Шрифт:
Кирюха пожимает плечами.
– Ну, вот… на Байконуре…
– Это где такое?
– В Казахстане… состоялся успешный запуск ракеты Протон… вывод спутника на орбиту… – Кирюха смущенно фыркает, – блин, не понимаю в спутниках ничего…
– Строка сама что-то подсказывает, она же умная…
– И чё?
Кирюха смотрит на меня, не понимает:
– А чё?
– И куда упал?
– Да никуда не упал, летает.
– Тьфу на тебя…
– Вы арестованы.
– За что… что такое?
Земля качается под ногами, ошибка какая-то. Глухаря на меня хотят повесить, не иначе, нет, не того, который в лесу летает, а этого… ну да. Что там полагается… адвокат. Могут удерживать не более сорока восьми часов… Ещё что… отобрать все шнурки и резинки, ладно, это они сами уже сделают…
– За это, за что же… – человек в форме показывает на интерактив. Надо же, с перепугу даже слово выучил, бывает…
– У меня у одного, что ли?
– А у кого ещё?
Начинаю понимать. Кирюшка, с-сука, Кирюшка натравил, завистиник, конечно, тот ещё, но что-то от него не ждал… зависть ему вообще глаза выжрала, не видит, что творит…
– У Кирюшки.
– У какого Кирюшки?
– Ну… Кирилл… Кирилл… – вспоминаю фамилию. Не помню. Не знаю. Я не бабка, чтобы все помнить, у меня даже кошелька нет слова складывать.
– Пойдемте… я покажу.
– Что?
– Ну… где живет… у него тоже штука такая… мы с ним… вместе…
– Пройдемте.
– Оглядываюсь на интер… не помню слово. Всё при всем, легально купил, документы есть, что не нравится…
– А сколько мне светит?
Садимся в машину. Почему ноги меня не слушаются.
– А вы сами как думаете?
– Ну… штраф…
– Какой штраф, окстись, мил человек, тут пожизненным пахнет…
Не понимаю. Что там было в этом телеке, который не телек, секретные разработки какие-то… ну а я-то тут при чём…
Здесь.
Поднимаемся на этаж, ну только посмей не оказаться дома, проскальзывают мимо нас по лестнице дедки, бабки, внучки, жучки, репки, боязливо косятся на нас…
Человек в форме жмет звонок, за дверью слышится чив, чив, чив, чив, чир-р-р-р…
Щёлкает замок.
Ну, только посмей не открыть, только посмей запрятать свой телек, сделает счас невинные глазоньки, а я чё, а я ничё, какой интернет… или как его… не знаю…
– День добрый, – человек в форме показывает корочки, – интерактив ваш посмотреть можно?
– А…
Кирюха не понимает. Вижу, не понимает, ещё бы, вломились вот так, а можно посмотреть, сейчас огрызнется, скажет – ваш, что ли… Ну давай, огрызнись, скажи, получишь лет двадцать за оскорбление полиции…
– А… п-пожалуйста…
– Он-то ещё раньше купил… у него уже года два…
Люди в форме кивают. Кирюха суетится, включает экран, а вы что смотреть хотите, а может, кофе сготовлю…
– Да нет, нет…
Человек в форме снова делает что-то с экраном. Что-то, что может делать только человек в форме. Смотрит, прокручивает увиденное, по годам, по датам, по дням, по неделям…
Перевожу дух. Земля потихоньку возвращается под ноги, еще не совсем, но почти. Мой девиз – четыре слова, тонешь сам, топи другого…
– Интересненько… и что, целыми днями, что ли, у экрана сидели?
– Да знаю я, глазам вредно…
Да я не про то… Нехило… Это вам госпремия светит, не меньше…
Это я узнал уже в камере. Что Кирюха получил госпремию, ну ещё не совсем, ну почти-почти-почти. А интересное видео будут запрещать. Повсеместно. Видно, и правда разработали что-то такое, чего не надо было разрабатывать… я одного не понимаю, почему ему премию, а мне нате вам… не-ет, похоже, и правда Кирюха меня подставил… посадил, блин, дед Репку…
Тур
Сегодня я собрался в тур.
То есть, конечно, еще не сегодня, еще со вчерашнего вечера сложил чемодан, зубную щетку, полотенце, а то вдруг в гостинице не будет, бельишко кое-какое кинул, солнечные очки, погоду вроде пасмурную обещали, да кто из знает, если они что обещают, выйдет с точностью до наоборот.
Утром встал в половине шестого. Мог бы проваляться в постели хоть до одиннадцати, ничего бы не изменилось. Но встал в половине шестого, все-таки круиз.