Шрифт:
Дело даже не в попах. На этом самом Соборе очень неплохо представлены и миряне. Причем, большая их часть к православию имеет чисто формальное отношение. Но вряд ли тот же Ленин обрадуется разгону Собора.
Хотя, чего это я переживаю? Ведь в этом странном парламенте хватает фракций. Которые наверняка соперничают между собой. Так что не выйдет никакого церковного диктата. Тем более, что к бюджетной кормушке депутатов я и близко не подпускаю. Все, что у них есть – это церковная казна, шутить с которой еще опасней, чем с государственной. Тут прихожане на вилы моментом поднимут шутников, буде такие найдутся.
Впрочем, не только про осетрину с хреном способны думать либералы. За утесненных христиан они тоже переживают. Мне вообще это непонятно. Сия публика озабочена благополучием славян? Но при этом, она со скрытой брезгливостью относится к русскому мужику, тоже славянину. Религию считают дурманом, но за оказание помощи христианам ратуют. А уж как они Проливы любят! Сколько бумаги извели, доказывая всем и вся их пользу.
Я понимаю наших моряков, мечтающих о контроле над Босфором и Дарданеллами. Но вот штафирок, которые вопят о торговых выгодах, я понять не могу. Какие выгоды и где они их углядели? Да, турки сидят на транзите. Но почему то богатыми от этого не становятся. А вот англичане, которые контролируют не проливы, а часть турецкой правящей верхушки – живут богаче турок. Вот и у меня вопрос: а может нам выгодней этих самых ребят за фаберже держать? Тогда они и через Проливы хрен кого чужого пустят, и честно наворованное в Якутске станут прятать. Вслух я этого не говорил. Зато провернул иную аферу. Дело в том, что среди подателей челобитных отсутствовали не только русские рабочие и крестьяне, но и представители русской буржуазии не стали уговаривать меня заняться столь выгодным делом, как захват проливов. И помещики южных губерний почему то не ратовали за прибитие креста на Святой Софии. Хотя, именно они должны быть наиболее заинтересованными в маленькой и победоносной войне.
В общем, внешне все выглядело так, что за дело ратуют бескорыстные идеалисты из числа «чистой публики». Правда, о торговых выгодах эти идеалисты не забывают говорить, хотя сами к торговле не имеют никакого отношения. В общем, кто то их использует. И как заткнуть им рты? Злоупотреблять прямыми запретами я не стал. Вместо этого, два года назад, через подставных лиц было создано «Акционерное Общество Черноморских проливов». Ответственным за эту операцию был один из помощников Ежевского – ротмистр Панин.
– Владимир Юрьевич, – инструктировал я ротмистра, – целью порученной вам провокации является дискредитация особо бойких крикунов в глазах общества. Второй целью является дискредитация Франции и в третью очередь – самой идеи захвата проливов. С последним, как выйдет.
И ротмистр взялся за дело, используя те возможности, о которых большинство спецслужб даже не подозревало. Созданное им во Франции акционерное общество, сперва не привлекло внимания публики. И тогда в ход пошла реклама!
С синематографом общество уже было знакомо. Но он по-прежнему был и великим, и немым. А мы, используя знания из будущего, создали звуковое синема! Правда, Панин был предупрежден о том, что среди жертв запущенной нами рекламы не должно быть представителей простого народа. А потому, билеты на сеанс продавались по такой конской цене, что купить их могли только люди богатые.
Сперва был снят художественный сериал «Крест над Царьградом». Съемки велись в Алжире и Польше. Соответственно, ни одного русского актера мы к участию в фильме не привлекали. Кинофабрика была якобы французской, а на деле, это была рекламная фирма «неизвестных отцов». Снят был фильм довольно неплохо и размер кассовых сборов значительно превзошел вложения.
Начало фильма – страдания христиан, до сих пор пребывающих под турецким игом. Показ жестокости и фанатизма османов просто потряс публику. Особенно сцены распятия христианских младенцев. И вот, разного рода славяне и христиане бегут в Россию. Они обивают пороги царского дворца, пытаясь достучаться до моего сердца. Но я веду себя неподобающе. Вроде бы и сочувствую пострадавшим, но при этом заявляю, что Восточный вопрос не получится решить чисто военными методами. Нужно вести диалог с турецким правительством, искать и находить компромиссные решения и вообще, в 20 веке пора мыслить совершенно по-новому… Просители уходят и по выражению их лиц ясно видно, что они во мне сильно разочарованы. Но надежды они не теряют и пытаются решить свой вопрос, обратившись к наследнику престола – великому князю Георгию Александровичу.
Встретиться с цесаревичем у них получается. Но и Жорж не склонен идти им навстречу.
– Бунтовать против законной власти? И вы хотите, чтобы я просил брата о поддержке бунтовщиков?
– Но ваше императорское высочество! Неужели вы не слышите стона угнетаемых иноверцами народов? Неужели вы не проникнетесь их нуждами?
А вот тут, в ответ Жоржа я вложил то, что должно было разумным людям объяснить мое нежелание воевать за чужие интересы.
– Мы эти вопли жидовские слышим уже не первый век. Все время одно и тоже: Россия должна! А когда она успела вам задолжать? Разве вы помогли нам скинуть татарское иго? Вы скинулись всем миром для того, чтобы Россия смогла восстановиться после Смуты? Вы пришли на выручку нашей армии во время несчастного Прутского похода? Вы помогли нам отбить нашествие армии Наполеона? Что делали вы, когда Севастополь истекал кровью, под натиском армий трех империй? Вы ничего не сделали для того, чтобы выручить Россию в самые трудные для нее годы! Вы только требовали: дать деньги на поддержание ваших храмов и вашего языка, прислать армии, чтобы освободить вас от турков. А когда мы делали вместо вас то, что является вашей первейшей заботой, то в конце концов слышали от вас же: «Убирайтесь туда, откуда явились! Потому что больше вы нам не нужны! Нам нужна европейская культура, а не азиатская дикость ваших сатрапов!» Мы убрались. Но ничего не забыли. Отныне господа, требуйте денег и солдат от Европы, ведь она вам милей, нежели мы!