Бросив трубку, он принялся звонить в ФБР и ЦРУ.

– В городе находится Ричард Саундерс, особо опасный преступник, – говорил Дюнуа. – Стрелять категорически запрещается. Брать только живым. Он обязательно нужен живым.

Положив трубку, он вздохнул. «Может, это единственный шанс сохранить жизнь этому идиоту», – зло и раздраженно подумал Пьер Дюнуа.

Его подвезли прямо к дверям отеля. Услужливый швейцар открыл дверь.

– Добрый день, господин.

– Добрый день.

Россетти радостно огляделся, вдыхая свежий холодный воздух. Молодой парень нес его чемоданы. Чезаре прошел в гостиницу.

– Я заказывал номер. Моя фамилия Пиоли.

– Да, мистер Пиоли, – услужливо сказал дежурный портье. – Ваш номер 234. Лифт находится слева. Вот ваши ключи.

Взяв ключи, Россетти в радушном настроении вошел в лифт. В коридоре, где ковролин заглушал его шаги, он весело насвистывал. Все шло неплохо. Как и предполагалось, этот подлец Саундерс вышел на Диаса, но того они быстро убрали. Ничего, Интерпол еще узнает, что такое «Легион».

Он вошел в номер, дав посыльному на чай доллар. Подойдя к окну, он открыл его, сняв пиджак, аккуратно повесил на спинку стула и радостно потянулся, разводя руки в стороны. Именно в этот момент раздался голос за спиной:

– Добрый день, господин Россетти.

Чезаре стремительно обернулся. Перед ним с револьвером в руках стоял этот негодяй Саундерс.

«Господи, – испуганно екнуло в душе Россетти, – он-то откуда здесь?»

– Не ждали? – улыбаясь, спросил Дронго. – Да, я вижу, что не ждали. Садитесь, мистер Россетти. Нам предстоит долгий разговор.

– Что вам надо? – разжал наконец губы Чезаре. – Вы бандит, грабитель? Берите деньги и убирайтесь.

– Не переигрывайте, Россетти, – мягко сказал Саундерс. – Вы ведь меня, конечно, узнали. Я тот самый Дронго, за которым охотятся ваши люди по всему свету. Это ведь вы говорили Рабинаду, что меня упустили в Парагвае.

– Я ничего не знаю, – закричал Россетти, – какой Рабинад? Я только что приехал в Америку.

– Не кричите, – прикрикнул на него Саундерс, – иначе вам действительно будет плохо. Садитесь в кресло, и мы поговорим.

Испуганный Чезаре, захлопнув рот, быстро сел в кресло. Саундерс сел напротив, лицом к дверям.

– Значит, так, мистер Россетти, предупреждаю вас, что у меня совершенно нет ни желания, ни времени с вами долго разговаривать. Мне нужно знать, когда и где состоится покушение на жизнь президентов?

– Какое покушение? – пролепетал белыми губами Россетти. – Я ничего не знаю.

– Я же сказал, у меня нет времени. Предупреждаю вас, Россетти, что я приехал в отель один, как частное лицо, и если вы не скажете мне...

Дронго не закончил своей речи. Он достал из кармана глушитель и начал надевать его на оружие. Россетти, словно оглушенный, следил за его действиями, не в силах шевельнуться. Надев глушитель, Саундерс перевел оружие на своего собеседника.

– Я жду, – коротко сказал он, – где и когда?

– Я не знаю... действительно не знаю, – взвизгнул Россетти.

Дронго выстрелил, и пуля пробила дырку в кресле, в нескольких сантиметрах от груди Россетти.

– Нет, не стреляйте, – закричал Чезаре, вскакивая с кресла, – ради бога, не стреляйте.

– Садитесь, – показал оружием на кресло Саундерс.

Россетти снова сел.

– Я... не могу, – зашипел он, – меня убьют. Они меня убьют. Убьют всю семью. Я не могу.

– Я могу гарантировать вам охрану Интерпола, – хладнокровно произнес Ричард, – но не более. Итак, я жду: когда и где?

– Пожалейте, пожалейте меня, – плакал, всхлипывая, Россетти, – они убьют меня.

– Я спрашиваю в последний раз, – напомнил Дронго и, чуть наклонив оружие, вновь выстрелил. На этот раз в ножку кресла.

Россетти от страха упал на пол.

– На Гавернорс-Айленде, – закричал он испуганно, – сегодня вечером.

– Хорошо. – Саундерс встал и прижал оружие к виску Россетти. – Кто именно? Я спрашиваю, кто именно?

– Двое наших людей, – пробормотал Россетти.

– Их имена? Я спрашиваю имена. Как их зовут?

– Мануэль Ривейра и Поль Уингерт.

– Каким образом они попадут на остров?

– Они... они работают в Корпорации по оказанию услуг гостеприимства, – выдохнул Россетти, закрывая глаза. – Вот все, что я знаю.