Шрифт:
Выпустить своих задавленных демонов они разрешили себе только один раз.
В 1941-м.
Про Гайдара вы наверняка знаете – та война стала для него последней, на ней он погиб честной солдатской смертью.
Паустовский с фронта писал Фраерману: «Полтора месяца я пробыл на Южном фронте, почти все время, не считая четырех дней, на линии огня…».
Паустовский на Южном фронте.
А Фраерман…
Фраерман, которому шел уже шестой десяток, и который был уже очень известным писателем, ушел летом 41-го в московское ополчение рядовым бойцом. Воевал в знаменитой «писательской роте», пулям не кланялся, от передовой не прятался, потому и получил в 1942-м тяжелое ранение, после которого был комиссован.
Бывшему харьковскому студенту и партизанскому агитатору была суждена долгая жизнь – он прожил 80 лет.
И каждый день, как Чехов раба, выдавливал из себя этого черного демона.
Р. Фраерман
По воспоминаниям многих, Рувим Фраерман был одним из самых светлых и добрых людей, которых они встречали в жизни.
И совсем по-другому после этого звучат строки Рувима Исаевича:
«Прожить жизнь свою достойно на земле – это тоже большое искусство, быть может, даже более сложное, нежели любое иное мастерство…».
А «Кота-ворюгу» вы все-таки почитайте, если еще не.
Ну а мы возвращаемся в 1920 год к Александру.
Писатель
С Амура комиссар Булыга со своим полком уходит в Забайкалье на ликвидацию «читинской пробки», где бойцы Народно-Революционной армии Дальневосточной Республики отчаянно резались с бойцами атамана Семенова – еще одного одержимого кровавыми демонами Гражданской войны.
Где-то на этих бесконечных дорогах и потерялся тот юный романтик, бредивший приключениями в духе Брета Гарта. В Чите мы уже видим авторитетного полевого командира, знающего ветерана, оплатившего боевой опыт собственной кровью и взявшего кровь чужую. В январе 1921 года в дивизии был подготовлен список командного состава с краткими характеристиками. Против фамилии Булыги – всего лишь два слова: «хороший – великолепен».
А через месяц, в феврале 1921 г. коммунисты Народно-Революционной армии Дальневосточной Республики избирают своим делегатом на X Всероссийский съезд РКП(б) товарища Булыгу, исполнявшего должность комиссара 8-й Амурской стрелковой бригады. Всего шесть делегатов с решающим голосом от огромной Дальневосточной республики и среди них – 19-летний комиссар.
Мандат делегата X съезда РКП(б) А. Булыги.
Надо ехать в Москву. Наш герой тогда еще не знал, что эта поездка навсегда разделит его жизнь на «до» и «после».
В Москву он ехал в одном вагоне с другим делегатом съезда, комиссаром 2-й Верхнеудинской стрелковой дивизии Иваном Коневым. Да, тем самым – будущим маршалом Победы, командармом 1-го Украинского фронта, бравшим Берлин и Злату Прагу. Как вспоминал позже сам Иван Семенович: «Мы в течение почти целого месяца ехали вместе от Читы до Москвы в одном купе, ели из одного котелка. Оба мы были молоды: мне шел двадцать четвертый, ему – двадцатый; оба симпатизировали друг другу».
Лихой красный командир Иван Конев
Сдружившись, оба дальневосточника и на съезде заселились в одну комнату в гостинице. Вместе ходили на заседания, вместе с непередаваемым восторгом смотрели на вождей партии, чьи статьи они разбирали при свете коптилки за тысячи верст от столицы. Как трогательно признавался потом Александр: «Я был так близок от Ленина, что не удержался и украдкой потрогал его пиджак».
Вместе шли с винтовками в руках по льду Финского залива под огнем корабельных орудий, бивших осколочными – как и большинство делегатов, Александр и Иван сразу после съезда отправились на подавление Кронштадтского мятежа.
В общем, жизнь была как в знаменитом стихотворении: «Нас водила молодость в сабельный поход, нас бросала молодость на кронштадтский лед».
В. Ленин, Л. Троцкий и К. Ворошилов с участниками подавления Кронштадтского мятежа