Долматова неожиданно это не сильно и расстроило. Всё равно в понедельник объявится, рассудил.

«Ладно, сворачивайтесь и по домам», — дал отбой Анчугину, настроившемуся все выходные, если придётся, искать Стоянова — пробивать друзей, жену, друзей жены и далее по списку.

Суббота и воскресенье показались Ремиру пробелом в жизни, бессмысленным, пустым и невыносимо долгим.

Одно лишь хорошо — выспался. Но никогда прежде он так остро не ощущал, что не любит выходные и праздники, попросту изнемогает от тоски и безделья.

Правда, половину субботы он всё-таки занимался делами, даже в контору наведался на пару часов, но в воскресенье весь извёлся. Не знал, куда себя деть. И Астафьев, как назло, смотался куда-то из города со своей новой, неизвестно какой по счёту подружкой.

— Кто хоть она? — полюбопытствовал Ремир.

— Да так, — уклонился от ответа Макс. — Ты бы тоже времени зря не терял. Съезди к своей в Новоленино, сделай себе приятно.

— Угомонись уже, — Долматов отбил звонок, зная, что иначе Астафьева может понести, а выслушивать его шуточки да на такую тему совсем не хотелось.

Горностаева и без того из головы не шла. Только если до минувшей пятницы он вспоминал, в основном, их ночь, то теперь чаще думалось совсем о другом.

Жалко её было так, что сердце щемило. Ну и, конечно, стыдно стало перед ней, просто сил нет.

Это он знает, что с его стороны не было расчёта поматросить и бросить. Ну да, только бросить, поматросить вышло ненамеренно. А в её глазах он, конечно, выглядел отпетым подонком. Впрочем, и в своих тоже, потому что тут и без «поматросить» картина получалась неприглядная. Хотел же, изначально хотел, принять на работу, а потом уволить, силу ей свою продемонстрировать, по носу щёлкнуть, спесь сбить.

А там и не было никакой спеси. Была одинокая, несчастная девчонка, которая билась как рыба об лёд, всеми силами пытаясь выкарабкаться из дерьмовой ситуации. И работа ей нужна была позарез…

Ну а он молодец, что говорить. Обнадёжил и выгнал. Ещё и переспал до кучи. Конечно, она теперь считает его последней сволочью, мелочной и циничной. И права. Только от этого так плохо. И почему-то совсем не хочется, чтобы она так про него думала. Хотя недавно вообще было плевать, что она думает. Или так только кажется?

Особенно же тяжко стало после разговора с врачом.

Ремир всё-таки съездил в больницу. Думал, это как-то успокоит злую, разбушевавшуюся совесть, но вышло наоборот.

Эта её дочка-племянница — совсем кроха ещё. И что-то там оказалось такое серьёзное, что без операции ребёнок может и не выжить. И счёт шёл если не на дни, то на недели.

Пояснения врача, диагноз и прочие термины Долматов плохо понял.

Во-первых, был очень далёк от медицины, ибо сам никогда не болел. Да и в немногочисленном кругу его друзей, знакомых и родственников никто на здоровье не жаловался. В поликлинике бывал, конечно, но по долгу — профосмотр и всё такое прочее. Ну ещё у стоматолога пару раз появлялся. И всё. А вот в такой больнице, где лежат, где страдают настоящими недугами, да ещё и дети, оказался впервые.

А во-вторых, от всего увиденного и услышанного Долматов испытал сильное потрясение. Угнетало тут всё: и обстановка, и ситуация критическая, и, увы, в этом свете его собственная малопривлекательная роль. Поэтому из всей речи старика уловил одно: девочке требуется дорогостоящая операция.

— Это, наверное, вас она имела в виду, когда говорила, что деньги скоро будут? — спросил врач.

— Будут, будут, — всё так же ошарашенно пробормотал Ремир, не до конца понимая смысла его слов. — Да, скоро. Сегодня же перечислю…

«Наконец-то понедельник! Наконец-то на работу!», — была первая мысль, как проснулся.

Коля обычно заезжал за ним в восемь и ждал не меньше двадцати минут, а то и все тридцать. Тут же Ремир почти сразу вышел, бодрый, свежий, благоухающий.

В девять ноль-ноль призвал к себе Супрунову. Она примчалась быстро, села напротив, перекатывая во рту мятную жвачку.

«Опять выходные весело провела, не то что я», — усмехнулся про себя Ремир.

— Два дела у меня к тебе, Светлана Владимировна. Первое — я тут подумал, что погорячился с Полиной Андреевной Горностаевой. Сделай сегодняшним числом новый приказ об отмене предыдущего приказа.

— То есть мы её не увольняем? — удивилась Супрунова.

— То есть я её не увольняю. Что смотришь? Ты же сама причитала, что этим увольнением я нарушаю трудовой кодекс и что если она обратится в суд… Короче, приказ тот отменяю. Всё. Пусть работает дальше.

— Ясно, — кивнула она.

— Ну а второе, — об этом говорить было гораздо легче. — Надо замутить какое-нибудь тимбилдинговое мероприятие. Не совместную пьянку, Супрунова! А именно мероприятие на сплочение коллектива. Найми контору, пусть организуют нам что-нибудь интересное на турбазе… В следующие выходные.