Прораб, охрипший от усердного руководства, оскорбленно удивился. «Вы что, девушка? У меня не частная контора, а государственная стройка, какую еще там машину…»

Я пожаловалась Рите Петровне. Она взглянула через окно на злополучную яму.

— Грязно, говоришь? А прораб гравию пожалел…

Она посмотрела на меня иронически и покинула контору. Я занялась накладными, а через несколько минут во двор к нам заехал самосвал и вывалил в яму целую кучу гравия. Рита Петровна протянула водителю зеленую бумажку, тот взял ее, белозубо улыбнулся и уехал.

Так простая «трешка» решила мою проблему. Но я не хотела признать себя побежденной и завела «морально-педагогический» разговор. Рита Петровна выслушала меня с удивлением.

— Слушай, — сказала она. — А ты на самом деле товароведом работала?

С запозданием я вспомнила опасения полковника Приходько.

— Не знаю, уж как ты там управлялась, — продолжала Рита Петровна, — а я считаю, в нашем деле без этих «трешек» обойтись нельзя. Сколько я их шоферам да грузчикам передала — и не сосчитаешь. Дом построить можно! На базе хочешь, чтобы тебя побыстрее погрузили, — грузчикам на бутылку. Чтобы шофер тебя Первым рейсом отвез — подай и ему бумажку. И все уже привыкли, без «трешки» никуда.

Я знала, что у Риты Петровны муж — инвалид, дочь — студентка, а зарплата — девяносто два рубля. Но я не стала спрашивать, какой ценой она выкраивает эти «трешки»…

Пошла вторая неделя моей работы.

Полковник Приходько меня не беспокоил, я сама начала беспокоиться. Я ни на миллиметр не подвинулась к Главному складу Торга.

Наш склад не имел к Главному складу никакого отношения. Здесь мог бы помочь случай: перепутанные накладные или завезенные не по адресу товары. Но случай не шел мне на помощь.

Словно невзначай я заводила с Ритой Петровной разговоры о том, о сем… Но недооценила ее наблюдательности.

— Слушай, Грошева, — сказала она, — что-то ты уж очень Аллаховой интересуешься, по-моему.

У полковника Приходько были основания настаивать на строгой моей конспирации. Честно говоря, я не очень разделяла его взгляд на это, но основной параграф воинской дисциплины — точное выполнение приказа — помнила хорошо.

— А чего ж, — выкручивалась я, — интересуюсь, конечно. Заметная она женщина. Эффектная. У Торга в почете, значит, работать она умеет.

— Работать она умеет…

— Сама красивая. И муж молодой.

— Уже и про мужа знаешь?

— Да рассказывали тут.

— Поди, молодому мужу позавидовала?

— А что, нельзя?

— Дура ты, Грошева. Чему там завидовать. Если бабе за сорок, а ее мужу и тридцати нет, так и не мужчина он, а так, пустое место.

Я не нашлась, что сказать. Рита Петровна взяла со стола накладные.

— Этот молодой муж у Аллаховой вроде ширмы, — заключила она.

— А за ширмой кто?

— За ширмой?… Да хотя бы тот же Королёв… Слушай-ка, ты бы лучше свои накладные проверила, чем чужими мужьями интересоваться. Своего лучше заведи…

Я сказала Рите Петровне, что собираюсь продолжить свое торговое образование и хочу подготовиться для поступления в институт. Она перестала задерживать меня после работы. В половине пятого я покидала склад, садилась на трамвай и ехала к Главному складу Торга.

Наискосок от него, через улицу, находилось небольшое кафе-закусочная, всего на несколько столиков. Из углового окна кафе хорошо просматривались двери Главного склада.

Никакого определенного плана у меня, конечно, не было. Просто я решила приблизиться, насколько возможно, к интересующему меня объекту и дожидаться случая.

Беляши здесь были вкусные…

Каждый вечер после работы я посещала это кафе — брала пару беляшей или сосиски, пристраивалась на столике возле углового окна и совмещала приятное с полезным.

Первые три дня не принесли мне ничего интересного. На четвертый день я увидела, как из дверей склада вышла Аллахова. Она была не одна. Рядом с ней шла молодая женщина, черненькая, тоненькая, почти девочка. По словесному портрету я узнала в ней кладовщицу Главного склада Валентину Бессонову.

Они прошли мимо кафе по другой стороне улицы. Аллахова, не глядя на Бессонову, что-то выговаривала ей, та слушала молча, понурившись. Я знала, что Бессонова всего два года назад окончила торговый техникум. Могла бы работать товароведом, но задержалась у Аллаховой в должности кладовщика.

Немного подождав, я выбралась из кафе, пошла следом и лишь успела заметить, что они сели в трамвай.

Назавтра, когда я только подходила к кафе, меня обогнал знакомый «Москвич» цвета кофе с молоком. И водитель в нем был тот самый, я узнала его по почерку: он остановился прямо против дверей склада. Из машины выбрался Королёв. Поддувал северный ветерок, и на Королёве было черное демисезонное пальто. Он прошел на склад, а я на свое место к угловому столику в кафе.