– Ну, вы были заняты, – ответила Мэрилин.

– У вас всегда так? – спросил я.

– Ну, не всегда, но большую часть времени. Таскер всегда много времени проводит за ремонтом и восстановлением, а также покупает и продаёт старые байки. В смысле, вы не поверите, сколько он получает, когда перестраивает и продаёт их.

– Чему это они не поверят? – спросил Таскер, входя в гостиную.

Маленький Баки глядел за приключениями Багза Банни на видеокассете, сидя в углу, так что мы вышли и сели за кухонный стол. Таскер вытащил из холодильника немного пива National Bohemians, так что мы слегка расслабились.

– Насчёт перестройки и перепродажи подержанных байков!

Мой друг криво улыбнулся и кивнул:

– Это так. Я беру какой-нибудь старый байк у кого-нибудь, кто хочет его выкинуть, за пару сотен, может, даже гранд, обдираю и очищаю его, перестраиваю, крашу, и БУМ! Классический мотоцикл! И стоит он уже в 10 раз больше, чем я за него заплатил.

– Ого! Для меня это ничего не значит, но звучит круто, – Таскер знал, что я не байкер.

Единственный раз, когда я (в прошлой жизни) ездил на мотоцикле, закончился моим падением на гравий. Это было неприятно, но куда хуже было то, что Мэрилин приземлилась на меня и сломала мне два ребра, уложив на пару дней в больницу. В Арубе! Я выучил свой урок.

– Это окупает аренду помещения в Тимониума?

– Её окупают ремонтные работы. Продажа перестроенных байков – это прибыль, – ответила Тесса.

– Настоящий бизнесмен в комнате – это она, – заухмылялся Таскер. – Я легко могу всё делать, но она – мозг операции.

Какое-то время мы там просидели. Поговорили и о старых временах, и о новых, о моём уходе из армии и переезде обратно в Мэриленд. Мы рассказали им, что сняли квартиру в Кокейсвилле и взяли с них обещание заглянуть, как только прибудет наша мебель.

Таскер улыбнулся Мэрилин:

– Тебе здесь понравится. Погода чудесная. На байке можно ездить 10 месяцев в году.

– Вот и можешь кататься, а я поеду на машине, – сказала она.

– Ну, не знаю, милая. Думаю, ты будешь выглядеть очень горячо в коже и байкерских цветах, с Чарли за спиной. Давай поговорим о мотоциклетных мамах! Вы с Тессой могли бы образовать свою банду! – поддразнил я.

Тесса начала смеяться, а затем встала и направилась в ванную; через минуту она вернулась оттуда с майкой своего мужа. На её спине было написано: «ЕСЛИ ВЫ МОЖЕТЕ ЭТО ПРОЧЕСТЬ, ТО МОЯ СУЧКА УПАЛА!»

Я засмеялся:

– У одного парня в моей батарее была похожая майка, только там надпись была вверх ногами и гласила: «ЕСЛИ ВЫ МОЖЕТЕ ПРОЧИТАТЬ ЭТО, ВОЗЬМИТЕ МЕНЯ И ПОСАДИТЕ ОБРАТНО ЗА БАРНУЮ СТОЙКУ!»

– Насчёт переезда не знаю. Я проведу здесь год, но, если что, на лето я вернусь в Нью-Йорк. Я провела три года в Файетвилле, и там было слишком жарко!

– Вот именно затем, Мэрилин, Всеблагой Господь придумал кондиционеры! По крайней мере, тебе не пришлось доставать лопату для снега! – она пожала плечами в знак согласия. – Кроме того, когда я был пацаном, помню, видел Уилларда Скотта в Ежедневном Шоу, и он каждое зимнее утро рассказывал людям, какое место в Америке самое холодное, и это всегда было одно из двух мест: либо Лосехрен, Миннесота, либо Олд Фордж, Нью-Йорк. Как далеко оттуда до дома твоих родителей? 30 минут езды? Меньше?

– Нет такого места, как Лосехрен! – запротестовала она.

– Ты уклоняешься от ответа! – Таскер и Тесса рассмеялись на это.

Тесса заметила, что тоже пару раз слышала, как Уиллард говорил про Олд Фордж.

Таскер заказал нам пару пицц пепперони, и Баки удивил нас с Мэрилин тем, что съел целый кусок.

– У него очень здоровый аппетит! – заметила Тесса.

– Ему нужна энергия, чтобы так носиться! – согласился его отец.

Мы с Мэрилин поглядели друг на друга, а затем на Чарли, который как раз проснулся и оглядывал мир вокруг.

– Хорошо это или плохо? – спросил я её.

– Не уверена!

– Так какие у вас планы? – спросила Тесса. – Ну, после переезда в новую квартиру?

– Есть какие-то планы насчёт работы? – спросил Таскер.

Мэрилин поглядела на меня.

– Ничего особенного, – сказал я. – Наверное, буду участвовать в фондовом рынке, инвестировать, всё такое.

– Как в старшей школе? – спросил он.

Пару секунд я сидел неподвижно, а затем попытался сообразить:

– А? Чего?

– Думал, что я не знаю, не так ли? – усмехнулся он.

– Что ты имеешь в виду?

Деньги, чувак! Я знал, что у тебя есть какой-то способ делать серьёзные деньги. Что это было? Сейчас ты можешь сказать.

– О чём ты говоришь? – спросила Тесса, глядя на мужа.

Я поглядел на Мэрилин и вздохнул.

– Давай, расскажи им, – сказала она. – Я и сама всё ещё не могу поверить.

– Рассказать там что? – спросила Тесса.

– Как ты это понял? – спросил я своего друга.

– Деньги. Твои предки никогда не сняли бы тебе квартиру больше, чем моя собственная. И у тебя при себе всегда были крупные купюры. Когда ты посылал меня за выпивкой, всегда давал двадцатку или пятидесятку. Ну у кого ещё, чёрт побери, в Тоусон Хай в те дни были пятидесятки? Только у тебя и наркоторговцев, но ты не употреблял наркоту; это-то знал!