– Значит, и дед тоже, – нахмурившись, пробормотал Борисей, взбивая серое облако для нового подоконника.

– Ты про Чрезвычайный поступок? – аккуратно уточнила Фаняша, наклоняясь к брату.

Борисей пристально посмотрел на сестру.

– Я поняла, – подняв брови, сказала Фаняша. – У нас, видимо, вся семья такая. Все совершают Чрезвычайные поступки. Дедушка стал духом рода, бабушка превратилась в персонажа из снов, родители хотели изменить правила соединения сердец и потеряли своих людей раньше срока. А я… я вообще не такая, как все, – разведя руками, добавила Фаняша. – Полуангел, получеловек. Я – само воплощение нарушения правил.

Борисей отвернулся и задумчивым отсутствующим взглядом посмотрел в окно.

– Красиво получается, – похвалила Фаняша и провела рукой по гладкой поверхности подоконника. – А ещё я вот что подумала, – робко начала она. – Я подумала, что мы все очень счастливые.

Заметив удивлённый взгляд брата, она продолжила:

– Знаешь, мне кажется, что если правила нарушать из любви, то это не нарушение вовсе. И поступки, совершённые во имя любви, не должны называться «Чрезвычайными», они как раз самые нормальные, самые правильные, самые красивые и самые важные.

В ответ на рассуждения сестры Борисей глубоко вздохнул.

– А хочешь, и ты тоже что-нибудь сотвори ради любви, – предложила Фаняша. – Выбери правило и нарушь его. Хотя тут обычно выбирать не приходится. Стоит только захотеть…

Борисей молча перелетел к следующему окну и начал ладонями отмерять его ширину.

– Я теперь знаю, что любовь – основа всего в этом мире, – громко произнесла девушка, пытаясь привлечь внимание брата. – Люди говорят, что ради любви можно горы свернуть. И это правда. Во имя любви можно совершать любые поступки. Нарушать любые правила. Если только любовь настоящая. Это только кажется сложным и страшным со стороны. А когда совершаешь какой-нибудь Чрезвычайный… нет. – Фаняша замотала головой и придумала новое наименование. – Не Чрезвычайный, а великий поступок, тогда чувствуешь себя невероятно счастливым. И понимаешь, что, возможно, именно для этого и появился на свет.

– О чём ты сейчас говоришь? – перебил Борисей и рассеянным взглядом посмотрел на сестру.

– О любви. О правилах. То есть о том, что правила можно нарушать, – испуганно затараторила Фаняша, словно не ожидала, что её монолог будет прерван.

– Полагаю, что это вопрос выбора. Кому-то свойственно стремление сделать мир лучше, усовершенствовать существующие законы Мироздания, попытаться изменить правила, нарушая их и доказывая всем, что может быть иначе. А кто-то живёт в согласии с тем, что происходит, доволен тем, что есть, – сказал Борисей и резким взмахом руки отсёк правый край оконного проёма.

– Да, ты прав, – закивала Фаняша и взволнованно продолжила: – Я только хотела сказать о том, что если ты с чем-то не согласен, то можно… Можно нарушать правила. Искреннее желание сердца, наполненное настоящей любовью, даёт право нарушать правила и совершать, как их там называют… – Девушка указала глазами вверх. – Чрезвычайные поступки.

– Возможно, – согласился Борисей и направился к выходу, увидев за окном приближающееся автоблако. – У каждого свой путь. В моём случае любовь не предполагает нарушения правил. И я хотел бы уберечь себя от совершения Чрезвычайных поступков.

– Ты не можешь знать наверняка, – продолжала Фаняша, следуя за братом. – Жизнь непредсказуема. Каждую секунду может всё измениться, случиться что-то, что заставит принять решение пойти против правил и совершить поступок, который окажется Чрезвычайным.

– В моей жизни такое вряд ли случится! – отрезал Борисей.

– Почему?

– Я предпочитаю просчитывать дальнейшие шаги и знаю, что произойдёт в следующую секунду, – заявил он, вглядываясь в открывающиеся двери автоблака.

– Муриса? – произнёс Борисей, стараясь скрыть своё удивление, – он явно ожидал увидеть там кого-то другого.

– Солофей дома? – взволнованно спросила девушка.

– Его нет, – ответил Борисей. – Я как раз жду его.

– Я хочу поговорить с тобой, – тревожным голосом сказала Муриса.

– А я хочу поговорить с тобой! – воскликнула Фаняша, появившись из-за спины брата, и бросилась обнимать дорогую подругу.

– Фаняша, милая, как ты? – нежно спросила Муриса, глядя в глаза подруге.

– Я… я, как видишь, я существую, – смеясь, ответила Фаняша и ущипнула себя за руку, словно хотела проверить достоверность своих же слов. – И ещё я тако-о-е узнала о мире, просто невероятное. Обалдеешь, когда расскажу.

– Я всё время балдею, когда ты что-то рассказываешь. Ты у нас чудо, – сказала Муриса и бросила смущённый взгляд на Борисея.

– Чудо, которое заставляет чудить всех вокруг, – попытался пошутить Борисей и направился к незаконченному окну. – Что с Солофеем?

– Он был сегодня на Совете душ, – быстро и тихо ответила Муриса, словно не хотела говорить об этом при Фаняше.

– Я знаю, – ответил Борисей. – Его пригласили сразу после меня.

– Что? – воскликнула Фаняша и подлетела к брату, забыв о том, что хотела поделиться с подругой новыми и, как она считала, невероятными знаниями о мире. – Ты посещал Совет душ? Что-то случилось? Что тебе там сказали? Почему туда позвали нашего младшего брата?