Невероятные пространства в три километра до реки. Пустынные дороги и спящие летние дома. Множество птиц, запахов, цветов. Мы были детьми. Мы были на пороге приключения, одни в огромном сонном мире.

На миг я уловил это щемящее ощущение. Вдохнул полной грудью, выбрал направление (всегда манил холм за Бергхеймом) и пошел.

Пока обходил город — понял, что сапоги все-таки нужно было взять нормальные. Разбитая обувь терла над пяткой, поэтому пришлось свернуть с усыпанной камнями и вереском равнины на дорогу. Стащив обувку, я сунул ее в инвентарь и дальше отправился босиком, по укатанному телегами тракту.

У холма был, наверное, через полчаса. Поднялся наверх, остановился неподалеку от дома на окраине леса. Во дворе, за забором, возился старик. Кудахтали куры. Из дощатого сарая завопил петух.

— Доброе утро! — крикнул я.

Северянин разогнулся, посмотрел подслеповато щурясь, но не ответил. Застыл, изучая босоного путника.

— Говорю — здравствуйте!

Он помотал головой и развернулся.

Ларс Увесон

Уровень 1

Это меня не удивило. На рынке первых уровней было в достатке. Интересно, дают ли за них опыт? Отчекрыжить ему голову, за такое приветствие?

Я приветливо улыбнулся в спину старика, сплюнул и пошел дальше. Опыт, может, и дают, но репутацию с Бергхеймом точно срезают.

Тени от высоких деревьев скрыли восходящее солнце и сразу же накатилась прохлада. Дорога шла через лес, звенящий голосами птиц. Шагая по тракту, я наслаждался путешествием, с интересом поглядывая по сторонам. Земля под ногами стала холодной, но уж лучше так, чем опять надевать чертовы сапоги.

Вскоре лес поредел, а дорога нырнула в низину, где обросла пристройками ферм. Низкие дома с покатыми крышами, поросшими травой или укрытые дерном. Низкие заборы. На стенах некоторых жилищ висели щиты, белые с красным крестом наискось.

В полях работали люди. Некоторое время я озирался, впитывая в себя все более-менее выделяющееся на фоне умиротворения деревенской жизни. Приметил мельницу на холме чуть в сторонке. Лопасти вращались медленно, тяжело. За полями по обе стороны тракта начинался угрюмый лес. Однако справа он сдался под напором людей. У длинного здания на окраине были свалены в кучу бревна. Едва слышалось жужжание пилы. Лесопилка, должно быть. Все чинно, спокойно. Нигде ничего не горит, а значит не надо никого спасать. Бандиты не атакуют мирных жителей. По тракту не бредут зомби. Тут просто нечего делать. Только жить.

Может сама цель игры в этом? Найти себя после суетного мегаполиса в цифровом дауншифтинге? Однако у нас под Питером лесов и полей в достатке. Если выбирать — я б перебрался лучше в реал. Там как-то проще.

Тем более, что я почти так и сделал. Несмотря на. Невзирая…

Память кольнула, из глубин души глянула тьма, облизнулась зловонным языком. Душа задрожала от предчувствия. Послышался вой сирен и хруст дворника по битому стеклу. Он становился все громче, громче. Темнота задышала сине-красными огнями.

«Обернись. Обернись!» — шептала память. Я мотнул головой, закашлялся. Прошелся колесом, а затем дурачась раскинул руки, сделал сальто и во все горло запел:

— Искренне прошу, смейтесь надо мною! Если это вам поможет! Да я с виду шут, но в душе король, и никто как я не мо-ожееееет!

Проходя мимо домов, я старательно улыбался каждому встречному и здоровался. В ответ получал либо односложные ответы, либо недоверчивые взгляды. Один мужик, на мое приветствие, воткнул лопату в землю, облокотился на нее и демонстративно сплюнул. Сквозь зубы, струйкой. И глаза-то такие страшные сделал.

Я остановился:

— Ну и чего мне это должно сказать?

Он молчал, недобро глядя из-под косматых бровей. Я старательно нахмурился, сплюнул в ответ. Получилось не так лихо, но хотя бы не на свою рубаху. Крепкие пальцы северянина побелели на черенке лопаты, мужик выпрямился.

— О, я вижу мы нашли средство для коммуникации! — меня чуть затрясло от злобы. — Качаем взаимодействие внутри команды! Клевушки-воробушки, это прогресс.

— Вали пока цел, задохлик, — проскрежетал бонд. — Не хочу руки об тебя марать.

— Я тебя не виню. Ты ж гребанная программа с установкой на репутацию. Вся суть твоя стоять вот так с лопатой и хмуриться, пока я дружелюбие не прокачаю, да? Вот только пойми, мой косматобровый друг, что нейтральная репутация это не враждебная! Ну выдави из себя «доброго дня, странник». И тебе легче, и мне хорошо. Давай, попробуй. Губы надо ставить вот так. Д. Д. Чувствуешь? Давай теперь — До! Доб! Доброоогоооо!

Он выдернул лопату из земли, взял ее, как дубину.

— Да ладно, вот так вот и полезешь? Смотри! У меня есть ржавый меч! — я осторожно, чтобы не порезаться, вытащил клинок. — Это будет эпическое сражение дерьма и лопаты!