил до меня не был настолько щедр. Мне, как новому постояльцу отеля, полагались белые махровые тапочки, подходящие по цвету к полотенцам и халату, лежащим в ванной. Я критически осмотрела их, покрутила из стороны в сторону и… решила, что в качестве подарка для любимой подруги они сойдут. Вот она обрадуется. Спросит, что ты мне привезла с курорта, а я ей бац, и покажу подарок — белые тапочки. Не забыть сфотографировать ее лицо в момент, когда я подарю любимой подруге подарок. Я, посмеиваясь, еще раз окинула номер взглядом, подошла к окну с чудесным видом. Подергала за ручку балконную дверь. Она с тихим шелестом повернулась. И тут же в нос мне ударил запах соленого моря. Его нельзя ни с чем перепутать. Ради него люди летят сотни тысяч километров, чтобы вдохнуть полной грудью ионы морской воды. И пусть по диагонали от меня до моря было несколько километров, разве это играло значение? Даже на высоте моего номера я уже ощущала, что попала именно туда, куда надо. — И-о-ху, — воскликнула от радости и закружилась вокруг своей оси. Еще немного постояла на балконе, подышала, и отправилась на поиски чего бы поесть. По пути к ресторану мне навстречу попадались постояльцы отеля. Я с интересом рассматривала их, пытаясь понять откуда они прилетели в этот райский уголок на Силонии. Судя по иностранной речи, слышимой то тут, то там, не все были знакомы с межгалактическим. Дикие люди, подумала я, с жалостью глядя на аборигенов. И как они только сюда добрались? Прозрачный лифт принес меня на пятнадцатый этаж, где стоило только выйти в фойе, как мой нос уловил ароматы, которые могли доноситься только из кухни. Ведомая запахами я поспешила в том направлении, откуда они доносились. И не ошиблась. — Мы так рады, что вы посетили наш ресторан, услышала я от электронного метрдотеля на входе. Я с удивлением глянула в безжизненные глаза робота и подумала, что лучше бы здесь поставили живого человека. Было бы гораздо приятнее. Или еда в ресторане вкусная, или я такая голодная, но стоило мне откусить первый кусочек от хрустящего хлебца, щедро посыпанного паприкой, как сразу же поняла, я в раю. Только там могли изготовить такое лакомство. Выпечка была моей слабостью. С этим был не согласен мозг, протестовала пятая точка, заявляя, что в ее депо нет лишних отсеков для свежего жира, но когда я слушала советчиков? После дождичка в четверг. Или когда висела над землей на уровне трассы для полетов флаеров. Но сейчас, не тогда. А потому я с огромным удовольствие вонзала зубы в хрустящую выпечку, запивая томатным соком и вожделением смотрела на другие блюда, ожидающие своего часа. — Я тоже люблю похрустеть, — и ловкие мужские пальцы выхватили у меня из рук оставшийся кусочек. — А-а-а, куда? — моя рука потянулась следом, чтобы отобрать хрустящую корочку. — Это плата за испорченный полет, — напротив меня уселся… Доминик Моне собственной персоной. — Откуда? Откуда вы взялись? — ошарашенно вытаращила глаза на мужчину. — Как вы меня нашли? — Вот еще. С чего бы я вас стал искать? Я пришел пообедать. И кого увидел, когда появился в ресторане? Вас. Я не поверил собственным глазам. Думаю, мерещится. А оно нет. Все явь и быль. Моя прекрасная нимфа, вскружившая голову и одурманившая разум, перед глазами. Только руку протяни и она вот, рядом, — восторженно произнес мужчина, проникновенно глядя в глаза. От льстивых слов я расплылась, словно воск по древу. Нимфой меня еще никто не называл. Я сразу же пожалела о своей выходке на борту суперджета. И что на меня нашло? Обычно я очень милая и добрая женщина. А тут как с цепи сорвалась. — Я тоже рада вас видеть. Это провидение ведет нас одними дорожками, не иначе. Доминик дожевал мою корочку, отряхнул руки и … придвинул мою тарелку. Этот жест был бы мил, если бы … да, черт с ним, пусть берет. Первый голод я утолила, а смотреть как ест красивый мужчина с ангельской внешностью это удовольствие недоступное каждой женщине. Мужчина с виртуозностью мастера расправился с моим антрекотом и моей, замечу, любовно выбранной из десятков таких же побегов, спаржей. То, как он хрустел зелеными ростками, вызывало слюну и слезы умиления. Я смотрела в рот Доминику и наслаждалась видом. — А вы разве не будете есть? — спросил у меня мужчина, когда закончил. — Буду. Вот закажу еще одну порцию и буду. Если вы заметили, то это была моя еда. — Правда? — Доминик сделал удивленное лицо. Вот шут гороховый. Ну разве можно смотреть на него и не улыбаться? Чего только стоят его глаза голубые со звездочками на радужке. Я вновь на них запала, чувствуя себя кошкой, нанюхавшейся валерьянки. — Какой же вы… милый. — А вы … богиня, — произнес он, кладя свою руку на мою. — Нет. Фея, спасшая меня от преждевременной смерти. Стоило мужчине ко мне прикоснуться как я тут же поплыла, как мороженое под майскими лучами солнца. Ушки расправились словно листья лопухов. — Говорите же … говорите…, - что еда по сравнению с ласковыми словами? Поесть я смогу и в другой раз, а вот послушать… когда еще удастся? — Мы можем переместиться куда-нибудь в более приятное место, — предложил Доминик. — К вам в номер? — спросила лукаво. — Или к вам. Где вы будете чувствовать себя королевой бала, - намекнул мой светловолосый бог на продолжение пиршества. - И заказать в номер креветки с шампанским. — Это же дорого. — Гулять, так гулять. Это же Силоний, детка. И тут же подозвал официанта. Для этого ему достаточно было поднять руку вверх. Тот явился по вызову буквально через пару секунд. Я млела от умиления, смотря в голубые глаза Доминика. Кроме ранее перечисленного он заказал клубнику со сливками, шоколадное фондю и засахаренные фисташки. А затем взял меня за руку и сказал: — Веди меня, моя принцесса. Я поняла, вот но счастье. Протяни руку и поймаешь. Пятая точка настоятельно рекомендовала присмотреться к мужчине. Напоминала о случае в суперджете. Но я отмахнулась. Доминик просто не рассчитал усилия, только и всего. Зато у меня есть возможность проверить насколько у него мягкие булочки. Женское тело, изголодавшееся по ласке, требовало компенсации. И желательно сию секунду. — Ты моя, богиня. Как только я тебя увидел, сразу понял, что пропал. Единственная и неповторимая, — шептал мне на ушко Доминик, пока мы поднимались на лифте на мой этаж. Я изо всех сил старалась не краснеть, когда следом за комплиментами мужчина начал произносить легкие пошлости. Он в красках рассказывал как будет есть креветки и откуда. А еще пояснил что именно будет использовать вместо стола. Стоило нам оказаться в номере, как Доминик притиснул меня к двери и завел руки высоко вверх. — Ну, все. Теперь ты моя, — произнес он и впился в губы. Я даже охнуть не успела от мужского напора. Доминик целовал меня жарко, споро, умело. Я таяла от его прикосновений и поцелуев. Мужчина так и не позволил опустить мне руки, удерживая их в поднятом состоянии только одной своей ладонью. Другая же блуждала по телу, избавляя меня от ненужной одежды. «Слишком рано», — вопила моя советчица. — «Все очень быстро. Одумайся», — кричала глупая пятая точка. — «Ты ничего о нем не знаешь!» — учила уму — разуму. «Заткнись», — приказала голова. — «И дай насладиться приятными впечатлениями. Думать будем потом». Мужчина мастерски распалял меня. Его ласки. Его поцелуи сводили с ума. От них я горела и плавилась в океане желания. Доминик разбудил во мне огнедышащий вулкан. Тело пело от наслаждения и повизгивало от удовольствия. Я даже глазом моргнуть не успела, как оказалась полностью обнаженной. — Королева. Настоящая королева, — восторженно произнес он, поедая взглядом. От услышанного просто растаяла, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. — А ты, ты такой … король, — упоминать про ангела было совсем не с руки. «Он бы тебя еще императрицей назвал. Что бы тогда делала? Разлетелась на молекулы? Или разобралась на атомы?», - язвительно спросила пятая точка в самый неподходящий момент. Доминик как раз проверял соответствие своей ладони моей груди. Тютелька в тютельку. Как оказалось моя грудь прекрасно соответствовала нужному размеру. «Может быть у него пальцы гуттаперчевые, растягиваются насколько необходимо для захвата!», — прокомментировала внутренняя «умница-разумница». Сколько не просила ее замолчать, она никак не желала униматься. А в это время Доминик закончил исследовать плотность груди, перейдя к ниже находящимся достоинствам моего тела. «Только не руками!»- гневно шипела пятая точка, ощущая чужое присутствие в непосредственной близости. Я же в отместку ей повернулась спиной к Доминику, предлагая огладить меня и с этой стороны. Он оказался мужчиной не глупым и с огромным удовольствием занялся воплощением моих невысказанных фантазий. «Ну, и, дура! Сдала меня с потрохами. И кому?», — кому именно пятая точка не договорила замолчав, обидевшись. Без посторонних комментариев стало заметно легче. И я полностью вовлеклась в процесс, испытывая на себе всю гамму эротического массажа. А Доминик даром времени не терял, рывком пристроив меня для личного пользования и обмена сексуальной энергией. Пользовался долго, со вкусом, не забывая фантазировать по ходу исполнения своих и моих желаний. От удовольствия я тихо повизгивала и … просила продолжать воплощать тайные фантазии. Нарвавшись на золотую жилу, кто же откажется от получения удовольствия, которого была лишена долгое время. Доминик был на высоте, разработав меня аж четыре раза. Один в вертикальном положении, два в горизонтальном, а четвертый в позе валета. Заказанные креветки и сладости пришлись как нельзя кстати и восполнили утекающие в процессе использования тел силы. К концу сексуального марафона я не могла поднять век от усталости. «Вот это — мужчина. Такого бы в постоянное пользование», - подумала я, прежде чем заснуть от усталости. Из блаженного состояния меня вывел шорох. Как будто мышь скребется. Я с детства терпеть не могла грызунов. Они вызывали во мне тихую панику. Стоило увидеть маленьких сереньких зверьков, как сразу же хотелось бежать куда глаза глядят. Глаза распахнулись сами собой. И принялись искать источник звука. Каково же было мое удивление, когда поняла, что причиной моего пробуждения стал… голый Доминик… роящийся в моем чемодане. Причем он не просто рылся, он вспарывал подкладку и заглядывал под нее. — Позволь узнать, что ты делаешь? — спросила, поднимаясь на руке, желая лучше видеть происходящее. Мужчина сидел на корточках, спиной ко мне. Услышав голос, он повернулся всем телом. В руке Доминика блеснул нож. Небольшой такой, фигурный. Я подобный видела в мужском журнале. Его еще рекламировал известный актер, одетый в военную форму. Доминик поднялся на ноги и медленно подошел к кровати. Я же не спускала глаза с ножа, которым мужчина поигрывал. Легко и уверенно. Сразу было понятно, что с такой игрушкой он видится не в первый раз. — Сама отдашь или будем искать? — спросил Доминик. И мне совсем не понравилось выражение его лица. Вместо ангела на меня смотрел светловолосый демон. Черты лица моего случайного любовника заострились, стали четче, в них появилось что-то хищное, страшное. «А я тебе говорила!», — завопила моя советчица. — «А ты — один раз живем. Секса много не бывает. Вот и получай теперь. Как выкручиваться-то будешь?» Я сразу подобралась. Ноги подтянула. Простынкой прикрыла все стратегически важные места, не дай бог что лишнее увидит. «Поздно, милочка. Он видел даже родинку на внутренней стороне бедра», — напомнила мне пятая точка. — Что тебе от меня нужно? Я тебе все уже отдала, а девственности у меня нет. Девственность потеряла на втором курсе. Моим первым мужчиной был сосед по этажу. Звали Кларк, — выпалила на одном дыхании. Нож в руке Доминика зачаровывал не хуже раскрытого капюшона кобры. — Детка, ты меня с кем-то путаешь, — оскалился мужчина. - Неужели ты думаешь, что мне нужны твои просроченные прелести? Да и видел я все уже. Второй раз смотреть на на что. «Ах, он гад!»- воскликнула моя советчица. «Пусть на себя посмотрит, пингвин общипанный». — Знаешь, я тоже от тебя не в восторге. Движений много, а результата пшик, кот наплакал, — скривилась, словно увидела прокисшее молоко. — Не так уж ты и хорош. С виду мачо, а в деле даже на троечку не тянешь, — произнесла на одном дыхании. А нечего меня незаслуженно обижать. Я могу и ответить Мужчина взревел раненым кабаном и кинулся на меня. И нож, поганец, из руки не выронил. А у меня из оружия ничего кроме голой пятки. Вот ею я и припечатала Доминика по колокольчикам. Во-первых, с перепугу я всегда меткая. Во-вторых, гибкая и резкая. Даром что ли на йогу ходила. Попала в цель с первого раза. Точно в яблочко. Вернее, в огурчик, что болтался неприкаянным. Мой недавний любовник взвыл и рухнул на колени. Правда, нож так и не выбросил. Видимо, пожелал приложить холодное к раскаленному. Пока Моне загибался на полу, я соскочила с кровати и рванула к выходу. Не забыв прихватить простынь. Все же свои стратегически важные и чертовски умные места надо прикрывать от недобрых посторонних глаз. — Пожар. Пожар, — завопила выскакивая в коридор. Двери соседних номеров еще открывались, а я юркнула на лестницу черного хода, пробежала пару этажей вниз и набрала охрану. — В номер тридцать пять семнадцать вошел мужчина, подозреваемый в ограблениях и изнасилованиях постоялиц отеля. Примите срочные меры, — произнесла быстрее, чем у меня что-то спросили. Сообщив о сексуальном маньяке я поднялась по лестнице на три этаже выше и постучалась в первую попавшуюся дверь. Не открывали долго. Я собралась уже переместиться к другой, чтобы повторить. Но дверь отворилась. На пороге стоял… Артур Некст, вытирающий полотенцем волосы, с которых текли тонкие струйки воды. — Этель, что вы тут делаете? — он замер, с удивлением уставившись на меня. Я обвела взглядом мужчину. Отмечая по пути широкие плечи, твердые мускулы проступающие из под смуглой кожи, маленькие темные соски венчающие широкие пластины груди. Без внимания не остались и восемь кубиков пресса (специально пересчитывала по ходу дела) расчерченные черной дорожкой уходящей под белое полотенце, держащееся на бедрах мужчины на одном честном слове. Увиденное привело в эстетический шок. — Наслаждаюсь, — пробормотала, стараясь заглянуть за махровую ткань и оценить в полной мере своего недоброжелателя. Вот никогда даже подумать не могла, что под одеждой у Артура спрятано такое… такое… богатство. Есть три вещи, на которые можно смотреть часами. Это огонь, вода и … пресс господина Некста. — Могу узнать чем? — настороженность в голосе мужчины несколько отрезвила. Я сглотнула вязкий ком непонятно откуда появившийся в горле. И пусть еще некоторое время назад я вкушала сексуальное удовольствие даримое перевертышем Домиником, но оно отошло на задний план, стоило увидеть Артура во всей красе. С трудом заставила себя посмотреть в глаза мужчине, внезапно оказавшимся на моем пути. — Полотенце у вас слишком… белое. Хочу себе такое, — еле нашла что ответить. — Могу поменяться на вашу простынь, — хитро произнес Некст. Я тут же вспомнила почему оказалась перед мужчиной в таком непрезентабельном виде. Кажется, пора включать мозги, — запоздало подумала. Чем именно подумала так и не поняла, чувствуя себя не в своей тарелке от внешнего вида Артура. — У меня дверь захлопнулась. Можно я от вас вызову коридорного? — и начала двигаться в сторону Некста, желая протиснуться мимо волнующего взгляд и тело торса. — А если я не один? — нашел что сказать он. — Я вам не помешаю, — «обрадовала» мужчину, воровато оглянувшись по сторонам. — Могу отвернуться… или посмотреть, если вас это заводит, — предложила, не думая. От моего предложения Артур аж поперхнулся. Видимо, не знал что именно выбрать. Я была уже на полпути к цели, когда со стороны лестницы послышался какой-то шум. Дальше медлить не было времени. — Вы простудитесь. Тут сквозит, — произнесла с мнимым сочувствием и… толкнула грудью Некста. В первое мгновение показалось, что я налетела на бетонную стену. Которая не желала двинуться ни на миллиметр. Потом стена «подумала» и покачнулась, позволяя увлечь себя и меня внутрь номера. — Вы такая заботливая, — услышала иронию в словах мужчины. Я успела захлопнуть дверь прежде чем мимо по коридору пробежала группа людей. — Не могла же я позволить вам заболеть? — спросила настолько участливо, что подумала, а не переигрываю ли? Мою дальнейшую игру Артур не поддержал. — Вы хотели позвонить. Телефон в гостиной, — а сам пошел вглубь номера. А он у него не такой эконом, как у меня. Со спальной и гостиной. Ничего себе, — подумала завистливо. — А вы куда? — не то, чтобы мне было интересно, но следовало поддержать разговор и понять почему мужчина насупил брови, стоило увидеть в коридоре толпу людей. — Я не закончил процедуры. — Какие? — обвела глазами фигуру мужчины. Он явно уже искупался, был свежевыбрит. Разве что не одет. Но это и не надо. Пусть так и дальше ходит — глаз радует. Не так часто мне на пути встречаются полуголые мужчины. — Так я вам и сказал. Это личное, — рассмеялся он, внимательно смотря на меня. — Вы такой скрытный, — только и промолвила, понимая, что только что дала возможность Нексту воспользоваться ситуацией в обратную сторону и спросить у меня что я скрываю. И даже начала заготавливать более подходящий ответ. А Артур взял и удивил. Ничего не сказал, оставив меня со своим ответом без вопроса. Стоило мужчине скрыться в ванной, как я заметалась по комнате. Что делать? Что делать? У кого узнать что именно творится в моем номере. Где сейчас Доминик Моне и что делает? Задержала ли его полиция или мужчине удалось скрыться? — Вы долго будете наворачивать круги по номеру? — Некст появился так же внезапно, как и всегда. — Мне сказали, что все коридорные заняты, — произнесла трагически. — Вы бы не могли сходить со мной? — Чтобы что? — удивился он. — Чтобы открыть дверь. — И как вы себе это представляете? — Артур явно не понимал что я от него хочу. — Ну, вы же мужчина, — думаю, что эта фраза должна была заставить Некста возгордиться и решить все мои проблемы. - Придумайте что-нибудь, — сделала контрольный выстрел. Он так странно на меня посмотрел, как будто хотел сказать, что я немного не в себе, или, как минимум, покрутить у виска. Однако произнес обратное. — Раз вы так хотите, тогда ладно, — сбросил с себя полотенце, оставшись … в одних тапочках на голое тело. И полез в шкаф за чистыми вещами. А я … я онемела. Ощутив как чувствуют себя бедные рыбки выброшенные на берег. И рады бы что-то сказать, да слов нет от… офигения ситуацией. Он же мне теперь сниться будет. Да он же меня затерроризирует во снах. Я же спать не смогу. Может ли мужчина свести с ума женщину? Легко. Достаточно повернуться задом. Смотря, как кролик на удава, на Артура Некста, забыла как надо мигать. В голове роились мысли одна горячее другой. И среди них самой громкой была: «Как порядочная женщина я обязана на нем жениться». Артур уже натянул брюки и повернулся в мою сторону, продолжая соблазнять своим идеальным торсом. К которому помимо воли тянулись руки. — Я давно помолвлен, так что замуж звать меня уже поздно, — и так на меня глянул, что по спине пробежал холодок. Черт! Неужели я произнесла это вслух? Стало безумно стыдно за свой болтливый язык. — Хорошо. Я потерплю, пока она вас бросит, — брякнула, не подумав. Артур скрипнул зубами и… промолчал, не желая и далее развивать тему. К моему номеру шли молча. Я, откровенно говоря, трусила. Доминик с ножом до сих пор стоял перед глазами. Я опасалась за свою жизнь. — И что за оргию вы тут устраивали? — задал вопрос мужчина, стоило войти в мой номер. Его никто даже не попытался закрыть. Внутри наблюдался такой бардак, как будто через комнату пробежало стадо мамонтов. Артур обошел номер, попеременно поднимая то одну, то другую деталь туалета. А когда он взял в руки резиновые наручники, непонятно откуда появившиеся в комнате… я поняла, что сгорю со стыда. Дотла. Мужчина покрутил их из стороны в сторону. Хмыкнул. Кинул лукавый взгляд на меня. Потом вновь посмотрел на резиновые кольца. — Это не мое, — принялась отнекиваться. — Да. Да. Конечно не ваше. От прошлых жильцов осталось, - мужчина мне не верил. Я бы тоже не поверила, если бы такое увидела. Вот же сволочь, этот Доминик. Удружил, так удружил. И откуда он только взял эту гадость? Ясное дело, что наручники предназначались мне. Но только не для удовольствия, а чтобы ограничить движение. Этот, подлец, пытать меня хотел. Не иначе. Мы бы и дальше беседовали с Некстом. Возможно даже коснулись темы моего морального падения. Однако нас прервали. С шумом в комнату ввалилась группа лиц в униформе и с криком «именем закона вы арестованы» уложили Артура лицом в пол и надели наручники. Не резиновые, что были в руках Некста, а углепластиковые, что использовались у работников спецслужб. Я даже пикнуть не успела, настолько быстро все случилось. Когда мужчину, наконец, подняли на ноги, то у меня спросили: — Он вам ничего не сделал? В ответ лишь покачала головой, все еще до конца не понимая ситуации. Мне хотелось закричать, мол, вы не того схватили, но тогда придется рассказывать и все остальное, а я этого не хотела. Особенно в присутствии Артура. — В чем меня обвиняют? — подал голос Некст. Взглянула на мужчину и поразилось его невозмутимости. Так стоят короли жизни, а не те, кого только что ткнули лицом в пол. Казалось, что его совершенно не волнует случившееся, лишь легкое любопытство читалось на его лице. — Вы задержаны по подозрению в ограблениях, изнасилованиях и убийствах, — довольным тоном произнес один из спецназовцев. Этот губатый тип сразу вызвал у меня чувство неприязни. Слишком наглый и самоуверенный. — Я могу связаться со своим адвокатом? — культурно поинтересовался Артур, не делая никаких попыток освободиться или как-то воспрепятствовать задержанию. — В участке поговоришь. А тут — заткнись, — рявкнул губатый. За малым не замахнулся и не врезал Нексту. Взгляд спецназовца говорил — только дернись и я тебя с землей сровняю. Артур как будто все это предвидел и не делал абсолютно ничего. — Понятно, — кивнул мой знакомый. При этом не стал волноваться больше, чем до этого. — Выводи этого душегуба, — рявкнул губатый. Видимо, в компании спецназовцев он был самый главный. — Он…, - я попыталась возмутиться. У меня прорезался дар речи. А в голове возникла идея как можно спасти Некста. — Милочка, даже не пытайтесь. Если он задурил вам голову, то это только ваши проблемы. Следствие разберется и накажет по всей строгости закона. — Но суд? — возмутилась, помня, что не следствие наказывает, а совсем другой орган. У меня возникли подозрения, что под карающей дланью он имел в виду себя. Губатый оставил мое замечание без ответа. Я все еще была одета в простынь и речи о том, чтобы последовать за Некстом не было. Вряд ли меня правильно поймут, если я заявлюсь спасать мужчину в неглиже. Пришлось лишь наблюдать как уводят Артура. Я чувствовала себя виноватой в произошедшем. «Спасай мужика, дура», — воскликнула моя пятая точка. - «Исправляй, что наворотила». Я в три счета привела себя в порядок и кинулась за удалившимися мужчинами. Только их след простыл. Оказалось, что на крыше гостиницы поджидал полицейский флаер, на котором они умчали в неизвестном направлении. — Я — дура, дура, дура, — твердила себе, летя над крышами домов в заказанном аэро-такси. — Куда тебя несет? Ты ему ничем не обязана. Ты совершаешь большую ошибку. «Ты-дура, дура, дура»- вторила мне пятая точка, портя и без того упадническое настроение. «Но ты — справедливая дура. И честная, хоть и относительно. Поэтому собери булки в кучу, зажми и лети дальше. Иначе из-за тебя пострадает ни в чем неповинный человек». Так, в разговоре сама с собой я достигла главного полицейского управления на Силонии. 7 Я с тоской смотрела на край моря, видневшегося по одну сторону окон в такси, и думала, что я на самом деле недалекого ума, так как прилетела на курорт, но до сих пор даже ног не замочила. «Ты поступаешь верно», — подбадривала советчица, замирая от страха. Ведь я собиралась попасть на прием не абы к кому, а к главному полицейскому на спутнике. Понимала, что шанс попасть к нему мизерный, но только он мог помочь в освобождении Артура Некста. — Девушка, вы куда? — меня остановили сразу же на входе. — Я к полковнику, — сделала такой наглый вид, насколько позволяла давно уснувшая совесть. — По какому вопросу? — насмешливо поинтересовался постовой. — По личному. — Насколько личному? — кажется, он начал со мной заигрывать. — Настолько, что ближе к телу не бывает, — взглянула на мужчину столь откровенно, надеясь, что он все сразу же поймет, раскроет все двери и проводит меня на самый верхний этаж, где по моему мнению должен обитать господин полковник. И для пущего эффекта провела рукой по груди в предусмотрительно расстегнутой блузке. Этот жест я подсмотрела в одном фильме. Главная героиня именно так соблазняла нужный объект. — Девушка, а вы ничего не путаете, случаем? — он явно понял мой намек на интимную близость с начальником, но вот только не спешил никуда пускать. — Это вы путаете, продолжая держать меня на пороге. Не боитесь, что вас выгонят со службы? — перейдя к угрозам, видя, что мой замысел, казавшийся гениальным, терпит крах. — И кто же это сделает? — вдруг спросил меня мужчина пенсионного возраста в невзрачном пиджачке, примерно одного со мной роста. — Ясное дело кто — полковник. Он же здесь начальник. — А он вам кем доводится, если не секрет, милочка? - поинтересовался старикан. Я окинула мужчину взглядом и решила, что грубить пенсионеру не стоит. Не настолько я испорчена. Старость надо уважать и все такое, что нам говорили с самого детства. — Люб… имая я его женщина, — хотела сказать любовница, да в последний момент исправилась, заменив одно слово другим. — Хм. Любимая, значит…, -мужчина задумался. — Да. Любимая. — Ну, что ж… постовой, а пропусти-ка, ты мою любимую женщину, а мы у меня в кабинете выясним, насколько она любимая. «Ау-ууу», — завопила пятая точка. — «Вот это ты влипла. Нет. Даже не влипла, ты вляпалась по самые уши. И не в патоку. И даже не в мед. А в ароматное… что мухи любят больше всего». — Заткнись, — отмахнулась. — Лучше думай как выкрутиться. Подозрительный старикан без опознавательных знаков, но с манией величия полковника, покосился в мою сторону. — Это вы мне? — Да укуси меня зеленый змий, это я ей, — обернулась и скосила глаза на мысленную собеседницу. — Ей? — еще больше удивился мужчина, принявшись шарить за моей спиной глазами. Естественно, там никого не было. — Не обращайте на меня внимание. Я иногда разговариваю сама с собой, — постаралась разрядить ситуацию. — Так мы идем? - напомнила о желании старикана поговорить со мной. Судя по глазам, он уже так сильно не пылал желанием оказаться со мной наедине. Но и выглядеть глупо перед подчиненным тоже не желал. — Через десять минут позовете ко мне капитана Лелиса, - приказал, прежде чем двинуться вперед. «Испугался», — засмеялась пятая точка. Я предусмотрительно решила промолчать. — Итак, что вас подвигло представиться моей любовницей? - прогромыхал старикан, стоило ему оказаться в своем кабинете за огромным столом. Неужели считает, что этот самый стол его спасет, если я на самом деле окажусь буйно помешанной? — А вы меня разве не помните? — решила играть до самого конца. Ясно, что с полковником шутки плохи. И надо как-то выкручиваться из сложившейся ситуации, пока не поздно. Еще бы себе не навредить и Артура выручить. — Госпожа Долорес, вы не в том положении чтобы иронизировать, — строго заявил мужчина, — у меня тут на вас целое досье, — он постучал ногтем по планшету. — И чего там пишут? — Пишут, что если вы сию секунду не расскажете всей правды, я вас закрою в каталажку, — пригрозил полковник без формы. «Вот она твоя минута славы», — завопила моя советчица. - «Сейчас или никогда». — Моего жениха оклеветали, — и рассказала слезную историю про то, как мы с Артуром жили душа в душу и все бы было хорошо, если бы в нашу жизнь постоянно не вмешивалась какая-то сумасшедшая женщина, чьего имени я не знала, и которую никогда не видела. Однако эта злыдня постоянно устраивала нам козни, лишь бы мы не были вместе. Для этого нам даже пришлось лететь на Силоний отдельно друг от друга и селиться на разных этажах. Но она все равно узнала и решила испортить нам отпуск, оболгав моего любимого, заявив о вымышленном преступлении. Я потупила глазки и театрально вздохнула, перевела дух и продолжила говорить, по какому поводу появилась в управлении. Когда поток слов кончился я сделала трогательную мину, показывая тем самым, что закончила рассказывать. — Что-то я вам не верю, — хмуро заметил мужчина, сверля взглядом карих глаз. — У вас на меня досье. Я ни в чем не вру, — разве что чуточку. Ну, может быть, самую малость. Но это ведь не считается. Один раз не — не фантомас. В кабинет заглянули. — У вас все в порядке? — услышала, не оборачиваясь. — У меня да. А вот у девушки — проблемы. Большие, — произнес полковник. Замерла, чувствуя, что еще немного и лишусь воздуха, потому как забыла дышать. «А я говорила», — напомнила о себе советчица. Хотела возмутиться и сказать, что это именно она подтолкнула к необдуманным поступкам. Громко пискнул телефон, извещая о пришедшем сообщении. Я проигнорировала. — Что от меня требуется? — спросили со спины. — Еще раз перепроверь все что говорит госпожа Долорес, и помоги, если ее слова подтвердятся. А если нет…, - многозначительно произнес господин полковник. — Я понял. Посадить в карцер. На хлеб и воду. Мужчина за спиной сразу же мне разонравился, хоть я его еще в глаза не видела. — Это…, -начал полковник. — Понял. Понял. Воду не давать. Хлеб экономить. Я не выдержала и обернулась. Рыжий детина двух метров роста в форме полицейского с нашивками капитана. Лелис — вспомнила фамилию мужчины. Всегда терпеть не могла рыжих. Они мне казались скользкими и хитрыми. Кажется, капитан Лелис в полной мере подходил под сложившийся образ. — Капитан, хватит шутки шутить. Девушка и так на низком старте, — пожурил полковник своего подчиненного. — Да она не робкого десятка, раз позволила назваться вашей любовницей. Рисковая. Раз не боится госпожи Асмус, — рыжий детина заржал. — Сплетники, — рыкнул полковник, превратившись из старикана в хитрую змею. — Идите работать. Меня как ветром сдуло. Стоило понять в какую передрягу попала. «Это мы еще хорошо отделались», — подала голос советчица. - «Мог бы и в карцер посадить». — Еще не вечер, — пригрозила сама себе и ужаснулась тому, что произнесла. — Вы что-то сказали? — капитан Лелис гаркнул прямо мне в ухо. — Уже вечер, а вы не сильно-то шевелитесь чтобы мне помочь, - посмотрела в смеющиеся зеленые глаза рыжего гиганта. — Работа у меня такая — изображать бурную деятельность при этом не делая ничего, — нагло ответил он. — Первый раз встречаю честного полицейского. — Запомни меня, детка. Будешь рассказывать внукам, — заржал он. «Куда мы попали?» — ужаснулась советчица. Рыжий детина вопросы сыпал, как из ведра, перемежая их шуточками и прибауточками. Все время напоминала себе, что я не на пляже, куда стремилась всеми фибрами души, а в полицейском участке. Однако держалась своей легенды не хуже бульдожки. В итоге мне поверили. Я с облегчением вздохнула. И вот, сидя на лавочке, перед полицейским участком я с нетерпением ожидала освобождения Артура Некста. Каждый раз, когда открывалась дверь, мое сердечко замирало в предвкушении. Чего? Конечно же благодарности. Ведь, я смогла. Я вытащила из цепких лап системы. Время шло. А никто не выходил. Вернее, люди выходили, но все не те. Среди них не было Артура. Я начала волноваться. Когда моя тревога дошла до максимальной точки кипения, направилась в участок. — Ну, когда вы отпустите Артура Некста? — задала вопрос зевающему полицейскому за пуленепробиваемым окошком. - Вам должны были дать ценные указания. Полицейский лениво на меня взглянул и опять уставился в экран головизора. — Я требую, чтобы отпустили…, - начала возмущаться. — Дамочка, вот чего вы кричите. Работать не даете. Не надо так разоряться. Завтра приходите, — посоветовали мне сбоку. Еще один страж порядка, внезапно появившийся как из под земли, был сама доброжелательность. — Сам полковник Асмус отдал распоряжение, — подключила тяжелую артиллерию. Упоминание начальника произвело необходимый эффект. Народ зашевелился и даже полез что-то проверять в электронных мозгах компьютера. — Так его нет, — сонный полицейский был не таким уж и сонным. — Еще пять часов назад отпустили. — Как так? — всплеснула руками. — А чего держать невиновного человека? — удивился он. — Так что нечего тут шуметь, дамочка. Идите-ка домой и там разбирайтесь со своим кавалером. И нечего нам мозг выедать чайной ложечкой. Меня выставили за дверь, словно шелудивую собаку, я даже пикнуть не успела. В гостиницу я возвращалась злая, голодная, имея одно лишь желание — убивать. Крушить все на своем пути без разбора. Как он мог? Как? Почему ничего не сказал? Да я его на мелкие ленточки порву. А останки скормлю чайкам, что дурным криком летают над морем до которого я так и не добралась. С таким настроением я стучалась в дверь Некста. Нет. Даже не стучалась — грохотала. Если он сию же секунду не откроет, я вынесу дверь или разобью ее на мелкие кусочки. Появившийся, спустя несколько секунд, Артур был снесен ударной волной по имени Этель Долорес внутрь номера. — Ты! Ты! Ты! Да как ты мог? — наверное, мой голос было слышно даже в соседнем районе, настолько сильно я кричала. Не знаю как, но по пути движения Артур умудрился захлопнуть дверь и перехватить мои руки, так и норовившие вогнать пальцы по вторые фаланги в наглые глаза мужчины. — Да я из-за тебя на такое пошла! Да знаешь ли ты как я унижалась? Да мне пришлось дойти аж до полковника! Я такое испытала! Меня разве что не пытали! Нет. Меня пытали. А ты! Ты в это время был здесь и не позвонил, — кричала, пытаясь вырваться из рук и воплотить задуманное. — Да ты знаешь, что я с тобой сделаю? Я тебя сейчас порву на мелкие части, потом сожгу, а твой пепел развею по всему Силонию. Да я… я не знаю что с тобой сделаю… Когда один человек кричит, а другой человек не отвечает, то запал одного постепенно сходит на нет, потому как ему нечем подпитываться. Вот так и я, кричала- кричала в лицо Артура обвинения, а он молча держал меня, ничего не говоря. Я выдохлась. Замолчала, чтобы перевести дух. — Закончила? — и видя, что я собираюсь врубить вторую серию обвинений, продолжил. — Имей в виду, больше я терпеть не намерен, закрою рот кляпом, — предупредил. А я… набрала в грудь побольше воздуха и… выдохнула, уставившись на практически невозмутимого мужчину. И как это ему удается? Я бы так не смогла. — Не закончила, но подожду что ты скажешь в свое оправдание, — произнесла настолько спокойно, насколько у меня получилось. — Милая моя, — мне понравилось начало, — это не я должен оправдываться, а ты. Ты зачем натравила на меня полицейских? — глаза мужчины зло сощурились. А от него самого повеяло таким холодом, что будь моя воля, отшатнулась метра на три. А так была вынуждена стоять рядом. Внезапная перемена настроения Артура меня напугала больше, чем нож в руках Доминика. Если бы я могла открыть глаза шире, то сделала бы это. Но шире не удалось, потому как они, и так, были распахнуты по-максимуму. — Я не травила, — пробормотала, не сводя взгляда. — А вот тебя надо было бы, — мужчина внезапно перехватил мои руки и рывком завел их за спину, а после и вовсе связал запястья откуда-то появившейся веревкой. Я даже пикнуть не успела, настолько молниеносно все произошло. — Что ты де-е-елаешь? — пропищала уже в полете. Это Артур отправил мое бренное тело прямиком на кровать. Для чего понадобилась лишь подсечка. И я плюхнулась, как куль с мукой. И чуть не прикусила язык. — Желаешь, чтобы я привязал тебя к стулу? И на нем допрашивал? — любезно поинтересовался он, придвигая ближе к кровати, указанный предмет мебели. — О чем допрашивал? Как я ходила тебя избавлять из полицейского участка? — спросила обиженно, чувствуя как внутри зарождается ожидание чего-то такого, что мне не понравится. — Нет. — А о чем? — постаралась улечься так, чтобы лучше видеть Артура. — Как ты докатилась до жизни шпионки. — Шпи? Что? — переспросила, надеясь, что мой голос не дрогнул. Ощущение надвигающейся катастрофы только усилилось. — Этель, ну разве так можно? — покачал головой тот, кто еще недавно казался таким сексуальным. — Я вас не понимаю, — постаралась вздернуть подбородок. Правда, лежа это получилось не очень хорошо. Скорее комично. — Этель… Этель… на кого ты работаешь? — Артур подпер руками подбородок, упершись локтями в колени. И даже в таком положении его глаза находились значительно выше моих. Я воспрянула духом. — Так вы же знаете. Мы же с вами в одной компании, - произнесла обрадованно. — Нет, Этель. Не надо отпираться. Я давно подозревал, что за вашим рвением работы и красивыми глазами что-то есть. Еще советовал Айзеку приглядеться к вам получше. Он обещал, да вот какая незадача, не успел, — с сожалением сообщил Артур, не сводя с меня внимательного взгляда. — Это все он, — поняла, что смыла отпираться и играть в святую невинность нет. Но и молчать как партизан не стоит. — Кто он? — Артур вскинул голову, ожидая от меня дальнейших откровений. — Айзек. Кто же еще? Это он предложил. А я не могла отказаться. Он угрожал меня уволить, — я даже всхлипнула, надеясь, что со стороны это выглядело правдоподобно. А еще попыталась улечься в более соблазнительную позу. Чем черт не шутит? А вдруг Артура больше всего заинтересуют мои прелести, а не сведения о промышленном шпионаже, на который меня толкнул жадный босс. Все последние дни до отлета суперджета, я заставила себя не думать о плохом. — Это вы его убили? — с милой улыбочкой на устах поинтересовался у меня Некст. Я даже икнула. Данный вопрос мне уже задавали, но я не думала, что его же спросит Артур. — Я же глупая. Зачем не это надо? — Чтобы заграбастать себе все добытое преступным путем. Некст сверлил меня глазами. Я даже не предполагала, что он так может. — У меня ничего нет. Я еле свожу концы с концами, — чуть приподняла голову, чтобы посмотреть на мужчину, а потом опустила, видя внимание к своей персоне. И только после этого позволила одинокой слезинке поползти по щеке. Так, как будто бы я вовсе не хотела плакать. Но так получилось. — Еще скажите, что от бедности купили путевку на дорогой курорт, — начал иронизировать Артур. Вот только глаза его не смеялись. — Да я до моря так и не дошла. Видела только из окна отеля. — Ой, сейчас расплачусь, — опередил меня мужчина. — На жалость давить не советую. Она меня раздражает. А вот если расскажете чистую правду кто вас нанял, для чего и зачем, то я подумаю…,- многозначительно произнес мужчина. Судя по его расслабленной позе он никуда не спешил. И в данный момент всего лишь прощупывал почву, не переходя к допросу. — Подумаете «что»? — ухватилась. — Доживете вы до следующего восхода солнца или нет, - равнодушно произнес он. Я даже задохнулась от возмущения и … страха. — Да кто вы такой чтобы мне угрожать? — попыталась встать, только со связанными за спиной руками это не так просто сделать. Но и лежать кулем сил не было. — Не важно кто я, важно что вы готовы мне отдать, чтобы меня задобрить, пока я не начал вас пытать. — Вы не посмеете. Я буду кричать. Помогите! Режут! - заголосила дурным голосом. И тут же моя голова, на манер страусиной, зарылась в складках покрывала. Не сама, конечно. Ей помогли. Я даже и представить себе не могла, что у Артура такие сильные руки. От нехватки воздуха я начала задыхаться, забившись в конвульсиях. Но мне даже толком не дали подергаться на кровати, придавив весом мужского тела. В другой ситуации я бы оценила позу «мужчина сверху, женщина снизу», но точно не в этой. Когда я уже думала, что больше не увижу свет и начала готовиться ко встрече с апостолом Петром, меня отпустили, дав жадно вдохнуть. — Еще раз закричишь… Больше мы не увидимся. Решай сама. Будешь кричать? Если нет, то кивни, — сквозь кровавую пелену услышала равнодушный голос Артура. Попробовал бы он кивнуть, уткнувшись в покрывало. Но я честно попыталась. Кажется, он правильно понял мои жесты. — Хорошая девочка, — похвалил, переворачивая на спину. — А теперь рассказывай. Все рассказывай. И не заставляй меня передумать. Я с выпученными глазами, громко дыша, смотрела на Артура Некста и думала, что же я нашла в нем симпатичного. Урод. Настоящий урод. — Я не знаю с чего начать, — произнесла, одновременно думая как выиграть время. — Начни с того момента как решила подрабатывать шантажом, - взгляд мужчины не сулил мне ничего хорошего. Я была в его власти. В данный момент он был царь и бог. — Это все из-за бабушки, — всхлипнула. И тут же из моих глаз потекли слезы. Смахнуть их с лица я могла лишь одним способом, вытерев о кровать. Что и сделала, оставляя на покрывале черные полоски потекшей туши. Я мельком взглянула на Некста, надеясь, что он видит всю глубину моего раскаяния. Проникнется и пожалеет. — Ты еще расскажи о трехногой собачке. И тогда уже я не выдержу и расплачусь, а мы обнимемся, как настоящие сектанты и споем заунывную песню во славу гуру, — начал иронизировать мужчина. Было ясно, что любое мое слово будет истолковано превратно. Артур мне не верил, заранее считая лгуньей. — Но у меня, правда, есть бабушка. Она очень старенькая… и немощная. Ей требуется постоянный уход. У нее провалы в памяти и слабое здоровье. Она единственная родственница, которая у меня осталась. Моих маму и папу убили грабители, когда я была маленькая. А она меня воспитала, вынянчила, вырастила, дала образование. А теперь она сама нуждается в помощи. Вот только она одна жить не может, за ней требуется постоянный уход. А цены в пансионатах для престарелых такие, что хоть вой. А я ее люблю. Сильно. Очень сильно. Вот поэтому мне нужны били деньги, — мой голос прерывался на каждом слове, когда вспоминала о дорогом человеке. По щекам текли слезы, но я их не замечала, вновь переживая трагедию всей жизни. Громкие хлопки в ладоши заставили обратить внимание на сидящего мужчину. Он закинул ногу на ногу так, будто находился в собственной ложе в театре, взирая на представление происходящее на сцене. — Браво! Браво! А на бис исполнишь? — он откровенно потешался надо мной и моим горем. — Ты мне не веришь? — прошипела. — Представляешь, нет. Вот ни капельки. Ты все врешь, — на меня смотрели наглые зеленые глаза Некста, в которых не было ни капельки сочувствия. — Загляни в мое портмоне, оно в сумочке. — Зачем? — Чтобы ты увидел, что я не лгу. Артур скривился, раздумывая. Потом все же встал и, найдя мою сумочку, принялся ее потрошить. Для чего вывалил на стол все содержимое. Выудил портмоне. Открыл и с удивлением уставился на фотографии внутри. — Надеюсь, я не сильно изменилась с того времени, как мы фотографировались с бабушкой возле пруда? — спросила язвительно. — На велосипеде тоже я. Это был подарок на двенадцатый день рождения. Бабуля подарила двухколесное чудо, вместо современных игрушек, вошедших в моду с начала века. Она сказала, что научившись ездить на старинном монстре, я познаю как выглядит душа каждой техники. Этого, конечно, не случилось, но ездить я научилась уже к концу летнего сезона. И мне все завидовали. Еще бы, у меня было то, чего не было у других детей, — я рассказывала случаи из своего детства, надеясь, что тем самым растоплю сердце Артура. Мужчина внимательно перелистывал вкладки в моем портмоне, водя по сенсорному листу. В память которого были внесены лучшие моменты жизни. Он периодически бросал косые взгляды в мою сторону, обдумывая увиденное. Но ничего не говорил, продолжая глубже погружаться в страницы моего прошлого. — Ну, допустим…, - вдруг произнес он. — Я поверю в существование у тебя пожилой родственницы. Что это меняет? — с вызовом спросил, сверля глазами не хуже автомата на заводе. — Я не вру, — в отчаянье воскликнула. У меня начала затекать рука. Лежать на своей конечности, придавливая всем телом не удобно, а иной раз даже травмоопасно. — Развяжи, пожалуйста, руки, — попросила, скривившись от боли. — Еще не время, — отмахнулся он, вновь принявшись разглядывать снимки. — Что ты там выискиваешь? — В чем подвох? — наконец, Артур перестал углубляться в кадры моего прошлого и отбросил портмоне в сторону. Мужчина навис надо мной, приблизив лицо настолько близко, что при желании я могла подняться и коснуться его. Например, губами. Ведь, все остальное было недоступно. — Его нет. Я с тобой честна, — смотрела в зеленые глаза Некста и видела в них сомнение. — Если бы не бабушкина болезнь, я бы ни за что не стала помогать Айзеку. Он узнав о моей сложной ситуации втравил меня в грязное дело. — В чем заключалась твоя роль? Учти, у меня найдутся способы проверить твои слова, — предупредил, как будто я и так об этом не знала. — Я устанавливала считывающие информацию чипы в системы видеонаблюдения во время плановой проверки работоспособности, — выдохнула. — А почему это делала ты, а не техник? Ведь, по штатному расписанию это не твоя работа? — поинтересовался Артур. Он явно готовился к нашей встрече. И к своему появлению на Силонии уже многое знал. — Айзек велел. Он сказал, что люди смотрят на красивую девушку, но не обращают внимание на то, что она делает. — А почему сразу не вмонтировали чипы? — задал логичный вопрос Артур. — Не знаю, — пожала плечами. По факту удалось только одним. - Что мне говорили, то я и делала. Минут пять Некст сверлил меня взглядом, старательно пытаясь влезть под черепную коробку и понять что же я думаю на самом деле. Я его не торопила. Пусть подумает. Мужчинам думать полезно. Тем более, пока он занят размышлениями, то не пытается меня придушить или еще каким-то образом лишить жизни. — Почему за тобой охотятся? — внезапно спросил он. Вот черт. Надумал. — Я не…, - начала. И тут же в глазах мужчины уловила, что не поверит, если совру. Он что-то знает и теперь проверяет, но уже меня. Чтобы выиграть время на раздумья, завозилась на кровати, пытаясь найти наиболее удобную позу. Не забыла негромко застонать, говоря, мол, смотри, что ты сделал, у меня уже все затекло. Артур не торопил, только смотрел все пристальнее. — Я не знаю точно, — повторилась, — но думаю, что это из-за последнего поручения Айзека. — Что за поручение? Говори! — мужчина подался вперед, став похожим на гончую перед выстрелом. — Где-то пару месяцев назад к нам поступил заказ, — начала я. - Может быть ты меня развяжешь? Мне так неудобно лежать. Я уже руки не чувствую, — сделала жалобное лицо, на котором были изображены все страдания мира. Глаза Артура полыхнули зеленью. Да так сильно, что подумалось, а не колдун ли он? Только у приверженцев культа рогатого могли быть такие яркие чистые глаза. Мужчина поджал губы, выражая недовольство. Откажет, подумала я, чувствуя на самом деле неудобство от лежания на вывернутой в неудобной позе конечности. Хорошо что не пытает, начала себя успокаивать. — Хорошо. Сядешь на стул… но я тебя все равно пристегну. Все же он приверженец ролевых игр. Но об этом вслух ничего не сказала. Лишь позволила помочь поднять меня с кровати и усадить на стул. Одну руку он отпустил, а вторую как и обещал приковал к стулу. — Спасибо, — поблагодарила. Хотя, понимала, что не будь во власти мужчины, он бы не благодарности от меня дождался, а вызова в суд за причинение вреда здоровью и лишение свободы. — Дальше, — произнес требовательно. — Заказали не обыкновенное видеонаблюдение, а с дополнительными функциями, — не стала тянуть и продолжила. — Что за функции? — Сканирование пространства инфракрасными и рентгеновскими лучами и фиксация результатов на носитель, - присвистнул Артур еще до того как я договорила. — Ничего себе. Почему я об этом не знаю? — пробормотал он под нос. Но я услышала. — А мы свои секреты не выдаем, — ответила с гордостью. — Я начальник службы безопасности компании, — настало мое время свистеть и удивляться. Задавать вопрос почему мне не известна должность Некста я не стала, понимая, что это лишнее. Я ведь подозревала нечто подобное. Не просто же так Айзек рычал на всех и вся после каждого ухода Артура. — И? — поторопил он меня. — Дополнительные услуги в основной прайс фирмы не входили, они озвучивались клиенту исключительно на ушко Айзеком, - пояснила, чтобы Артур не казнил себя за не знание. — Он выбирал кому можно предложить и кто в состоянии заплатить за работу. — Кто был клиент? — К нам обратился Гастон Виши, так записано в документах, — я видела, что Некст готов сорваться с места, желая проверить имя. — Только он всего лишь посредник. Истинного имени заказчика нам не сообщали. — Откуда ты знаешь? — Артур впился в меня взглядом. — Одежда, находящаяся в доме заказчика никак не могла принадлежать Гастону. Он маленький пузатый коротышка с абсолютно лысой головой. А тот, кто жил в доме был не ниже метра восьмидесяти пяти, широк в плечах и имел богатую шевелюру. — Как ты это определила? — Я очень наблюдательна, господин Некст, — сказала, а сразу же о том пожалела. — Так может быть ты знаешь имя настоящего заказчика? - пытливо поинтересовался Артур. — Нет. Я с ним не знакома. Я всего лишь один раз была в доме, когда система дала сбой, — про то, что именно я этот сбой и организовала, решила умолчать. — Тогда-то и обратила внимание на несоответствие. Это было незадолго до смерти Айзека. Больше я ничего не знаю, — заверила Некста, предвосхищая новое вопросы. Артур продолжил выяснять подробности последней сделки, но я стояла на своем, говоря, что больше ничего не знаю, а на спутник прилетела только с одним желанием отдохнуть от трудов праведных и неправедных. Когда допрос, наконец, закончился, то Некст схватил планшет и принялся что-то в нем искать. Явно отправлял информацию на большую землю. Я ему не мешала, стараясь слиться с обивкой стула. Не заметила как задремала. Из приятного сна в мускулистым мачо в главной роли меня выдернул все тот же Некст, принявшись тормошить за плечо. — Вставай! — заявил он. — А! Что? Куда? — спросонья принялась задавать вопросы. — Мне надо отлучиться, а тебе пора баиньки… у себя в номере, - многозначительно произнес мужчина. — Ты меня отпускаешь? — Удивлена? — Артур отстегнул наручник, давая мне свободу. — Нет, — заверила, хотя думала обратное. — Но я с тебя глаз не спущу. И если ты мне солгала, то…, - он не договорил, делая выразительное выражение лица. После взгляда на которое, мне захотелось икнуть. И когда он только умудрился превратиться в злобного монстра? — Больше ни слова. Я все поняла, — растерла запястье, на котором еще долго будет виден красный след. Я мечтала как можно быстрее убраться из комнаты Некста. Он же вполне разделял мое желание. Прощаться с мужчиной не стала. Даже не взглянула в его сторону, когда уходила. Много чести. 8 Мой номер уже убрали. Все же в отеле прекрасное обслуживание и ненавязчивый сервис. Все мои вещи были сложены, как будто их не перерывали. Я не сомневалась, что мой номер под особым контролем службы безопасности. Я с огромным удовольствием налила полную ванну воды и погрузилась в нее, чувствуя как покидает усталость. Звонок телефона заставил вылезти из воды раньше, чем планировала. За трубкой я шлепала по полу, оставляя мокрую дорожку следов. — Алле, — произнесла недовольно. — Передача состоится завтра в театре. К вам подойдут во время антракта. Наденьте красное, — произнесли и тут же положили трубку. Длинные гудки известили, что разговор на самом деле окончен. Я несколько секунд помедлила, а после запрыгала на одной ножке от счастья. — Я богата. Я очень богата. Ощущение счастья захлестнуло меня с головой. Все получилось. Именно так как я задумала. Я всех обманула. Я самая умная. Была одна маленькая проблема, но я собиралась решить ее в два счета. Отсутствие красного платья в багаже не должно испортить настроение от того, что все идет по плану. До дня икс оставалось всего ничего, а значит следовало запастись терпением, таявшим каждую минуту. Я наскоро собралась и восторженной пташкой выпорхнула из номера отеля, не забывая смотреть по сторонам. Глупо было думать, что Доминик оставит меня в покое. Его поведение во время последней встречи джентльменским не пахло и это немного нервировало. Что он знает? Как бы хотелось сказать, что ничего, вот только не похоже это на правду. Не просто так он появился в офисе в день убийства Айзека. И если еще недавно я думала иначе, ослепленная ангелоподобной внешностью мужчины, то после того, что он сделал все мои заблуждения развеялись как дым. Я шла мимо витрин магазинов и гадала в какой из них заглянуть первым. Пожалуй вон тот мне нравится больше всего, вполне демократичная марка и доступные цены. Туда-то мне и надо. Завернула за стеклянный угол и увидела платье, за которое готова отдать почку. Хотя, нет. Это слишком опрометчивое решение. Платье я буду носить несколько часов, а почку можно эксплуатировать несколько десятков лет. Неравноценный обмен. Вошла внутрь, сразу же направившись с продавщице поправляющей ровные стопочки одежды на выставочном столике. — Скажите, это платье у вас одно? — спросила сходу. — Уже да, — ответила она, оторвавшись от своего занятия. — Было два, но три дня назад его купили. — Отлично! — воскликнула. — Я его хочу. Снимите, немедленно. Девушка осмотрела меня с ног до головы. Скептически скривилась. — Мало. — Я меньше чем выгляжу. Снимите! А иначе…, - я не договорила. — Идите в примерочную, — распорядилась продавщица, недовольно дернув носом. Кому понравится раздевать манекен, а потом его одевать? Вот и ей не хотелось. Но пришлось. Я с нетерпением ожидала платье, попутно снимая с себя одежду. К тому времени когда продавщица подала мне красное безумие, стояла в одном нижнем белье, раздумывая надо ли снимать бюстгальтер или нет. Решила, что надо и не ошиблась. Платье не предполагало данной детали туалета. И село на меня как влитое. Даже залюбовалась собой, глядя в зеркало. Никогда не думала, что ярко-красный цвет так мне к лицу. Открытые плечи делали образ хрупким и … дорогим. Струящийся материал, облегающий фигуру, подчеркивал все достоинства. А широкая внизу юбка наводила на мысли о русалках из детских сказок. Выскочила из примерочной, желая продемонстрировать продавщице наряд. Пусть позавидует. И я не ошиблась. В глазах девушки мелькнула досада, смешанная с толикой зависти. Так тебе. Не надо было сомневаться. — Ну, как? — Вам очень идет, — поджала губы девушка. — Оно стоит…, - и назвала цену. Я с трудом удержала улыбку на лице, чувствуя, что все же придется пожертвовать почкой. — А в кредит оформляете? — спросила. — Нет. Только наличные, — злорадно усмехнулась она. Звук скрежещущих зубов (моих зубов) заставил взять себя в руки. «Ничего страшного, Этель, завтра ты будешь богата. А потому сегодня можешь отдать за платье все свои накопления». — Надеюсь, картой я могу расплатиться? — улыбнулась настолько широка, насколько могла. — Да, конечно, — пропела продавщица. Отъем денег у меня и перевод их на счет магазина, занял доли мгновения. В итоге я стала обладательницей шикарного красного платья из дорогого бутика. Забирая пакет с нарядом я рассеянно подумала, что надо постараться не сильно его мять, чтобы можно было использовать пакет не один раз. Пакет с модным логотипом видно, а что лежит в нем — нет. Я должна это отметить — крутилось в голове. Вот только чем? Платье сожрало все мои деньги. А без них, ясное дело, никто и стакана воды не нальет, не говоря уже о чашке ароматного кофе. Я потянула носом чувствуя запах, щекочущий ноздри, раздающийся из соседнего кафе. В животе предвкушающе заурчало. Похоже, что сегодня мне ничего не обломится и ему тоже. Я глянула на плоский живот. Всегда мечтала немного похудеть. Принялась себя успокаивать. «Но не таким же варварским методом!», — воскликнула советчица. Кому-кому, а ей точно не нравилась перспектива остаться голодной. — Что стоим? Кого ждем? — раздалось над ухом. От неожиданности чуть не подпрыгнула. А еще сразу же узнала голос. Отчего по спине неуправляемым табуном побежали мурашки. Резко обернулась. Так и есть. Доминик. Собственной персоной. — Явно не тебя, — огрызнулась, жадно разглядывая светловолосого ангела. Если бы перед моими глазами до сих пор не стояла картинка, на которой Доминик в чем мать родила угрожает ножом, я бы поддалась магнетизму, исходящему от мужчины. Сегодня он был еще более хорош, чем в прошлую нашу встречу. Приталенная рубашка бутылочного цвета подчеркивала ширину плеч. А уж я то знала какие они на ощупь. Крепкие и мускулистые. Взгляд помимо воли скользнул вниз. К пряжке ремня с головой волка. Фантазия, неконтролируемая и неуправляемая, выдала картинку как я расстегиваю эту пряжку и запускаю руки под пояс брюк, что так эффектно обтягивают стройные ноги. Которые так приятно обвивать своими. Женское либидо, так долго сдерживаемое, вновь заявило, что имеет право голоса. Я изо всех сил заталкивала его поглубже, но оно сопротивлялось и продолжало творить свое черное дело. Распалять и возбуждать. — А я буквально мечтал о нашей встрече. Помнится, ты кое-что мне задолжала, — прошипел Доминик, крепко ухватив за локоть. От боли скривилась. И из головы тут же вылетели романтические мысли. Как вовремя. Именно до того момента как растеклась мокрой лужицей у ног светловолосого красавца с жестокими глазами. — Что-то ничего подобного не припомню, — попыталась вырвать руку. Но все безрезультатно. — Какая у тебя девичья память, крошка, — зло прошипел мужчина. — А ну-ка, пойдем поговорим. — Я буду кричать! — принялась угрожать. Надеясь, что Доминик испугается и отпустит. — И не только кричать. Но еще молить о пощаде, — он усмехнулся, потянув за локоть в сторону. Похоже, что его не испугали мои угрозы. — Не дождешься, — выплюнула, наступая каблучком на ногу ангелу. У ангела крылья не выросли. И даже нимб не появился. А вот голосок прорезался. И пусть мужчина голосил недолго, но этого мне было достаточно, чтобы пнуть мыском под коленку. Эффект неожиданности сработал и в этот раз. Я бы на месте Доминика не приближалась ко мне на расстоянии вытянутой ноги. Но то я, а то какой-то мужлан, считающий себя крутым. Я только с виду девушка хрупкая и нежная — вылитая блондинка. В критических ситуациях в срочном порядке меняю цвет волос на противоположный. К тому времени когда Доминик смог адекватно соображать и передвигать покалеченными конечностями, я отбежала от мужчины достаточно далеко, чтобы получить хоть немного форы. За доли секунды оценила ситуацию. На каблуках далеко не убежать. Значит, следует запутать следы, чтобы уйти от погони. Я юркнула в ближайший магазин женского белья. Марка отличалась демократичностью цен, а от того хорошей раскупаемостью. Под прикрытием вешалок к различного рода халатиками, пижамками и пеньюарами ринулась в сторону примерочных. В тайне надеясь, что всегда рядом с ними располагаются складские помещения. Они то мне и были нужны. Неприметную дверь заметила сразу. В нее кинулась, захлопывая тотчас за собой. — Девушка, что вам надо? Сюда нельзя! — возмутилась работница, застигнутая за примеркой бюстгальтера. Перед ней на столе лежало несколько комплектов белья. По всей видимости она выбирала один из них. — Спасите. Помогите. Маньяк, — выпалила на ходу. — Я его узнала и теперь он меня преследует. Вызовите срочно полицию. — А что он…? — испуганно начала продавщица, сразу забыв в каком виде находится. — Ходит по торговым центрам, проникает в кабинки для переодевания и, угрожая ножом, насилует девушек. С виду сущий ангел, а в душе настоящий дьявол. — Вы уверены…? — Посмотрите сами. Продавщица мне не поверила и решила посмотреть так ли это. Она приотворила дверь и выглянула в коридор. И тут же ее захлопнула, не забыв повернуть замок. — Ангел говорите… он там. Направляется в сторону кабинок. И вид у него… такой… такой… свирепый. — Вот что я вам говорила, — выдохнула. — Здесь есть другой выход? — на удачу скрестила пальцы, боясь услышать отрицательный ответ. — Есть, — испуганно прошептала продавщица, переводя взгляд то на меня, то на закрытую дверь. — Он меня убьет. Помоги! — молитвенно сложила руки. — А я? — воскликнула она. — А тебя он не тронет. Ему нужна я, — произнесла уверенно. И поторопила. — Ну, же… — Хорошо, — согласилась она и направилась в дальний угол. Нажала скрытую кнопку и часть стены отъехала в сторону. - Только ты ничего не видела. Эта дверь ведет в подсобку другого нашего магазина. Он сейчас на ремонте. Смена оформления. — Я — могила, — заверила. В этот момент дверь подсобки дернули и снаружи раздался приказ. — Немедленно открывайте, полиция, — а Доминик тоже решил играть не по правилам. — Маньяк всегда прикрывается ими. Не верь, — быстро произнесла, видя сомнения в глазах девушки. — Быстро, — она освободила путь. Я, не раздумывая, юркнула в проход, радуясь внезапной помощи. Как только дверь вернулась на место, я оказалась в абсолютной темноте. Двигаться пришлось на ощупь. Меня подгонял страх быть пойманной. Почему-то не верилось, что Доминик отступится и перестанет меня преследовать. Следовало срочно что-то предпринять, чтобы обезопасить себя. Додумать по этому поводу мне не случилось. Тонкая полоска света, выбивающаяся из под закрытой двери, обрадовала больше чем новая пара туфлей. Я толкнула дверь… и чуть не сшибла целующуюся в парочку. Девушка завизжала, а парень, с которым она обжималась, загородил собой. Защитник. Сразу видно, такой в беде не бросит. Где же мне взять? — Что вы тут делаете? Кто вы? — воскликнул «защитник». — Инспектор, — буркнула, прислушиваясь к происходящему за спиной. Мне показалось или кто-то дверь открыл? — У вас там полный бардак. Приберитесь, а иначе штраф выпишу, - скомандовала и юркнула мимо парочки. Эффект неожиданности сработал и в этот раз. Молодежь зависла, гадая, что же сделали не так. Я же в это время уже вовсю неслась прочь. Хорошо хоть ни в кого не врезалась пока добралась до… номера Артура Некста. Без стука и без разрешения ворвалась внутрь. И выдохнула только лишь закрыв дверь и прислонившись к ней спиной. — Фух, — произнесла. И только тогда обнаружила… полуголого Некста, вышедшего из-за угла. Черт. Да что же мне так везет? Как не зайду в комнату так он или переодевается, или только выходит из душа. В этот раз на мужчине были надеты только… тапочки. Все остальное тело дышало первозданной свежестью. — Опять вы, — воскликнул Артур, даже не пытаясь прикрыться. Я честно пыталась смотреть в глаза мужчине, но они то и дело соскальзывали к… тому, что ниже пояса, но выше коленей. — Вы мне нужны… как мужчина, — выдавила из себя, гадая, насколько увеличится то, что притягивало взгляд, если это «то» правильно приласкать. — Как мужчина я занят, — сразу же отшил меня Артур. Сглотнула вязкую слюну, прежде чем ответить. — Меня преследуют. Спасите, — решила давить на жалость. — Кто? — Некст сразу же подобрался. — Что от вас хотят? — Маньяк…, - начала. — Это в полицию … это не ко мне, — отмахнулся Артур, расслабляясь. — Да оденьтесь же вы, — выпалила в сердцах, чувствуя, что нить разговора все время теряется, если смотреть на Некста. — И ему нужна запись, а не мое тело. А вы что подумали? — наконец, подняла глаза на мужчину. — Так бы сразу и сказали, — Артур все же прикрыл стратегически важное место, не позволяющее сомневаться в его половой принадлежности. — А что подумал, я не скажу, - заговорщически улыбнулся мужчина, всовывая длинные ноги в брюки. Запоздало подумала, что зря приказала одеться. Пусть бы ходил радовал взгляд. — Так что от вас конкретно требуют? — Артур был собран… хоть и полураздет. — Я, надеюсь, что это что-то интересное… интересное мне, — произнес он многозначительным тоном. — А иначе я вас не задерживаю. Меня «толсто» шантажировали. Мол, или дай нужную информацию, или проваливай. Вздохнула украдкой. И не повозмущаешься. Помощь Некста нужна сильнее. Над собственной гордостью можно повздыхать на досуге… пересчитывая деньги. А пока… надо гладить по шерсти одного самовлюбленного господина. — Я вам все расскажу. Только защитите, — взмолилась. Артур напрягся. В его глазах читалось сожаление. Как он мог не дожать меня, когда выспрашивал в прошлый раз. — Доминик думает, что у меня чип, — выдохнула на одном дыхании. — А он у вас на самом деле? — в меня впились зеленые глаза Артура. Да и он сам как будто подался вперед, чтобы лучше расслышать ответ. Я замялась, опустила глаза, не желая, чтобы он прочел в них что-то большее, чем я могла сказать. — Ну, же, отвечайте? — за произнесенными словами буквально слышала как он добавляет «а иначе применю другие способы воздействия». — И да, и нет, — выдохнула и только после этого взглянула на мужчину. — Что это значит? — требовательно произнес он, делая в мою сторону шаг. Я непроизвольно отшатнулась. А не сглупила ли я обратившись за помощью к Нексту? — Мне должны его передать. — Почему он не у вас? — Артур сделал еще один шаг ближе. Я повторила маневр. Только отступать дальше некуда. Спиной уткнулась в стену. — Айзек подстраховался и от греха подальше отправил его на спутник. Как чувствовал, что…, - я всхлипнула, не договорив. Некст приблизился ко мне вплотную, настолько близко, как если бы мы были любовниками. В защитном жесте вытянула руки и они упали на обнаженный торс мужчины. А тело Артура на ощупь еще привлекательнее, чем на глаз, пронеслось в голове. Секси мальчик. Такого не грех и попробовать. Жаль, что характер не сахарный. — То, что Ли нет в живых я и так знаю. Какую информацию содержит чип? — в глазах Артура полыхнули зеленые молнии. Сказать или не сказать? Я судорожно гадала, что же делать. Ведь еще недавно я утверждала, что ничего не знаю. Поверит ли мне Некст? Ох и зря я обратилась к нему за помощью. Во всем этом лишь один плюс — пока я с Артуром Доминик не дотянет до меня свои лапки. Или все же дотянет? — Говори! — Некст ухватил меня за руки, подняв над головой. В такой позе не отвертеться. Как не старайся. — Я не знаю. — Врешь! — прошипел он. — Если не скажешь я сделаю тебе больно. И тебе вряд ли это понравится, — принялся угрожать. — Я не знаю, — в глубине души начал зарождаться страх. Ощущение близости крепкого мужского тела, осознание, что я в его руках не способствовало спокойствию. — Сейчас я прикую тебя к стойке душа и начну медленно резать опасной бритвой. По кусочку отделяя кожу на спине. Лоскуток за лоскутком, — шипел Артур, вдавливаясь в меня всем телом. Я словно зачарованная слушала его голос и… он меня возбуждал. Помимо воли повела тазом, насколько это было возможно. — Ты меня не слушаешь? — удивленно спросил Некст. — Слушаю. Слушаю. Говори, — я смотрела на губы мужчины, не переставая двигаться. И это действие вызвало определенную отдачу. Я всегда знала, что от трения возникают искры. Судя по упирающимся мне в живот брюкам в одном месте, Артура проняло не меньше меня. — Нимфоманка, — возмущенно воскликнул он, отскакивая в сторону. — Чего это сразу нимфоманка? Подумаешь, чуть прислонилась. А нечего передо мной бегать с голой… голым торсом, - поправила себя и покраснела, представив именно ту часть тела, которую имела в виду. — Так вы мне поможете? — спросила с надеждой. — В чем? — опасливо поинтересовался Артур. В глазах мужчины поселился, если не страх, то опаска. Не привык он к столь откровенным домогательствам. — Будете моим кавалером на вечер, — тут же увидела в глазах мужчины зарождающийся протест. — Но. Но. Никаких пошлостей. Речь о чипе, — сразу предупредила. 9 Сделала последний мазок губной помадой, глядя на себя в зеркало. Безумно хотелось зевать. А все потому что я не выспалась. И виноват в этом был Артур Некст. Р-р-р-р-р. Стоило вспомнить о нем, как рычание вырвалось само собой. Этот несносный мужчина меня не просто бесил, он будил во мне все низменные чувства какие только можно. И это даже не похоть, хотя, похоть поначалу присутствовала между нами. Весь вечер и всю ночь он устраивал мне допрос с пристрастием, как умеет только он. Стоило мне сказать хоть слово, как он тут же бежал его проверять всеми возможными способами, начиная от сверки с общеизвестной информацией и заканчивая запросами по своим шпионским каналам. Я так устала бояться сказать что-либо лишнее, что к концу допроса была выжата как лимон. К тому времени как раз уже светало. А спать, после того как петухи пропели, то еще удовольствие. И ладно бы дал мне поспать. Так нет. Он периодически будил, чтобы задать какой-нибудь идиотский вопрос, типа, а какого цвета был галстук за день до смерти на Ли. А я почем знаю? Если не помню во что вчера была одета. — Ты там скоро? — раздалось под дверью. Была бы моя воля, то вообще бы не вышла из ванной. Но дело, есть дело. И меня ждали мои миллионы. А Нексту об этом лучше не знать. — Уже иду, — и чуть не добавила «милый». Показала язык своему отражению и скривила недовольное личико. Пусть думает, что я на него обижена. Мужчинам время от времени надо давать понять, что ими недовольны. Хотя, это и не так на самом деле. Но пусть не расслабляются. А все время гадают в чем подвох. — Надеюсь, ты уже надел ко…, - я вышла из ванной и в дверях заняла соблазнительную позу, дабы поразить Некста своей умопомрачительной фигурой в красном сногсшибательном платье. Однако поражаться пришлось мне. Артур был в смокинге… с бабочкой. Смокинг сам по себе делает из любого мужчинку настоящего мужчину. Но тут он был надет на Некста. А уж я то видела истинную фактуру, скрытую под белоснежной сорочкой и черным костюмом. А в совокупности они являли убойный тандем, заставивший проглотить все слова, что намеревалась выдать. Пришлось сглотнуть, чтобы прочистить горло. И отвести глаза в сторону, дабы не пялиться. А еще вспомнить как он угрожал мне и пытал. Но вызвать неприятия к мужчине не удалось. — Неужели не нашлось ничего менее яркого? — спросил он, скривив губы в ироничной ухмылке. А вот за эту фразу, низвергнувшую меня с небес на землю, я готова была убить. Гневная тирада так и рвалась с губ. Очарование Артура вмиг померкло, обнажая истинную натуру, бесившую неимоверно. — Ты будешь идеальной мишенью, — добавил мужчина. — И что? — резко спросила, все еще желая, как минимум, выцарапать кое-кому глаза. — А то, что тебя легко могут пристрелить, даже не надо особо целиться, — снизошел до объяснений Некст. Вот об этом я как-то не подумала, выполняя указание. В голову закралась страшная мысль, что он прав и меня на самом деле хотят убрать. Но я тут же отбросила ее в сторону. Я нужна будучи живой, не мертвой. Ведь кроме меня никто не знает где находится чип. — Я буду юркой, — вздернула вверх подбородок, как бы говоря, что я думаю по поводу замечания Некста. — Скорее уж глупой, — буркнул Артур и тут же скомандовал. - От меня не отходить. По сторонам не глазеть. Если скажу «лежать», значит, ляжешь. Все поняла? — Все. Но если я лягу, то помну платье. — На том свете тебе не платье понадобится, а белые тапочки. Пошли уже. Флаер прилетит с минуты на минуту. В флаере, как не пыталась, не удалось далеко отсесть от Артура. Место не позволяло. Так всю дорогу до театра прижималась бедром к бедру мужчины. Платье оказалось настолько тонким, что не являлось какой бы то мало мальской преградой. Некста это совершенно не смущало. Для большей устойчивости он расставил широко ноги, тем самым еще более плотнее касаясь меня. И это нервировало. Мужчина расплатился за поездку и подал мне руку, чтобы помочь выйти из флаера. Я отказываться не стала с благодарностью ее принимая. Когда мы прошли турникеты и оказались в фойе театра, я принялась оглядываться по сторонам, любуясь окружающим великолепием. Красивое место, празднично одетые люди, все это привлекало внимание. В какой-то миг мне почудилось, что в затылок уперся чей-то пристальный взгляд. Я завертелась еще сильнее. — Что случилось? — задал вопрос Некст. — Ничего, — ответила, не желая выставлять себя параноиком. — Где вы должны встретиться? — Артур спросил, приблизившись к моему уху. Как будто кто-то мог нас подслушать среди гудящей толпы людей. — Ко мне должны подойти, — озвучила полученные инструкции. Мужчина кивнул. Время шло, на меня никто не обращал внимание. Прозвенел звонок, извещающий о начале спектакля. Люди потянулись к своим местам в зале. Мы по-прежнему бродили под руку. Фойе почти опустело. Теперь мы привлекали внимание. К нам дважды подошли работники театра с предложением помочь. Пришлось зайти в зал и сесть на свои места. Я ощущала себя не в своей тарелке, чувствуя сверлящий затылок взгляд. Он был направлен откуда-то сверху. Выступление актеров прошло мимо меня. На сцену я почти не обращала внимание, глазея по сторонам. Стараясь делать это как можно незаметнее. Некст на меня косился, но ничего не говорил, заняв выжидательную позицию. Начался антракт. Зрители потекли из зала, мы следом за ними. Я все ожидала, когда же меня окликнут. Никто не подходил. Я начала нервничать, чувствуя, что деньги ускользают из моих рук. Чувство неприятное, но вполне ощутимое. — Это все вы! — прошипела. — Отойдите от меня в сторону. Я начала думать, что во всем виноват Артур. Именно он пугает своим присутствием. Мужчине не понравилось, что я на него наехала, он открыл рот возмутиться. Истошный крик, раздавшийся в нескольких метрах от нас, заставил вздрогнуть. На миг воцарилась тишина, все застыли. А потом началась паника после истеричного «убили». Артур крепко ухватил меня за руку и потянул за колонну. Вмиг людская волна забурлила и схлынула в сторону от источника звука. Кричала молодая женщина с высокой прической одетая в голубое платье. На нем выделялись темные мазки в районе груди и бедер. Там, где она неосознанно касалась себя руками. Сидя на коленях перед другой женщиной она безрезультатно пыталась зажать пальцами рану, из которой толчками выливалась кровь. Стрелок был меток. Попал точно в сердце, не оставляя жертве шанса на спасение. На миг я даже обрадовалась мысли, что он не выстрелил в голову несчастной женщине, а иначе она бы лежала обезображенной куклой. На такую и взглянуть страшно, и трогать брезгливо. Стоило увидеть что произошло, как Артур схватил меня за локоть и поволок в сторону, прямиком за колонну. — Будьте здесь. Никуда не уходите, — резко бросил он, вертя головой. Как будто выискивал место откуда велась стрельба. Осмотревшись, довольно хмыкнул, посчитав нишу более менее нормальным убежищем в данный момент времени. Я ухватила мужчину за рукав. — Вы видели? Видели? Она в таком же платье как и я, - бормотала, вспоминая увиденную картину. — А я вам говорил. Не надо было так вызывающе одеваться, - рыкнул мужчина. — Не бойтесь, я буду здесь поблизости. — Легко сказать, — пробормотала, чувствуя как меня начинает охватывать страх за собственную жизнь. Почему-то до этого в голове даже не появлялось мысли, что меня могут убить. Вот так, быстро и почти безболезненно. Смерть Айзека совершенно не испугала. Может быть потому что я не особо его любила, а по сути еле терпела. Зато убийство совершенно незнакомой женщины на меня повлияло со страшной силой. — Куда я ввязалась? — воскликнула, всхлипывая. Тяжесть момента навалилась на плечи, прибивая к земле. Я спрятала лицо в ладони, желая отгородиться от того, что случилось. — А я говорил, — второй раз за несколько минут я услышала одну и ту же фразу. Вот только уже не от Артура, а другого мужчины, с которым меньше всего хотела встречаться. Доминик собственной персоной загораживал проход. На его лице расцвела довольная ухмылка, от вида которой хотелось сбежать куда глаза глядят. Он как и всего гости театра выглядел нарядно и представительно. Черный костюм с серебряной нитью безумно ему шел, подчеркивая ширину плеч и узость бедер. Падший ангел, в очередной раз появилось в голове сравнение, стоило увидеть мужчину. — Это ты ее убил? — сдавленно охнула, вжимаясь спиной в стену. — Разве ты видишь в моих руках винтовку? — ухмыльнулся он. - А ведь жертву уничтожили выстрелом из огнестрельного оружия. — Может быть ты ее спрятал. — Если только в штанах. Хочешь проверить? — Доминик откровенно надо мной потешался. — Да пошел ты?! — выругалась, не зная куда спрятаться. — Хватит лирики. Где чип? Немедленно отдай его мне, - протянул он руку. — Неужели я похожа на дуру, которая будет носить его с собой?! — вздернула подбородок вверх. Так было менее страшно находиться рядом с опасным ублюдком, способным свернуть шею голыми руками. Я не стала отнекиваться и убеждать Доминика в непонимании о чем идет речь. Все зашло слишком далеко. Смерть посторонней женщины показала, что все серьезно. — Именно на дуру ты и похожа. Была бы умной не ввязывалась во взрослые игры, — прошипел Доминик. — Последний раз предлагаю — отдай чип. И мы разойдемся. Что говорил не слушала, меня интересовал один вопрос. — Кто стрелял? — впилась взглядом. — Ты? Как ты мог?! После все что между нами было. — Детка, секс ничего не значит. Это не предложение руки и сердца. И даже не повестка в суд. Это просто секс. Потерлись телами и разбежались в разные стороны. Кстати, были у меня и получше любовницы. Ладонь, без какой либо подсказки со стороны, взлетела, описав дугу, и обрушилась на холеную щеку Доминика, оставляя после себя белесый след. «Упс», — прошептала советчица. — «Кажется, кое-кого сейчас начнут убивать». Я раскаялась в содеянном раньше чем ладонь опустилась вдоль тела. Однако было слишком поздно. В Доминике проснулся инстинкт уничтожения всего живого в зоне видимости. А видел он только лишь меня. Другого объекта внимания в наливающихся кровью глазах не заметила. «Надо бежать», — мелькнула запоздалая мысль. Но было слишком поздно. Ярость блондина была на максимуме. Я находилась в нише. Спасения из сложившейся ситуации не предвиделось. Разве что прилетели бы инопланетяне и посредством телепортации увезли меня в заоблачные дали. Злобный рык рассерженного вепря, читай, безумного блондина, сотряс основы театра. Ко мне потянулись длинные холеные пальцы убийцы, желая задушить, в крайнем случае порвать как того кутенка. Я попыталась поднырнуть под руку и уйти из зоны поражения, вжавшись в стену, выиграв тем самым несколько мгновений. Одновременно выбросила ногу, обутую в туфлю, чтобы на миг дезориентировать врага. Юбка не та одежда в которой удобно махать ногами. Попасть я попала, но тем самым только раззадорила Доминика, ухватившего мне я за плечи. Боль опалила, пройдясь вдоль позвоночника. Это меня с силой впечатали в стену. Я мысленно написала завещание и простилась со всеми дальними родственниками, особо не надеясь на посещение могилки, в которой окажусь максимум через несколько мгновений. «Аминь», — промелькнула мысль. — Если ты не хочешь получить пулю в затылок я бы на твоем месте отпустил девушку. Никогда я так не радовалась вкрадчивому тону Артура. И сразу же простила ему все прегрешения, накопившиеся к этому моменту времени. Я даже готова была его расцеловать, если бы мне позволяли обстоятельства. — Она не девушка, она тигр в овечьей шкуре, — прошипел Доминик, крепко сжимая руки. — Кто бы говорил, — усмехнулся Некст, стоя вплотную к Доминику. — Волыну убери, — приказал. Артур как будто и не слышал заносчивого тона блондина. — Ты кое-что забыл, — вкрадчиво ответил безопасник. — Что? — напрягся Доминик. — Здесь команды отдаю я. И убери руки от шеи девушки. Я даже приосанилась, стоило услышать ремарку Артура. Приятно когда заботятся, хоть и в такой ситуации. — Лучше я эту шейку сверну. Ты мне потом спасибо скажешь, - огрызнулся Доминик, сильнее сжимая пальцы. Я начала хрипеть. Будь он неладен. Всё же смогла вывести его из себя. Хотя и знала, что не стоит излишне злить. Свет померк. Блондин виртуозно справился со своей работой, у него были умелые руки не только в постели, но и на ниве удушения. Сознание медленно возвращалось. Круги перед глазами перемежались с лепниной на потолке театра. Как это могло случиться? Сама не знаю. Просто одна картинка наслаивалась на другую. Внезапно мне в лицо плеснули водой. Сразу же стало понятно где видения, а где явь. — Наконец-то, а то уже думал звать патологоанатома, - "обрадовал" Некст. Он склонился надо мной, в одной руке держа одноразовый стаканчик. — Я же ещё жива, — пролепетала испуганно. — Зачем звать некроманта, в смысле, патологоанатома? — А его звать не надо, он в другом конце зала убитую изучает, - сообщил Артур. И предвидя моё возмущение добавил. — Он тоже врач, хотя вас это мало успокаивает. Да? Наверное, мои глаза сказали ему больше, чем я. Ибо Некст смутился, когда понял, что я не оценила шутку. Завертела головой, боясь обнаружить Доминика. — Он сбежал. — Как? — не поверила. — Прикрылся тобой. Теперь стало ясно почему у меня болит не только шея, а все тело. Думала, что на этом приключения дня закончатся, но не тут-то было. Нас ещё допрашивали по поводу увиденного целых два часа, когда узнали, что мы почти очевидцы убийства. Пришлось выкручиваться, скрывая часть событий вечера, так же как и цель визита в театр. Лишь поздно ночью оказались в отеле. Артур молча проводил меня до номера. Его лицо напоминало маску, не выражающую никаких эмоций. А все потому, что в такси наорала на мужчину. Мои нервы не выдержали, я заявила, что безопасник он хреновый, а как мужчина и вовсе так себе. Обвинила в неспособности защитить меня от сумасшедшего, имея в виду Доминика. Ещё наговорила кучу резких слов, которых сама от себя не ожидала. Артур молча слушал, не говоря ни слова. Лишь кадык мужчины ходил вверх-вниз, выдавая отношение своего хозяина к услышанному. Моя советчица требовала замолчать и не нести откровенную чушь. Но кто бы её послушал?! Я точно нет. Артур обиделся. Но так, как могут обижаться только мужчины. Гордо вздернул голову, был максимально вежлив и молчалив, словно статуя. — Добрых снов, — это все слова, которые добилась на прощанье, прежде чем закрыть дверь. — И что б тебе не спалось, — крикнула я вдогонку, зная наверняка, что Артур меня не слышит. А затем запустила подушкой. Хоть так смогла вместить накопившиися за день волнения. Как он не понимает, что я вся на нервах? Мне, как девушке, положено волноваться, истерить. А он как мужчина должен стоически все переносить. Разве не так? Советчица начала протестовать по поводу моих заявлений. Тогда я на неё села, чтобы задавить сопротивление в корне. Нашла время возмущаться, у меня тут жизнь висит на волоске, а она нотации читает. Дура. В ответ получила не менее лестное сравнение с одним из вьючных животных прошлого. Расплакалась, чувствуя как к горлу подкатывает страх. Доминик просто так от меня не отстанет. Но надеяться можно только на себя. Защитников у меня не было и нет. Зря только губы раскатала. Чтобы хоть как-то успокоиться решила принять душ. Вода всегда действовала на меня расслабляюще. Вот и в этот раз на душе стало легче. Я завернулась в огромное полотенце и вышла в комнату. На ходу подсушивала волосы. Да так и застыла, стоило заметить на кровати белый листок бумаги, поверх которого лежала красная роза. Сердце предательски заколотилось. Ведь буквально несколько минут назад на покрывале ничего не было. Это я хорошо помнила. Осторожно, чтобы не спугнуть, я приблизилась к посланию. Стряхнула розу сразу же развернув листок. «Вторая будет на твоей могиле. Принеси мне то, что я хочу и останешься жива. Жду на катере «Зеленая чайка» в два часа по полудню. Не придешь — умрешь. Твой Д.» Догадаться кто этот законспирированный «Д» труда не составило. — Вот сволочь, — произнесла в сердцах, едва удерживаясь на ногах. Ранее до угроз смертью Доминик не опускался. Стоило вспомнить о мужчине как под ложечкой засосало. — Надо воспользоваться планом «Б». Я быстро оделась и, постоянно оглядываясь не идет ли за мной кто-нибудь, спустилась на ресепшн. Там у улыбчивой девушки попросила лист бумаги, на которой нацарапала пару строк, запечатала в конверт и попросила передать по назначению. Теперь следовало только ждать. На ум пришли мысли о скоротечности жизни. Черт побери, я же нахожусь на курорте, а еще даже не замочила ноги, душ в расчет не идет. Волноваться смысла нет. Все равно от меня уже ничего не зависит. Маховик запущен. А мне пора окунуться в море. Сказано — сделано. Буквально через полчаса я была на пляже среди поджаривающих бока отдыхающих. Разная степень прожаренности лежащих тел наводила на мысли о необходимости присоединиться к отдыхающим. — Вначале в воду, — скомандовала сама себе, стараясь не думать о плохом. Нанырявшись вволю вытащила свое тело на жаркий берег. — Это перед смертью не надышишься, а сгореть можно даже под солнцем, — пробормотала, когда почувствовала, что начинаю поджариваться. В суматохе не захватила с собой ничего, что могло бы уберечь от палящих лучей. — Этель Долорес? — меня накрыла чья-то тень. Мне бы радоваться, что, наконец, спряталась от обжигающего излучения, но почему-то не получалось. Слишком уж пугающим был тот, кто смотрел на меня глазами лишенными зрачков. Вернее, у подошедшего мужчины, они были, но не такие как у нормальных людей. Импланты с фокусирующимися миникамерами. Причем, ничем не замаскированные. Обычно пациенты подвергшиеся подобной операции предпочитали прятать свое увечье. Этот же индивид, наоборот, его выпячивал. Не иначе как сознательно. Чтобы пугать. — Допустим, это я, — пробормотала. — Пройдемте, — произнес мужчина. Развернулся и, не говоря больше ни слова, пошел прочь. И что я мне прикажете делать? Широкоплечая фигура удалялась по пляжу прочь. Я застыла соляным столпом. «Быстро же меня нашли», — промелькнула мысль. — Может быть не надо было объявляться? — пробормотала, вставая и собирая вещи. — Может быть сама бы справилась? Но тут же вспомнила приговор в глазах Доминика. Он просто так не отступит. То, что он не свернул мне голову сразу, еще не говорит о его непрофессионализме. Лишь свидетельствует о том, что я ему нужна. Пока нужна… Я шагала следом за посланцем, внутренне готовясь к предстоящей встрече. Мужчина затормозил лишь на стоянке флаеров. Не говоря ни слова залез в кабину. Посмотрел на меня, как бы приглашая. Если я сейчас рвану в сторону, то, наверняка, даже смогу убежать. Вот только вряд ли тем самым себе помогу. И занесла ногу над кабиной. Оказавшись внутри, села с мужчиной рядом. А все потому что флаер был двухместный. Спортивный. Быстрый. Маневренный. И почти неуловимый. Последняя модель от крутого концерна по производству летательной техники. Флаер взмыл практически вертикально, на такой скорости, что меня вжало в сиденье. Потом резко изменил направление движение на горизонтальное. Дернуло назад. — Осторожно. Не дрова везешь, — прошипела, вцепившись в ручку. Мужчина повернул голову в мою сторону. Глаза-камеры прошлись сверху-вниз. — Пристегнись, — приказал. Не успела я потянуться к ремням безопасности, меня опять кинуло, теперь уже в сторону. Водитель заложил крутой вираж, будь он неладен. Трясущимися руками выполнила приказание. Уж больно жить хотелось. И желательно подольше. Скорость, на которой мы летели над поверхностью была запредельной. По крайней мере, для меня. Откровенно сказать, было страшно. За время полета я раз пять простилась с жизнью. А сколько раз читала молитву всем существующим богам и не сосчитать. Прокляла все на свете. Даже Доминик уже не был так страшен, как водитель-самоубийца с глазами-камерами. Меня он пугал больше, чем Моне. Во время полета по сторонам почти не смотрела, боясь, что меня вывернет наизнанку от скорости и высоты. Оттого маршрут движения остался загадкой. Впрочем, не это главное. Самое страшное ждало меня впереди. Торможение флаера было не менее эпичным, чем разгон. Если бы не ремни, я бы пробила головой лобовое стекло. Настолько резко мы остановились. Хорошо, что я не ела непосредственно перед полетом, иначе бы лицезрела содержимое желудка. — Приехали, — произнес водитель. — Спасибо, что подсказал, мистер Очевидность, — прошипела, боясь, что не выдержу и сорвусь на крик. Я шла следом за мужчиной, разглядывала поместье, в которое попала. М-да. Это скорее был укрепленный форт, неприступный как с воздуха, так и с суши. Чего стоил только трехметровый забор, промелькнувший в прорехе между деревьями. Я не сомневалась, чтобы перебраться через него надо быть бессмертным. Ибо внутри вмонтированы лазеры, электрический ток и множество других ловушек от нежданных гостей. Во дворе зеленела трава, цвели цветы, летали птички. За видимой красотой, скрывалась смертоносная начинка. Незаметно для меня, оказались внутри двухэтажного дома, ничем не примечательного, если бы он располагался на Земле лет так двести — триста назад. Хозяин всегда тяготел к старине, это было известно очень давно. 10 Холл встретил меня искусственной прохладой. Я обернулась, чтобы заметить как за мною закрылась дверь, отсекая от окружающего мира. — Тебя ждут, — мужчина с глазами-камерами остановился около закрытой двустворчатой двери. Похоже в нее мне предстояло войти одной. Я подошла поближе, замерла и внезапно спросила: — А зовут тебя как? Мужчина на миг опешил. Он не предполагал с моей стороны желания пообщаться. — Зачем тебе? — и тут же добавил. — Пол. — Чтобы знать к кому обращаться, когда мне еще раз понадобится сумасшедшее такси, — произнесла, толкая дверь. За спиной услышала одобрительный хмык. Я оказалась внутри просторной комнаты с окнами, выходящими во двор. На фоне одного из них стоял мужчина в белом костюме. Он курил трубку, то и дело поднося к губам. Нервничал, хотя и делал вид, что спокоен как удав. — Я думал, что ты уже никогда обо мне и не вспомнишь, - раздался баритон, от которого защемило в груди. — Я в это верила, — ответила не таясь. — Что заставило тебя передумать? Хотя, нет. Не говори. Не хочу знать, — мужчина все еще смотрел в окно, за котором летали белые бабочки. До тошноты пасторальная картина. Совершенно несовместима с Лукасом Долом. Я промолчала, не собираясь нарушать желание хозяина кабинета. — Пообедаешь со мной? — мужчина внезапно повернулся. И я вновь увидела знакомые с детства глаза, которые не видела чертову тучу лет. От которых бежала много весен назад. Которые так и не смогла простить, не найдя им оправдания. — У меня есть выбор? — спросила. — Выбор есть всегда. И ты это знаешь, — в свете, падающим из окна, заметила, что виски Лукаса побелели. А ведь они были черны, когда я видела мужчину в последний раз. — Тогда пообедаю. — Очень хорошо. Я рад, — мне показалось, что рад он был совершенно другому. Накрыли нам в столовой на первом этаже. Я с удовольствием потянула носом, чувствуя запах любимого лукового супа. Сама готовить не любила, но с удовольствием ела, когда удавалась возможность. — Я рад, что у тебя не поменялись вкусы, — заметил Лукас. Я криво усмехнулась, не собираясь вдаваться в тонкости своей жизни. Хотя, понимала, что без этого не обойдется. После лукового супа была телячья отбивная с гарниром из молодого картофеля. К ним подавался чесночный соус. А на десерт было жареное мороженое с клюквенным морсом. Мои самые любимые блюда… десять лет назад. Я не стала говорить Лукасу, что с тех пор ненавижу жареное мороженое и на дух не переношу чесночный соус. Пусть думает, что делает мне приятное. Иллюзии … их лучше не разрушать. За обедом мы почти ни о чем не говорили, разве что обменивались общими фразами. А после мужчина предложил переместиться в гостиную. Для чего мы поднялись на второй этаж и разместились на удобных диванчиках. — Кофе? — я отрицательно покачала головой, понимая, что настал час «икс». — А раньше ты никогда не отказывалась. — Раньше и я была другая. — Как поживает старая карга? — внезапно спросил Лукас, согнав прочь благостное настроение после сытного обеда. — Хорошо, — я с трудом сдерживалась, чтобы не наболтать ничего лишнего. — Все такая же правдолюбка и язва? — казалось, будто мужчина желает проникнуть взглядом под черепную коробку. Я и раньше с трудом выдерживала этот его взгляд, а спустя столько лет, без постоянных тренировок, и вовсе утратила навык. — Время ничего не меняет, — хотя внутри думала совершенно иначе. Мы опять замолчали. Не просто так найти слова, когда разверзлась пропасть шириной в человеческую жизнь. Мой ответ заставил Лукаса поджать губы. Он воспринял его на свой счет. — Ты так меня и не простила? — спросил, крепко сжимая бокал с коньяком. К нему мужчина прикладывался уже не один раз. Опять нервничает. Я же напротив, успокоилась. — Кто я такая, чтобы прощать? — Ты моя дочь, — резко произнес Лукас. — Это тебя не остановило свернуть шею моей матери, — я почти выкрикнула то, что жгло каленым железом, стоило только подумать. — Она предала меня, — глаза мужчины подернулись дымкой, а уголках губ залегли глубокие морщины. — Неужели нельзя было с ней просто развестись? — просила напрямую. Кто бы знал сколько раз я задавала себе этот вопрос. — Если бы было можно, я бы так и сделал, — в ответе Лукаса был он весь. — Ты даже пальцем не пошевелил, чтобы ее спасти! - воскликнула, вглядываясь в такие родные и такие далекие глаза. — Она выбрала его, — голос Лукаса стал на порядок тише. — Я предлагал ей вернуться, все простить… — Да ты же сжил бы ее со свету, все время напоминая о прошлом, — уж я то знала, что мой отец никогда никому ничего не прощает. Это бультерьер, который вцепляется мертвой хваткой в того, кто стал на его пути. И отпускает только тогда, когда жертва затихает, отдав концы. Только в моем случае он дал уйти. Раствориться в другой жизни. Исчезнуть. Вот только после нашей встречи, я начала сомневаться, что он дал слабину, скорее просто не пожелал терять еще и меня. — За все надо платить, — обронил Лукас. Это я знала не по наслышке. — Ты меня искала, чтобы еще раз сказать что я нехороший человек? — мужчине, а по совместительству моему отцу, надоело быть мальчиком для битья. Впрочем, он никогда им и не был. Главе теневого синдиката Силония не с руки быть жалким и ничтожным. Все. Реверансы закончились. Пора переходить к делу. В этот весь он — Лукас Дол. — Я такого не говорила. Даже если знаешь, что комнатная пантера не укусит, не стоит ее дергать за усы. Так и с отцом, не надо перегибать палку в оскорблениях. Он может и обидеться. Он же мужчина, а у них, в отличие от женщин, очень тонкая душевная организация, которую они тщательно скрывают. Но если вдруг ее затронешь, то пиши пропало. Мало не покажется. — Я слышал ты поменяла фамилию, — Лукас как всегда был себе верен. Мог обескураживать на пустом месте. Я так и не смогла полностью отказаться от фамилии отца, хотя бабушка мне предлагала. Спинным мозгом понимала, что такого святотатства он мне не простит, даже если больше никогда не встретимся. Как оказалось — не стоит ни в чем зарекаться. — Не поменяла, скорее трансформировала, — не стала скрывать очевидное. Отчего-то была уверена — отец знает обо мне больше, чем я думаю. За этим заявлением вспышки гнева не последовало. Что и требовалось доказать. — Ты засветилась по полицейским сводкам, — как бы между прочим сказал отец. Мы все еще делали вид, что расстались совершенно недавно, максимум пару месяцев назад, а не в разы больше. — Так получилось, — после напоминания отца о возможной плате, мне расхотелось обращаться за помощью. — Не хочешь мне все рассказать? — вроде бы безобидный вопрос, который вправе задать дочери отец. Только в устах Лукаса он звучал как приказ. Как мне не хотелось промолчать, но говорить надо и желательно правду. Ложь можно легко забыть, либо же проколоться на какой-нибудь мелочи. А правда она одна. Вот только даже правду можно использовать в своих целях, замалчивая кое-какие детали, подавая факты под другим углом. — Я встретила мужчину…, - начала. — Ну, наконец, у меня появятся внуки, — радостно произнес Лукас, расплываясь в улыбке. Я не разделяла его счастья, а потому постаралась побыстрее объяснить ситуацию. — Но он оказался … слишком надоедливым, — подбирая слова следила за выражением лица отца. — Продолжай, — вмиг взгляд отца утратил мягкость. — Настолько надоедливым, что полетел за мной на Силоний, начал преследовать, а когда я ответила отказом, то и вовсе стал угрожать физической расправой. Я его боюсь, — на последних словах изо всех сил постаралась выдавить слезу. И это мне удалось сделать вполне натурально. Я даже подивилась многогранности своего таланта. — Он сделал тебе что-то плохое? Обидел? — Он напал на меня в театре, пытался задушить… когда увидел рядом другого мужчину. Это было страшно. Я еле осталась жива, — опустила глаза, чтобы Лукас не видел их выражение и не смог догадаться о том, как было на самом деле. — Вот сколько раз говорил, что самостоятельность молоденьким девушкам только во вред, — начал отец, а я поняла какую ошибку совершила, обратившись за помощью. Где были мои мозги? «Где и всегда, чуть ниже талии», — подала голос советчица до этого молчащая, как партизан. — Но теперь, когда все разногласия между нами решены, я возьму на себя заботу о тебе, доченька. Тебя никто не посмеет обидеть, а кто обидел понесет заслуженное наказание, - закончил отец. После таких слов я готова была взвыть раненой белугой, понимая чем мне грозит родительская опека. Тотальным контролем и полным лишением самостоятельности. Это даже хуже, чем смерть. Ибо смерть молниеносна, а папочкина опека напоминает удавку пролонгированного действия. — Если ты заметил, то я уже выросла, — не выдержала и напомнила. — Это тебе так кажется, — отмахнулся Лукас. — Для меня ты всегда крошечка. И я больше не позволю обстоятельствам нас разлучить, — это стало последней каплей. Я вскочила на ноги. Мы как будто вернулись в прошлое на десять лет назад. Я вновь задыхалась от опеки. — Прости, мое появление в этом доме было ошибкой. Я пойду, - и рванула в сторону выхода. Только не тут-то было. Мою руку поймали в стальные тиски. И вернули на место, словно нашкодившего ребенка. А я даже и не заметила когда Лукас поднялся из кресла. — Стоять. Не так быстро, Этель, — лишь легкое дрожание в голосе выдало отца. — Закроешь в комнате? Лишишь сладкого? Или отшлепаешь? - спросила язвительно. Лукас усмехнулся, но руки не отпустил. — А ты действительно выросла. Стала настоящей женщиной. Коварной и соблазнительной. Не будь я твоим отцом, обязательно бы увлекся и … непременно отшлепал. В серых глазах Лукаса я заметила промелькнувшие искорки. Даже моргнула, гадая, а не показалось ли мне. Все же давно я с ним не общалась. Забыла каким он может быть. — Я могу идти? Или нет? — спросила, показывая взглядом на захват. — Неужели ты не хочешь у меня погостить? — Лукаса как будто подменили. — Мы так давно не виделись. Откажешь в такой малости? Глубоко вздохнула, прежде чем ответить. — Не откажу, — постаралась улыбнуться. С трудом удалось сделать это от души. — Вот и славно, — Лукас моментально расслабился и отпустил меня. — Тебе приготовили комнату. Все как ты любишь. Когда я увидела комнату, то чуть не начала заикаться. Я, конечно, была девочкой, как и десять лет назад. Но от такого обилия розового, которое буквально бросилось на меня, стоило оказаться в спальню, захотелось завизжать. Ибо это было кошмарно. — Нравится?! — самодовольно спросил Лукас. — Я всегда знал, что в один прекрасный день ты вновь переступишь порог моего дома. — Это ужасно, — не смогла сдержаться и высказала, что думаю по поводу «красоты». — А я так старался, — уголки рта отца опустились, а он сам на глазах осунулся. Какая же я дрянная девчонка. Неужели не могла сказать, что в восторге от комнаты? Путаясь в словах, то и дело сбиваясь, принялась убежать Лукаса в отсутствии у меня вкуса. Мол, это я ничего не понимаю в современном убранстве комнат. А на самом деле «розовый беспредел» прекрасен и необъяснимо мил. Отец слушал, слушал меня, а потом не выдержал и громко заржал. Лишь спустя несколько секунд дошло, что Лукас мастерски отомстил мне за недавний взбрык. Злопамятность являлась нашей фамильной чертой. — Пойдем покажу другую комнату. Вижу, что от этой у тебя в зобу дыханье сперло, — прокомментировал отец, выходя из спальни. Через коридор оказались в другой, выполненной в серо-бирюзовых тонах. Я с подозрением осмотрела убранство. Сдержанно и со вкусом. — Эта лучше? — на лице Лукаса взметнулась левая бровь. — Гораздо. — Тогда, отдыхай, — в словах едва слышной ноткой сквозил приказ. — Да я и не устала, — попыталась возмутиться. — Мне надо отлучиться. Я ненадолго, — отец как будто и не слышал что я сказала. — Решил запереть? — не стала скрывать мысль возникшую в голове. — Уладить твои проблемы. Или ты против? — глаза отца хищно блеснули. Я тут же опустила свои. Все же одно дело врать чужим людям, а другое своему родному отцу, который тебя родил и воспитал. Я боялась, что выдам себя взглядом, жестом. — Нет. Ни в коем случае. Именно за этим я и явилась. — Я быстро, — пообещал он. Кивнула в знак согласия. Когда отец покинул комнату, я принялась внимательное ее изучать. И не потому что восторгалась дизайном, меня интересовало наличие прослушивающих и следящих устройств. Кто-то скажет паранойя, но я так не думала. А потому тщательно все осмотрела, простучала стены, ощупала рамы картин, даже заглянула под кровать. На первый взгляд все было чисто. Вот только я не верила, что отец не оставил без внимания хоть одну комнату в доме. Он, насколько я помнила, отличался еще большей мнительностью. И оказалась права. Следилка обнаружилась на самом видном месте. И как я сразу не сообразила? С виду обычная лампа, а на самом деле широкоформатное «око» считывающее картинку каждые десять секунд. Последняя разработка. Если бы я не была в теме, то вряд ли бы догадалась. Устройство создано таким образом, что разрушается при извлечении, потому обнаружить его даже специалисту практически нереально. От обыкновенной лампы широкоформатное «око» отличает небольшое углубление на ободке. Практически незаметная риска. Стало обидно, что отец мне не доверяет настолько, чтобы оставить без присмотра. Впрочем, в ином я не сомневалась. — Вот, значит, как… ну, посмотрим-посмотрим, кто кого, - пробормотала и … начала раздеваться. Подумала, что для полного счастья мне не хватает музыки. Включила. И уже пританцовывая и напевая самый модный хит этого сезона принялась снимать блузку. Легкая тряпица завертелась вокруг указательного пальца, все сильнее раскручиваясь в такт музыке. А потом случайно сорвалась и полетела. Прямо на … широкоформатное «око», закрыв полностью обзор тому, кто бы не находился по ту сторону экрана. Не выключая музыку и не переставая двигаться, гадая имеются ли в комнате датчики движения, бросилась к сумочке, откуда выудила телефон. Мне хватило десяти секунд, чтобы отправить несколько коротких сообщений. И только тогда я успокоилась, радуясь, что все удалось. Буквально через несколько минут в дверь постучали. Как выяснилось, пришла горничная, принесшая постельное белье. Она долго извинялась за неподготовленность спальни к приему столь важной гостьи. Судя по выглядывающим из под короткого рукава бицепсам, домработница регулярно ходила в спортзал. Я про себя усмехнулась. Наверняка, у папы даже любовница имеет какой-нибудь пояс по смешанным единоборствам. Блузу пришлось снять, попросив помощи. Наступила ночь, а отца все не было. Я собиралась несколько раз с ним связаться, однако в последний момент не позволяла. Терпение одна из благодетелей, как говорила бабушка. Так и уснула, не решившись потревожить Лукаса. Он объявился сам. Рано утром, кода еще петухи не запели ко мне постучалась все та же домработница, только вместо униформы на ней был надет обтягивающий костюм черного цвета. В нем она была похожа на ниндзя, разве что маски не хватало. — Этель, девочка моя, — начал отец, стоило зайти в кабинет. Лукас сидел в рабочем кресле, крутя в пальцах бокал, в котором плескался коньяк. Что сразу же навело на мысли о плохом. Если отец пьет с утра, то это говорит о многом. — Да, папа? — В какое дерьмо ты влезла? — холодный тон Лукаса не предвещал ничего хорошего. Сейчас со мной говорил не отец, а глава теневого синдиката. — Папа, о чем ты говоришь? — попыталась прикинуться дурочкой. Стук стакана о столешницу заставил вздрогнуть. — Только попробуй мне еще раз солгать, — гаркнул Лукас. По спине потек холодный пот. — Пап, мне нужна помощь от чересчур надоедливого поклонника, — признаваться во всех грехах не собиралась. — Да что ты говоришь? — обманчиво ласковым тоном произнес Лукас. — А то что этот поклонник числится в розыске в пятнадцати странах Союза, в трех из них он приговорен к смертной казни, а в семи к пожизненному заключение это ты, конечно, не знала? — Нет, папа. Ужас какой, — воскликнула, поднося руки к лицу. - Я даже подумать не могла, с виду такой симпатичный мужчина. Я бы даже сказала ангел во плоти, — принялась строить из себя полную блондинку. — Этот ангел расстрелял флаер с моими людьми, не оставив никого в живых, имея на руках только простейший пистолет, что продается в каждом оружейном магазине и на который не требуется разрешение. И все с расстояния в сто пятьдесят метров. — Вот это он меткий, — воскликнула. — Может быть, повезло? — Это мне повезло унести ноги и не попасть в список жертв твоего любовничка. — Папа, он не мой… — Так то, что он твой любовник ты не отрицаешь? Замялась на долю секунды. Наверняка, папа проверил все сведения и кто-то из персонала гостиницы или полицейских мог проболтаться о бардаке в моем номере. Сложить два плюс два не сложно. Слишком сильно наследили в номере. — Папа, я взрослая женщина, мне уже не пятнадцать лет, - начала. — Этель, честь берегут смолоду, — принялся поучать отец. — Ты опоздал лет на десять, или около того. — Я всегда знал, что тебя нельзя отпускать из под родительского присмотра, — возмутился отец. — Так, значит, он не пострадал? — спросила, желая узнать чем все кончилось. — Почему же не пострадал? Твоему кавалеру бластером прошили ногу. Но он даже с ранением не желал сдаваться. И я не удивлюсь, если теперь он надумает заявиться к нам в гости. Я бы именно так и поступил, — добавил отец. Меня это известие очень огорчило. — У тебя же надежная охрана? — спросила, чувствуя как на затылке шевелятся волосы. Складывалось ощущение, что на меня кто-то смотрит. Я шмякнулась на пол за мгновение до того как взвыла сирена. В комнату влетел телохранитель Лукаса. — Поместье подверглось нападению. Общая тревога. Код красный. Босс, надо срочно эвакуироваться, — выпалил он на одном дыхании. Меня же привлекла трещина в вазе, стоящей на подставке. Трещинка из маленькой точечки стремительно разрасталась, покрывая сеткой морщин всю поверхность. А через миг от вазы осталась горка черепков. Она рассыпалась, как будто никогда и не была целой. — Шеф, в нас стреляют. У них импульсное оружие, — воскликнул Пол, совершая молниеносный бросок в сторону отца и прикрывая собой. Сплетенные тела кулем упали на пол и, зашевелившись, отползли под прикрытие дивана. — Этель, спасай. Она все что у меня есть, — воскликнул отец. — А я о себе позабочусь. Услышав папин крик, в сердце кольнуло. Все же он любит меня, подумала, радуясь открытию. 11 Временное затишье, случившееся после первого выстрела, прекратилось. По дому велась прицельная стрельба из дальнобойного оружия. Попадание из которого, превращало предметы мебели в жалкую груду ошметок. Во все стороны летели щепки, осколки, куски. Стреляли через окна, откуда-то с дальних подступов к поместью. А первый выстрел был пристрелочным. Но не ощути затылком чужого взгляда, вместо вазы разбита была я. Ползти по полу, уворачиваясь от летящих веером во все стороны осколков, сомнительное удовольствие. Папин телохранитель переметнулся в мою сторону, в точности выполняя приказ. Он заслонял меня собой, не позволяя ранить. Я же гадала, есть на нем бронежилет или нет и что случается с телом, когда в него попадает импульсный заряд. Насколько это больно и смертельно ли? Пока выползали из под обстрела, наслушалась отборной брани, доносящейся из уст отца. Никогда не думала, что он столь хорошо владеет ненормативной лексикой. Видимо богатый опыт и множество конфликтов, участником которых он был, смогли развить в отце столь бесполезный навык. Потом мы с трудом, но добрались до входа в бункер. Папочка умудрился за время моего отсутствия построить подземное укрытие на непредвиденный случай. И как только я появилась, армагедец наступил. Не думала, что могу принести с собой столь весомый вклад в семейный бизнес. Судя по всему, поместье будут долго восстанавливать… если будет что отстраивать заново. — Шеф, у нас проблема, — Пол вслушивался в слова неизвестного собеседника, журчащие в наушнике. Похоже, что папин телохранитель ни на секунду не терял контроля над подведомственной территорией. — Говори, — отрывисто приказал отец, с силой прижимая руку к животу. Это навело на определенные подозрения. — Похоже это правительственные войска, а не те, на кого мы подумали в первую очередь, — Пол не переставал какую-то информацию на панели, вмонтированной прямо в стену бункера. — Откуда? — растерянно произнес отец. — Этель, — рявкнул. — Ты знаешь о чем идет речь? — и покачнулся. Его неуклюжее движение мне не понравилось значительно больше, нежели грубый окрик, прокатившийся эхом в титанопластиковом бункере. Я метнулась к нему. — Папа, ты ранен? — попыталась отвести руку от живота. — Ты мне зубы не заговаривай, дрянная девчонка. В какую дрянь влезла? — прорычал он, не желая показать что под рукой. Однако кровь пропитала рубашку и недвусмысленно указывала на ранение. — Папа, я все расскажу. Потом. Пол, что мне делать? У него дыра в животе. Мне нужен индивидуальный пакет. — Он в том ящике, — мужчина указал направление где искать требуемое. — Справишься? — спросил, не отрываясь от дисплея. Судя по всему он дистанционно осуществлял оборону поместья. Время от времени из его уст вырывались ругательства столь заковыристые, что я непроизвольно краснела, хотя давно не была девочкой. Руки мужчины порхали над панелью, словно крылья бабочки. Меж бровей от напряжения залегла глубокая морщина. — Постараюсь, — я помогла отцу улечься на стол, чтобы лучше рассмотреть рану. Увиденное ужаснуло. И как только он терпел, ни словом не выдавая своей боли. Бок не просто задело, в нем как будто кто-то провернул внутренности вперемешку с кожей и костями. Импульсное оружие оставляло после себя ужасные раны, требующие немедленного вмешательства. Я достала индивидуальный медицинский пакет, а с ним целую батарею ампул вместе с инъектором. — Потерпи. Сейчас будет немного больно, — предупредила отца, принявшись отдирать от раны рубашку, чтобы добраться к телу. — Не обращай внимание. Это просто царапина, — произнес он. — Угу, — буркнула, не желая тратить силы на пустые препирательства. Кровь была повсюду. На теле отца. На столе. Она пропитала всю его одежду. Мои руки оказались по локоть в крови, пока освобождала рану. Лукас лишь кривился, не позволяя ни единому стону сорваться с губ. Я и до этого уважала отца, но его поведение во время медицинских манипуляций заставило взглянуть на него с новой стороны. — Сейчас мы продезинфицируем, затем обколем, накроем вот этим, закрепим, еще раз обколем, прикрепим, зафиксируем, а потом будешь как новенький, — бормотала я, не позволяя себе расслабляться ни на секунду. Ведь каждый миг был решающим. Состояние отца вызывало опасения. Даже не будучи врачом понимала, что положение крайне серьезно.- Откуда-то издалека послышалась канонада. — Черт, они прорвали оборону, — Пол с размаху саданул по дисплею. — Что ты делаешь? — воскликнула, отвлекаясь от фиксации повязки на теле отца. — Уничтожаю доступ, — мрачно сообщил мужчина, продолжая разбивать экран. — Таким варварским способом? — уточнила, лишь бы не думать о состоянии отца. Мне не нравилась его бледность, заторможенный вид и, прежде всего, молчаливость. Обычно, он раздавал команды направо и налево, а тут молчал, как будто набрал в рот воды. А его глаза подозрительно закатывались. Я не врач, но подобные симптомы у смертельно раненного человека вызывали опасения. — Он самый надежный, — Пол еще раз грохнул со всей силы по экрану, пошедшему трещинами. — Ты уверен, что это поможет прервать связь? — спросила с подозрением. — Именно это и поможет. Я лично программировал. Нет ничего надежнее лома, — многозначительно произнес он. И только тогда обратил внимание на отца. — Как шеф? — Плохо. Мне кажется, его надо к врачу и как можно быстрее. Он долго не протянет, — произнесла со страхом. — Протянет. Куда он денется? И не из таких передряг выходил живым. Ему не в первый раз, — уверил меня Пол, а после принялся набирать команду на личном голопаде. — Дело — дрянь. Мы не просто окружены, нам перекрыли все выходы, — мужчина с беспокойством косился на Лукаса. — И да, нам нужен док. Я бросила взгляд на отца, он рвано дышал, зеленея на глазах. Чем еще помочь ему не знала. Спросила у Пола. Тот посоветовал вколоть пару уколов стимуляторов, что я и сделала, смахивая с лица непонятно откуда появившуюся влаги. — Но где его взять? — спросила. — Это моя забота, — уверенно произнес Пол. — Собирай вещи. Будем выметаться, — мужчина в спешном порядке собирал увесистую сумку, освобождая ящики, скрытые в стенах. — Куда и как? — удивилась. — Неужели ты думаешь, что уходить можно только только тем путем, которым пришли? — пытливо спросил меня Пол. — Что нужно делать? — я была собрана как никогда. — Лаз узкий, поэтому первой пойдешь ты. Я тебе сейчас перекину схему. Следуй за красной точкой. Где она там и ты, - и Пол прицепил мне на воротник едва заметную точку. Маячок. Чтобы не потерялась в лабиринте. — Когда покинешь опасную зону, пошлешь сигнал, что все нормально, — мужчина не сводил с меня пытливого взгляда. — Хорошо, — кивнула. Пол открыл люк в полу. Он был настолько узкий, что один человек нормальной комплекции едва мог втиснуться. Мелькнула мысль и тут же пропала, что папу будет очень трудно спустить. — Когда достаточно спустишься, то окажешься в шахте. В ней капсула экстренной эвакуации. Залезешь в нее, нажмешь кнопку, что ее активизирует. Все поняла? — спросил мужчина. — А капсула одна? — я ухватилась за полученную информацию. — Нет. Там их несколько, — ответил Пол, отводя глаза. — Так я вас жду на выходе? Да? — уточнила. — Угу, — буркнул Пол и поторопил. — Давай быстрее! Мало времени. В подтверждение его слов послышались удары в дверь бункера. — Так может быть первым ты с папой? — что-то меня не устраивало в плане телохранителя отца. От волнения не могла понять в чем причина. — Будешь со мной спорить? — рявкнул Пол. Пришлось подчиниться и стрелой юркнуть в люк, который тут же за мной закрылся, не успела я убрать голову. Сверху послышался звук двигаемого стола. И сразу же пришло осознание. Никто за мной не пойдет. Пол доподлинно выполнил приказание отца, отдав единственный путь к спасению. Я заколотила руками в крышку люка. Только все было тщетно. С той стороны на меня наорали, обозвав глупой девчонкой и приказали немедленно выполнять полученную инструкцию. Все мои доводы разбились о громогласное «выполнять немедленно». Громкий взрыв сотряс бункер, на меня посыпался песок. Стало страшно до жути. Темнота вокруг ужасала. Звуки боя, доносившиеся из бункера заставляли замирать сердце. Руки, держащиеся за верхнюю скобу, затекли. Остался один путь — вниз. Поняв, что назад дороги нет, я быстро принялась спускаться по вбитым в одну стену лаза скобам. Когда я достигла низа сверху мелькнул свет. Оттуда понеслась отборная ругань. Лаз обнаружили. Я едва успела ступить прочь с последней скобы как рядом с моими ногами раздались жалящие землю звуки. Сверху стреляли. Времени медлить не осталось. Сверяясь с картой в голопаде я понеслась по извилистым ходам лабиринта, вырытого глубоко под землей. Еще одна ловушка для нападавших. Без указания направления я бы ни за что не смогла отыскать дорогу. Свет от налобного фонаря оказался как нельзя кстати в череде темных коридоров, по которым едва мог пройти взрослый человек. Сколько прошло времени с того момента как покинула бункер не знала, в голове билась одна лишь мысль — как там папа и жив ли Пол? Ответа я не знала. Узкий ход внезапно расширился. Я оказалась на пяточке, где покоилась капсула, способная вынести меня к поверхности, далеко от поместья. Я не раздумывая влезла в нее и нажала кнопку старта, почему-то не сомневаясь, что техника не подведет. Так и оказалось. Спустя мгновение мое тело летело на огромной скорости внутри монокока, развившего огромную скорость. Экстренное средство эвакуации, разработанное для горнодобывающей промышленности. Позволяло перемещаться на огромные расстояния с небывалой скоростью. Капсула выскочила на поверхность внезапно. Еще миг назад меня окружала темнота и вот глаза уже режет яркий свет. Монокок плавно затормозил, едва не врезавшись в огромную глыбу, торчащую напротив выхода из шахты. Малейшая неточность в расчетах траектории движения могла привести к гибели. Я старалась о том не думать, вылезая из капсулы. Где-то далеко осталось папино поместье. Теперь же мне следовало самой выбираться, не зная где нахожусь и куда идти. И опять мне помогла карта, загруженная Полом перед эвакуацией из бункера. Без нее я вряд ли бы смогла выбраться на путь следования туристической группы. Молодые люди, чуть моложе меня, шли с вершины горной гряды, под которой лежал мой путь. На вопрос что я делаю в одиночестве в безлюдной местности пришлось придумывать и рассказывать слезную историю. Якобы я с парнем отправилась на прогулку в горы, по пути мы поругались из-за домогательств с его стороны. Мой попутчик оказался настоящим мерзавцем и оставил меня без воды и еды, заявив, что вернется только вечером, чтобы забрать, но только при наличии согласия с моей стороны. Я же оказалась девицей не спешащей идти на компромисс, вот и сбежала от морального урода. Женская половина группы прониклась ко мне сочувствием и принялась утешать. Мужчины же не были столь легковерны, но предпочитали молчать и не высказывать вслух свои предположения. Мне это оказалось только на руку. Группа должна была дойти пешком до начала гряды, где их ожидал транспорт. Я с тревогой, поселившейся глубоко внутри, постоянно поглядывала по сторонам, боясь пропустить что-то настолько важное, отчего сосало под ложечкой. Мое чутье еще никогда не подводило. Не сплоховало и в этот раз. Когда мы оказались возле застывшего на приколе транспортника и я считала, что все плохое уже позади, меня окликнули по имени. Я настолько не ожидала ничего подобного, что вздрогнула, собираясь рвануть прочь. Ко мне не спеша, будучи уверенным в своей безнаказанности, походкой крадущегося тигра, двигался Доминик Моне. — Ну вот и встретились, куколка! — воскликнул он, приближаясь. От улыбки белокурого красавца становилось дурно. Так смотрит крокодил, прежде чем слопать свою жертву. Я лишь собралась во всеуслышание заявить, что вот тот мужчина, который совсем не мужчина, от которого спасаюсь. Однако Моне покачал головой и как бы невзначай задрал футболку. Рукоять пистолета, торчащая из под пояса брюк, была более чем красноречива. Он убьет меня и всех окружающих, не задумываясь. Это читалось в его взгляде с толикой безумия. — Будь умницей и никто не пострадает, — Доминик подошел вплотную. Настолько близко, что я смогла расслышать запах его парфюма, перемешанный с ароматом тела. И как можно одновременно быть сволочью и пахнуть столь привлекательно? В голову полезли совершенно ненужные мысли. — Попрощайся с друзьями и скажи, что уходишь, — наставлял Моне. Помимо воли подчинилась, чем вызвала сонм вопросов «куда и с кем?». Пришлось нести какую-то чушь, полностью противоречащую предыдущей легенде. Доминик следил за моими потугами держать лицо перед случайными знакомыми и только что в голос не ржал, видя старания. — Что тебе от меня надо? — воскликнула, когда оказалась в серебристо-голубом флаере с эмблемой правительственных войск на боку. — И, вообще, кто ты такой, черт побери? От страха зуб на зуб не попадал, но при этом старалась не показывать своего состояния. — Определись вначале: то я ангел, а то черт, — заржал мужчина, бросая флаеер с места ввысь. — Ты меня понял, — рыкнула, вжимаясь в кресло. Пристегнуться мне не предложили, пришлось самой заботиться о безопасности. — Откуда у тебя эта тачка? Угнал? — это было разумным объяснением всего случившегося. — Вот еще. Я не какой-то там грабитель. Это принадлежит конторе. Моей конторе, — добавил он, — не сводя глаз с траектории полета, высветившейся на экране флаеера. — Кто ты такой? — прокричала, стараясь перекрыть шум ревущей машины. — Твой самый страшный кошмар, — заулыбался он, врубая автопилот. — Зачем ты меня похитил? Я буду жаловаться! — постаралась не поддаваться панике, накатывающей волнами. — В следующей жизни, крошка. Игры кончились. Где запись? — Не знаю ни о какой записи. Я вообще не знаю о чем ты говоришь, — включила «дурочку». Я столько раз повторяла одно и тоже, что сама поверила. Флаер летел настолько высоко, что определить в каком направлении движется, было практически невозможно. Резкий выпад со стороны Доминика и мое горло сжимает сильная мужская ладонь. Начинаю задыхаться, пытаясь отодрать чужие руки. Вот только мне это не удается. Слишком неравны силы. Флаер не автомобиль, из него на полном ходу не выскочишь. А если и выскочишь, то сразу убьешься. Третьего не дано. Хотя мысль о побеге не покидала. — Неправильный ответ, — прошипел мужчина, сильнее сдавливая пальцы. Мое горло горело огнем, сил вдохнуть не было. Все усилия были тщетны. Сознание уплывало, а Доминик все сжимал и сжимал пальцы. И когда до отключки оставался всего лишь миг, захват ослаб. Я смогла вдохнуть. Жадно. Громко. Взахлеб. Радость от того, что могу дышать захлестнула с головой. Но тут же погасла. Ибо вздохнуть мне дали всего лишь однажды. Пальцы сжались, перекрывая воздух. — Так будет всякий раз, когда ты скажешь совсем не то, что я хочу слышать. Поняла меня? — с иезуитской улыбочкой спросил садист с внешностью ангела. — Если поняла, то моргни. Я медленно закрыла, а затем открыла глаза. В чьих руках находится горло, тому не особо поперечишь. — Отлично, — довольно ухмыльнулся мужчина. Он явно наслаждался моментом, чувствуя себя полноправным хозяином положения. Пальцы медленно разжались, пуская воздух в горло. Я закашлялась. — Я жду правильных ответов на вопросы, — угрожающе прошипел Доминик, проведя костяшками пальцев вдоль шеи. Сейчас он меньше всего напоминал мне ангела. Он даже на демона не был похож. Скорее походил на свихнувшегося психа. Глаза смотрели в глаза, в то время как рука шарила за пазухой. Вскрикнула, когда Доминик ущипнул за грудь. Боль обожгла расплавленным железом, пробежала огненной волной по венам. — Кто тебе Лукас Дол? — внезапно спросил Моне. — О-отец, — всхлипнула, смотря расширенными глазами на мужчину. — Мне очень жаль, но ты теперь сирота, — произнес он с мнимым сочувствием. Вот только последнего в нем было меньше, чем птиц в космосе. Слезы брызнули из глаз сами собой. — Он долго не хотел говорить где тебя искать. Крепкий был мужик. Жаль — хлипкий. — Я убью тебя, — бросилась с кулаками. Мне хотелось разорвать Доминика. Стереть в порошок. А затем развеять по ветру. Возле моего уха непонятно откуда появился нож. — Еще одно слово не по теме и ты останешься глухая на всю свою недолгую жизнь, — прошипел мужчина, снимая со своего горла мои руки. Пришлось подчиниться и сесть ровно, будто в позвоночник кто-то вогнал штырь. — Так- то лучше. А теперь слушай меня. Я устал от твоей лжи, мне нужны ответы на вопросы. Тем или иным способом я их получу. Уяснила? Кивнула, чувствуя загнанной в ловушку. — Как давно ты занимаешься коммерческим шпионажем? - Доминик больше не пугал, он действовал. Остро отточенное лезвие поползло вдоль шеи, не причиняя боли. Вот только я ощутила как по коже побежала теплая струйка и это был не пот, а кое-что более красное. — Меня впервые наняли девять лет назад, — ответила глухо. Жить хотелось с неимоверной силой. Умирать ради идеи, нет, на это я не подписывалась. Доминик присвистнул, не ожидая такого ответа. — И что тебя привлекло в этой профессии? — спросил, сверля глазами. — Деньги, — видела как глаза Моне начали улыбаться. — Я не сомневался в другом ответе, лживая маленькая сучка, - он презирал меня всеми фибрами души. Это было так противно видеть. Мужчина видел во мне лишь алчную стерву, жаждущую наживы, мечтающую об обогащении, только и всего. — Ты ничего обо мне не знаешь, — выплюнула, желая стереть ухмылку с его лица. — Неужели? — воскликнул он иронично. — Так расскажи, я послушаю. Только не тяни. Иначе потеряю терпение и тогда пеняй на себя. Холодная сталь взгляда резала глубже, чем клинок медленно ползущий по шее. Мы оба делали вид, что не замечаем его. Я терпела боль, а Доминик ждал когда запрошу пощады. — Деньги нужны были не мне, — выдавила из себя, вспоминая как отчаянно искала возможности, чтобы помочь смертельно больной бабушке. Ради нее я была готова на все, даже продать душу дьяволу. Впрочем, то, что случилось в итоге оказалось ничем не лучше. Она единственный человек, который понимал меня, который во всем поддерживал, помогал, служил мне опорой, наставлял на жизненный путь, оказалась в один миг сломана вирусом, подхваченным во время перелета с Силония на Землю. — Только не говори, что соседскому котику не хватало на корм. Ни за что не поверю. Дочь Лукаса Дола родилась с золотой ложкой во рту, — Доминик хорошо подготовился к нашей встрече. — Я сбежала от отца, не взяв ни одного кредита, — произнесла обиженно. Я до сих пор помнила чего мне стоило принять такое решение и чем это все обернулось. — А зачем было бежать, если можно жить в роскоши и не надо шпионить и воровать. Пусть бы это делал за тебя папочка. У него опыта побольше твоего. — Наверное, понятие «свобода» для тебя пустой звук, — горечь жгла губы. — Что ты понимаешь в свободе, золотая девочка? — спросил Доминик, задавая риторический вопрос. — Возможно, побольше твоего, — произнесла с вызовом. Знал бы этот демон в шкуре ангела через что мне пришлось пройти, чтобы выжить, имея на руках полубезумную старуху, которую нельзя было оставить ни на секунду одну, тогда бы говорил иначе. Вот только сливать о себе компромат человеку, который с радостью им воспользуется, я не собиралась. Оглушительный хлопок прервал нашу «милую беседу». Флаер дернулся и изменил направление движения, зарывшись носом вниз. Мы резко начали снижаться. Желудок подскочил к горлу от мгновенного состояния невесомости. Флаер стремительно входил в штопор. Доминик громко выругался, изо всех сил пытаясь не допустить нашей неминуемой смерти. Я же даже не кричала, понимая, что от меня практически ничего не зависит. Мозг с запозданием обрабатывал информацию, тогда как руки судорожно цеплялись за подлокотники кресла, как будто это могло спасти от неминуемой гибели. Я жалела лишь об одном, что все напрасно. Мужчина рядом, матерясь как сапожник, взял управление на себя, переведя флаер из автоматического режима в ручной. — Вот ссуки, обложили со всех сторон, — услышала сквозь шум вылетаемого из пробоины в корпусе воздуха. С трудом подняла голову, чтобы заметить как вокруг нас, словно осы, вились несколько летательных аппаратов неизвестной мне конструкции. Похоже, что нас атаковал один из них, чтобы заставить сесть. Похоже, что не только я лгала Доминику, но и он мне заливал насчет работы на правительство. Перед глазами возникла картинка из прошлого, когда я, выполняя задание нанимателей, должна была раздобыть секретные материалы, хранящиеся у босса компании, в которой на от момент работала. В рабочее время, зная, что начальник уехал на другой конец города, проникла в кабинет, чтобы скопировать нужную информацию на носитель. Однако мне не повезло и шеф вернулся раньше срока. Пришлось уходить через отрытое окно, расположенное на высоте птичьего полета. В какой-то миг подумала, что руки не выдержат напряжения и я упаду, превратившись в мокрую лужицу на асфальте перед дверями офисного центра. Но судьба была благосклонна и я не сорвалась. Однако с того времени получила стойкую боязнь высоты. И стоило мне услышать завывание ветра за бортом флаера, врывающегося в пробоину на борту, как воспоминания вернулись, а с ними липкий страх, опутывающий сознание, лишающий воли к сопротивлению. Флаер стремительно терял высоту. И как не пытался Доминик выжать из машины хоть что-нибудь, ему не удавалось. Удар о твердую почву был резок и для меня внезапен. Тело взвыло от боли. Последнее, что зафиксировали глаза перед тем как я отключилась, были лица людей в масках. Я еще подумала что сплю и во сне вижу карнавал. 12 Веки никак не желали открываться. А все потому что весили целую тонну. Но я ведь настырная, пробовала раз за разом. И, наконец, победила. Яркий свет резанул по глазам острым ножом. Заставил зажмуриться. За короткий миг, пока глаза были открыты, заметила какое-то движение рядом. Оно-то и подвигло повторить подвиг, чтобы узнать что творится вокруг. — Вот и пришла в себя спящая красавица, — мягкий мужской голос раздался совершенно рядом. Человек до этого сидевший на кресле недалеко от кровати встал, подойдя ближе. — Вы кто? — ощерилась, видя собеседника впервые. — Капитан Скин, служба внутренней безопасности по борьбе с терроризмом, — представился мужчина с военной выправкой, мотнув перед носом значком, который толком не смогла разглядеть. Серые глаза на скуластом лице под кудрявой челкой смотрели на меня внимательно. Изучали. — Чего-о вы от меня хотите? — голос, вырывающийся из горла, мне не принадлежал. Он больше всего напоминал карканье ворон. — Ничего, — заулыбался мужчина. — Почти ничего. Он оперся руками о кровать и склонился надо мной. В этом жесте было что-то угрожающее. Будь у меня побольше сил, я бы отшатнулась. А так пришлось на миг зажмуриться, чтобы в следующий миг вновь широко распахнуть глаза, не желая ничего пропустить. — Звучит угрожающе. — Я рад, что вы все правильно понимаете, — мягко продолжил он. — Пора переходить от угроз к делу, — ответила с вызовом, хотя и чувствовала себя не сильнее новорожденного котенка. — А вы мне нравитесь, — улыбнулся он. — Колючая. Хотя в вашем досье об этом ничего не написано. Надо будет внести небольшие поправки, — добавил капитан Скин, разглядывая меня как диковинную зверюшку. — Вы для этого дожидались пока приду в себя? — игра в непонятки начала раздражать. — Конечно же нет, — ухмылка промелькнула на скуластом лице. - Мне надо знать что содержится на записи, которой так интересовался Доминик Моне. — Он мертв? — ухватилась за слова. Я не спрашивала откуда он знает про запись. Такие люди как он владеют информацией, которая недоступна простым смертным. — Нет. Сбежал, — мужчина помедлил. — Опять сбежал. Ранил четверых и сбежал. С трудом, но смогла совладать со своим лицом. Показывать слабость перед капитаном Скином не хотелось. — Обычная любовная интрижка, — произнесла как можно более естественно. — А подробнее, — капитан подался вперед. — Какая-то баба приходила в гости к какому-то мужику, затем они пили вино, потом трахались, после чего опять пили вино, заедая клубникой. Потом опять трахались. И так много раз. Вам рассказывать более подробно? — спросила с вызовом. — Что за баба? — А я почем знаю? — спросила беспечно. — Она мне не представлялась. Мужчина не переставал сверлить меня взглядом. — Допустим, что не знаете. Только почему-то я вам не верю. — Ваше право, — голос даже не дрогнул. От того как пройдет разговор зависела моя жизнь. — Почему решили шантажировать Гастона Виши? — капитан сознательно называл имя официального клиента компании Айзека Ли. Хотя я не сомневалась, что он знает того, о ком действительно шла речь. — Это не я, мой босс, — включила блондинку. Удар электошокером оказался внезапным и очень болезненным. — В следующий раз будет на полную мощность. Пока лишь десять процентов от заряда, — предупредил мужчина. Застонала, закрыв глаза. А хотелось плюнуть в наглую рожу безопасника. Как же их всех ненавижу. Всех тех, кто заставляет меня плясать под их дудки. — Я вас не обманываю, — пустила слезу. — Я действовала по приказу босса. Работая я всегда старалась делать так, чтобы тень подозрений падала на кого-нибудь другого. В последнем случае это был Айзек Ли. Даже Артур с Домиником поверили в мою легенду. — Хорошо. На первый раз поверю. Следующий вопрос. Где запись? — В резиденции отца. Отдала ему на сохранение. У меня не спросили ни имени отца, ни адреса. Обо мне знали многое. Но не до конца. На это и был расчет. — Я надеюсь, что вы знаете что такое конфиденциальность? - спросил мужчина. — Повторять не стоит, — еле сдержалась, чтобы не засмеяться. Для шпионки, воровки и махровой обманщицы это слово пустой звук. Но пусть верит в сказочку, которую сам же и придумал. Лишь бы больше не применял электрошокер. Мы распрощались почти что друзьями. Капитан пообещал забрать из больницы как только получит добро на мою транспортировку. Оказалось, что я нахожусь под особым контролем у медперсонала. И даже у Скина нет возможности меня вытащить без высокого разрешения людей в белых халатах. Я на миг задумалась кто же мог подсуетиться и организовать подобную степень сохранности тела. Чуть позже все стало ясно. Заботу проявил Артур Некст. Он заплатил за мое пребывание в клинике, как только узнал из новостей о крушении флаеера. Как выяснилось, военным не удалось умолчать о случившемся, по причине падения летательного агрегата на виду у большого количества людей, в центре городка, где как раз проходило какое-то празднество. Некст появился у меня в гостях к вечеру того же дня, как пришла в себя. Пробыл совсем недолго, ибо был выгнан появившимся врачом, пришедшим на осмотр пациентки, лицо которой несколько раз показывали по головизору. А на пятый день нахождения в больнице меня похитили. Если вы думаете, что человека нельзя незаметно вывезти из охраняемого блока, то вы ошибаетесь. Можно. Очень даже просто и легко. Для начала в комнату отправляют медсестру, которая увозит пациента как бы на очередную процедуру, цель которой скорейшее выздоровление. Затем медсестру оглушают прямо в лифте, а ее место занимает грубый неулыбчивый тип. Один вид которого заставляет замирать от страха и разве что не мочиться в заботливо одетый подгузник. Он-то и увозит через подземный туннель, ведущий в морг, на стоянку при больнице. Где меня вкатывают на каталке в фургон без номеров. И на нем вывозят с охраняемой территории. Просто и легко. Главное, что предварительно мне вкалывают какую-то гадость, заставляющую заснуть сном праведника. — И снова здравствуй, куколка, — от голоса Доминика Моне даже не вздрогнула. Настолько привыкла, что во всех моих неприятностях виноват он. — Для чего тебе понадобилась? — спросила, не особо ожидая правдивого ответа. Однако мужчина удивил. — Ты знаешь где находится интересующий меня чип, и я хочу, чтобы ты его достала, — широко улыбнулся мужчина своей немного безумной улыбкой. К которой я потихоньку привыкала, как к чему-то неизбежному. — Не могу понять чем так интересно домашнее порно-видео, - произнесла как бы между прочим, — за ним открылась такая охота что нарочно не придумаешь. — Было бы обыкновенным, то безусловно оно вряд ли кого-то заинтересовало, кроме любителей клубнички. Но когда на кровати кувыркаются жена премьер-министра и диппредставитель враждующей страны, это видео становится в разы дороже и интереснее. — Подумаешь, потрахались мужик и баба, да разбежались. Кому какое дело до чужих постельных утех? — пожала плечами, как бы говоря, что меня оно бы точно не заинтересовало. — Тем более службе внутренней безопасности по борьбе с терроризмом, — выдала с потрохами своего неласкового посетителя. «А нечего нас было электрошокером жалить», — поддакнула моя пятая точка, внезапно обретшая голос в присутствии Доминика Моне. — А затем, что эта дура во время встречи с любовником передала коды доступа к системе безопасности новейшего защитного комплекса не так давно поступившего на вооружение армии, — хохотнул мужчина. — Она случайно подслушала секретный разговор мужа, а затем так же случайно выболтала все что ей стало известно своему любовнику. А ты, моя дурочка, совершенно случайно влезла в игру больших дядь и теть. И когда ты станешь мне ненужна, ты умрешь так же совершенно случайно. Вся наша жизнь это цепь таких вот случайностей, — произнес Доминик Моне. — Да ты философ, — не удержалась от язвительного замечания. Я никак не ожидала, что простое на первый взгляд дело о шантаже высокопоставленных чиновников превратится в дело грозящее межнациональным конфликтом. Еще и отца в него втянула. Воспоминание о Лукасе резанули по сердцу. И пусть я с ним не виделась последние десять лет, винила в смерти матери, ненавидела все эти годы, считая тираном и убийцей. Но он был моим отцом. Родным человеком по крови и плоти. И не случись того, что случилось, все могло быть иначе. Может быть я нашла в себе силы помириться, понять и простить. В итоге поступила не лучше чем он сам. Воспользовалась отцовской любовью из корыстных побуждений. Обманула, введя в заблуждение. А теперь его не стало. И некому будет сказать «прости», обнять, прижаться. А во всем виноват Доминик Моне. «Ты еще восторгалась его задницей», — напомнила о моей слабости советчица. — Почти на месте, — произнес пилот флаеера, на который мы пересели после автомобиля. Доминик в этот раз за рычаги управления не садился. Мешала травма. Рука, пострадавшая во время жесткого приземления, фиксировалась плотной повязкой и по всем признакам была сломана. — Дальше придется добираться пешком, — с какой-то затаенной радостью сообщил Доминик. Обе мои ноги находились в аппаратах способствующих быстрому заживлению тканей, потому любые движения давались с огромным трудом. — Ты проверил периметр? — спросил у подельника Доминик. — Все чисто. Я оставлял следилки на случай внеплановых визитов. Ни одна из них не сработала. — Тогда пошли, — мужчина толкнул меня в плечо понуждая вылезать из флаера. С огромным трудом, но я сделала это. Ни один стон не сорвался с моих губ. Не дождется. Садист чертов. Мы медленно шли к дому. Когда-то красивое поместье выглядело ужасно. Все в рытвинах, покореженных деревьях. Сердце обливалось кровью при виде того во что превратился отчий дом. Не желая молчать, спросила у Доминика: — Это ты убил моего босса? — Как догадалась? — спросил он, не отрицая своей причастности к случившемуся. — Ты совсем не удивился увидев меня на полу и не спросил что случилось. Ты и так обо всем знал. Жаль, что об этом догадалась только когда Доминик показал свое истинное лицо. — Вот так и прокалываются на мелочах, — посетовал мужчина. — А кто в меня стрелял? Ведь это был не ты. Ты просто не мог находиться одновременно в двух разных местах. — Опять угадала, — Доминик усмехнулся своей коронной ухмылкой. — Конкуренты, мать их так за ногу. Все время рядом. Ни на шаг не отстают. И если мне нужен чип, то им смерть всех тех, кто знает об утечке информации. Угораздило же меня оказаться замешанной в интересах двух стран. А я всего лишь хотела заработать немного денег. А теперь ни денег, ни славы. Жизнь и та висит на волоске. Мы вошли в разбитый и разграбленный дом. От былой красоты не осталось ничего. Штурм папина крепость не выдержала. — Так где ты спрятала чип? — у Доминика горели глаза в предвкушении получения желаемого. — Там, где его никто не найдет, — ответила многозначительно. — Если ты водишь меня за нос, то можешь сразу попрощаться с жизнью, — предупредил мужчина. Я вздохнула, ничего не ответив, помня, что Доминик обещал убить в любом случае, как только получит желаемое. С трудом поплелась в гостиную, по пути вспоминая как еще совершенно недавно мы в ней беседовали с отцом. А теперь его нет. Опустилась на пол и принялась водить руками по черепкам, бывшие когда-то вазой. Ко мне подошел Доминик, пнул несколько осколков мыском ботинка в непосредственной близости с моими руками. — Чего ты копаешься в пыли? Вставай и веди туда, где спрятала чип, — раздраженно произнес он. — Еще одна такая выходка и будешь искать сам, — произнесла со злобой в голосе, не прекращая своего занятия. Руки скользили по полу, сдвигая осколки из стороны в сторону. — Не хочешь же ты сказать…? — мужчина осекся. — Но тут же ходили десятки людей…,- Доминик все понял. — И что?! — я показала зажатый между пальцами чип. Он оказался именно там, где его и оставила. Ведь я разумно предполагала, что никто не будет искать чип среди мусора и осколков. Так и оказалось. — Ничего себе, — восхищенно произнес Доминик, выхватывая у меня чип. — Это точно он? — спросил требовательно. — Проверь, — пожала плечами. — Может быть чип не работает. Ты же видишь в каких условиях он хранился. Доминик вставил чип в голопад, начав водить пальцем по экрану. И как только умудрялся держать голопад больной рукой? С каждым мигом его улыбка становилась все шире и шире. Я же тихонько стояла, надеясь, что обо мне забудут. Нет. Не забыли. — Спасибо, куколка, — радость мужчины ощущалась даже на расстоянии. — Всегда, пожалуйста, — произнесла. Моне выключил голопад, засунул гаджет за пазуху. Поближе к телу. По всей видимости чтобы не потерялся. — Ну, что, дорогая? Пора прощаться, — Доминик потянулся к поясу брюк за спиной. В его руке оказался пистолет. Самый обычный, на который не требуется разрешение. Вспомнила что об умениях обращаться с этим оружием говорил отец. — Может быть все же договоримся? — спросила, не особо надеясь на положительный ответ. — У тебя нет ничего что мне было бы нужно, — самодовольно произнес мужчина. — Я так не думаю, — прошептала одними губами. А в следующий миг Доминик, словно подкошенный, падал на грязный пол. Даже не успела испугаться после того как Моне напомнил о своем обещании лишить меня жизни. Из шеи мужчины торчала небольшого размера стрелочка, вонзившаяся прямиком под ухом. Всего лишь в одном сантиметре от вены. Непонимание застыло в глазах Доминика, который не мог шевельнуться. — Он один? — из-за колонны вышел Артур Некст. — Нет. Во флаере сидит пилот. За нами он не пошел, — я внимательно следила за двором из окна дома. Зеленоглазый подошел ко мне и протянул пистолет, стреляющий дротиками. — Ты как? — спросил обеспокоенно. Волнение читалось на мужественном лице Некста. — Нормально, — произнесла, держась рукой за крышку стола. На самом деле сил уже не было. Последние ушли на то, чтобы себя ничем не выдать. Чтобы не испугать Доминика, не вызвать подозрение. — Я пойду проверю что там с водителем, — произнес Артур. Медленно кивнула в ответ, чувствуя как темнеет перед глазами. Ноги предательски дрожали и отказывались держать свою хозяйку. Бросила взгляд на Доминика. Он по-прежнему оставался в одной и той же позе. Значит, препарат парализующий двигательную активность действует. Не только преступники могут им пользоваться. Внезапная темнота укутала плотным покрывалом. Это ослабленный организм решил взять внеплановый отпуск. 13 — И долго ты собираешься тут валяться? — на меня упала огромная тень, заслонившая солнце. Сразу же стало холодно от ветерка гуляющего около воды. Я ленивым движением стянула с лица огромную шляпу, открыла глаза. Нехотя приподнялась на локте и посмотрела на говорившего. — Господин Некст, солнечные ванны прописаны мне доктором. Это меленькими буковками указано внизу выписки. Вам дать прочитать или поверите на слово? — спросила у подошедшего Артура. Только сейчас заметила, что одет он совсем не по-деловому, а в свободную рубаху цвета хаки и песочного цвета шорты. — Я беспокоюсь о твоем здоровье, — ответил мужчина, присаживаясь рядом на корточки. — Может быть солнечный удар. Внезапная забота, проскользнувшая в голосе Артура, насторожила. Я привыкла слышать от него язвительные замечания, но никак не слова участия. — Меня посадят в тюрьму? — напряглась еще больше. — В тюрьме таким цветочкам, как ты, не место, — ласково произнес черноволосый насмешник. — Он и там не растут. Чахнут. А затем гибнут. Слова мужчины еще больше испугали. От адреналина, выплеснувшегося в кровь, сердце застучало в два раза быстрее. — Артур, не пугай меня. Что со мной будет? — я несколько раз заводила подобный разговор, но он всегда уходил от ответа. Ожидание смерти хуже самой смерти. После поимки Доминика, с которой прошло чуть больше месяца, я находилась в состоянии неизвестности. Пока лежала в больнице, восстанавливая в конец пошатнувшееся здоровье и леча травмированные ноги, сбилась со счета сколько раз меня посещали следователи разных ведомств. И все что-то от меня требовали. Приходилось ужом виться, чтобы не наговорить на себя ничего лишнего. Впрочем, всех интересовали лишь записи на злополучном чипе. И нет ли где дубликатов. С меня раз десять брали подписки о неразглашении. Пару дюжин раз угрожали всеми смертными карами в случае если я вру, столько же раз грозили о последствиях, если вдруг надумаю кому-нибудь рассказать о случившемся. Я обещала все чего от меня хотели, подписывала все документы, которые требовалось, но только после того как их прочтет Артур Некст. Мужчина вызвался быть моим адвокатом, заявив, что как представитель компании, в которой я до сих пор числюсь, имеет на это право. Я не возражала. А еще Артур помог мне с похоронами. Останки отца так и не увидела, но мне отдали урну с прахом отца. До последнего у меня теплилась мысль, что Доминик солгал. Однако этот гад отличался особой меткостью. И я даже не знаю как благодарить судьбу за успех нашего с Некстом сумасшедшего плана по захвату Моне. Не иначе звезды так сложились или отчий дом, напоследок, помог. Чем больше я узнавала о прошлых подвигах Доминика, тем сильнее понимала, чем мы рисковали, идя на дело против матерого убийцы всего лишь с парализующими дротиками. До сих пор гадаю как Артур мог согласиться на мою авантюру. А ведь я делала ставку на упертость Доминика и его кредо всегда все доводить до конца. Это его и подвело. Но все подходит к концу. Так и мои злоключения на Силонии грозили окончиться со дня на день. Мой обратный билет на Землю сгорел, я всецело находилась во власти Артура Некста и его воли привлечь меня к уголовной ответственности за коммерческий шпионаж. Решения мужчины ждала со страхом, понимая, что сбежать мне не дадут. А жить на Силонии я не хотела. Здесь все напоминает о моем детстве, маме, отце. И эти воспоминания не самые приятные. — У тебя есть красивое платье? — внезапно спросил Артур, снимая с себя рубашку и укладываясь рядом на горячий песок. — З-зачем? — способность думать исчезла сразу же после того как Некст оголил свой замечательный торс. Гормоны, до этого спавшие, как медведи зимой, взбунтовались, заявляя, что Артур именно тот мужчина без которого они жить не могут. «И я того же мнения», — подала голос советчица. — Мы вечером идем в ресторан, — заявил зеленоглазый и перевернулся на живот, показывая всем и каждому четко прорисованную мышцами спину. — Для чего? — с трудом сглотнула, уставившись на перекатывающиеся под кожей бицепсы, трицепсы и все остальные «псы», пока Артур занимал удобное положение. — Там узнаешь, — буркнул в песок мужчина и замер, нежась под теплыми лучами солнца. Я разумно решила, что пока лучше Некста не беспокоить. Тем более когда у меня еще выдастся возможность узреть его во всей красе? Затихла, наслаждаясь чудесной погодой, отдыхом и видом шикарного мужчины рядом. Можно ведь просто смотреть, раз нельзя трогать. *** — Что будешь заказывать? — спросил Артур, когда мы сидели в ресторане на двести десятом этаже самого высокого здания на Силонии. — Я не очень голодна, — ответила, совершенно не кокетничая. Чувствовала, что именно сегодня должна решиться моя судьба. — А вот это ты зря. Силы еще понадобятся, — многозначительно произнес Некст, перелистывая меню. Чуть не подавилась. Ни о чем хорошем не думала. Все мои мысли крутились только вокруг одного: сдаст Артур меня властям или нет. — Хорошо. Выбери на свой вкус, — попросила. Мужчина хмыкнул, но заказ сделал. Я рассеянно следила за танцующими посреди ресторана парами, изредка отхлебывая воду из высокого стакана. — Пойдем потанцуем? — предложил Артур, увидев мой интерес. В первый миг хотела отказаться. Но тут же передумала. Когда еще появится такая возможность? Протянула руку. Стоило нашим пальцам встретиться, как меня ударило током. Я даже охнула, удивленно глядя на партнера. Он улыбнулся, но ничего не сказал, уверенно взяв руку в свою и повел в центр зала. Медленная мелодия, лившаяся из под пальцев пианистки, предполагала неспешный танец. Артур крепко сжал мою ладонь одной рукой, а другую положил на талию. Мне ничего не оставалось как прикоснуться к его плечу. Для похода в ресторан мужчина надел смокинг и черную бабочку. В стильном дорогом костюме Артур выглядел серьезным и каким-то недосягаемым. Я боялась лишний раз рот раскрыть, хотя никогда не отличалось молчаливостью. Мы заскользили по полу в такт музыке. Артур вел уверенно, разве что излишне близко прижимал к себе. Молчание затягивалось. Никто из нас не пытался его прекратить. От мужчины приятно пахло хвоей и чем-то цитрусовым. Запах Артура обволакивал и расслаблял, заставляя помимо воли думать о романтике. — А ты меня обманула, — Некст внезапно прервал молчание. Вздрогнула, не зная в чем конкретно надо признаваться. — Это было не специально, — я смело посмотрела в зеленые глаза мужчины, понимая, что час икс настал. — Почему ты не сказала, что твоей бабушки нет в живых? Все же докопался до правды. Я тяжело вздохнула. О смерти бабули я не сказала даже отцу. Не смогла. — Она всегда со мной. И мне так легче… думать, что она жива, - на глаза набежали реальные слезы. Я, не задумываясь, смахнула их. В этот миг было все равно как выгляжу и какой Артур меня видит. — Я долго боролась за ее жизнь… очень долго. А потом ее не стало. Я же привыкла думать, что она где-то рядом. Где-то недалеко. И какая разница в этом мире или в параллельном? Главное, что я верю. — Тихо. Тихо, моя девочка, — ощутила как по спине заскользила мужская ладонь, а следом за ней побежали совершенно нежданные мурашки. — Все. Я уже спокойна, — постаралась взять себя в руки. Выпутаться же из стальных объятий мужчины не удалось, сколько не пыталась хоть чуточку отстраниться. Мы продолжали медленно танцевать, хотя мелодия сменилась на более быструю. — И поэтому ты организовала фонд по борьбе с редкими заболеваниями? — Артур не переставал меня удивлять своей осведомленностью. О том, что я учредитель фонда, знал только один человек, который даже под страхом смерти не должен был ничего никому рассказать. И этому человеку я верила больше чем себе. — Как ты узнал? — Все же я начальник службы безопасности огромной компании, в моих силах выяснить любое движение денежных средств, — Артур криво улыбнулся. И тут я вспомнила об одном единственном переводе, который совершила безналом, анонимно, когда получила крупную сумму в качестве зарплаты. Черт. Как я могла так проколоться? — Теперь ты знаешь куда я трачу все деньги добытые мошенническим путем, — пора называть вещи своими именами. Понятно, что после того, как Артур узнал многое о моих делишках, просто так он меня не отпустит. — И от последней операции туда переведешь? Мы остановились посреди зала. — А я ничего с ней не поимела, — покачала головой. — Сделка сорвалась. Разве не понятно?! Я из-за нее чуть головы не лишилась. Нога до сих пор хромает. — Так ли ничего и не получила? — продолжал настаивать Артур. — Ни одного кредита, — ответила как на духу. — Можешь проверить. Ты же начальник службы безопасности. Ты можешь, — добавила язвительно. — А ты проверь, — Артур жестом фокусника протянул мой голопад. Чувствуя подвох, трясущимися руками взяла гаджет, ввела код доступа к своему банковскому счету и ахнула, не поверив глазам. На моем счету, еще недавно практически пустом, находилась огромная сумма, о существовании которой ничего не знала. — Откуда? — только и вырвалось у меня. — Я не знаю что это за деньги. Правда. Я не лгу. — А вот за лацканы хватать не стоит, на нас люди смотрят, - Артур почти нежно разжал мои судорожно сжатые пальцы. Я не заметила как ухватилась за мужчину в стремлении доказать свою правоту. — Это не мои деньги. Я не знаю что это за деньги, — повторяла словно обезумевшая. — Поверь мне. Я о них ничего не знала, - мне хотелось кричать, топать ногами, лишь бы убедить Артура в своей невиновности. Кто подставил и почему идей не было. Да и имеет ли это значение теперь, когда меня поймали с поличным? Мне никто не поверит. В первую очередь Некст. Руки сами собой упали вдоль туловища. Я поняла, что это конец. — Меня заключат под стражу здесь или уже на Земле? - спросила только для того, чтобы не молчать. Артур бережно приобнял за плечи и повел к столику. Наверное, его заботливость должна была выглядеть насмешкой, но даже такого рода участие было приятно, пусть оно и навеяно обыкновенной воспитанностью. — Никто никуда тебя не заключит, — спустя некоторое время ответил Некст, помогая присесть на стул. — Почему? — удивилась, все еще находясь под впечатлением от узнанного. — Потому что это я перевел тебе деньги, — невозмутимо заявил мужчина. — Но зачем? — воскликнула, ничего не понимая. — Это твоя премия за поимку особо опасного преступника,- пояснил, чем еще больше запутал. Мои мысли метались в голове как голуби в клетке и не находили выхода. — За Доминика Моне, а вернее за Кларка Арта, преступника, разыскиваемого сразу несколькими контрразведками мира, наемника, служащего тому из правительств, которое больше заплатит, была назначена награда. Теперь награда нашла своего владельца. Точнее, владелицу. — Так это ты его обезвредил, — принялась возмущаться. — Если бы не твой безумный план, ничего не получилось, - усмехнулся мужчина. — Но …, - у меня не было слов, чтобы выразить мысли по поводу случившегося. — Никаких «но». *** Возвращаться на работу не хотелось совершенно. И не потому что я не любила работать, даже не потому что на месте начальника была все та же неприятная грымза, а из-за того, что мне казалось будто обо мне все знают, о моих неблаговидных делишках, приключениях на Силонии. Вот потому совершенно не удивилась, когда меня вызвали на ковер к начальнице. Приготовилась выслушать множество неприятных слов, а затем получить на руки листок об увольнении. Однако каково было мое удивление, когда вместо грымзы я увидела Артура Некста. Мужчина восседал в кресле босса, чуть крутясь из стороны в сторону. — Вызывали? — спросила, входя в кабинет. — Не думал, что вернувшись на Землю между нами возникнет дистанция, — произнес он, пристально смотря в глаза. — Не надо мне выкать. Я непонимающе замерла посреди комнаты, не зная что делать и как себя вести. С прилетом на Землю, наши роли поменялись. Я была проштрафившейся подчиненной, не заслуживающей никакого доверия, а Артур большим боссом, способным карать за прегрешения. — Как тебя встретили на работе? — спросил мужчина, не дождавшись от меня ответа. — Н-нормально. — Очень хорошо, — ответил он. — Тогда собирайся. — К-куда? — в присутствии мужчины начинала робеть ни с того, ни с сего. — Ты переходишь в мое подчинение. — З-зачем? Чтобы за мной было удобнее следить? — вырвалось. Прикусила язык, да поздно. Сказанного не воротишь. — Нет. Не следить, — Артур рассмеялся. — Чтобы было удобнее за тобой ухаживать. А то к тебе в гости особо на набегаешься. Слишком далеко от моего кабинета. А так будешь всегда под рукой. Я удивленно уставилась на Некста. О чем это он? — Не хочешь же ты сказать, что я…, - мотнула головой в сторону, отгоняя глупые мысли. Но они упорно возвращались. - Неужели я тебе нравлюсь? — выпалила и сама испугалась сказанного. — Ага, — не стал отрицать мужчина. — Причем давно. Не просто же так я постоянно околачивался у Айзека Ли. — Я думала, что ты приходил по работе, — произнесла растерянно. — И по работе тоже, но в меньшей степени, а все больше потому что хотел тебя видеть, — мужчина встал из-за стола и подошел ко мне непозволительно близко. Нас разделяли несколько сантиметров. Его рука как бы невзначай коснулась моих пальцев. Электрический разряд не заставил себя долго ждать. — Ой, — пискнула, но руку не одернула, чувствуя как от Артура ко мне перетекает тепло. — Так я могу надеяться? — горячее дыхание мужчины опалило мне ухо. Я непроизвольно сглотнула, ощущая бешеное притяжение, стоило Артуру оказаться рядом. И это чувство было совершенно другое, нежели то, какое испытывала, когда гормоны начинали бунтовать после длительного воздержания. К Нексту меня влекло со страшной силой. И это влечение зарождалось где-то глубоко внутри, в самом сердце. Такого я не испытывала никогда и ни с кем ранее. Было ли это любовью, сложно сказать. Однозначно знало одно, от предложения Артура не следовало отказываться. — Я согласна, — выдохнула. — А на свидание сегодня вечером? — мужские руки легли на предплечья и поползли вверх, вызывая стайки диких мурашек бегущих вдоль позвоночника. — Согласна, — я уже плохо понимала что происходит, потому как была в ожидании чего-то волшебного, которое не преминуло случиться. Горячие губы мужчины накрыли мои. Это было так неожиданно и так естественно. Артур привлек к себе за плечи, чтобы углубить поцелуй, завладеть моим ртом, утверждая свою власть. Я с огромным удовольствием подчинилась натиску, позволяя его языку проникнуть между губами. Сколько времени мы целовались сказать сложно. Прекратили лишь тогда, когда в порыве страсти начали срывать друг с друга одежду. — Не здесь и не сейчас. Не так быстро, — прошептал Артур часто и глубоко дыша. Он с огромным трудом отлепился от меня. В его зеленых глазах бесновалась страсть, требующая выхода. Такого же рода чувство завладело и мной. И если бы мужчина вовремя не остановился, то я бы позволила гораздо больше, нежели просто поцелуй. Где-то в офисе грохнула дверь. И этот звук послужил толчком. — А как же твоя невеста? — вспомнила. — Какая еще невеста? — Артур удивленно посмотрел, но рук не разжал, продолжая прижимать к себе. — С которой ты помолвлен, — меньше всего я желала быть разлучницей. На примере мамы знала чем может кончиться несчастная любовь. — А нет никакой невесты. — Как нет? — воскликнула, пытаясь разобраться. — Будет. Только чуточку позже. Думаю, что пока не стоит гнать коней, — загадочно произнес Некст. Я же начала вырываться из рук мужчины в конец запутавшись. — Вот когда определишься с невестой, тогда и поговорим, - бурчала, отцепляя от себя руки, которые не желали никак отцепляться. — Ты меня слышишь? — Артур встряхнул меня с такой силой, что зубы клацнули. — Я с почти женатиками не встречаюсь. Извини, — не бросила попыток выпутаться из цепких рук мужчины. — Да нет у меня никакой невесты. Я это все придумал, - прорычал Некст, еще сильнее прижимая к себе. Замерла, не до конца осознавая услышанное. — А зачем? — во мне возобладало любопытство. — Чтобы тебя заинтересовать, — ответил он. — Девушкам же нравятся мужчины с загадкой. — Вот еще, — фыркнула. Артур многозначительно посмотрел. Под взглядом Некста смутилась, вспоминая как поддалась обаянию Доминика Моне. — Потому и решил набить себе цену. А ты не прониклась. — А вот и неправда. Я оценила все твои прелести… и сзади, и спереди. От моих слов мужчина почему-то смутился. — Это не было запланировано, — произнес он, и я поверила. — Но мне все понравилось, — заявила игриво. — Даже очень. Договорить нам не дали. В кабинет на всех порах влетела гарпия и спорого заверещала. — Кто посмел вломиться ко мне без разре…, - стоило женщине увидеть Некста, как она тут же замолчала, то открывая, то закрывая рот. — Мы уже уходим, — Артур подхватил меня под локоток и повел к выход. — И, да, госпожа Долорес в вашем отделе больше не работает. Заявление на перевод пришлет позже, — теперь говорил не просто мужчина, устами Некста вещал начальник, способный приказывать. — А мои вещи? — прошептала по ходу движения. — Заберешь позже, — так же шепотом ответил Артур, не желая быть услышанным чужими ушами. *** — Дорогая, а у меня для тебя сюрприз, — радостно произнес Некст, стоило ему появиться на пороге нашей совместной квартиры, в которую мы переехали не далее чем неделю назад. Я все еще никак не привыкла называть ее своей. Жить на два дома оказалось тяжело, но никто из нас не желал идти в примаки, поэтому мы приняли совместное решение на первое время снять общее жилье поближе к работе. А уже после свадьбы купить дом, который бы устраивал и меня, и Артура. — Дорогой, ты же знаешь, что я не люблю сюрпризы, - пробормотала про себя, а вслух сказала совсем иное. — Да ты что?! И какой же? — Мы выиграли тур на Силоний. — Нет. Только не это! — простонала, не сдержав эмоций. Спутник теперь ассоциировался у меня со всем плохим, что может случиться в жизни. — Я пошутил, — Артур подхватил меня на руки и закружил вокруг себя. — У нас новое дело. Кто-то сливает информацию конкурентам в конструкторском бюро. Надо тихонечко выяснить. С недавних пор Артур начал привлекать меня к своей работе, заявив что никто лучше не поймет как думает шпион, чем человек еще недавно промышляющий коммерческим шпионажем. — С удовольствием выясню, — заверила мужчину, радуясь что нашлось применение моим талантам. — Я даже не сомневался в твоем согласии. Конец