Пятая беседа: Про земли на другой стороне Земли

Я, заинтересованно (и думая, что этот интерес ему тоже польстит): Так вот где водятся драконы! И как же называются те земли? – Я ведь, как и все здесь, знала, что он издалека, но с другой стороны Земли…

Дракон-оборотень, грустно: Нет, из драконов я там один водился. Но люди там живут. По-французски те земли никак не называются. Жители той страны, где я жил сначала, довольно большой, но занимавшей малую часть тех обширных земель, сравнимых с Европой, Азией или Африкой, называют все те земли Ишачитлан.

Я, восхищенно: Какое хитрое слово! Сразу видно, что оно издалека! А как назывался житель тех земель? Как мы говорим про себя европейцы, про прочих азиаты и африканцы?

Ишачитланец: Они говорят: ишачитлатль, ишачитекатль или ишачитлакатль.

Я, стараясь сдержать невежливый смех: Мне этого не выговорить! Ишачить… как дальше? Наверное, нужно долго учиться, чтобы уметь говорить на ишачьем языке! Извините! А как называлась сама страна, где вы жили? И ее жители?

Змей с другой стороны Земли: У них было два названия, древнее и современное. Раньше страна называлась Анаwак, и таково же древнее название всего Ишачитлана. Сейчас ее жители называются ацтеках, то есть ацтеки, а страна – Империя Ацтеков – Ацтекатлахтокайотль.

Я, даже не пытаясь повторить это чудовищное название: Вы упомянули, что жили там сначала, значит, жили еще где-то? И что случилось с первой страной?

Ишак дьявола: Да, уйдя из Ацтекатлахтокайотля, перед тем, как совсем покинуть Ишачитлан, я жил в другой стране, Майапан, ее жители называются майа. Она расположена на полуострове, также называемом Майапан. С Анаwаком и ацтеками ничего не случилось, но мне там разонравилось, пришлось переселиться.

Я, с ненаигранным удивлением: Неужели они могли без достаточного уважения отнестись к единственному дракону? Казалось бы, страна, в которой живет дракон, имеет огромное преимущество перед соседями.

Несчастный лишенный домашней страны дракон: Нет, все было наоборот. Они назвали меня Кетцалькоатлем, то есть Пернатым Змеем, стали поклоняться мне, и мне не удалось это прекратить. Жрецы приобрели в обществе огромное влияние – еще бы! на объект поклонения каждый может полюбоваться! С доступом ко мне со своими просьбами, правда, было сложнее… Этим жрецы и занимались, сортировкой просьб. В рассуждении того, что просителей много, а я один. И довольно большая часть их устремлений направлена в противоположные стороны и исключает друг друга. Так что жрецы и правда помогали. С пользой для себя, конечно… Не хочу задевать вашу веру, но представьте себе, что было бы, если бы Иисус не был распят, а стал царем Иудейским. Уже прославившись как чудотворец. Представляете, какие толпы рвались бы пасть в ноги со слезными просьбами? Чтобы разом и без труда решить все свои проблемы, от болезней и бедности до переедания и мелковатых драгоценных камней в украшениях? Вместо того, чтобы делать что-то полезное для себя и других, они часами, днями и месяцами тупо стояли бы на площади перед дворцом. Чтобы этого не было, пришлось бы, как и сейчас, создать Церковь. Только она была бы более деловитой и более многочисленной, чем сейчас. И еще более доходной для священников. И сделать с этим было бы ничего нельзя.

Эк его прорвало, бедного, – подумала я, – Наверное, крупно они ему досадили, эти жрецы-ишачи. Но чем? Сам же сказал, помогали. Пожалел поделиться доходами, что ли? Странно, до сих пор этот дракон не производил впечатления корыстного человека. А ведь в сказках драконы всегда лежат в пещере на груде сокровищ. Впрочем, никому, должно быть, не приходит в голову, что дракон мог не отнять свои сокровища у людей, а добыть их в горах сам. Так что грабитель не он, а рыцарь, явившийся вызвать его на честный бой. Забавно… – Ограбленный жрецами дракон, между тем, продолжал:

Это все бы ничего. Я с самого начала объявил, что мне не надо никакой платы ни от кого, а что жрецы все равно говорят, что собирают плату не себе за посредничество, а как будто для передачи мне, долго не догадывался. Там вообще язычество по вашей терминологии, т.е. многобожие. И жрецы каждого бога кормятся приношениями верующих. И опять же, какое мне дело? Я и тогда, как здесь, общался с не очень большим количеством людей. Даже меньше, чем здесь. Но с течением времени жрецы начали устраивать человеческие жертвоприношения…

Я, изумленно и возмущенно: Что?! Они начали? А вы где были?

Шестая беседа: конец света на той стороне Земли и на этой

Ваал, оказавшийся и впрямь Ваалом, принялся отпираться: Да я не знал ничего! Сперва. У них, между прочим, примерно как у вас, ожидается конец света. Но гораздо хуже. У вас это Страшный суд, после которого праведникам станет хорошо, и только грешникам плохо, все по справедливости. А ацтеки ожидают всеобщего и полного уничтожения. Всем нам крышка будет, думают они, и грешникам, и праведникам. Поэтому, в то время как христиане ждут этого великого события с радостным нетерпением, или должны ждать, ацтеки ждут его с ужасом. Кстати, с вашей точки зрения они совершенно правы: ничего хорошего их, нехристей, не ожидает…

Я, заинтересовавшись: А вообще у них есть рай?

Змей Пернатый: Да. Просто рай, без уточнений, это омейокан. Рай небесный: ильwицатлилтик. Рай земной: шочитлапан, или, по-другому, тлалтикпаккайотль. Довольно сложно устроенная религия. Но после конца света рая не будет.

Я, не понимая: Вообще не будет? А что будет? Или ничего не будет, ни рая, ни ада? У них вообще есть ад?

Змей: Да. Довольно плохой. Душе сначала нужно преодолеть семь обширных стран, где ее подстерегают разные опасности, в том числе чудовища, охотящиеся на нее, чтобы сожрать, причем особенно много их на границе в следующую страну. А если удастся, что довольно невероятно, пройти их все, душа попросту исчезает. И не спрашивайте меня, чем это лучше, чем быть съеденной с самого начала, если так и так окончательная гибель, я этого тоже не понял. Может, даже и нет разницы, но так же как Сизиф не может не пытаться закатить камень на гору, так и мертвые ацтеки не могут не пытаться преодолеть все семь стран ада. Для их ада, в отличие от рая, есть только одно название: чикнаwмиктлан.