— Сейчас же мы едем в отделение полиции, и ты забираешь своё заявление! — повышенным тоном приказал отец.

Ирма сидит, как прилежная ученица младших классов: юбка строго покроя ниже колен, наглухо застегнуты все пуговицы на бледно-голубой блузке, руки на коленях и взгляд устремлён в пол. Но стоило родителю замолчать, как она тут же подняла свой негодующий взор на него.

— Как ты вообще до такого додумалась?! Заявить в полицию на такого уважаемого человека! Ирма, где твои мозги?! — уже орал он.

— Он пытался меня изнасиловать, — отстранённым голосом сказала Ирма, с нарастающей злостью во взгляде, смотря на отца.

— Значит, повод дала! Да и не мог Анатолий на такое пойти! Зачем наговариваешь на порядочного человека? — продолжал распаляться он.

— Папа, он пытался меня изнасиловать! — на тон громче, но всё так же спокойно возразила Ирма. — И за это понесёт наказание!

— Ах ты!.. — окончательно вышел из себя Игорь Сергеевич и, стремительно преодолев разделяющие их расстояние в несколько шагов, отвесил дочери сильную пощёчину.

Ирма сдержала болезненный всхлип. Сдержала невольное желание прикоснуться к вмиг покрасневшей щеке. Но вот одинокую слезу сдержать не смогла.

Рука, что мгновение назад держала мобильный в руках и украдкой набирала номер заветного абонента, выронила коммуникатор, и тот с тихим стуком упал на пол.

— Игорь… — тихо и укоризненно позвала мужа по имени Анжелика Викторовна. — У девочки и так лицо поцарапанное. Да и не маленькая она уже, чтобы применять к ней такие меры воспитания, — пожурила она супруга.

— С такой неблагодарной дрянью только так и надо поступать! — рявкнул озверевший глава семейства.

Молодая женщина лишь еле заметно вздрогнула от его слов. Но слёз больше не было. Она знала, что следом за первой пощёчиной последует и следующая, и, к сожалению, не одна. Однако в данный момент физических сил, чтобы противостоять родителям у неё не было. Впрочем, моральных тоже не осталось.

— Если ещё хоть раз пальцем прикоснёшься к ней, я сломаю тебе руку в нескольких местах! — неожиданно для всех находящихся в комнате прозвучал угрожающе спокойный мужской голос.

Анжелика Викторовна, что стояла у камина и лицом к двери, первая взглянула на говорящего и сразу же презрительно скривилась.

Игорь Сергеевич, который действительно замахнулся, чтобы отвесить дочери очередную пощёчину, так и застыл с поднятой рукой. Так что, когда незнакомый им мужчина стремительно подошёл и оттолкнул его, заставляя отступить назад, он обескуражено уставился на него.

— Простой рабочий?! — окидывая высокомерным взглядом фигуру незваного гостя, удивлённо изрёк Градской.

— Угу, простой рабочий, — смотря на пожилого и солидного мужчину, сухо подтвердил он. — А ты кто такой? — с угрозой в голосе поинтересовался Васильев.

— Отец этой неблагодарной особы!

— Отец? — кажется, искренне изумился гость.

— Да! Так что прошу покинуть мой дом! — приказным тоном сказал Игорь Сергеевич.

— Угу, спешу и падаю. Пять шагов назад и руки за спину! — с еле сдерживаемой яростью проговорил молодой мужчина.

— Да кто ты такой, чтобы мне приказывать?! — взревел глава семейства.

Васильев дёрнулся вперёд, чтобы поставить наглеца на место, но Ирма среагировала на опережение — вцепилась обеими руками в рукав его робы.

— Василий! — хриплым шёпотом позвала его она.

— Василий? Как кота подзаборного? Знаешь, Ирма, ничего другого я от тебя не ожидала! — подала голос Анжелика Викторовна. Супруг ей поддакнул.

— Для вас я — Васильев Рустам Альбертович и на «Вы», — со звенящей сталью в голосе, надменно сказал «простой рабочий». — Это, во-первых. А во-вторых, кто вас вообще сюда впустил?

Оба родителя обескуражено уставились на молодого мужчину. Что-то хищное и необузданное проглядывалось в его образе. Что-то пугающее звучало в его голосе. Но разве простой рабочий может иметь такую силу и власть?

И пока они изумлялись своим мыслям, незваный гость достал из внутреннего кармана своей робы мобильный телефон и кому-то позвонил.

— Чтоб через три минуты был у Градской! — спокойно отдал он своему собеседнику приказ и отключился.

Обернулся к Ирме и, улыбнувшись растерянной женщине одними уголками губ, присел рядом с ней.