— Тогда уберите… убери Печать!

— Не могу. Не хотел пугать еще сильнее, но на тебя идет масштабная охота, а лучше защиты нет, — вздохнул начальник особого отдела, осторожно поглаживая девушку по волосам. — Тебя ищут, девочка. И без Печати ты не останешься, не моя — так другая. Тебя спрашивать никто не будет, и щадить — тоже, это война, Хаос тебя пожри! Только сегодня мне сообщили, что за тебя обещано крупное вознаграждение. Не в человеческих фантиках, Лина — в золотых слитках и Источниках Силы. Кому-то ты очень нужна. Я пока не знаю, кому и зачем, но обязательно это выясню.

— Как… вознаграждение? — оторопела девушка. — Тогда понятно, почему ты не убиваешь меня. Продать выгоднее, чем убить…

— Твою мать! — иерарх встряхнул Полину, словно нашкодившего котенка. — Ты меня вообще слышишь, демонова погибель? Я не продаюсь и не продаю своих! Ни за железки, ни за фантики, ни за слитки с Источниками, ни за трон Бездны. И хотел дать тебе больше времени, чтобы ты освоилась и привыкла, но дальнейшее молчание и бездействие просто опасно. Привыкать и осваиваться будешь по ситуации. Начинать можешь уже сейчас.

— Зачем я вам? — по бледной щеке пробежала слезинка, которую девушка не смогла сдержать.

— Ты дорога мне, — Андрей аккуратно стер слезинку тыльной стороной ладони. — И я тебя сберегу. Не плачь и ничего не бойся, просто доверься мне. Я понимаю, как тебе это страшно и трудно, но другого выхода все равно нет, придется смириться. Невозможно все время плавать в нейтральных водах. Тем более, когда эти воды — не более, чем иллюзия.

Мир Полины, едва собравшись, снова разлетелся на мельчайшие осколки. Огромная резиденция, которую она наивно пыталась считать домом, оказалась хоть и комфортабельной, но тюрьмой, а те, кому она верила и считала друзьями — лживыми лицемерными монстрами, хищниками, ведущими свои опасные малопонятные игры и преследующими лишь собственные интересы. Хотя, они это и не скрывали. «Они тебе не друзья — они выполняли мой приказ», — словно наяву прозвучал холодный голос иерарха, от которого Полина вздрогнула. Не солгал. Ни разу. Но почему-то от этого не легче.

Общаться с Химерой не хотелось — обида за ее молчание разъедала душу изнутри, словно кислота, а сама бездушная нелюдь, хладнокровная, словно рыба или дуло автомата, не имела привычки навязывать свое общество, предпочитая бассейн, полигон и карточные партии с фамильяром начальника. Все чаще желание сбежать становилось просто невыносимым. Останавливала Полину разве что память о том, чем закончилась предыдущая попытка побега, и горькое понимание: отсюда не сбежать, да и бежать-то некуда. Печать на запястье горела, подобно клейму, как ее ни прячь и чем ни прикрывай, насмешливо напоминая о собственной слабости, бесправности и зависимости. Как ни старалась, понять и принять отвратительный закон, дающий одним безграничную власть над другими и позволяющий заявить права на живого человека, Полина не могла. В Печати девушка видела лишь позорную метку, подобную тюремной татуировке на самом видном месте. От одной мысли, что знак видела добрая половина бойцов «Тайфуна», хотелось забиться в самый дальний уголок библиотеки или сада. Даже если там будет мантикора, аномалия или отряд охотников за головами. Точнее, за ее невезучей головой, которую даже прострелить не вышло. Только тишина библиотеки и снежное покрывало, искрящимся покровом окутавшее секретный объект, успокаивали девушку и дарили зыбкое ощущение равновесия.

Хозяин секретного объекта не появлялся здесь четвертые сутки. С того памятного купания в бассейне, когда цинично заявил на нее права. То ли давал ей время успокоиться и все хорошенько обдумать, то ли был занят больше обычного. Бассейн он великодушно оставил в полном распоряжении девушек, но желание проводить там время исчезло вместе с истаявшими облачками тумана. Полина почти перестала есть, несмотря на все усилия Химеры и Дэма, и стала больше напоминать тень. Даже мысли о мести не казались такими привлекательными, как прежде. На пятый день, скрепя сердце, Полина появилась на полигоне, где методично и ловко уничтожая мишени, с пользой проводила вынужденный отпуск сотрудница особого отдела.

Постороннее присутствие, несмотря на грохот выстрелов, Химера заметила сразу. Но стрельбы прекращать не спешила, лишь прекратила поливать мишени пульсарами и огненными молниями, и сменила автомат на пистолет. Расстреляв весь магазин, она сосредоточенно достала из пачки сигарету, небрежно прикурила от собственного пальца и словно нехотя повернулась к человечке, безалаберно влезшей почти на линию огня.

— Какого проклятия под пули и боевые заклинания лезешь?

— Увидеться хотела, поговорить.

— С усопшими предками? — аметистовые глаза сердито сверкнули, противно лязгнул передергиваемый затвор. — Полкан не отдавал такого распоряжения.

— А если бы отдал? — горько спросила Полина. — Расстреляла бы? Так же равнодушно, как эти мишени? И не пожалела бы, и рука бы не дрогнула?

Химера демонстративно задумалась, небрежно поигрывая пистолетом.

— Наверно, пожалела бы немного. Патроны. Но рука бы не дрогнула — у кого руки дрожат, давно на кладбище лежат. И в спецназе таких не держат, разве что некроманты по ним дипломные проекты сдают. Но это все хрень собачья, тупых приказов Полкан не отдает. Чего тебе, Линка? Перестала дуться, наконец?