– Вот мы и дошли до того факта, о котором я хотел поговорить.

– О чем?

– Об этих синяках на твоей шее.

– Да он ни при чем.

– Вот и расскажи, кто это сделал?

– Это был вор…

– Где?

– Кто-то вломился в квартиру.

– Когда?

– Ночью.

– Ты была в квартире только с Сандрой?

– Да.

– А где спала Сандра?

– В другой спальне.

– Значит, ты спала в ее комнате, там, где две кровати?

– Да.

– А Сандра, значит, спала в той комнате, где сейчас лежит ее брат?

– Да.

– И что, собственно, произошло?

– Не знаю даже, как сказать. И не должна я говорить об этом. Обещала Сандре, что не буду.

– Почему такая таинственность?

– Потому что у нее и так достаточно неприятностей с полицией. Они ищут Моргана и заявляются когда им угодно – днем и ночью, пристают с разными вопросами. Все это очень неприятно.

– Наверное! Но это не значит, что тебя должны душить.

– Я его отпихнула.

– Как это случилось?

– Ночью было жарко. Я спала почти голая. Проснулась, почувствовав, что кто-то наклонился надо мной. Я встрепенулась и закричала. Он схватил меня за горло, а я начала бить его ногами. Попала в живот и оттолкнула коленями со всей силой. Еще секунда – и он бы задушил меня. Но когда я пихнула его коленями, он был вынужден меня отпустить.

– А затем?

– Он убежал.

– Куда?

– В другую комнату.

– А потом?

– Я разбудила Сандру. Мы зажгли свет и осмотрели квартиру. Ничего не было тронуто.

– А узнали, как он влез?

– Наверное, через пожарную лестницу, потому что дверь в квартиру была заперта.

– Во что он был одет?

– Не знаю. Не видела. Было темно.

– Но на ощупь могла определить?

– В общем, да.

– Ты так и не видела его? Ты узнала бы его, если бы снова увидела?

– Нет, было слишком темно.

– Послушай, Альма, ты очень нервничаешь, не все рассказываешь мне. Ведь я хочу тебе помочь.

– Я тебе все рассказала.

Мы замолчали. Я закурил.

– Ты действительно сыщик? – спросила она через некоторое время. – Законным образом?

– Да.

– И имеешь право носить при себе пистолет?

– Пожалуй, да.

– Ты бы мог… достать мне пистолет, если я дам тебе денег? Я стала бы его носить.

– Зачем?

– Чтобы защитить себя.

– Оружием?

– Почему бы и нет?! Боже мой, если бы ты проснулся посреди ночи и почувствовал, что кто-то наклонился и хватает тебя за горло, то…

– Думаешь, это может повториться?

– Не знаю, но я хочу быть с Сандрой. Мне кажется, что ей угрожает опасность.

– Какая?

– Не знаю. Но думаю, что ее хотят прикончить.

– Почему именно ее?

– Понимаешь, я спала в ее кровати.

– Может быть, это ее муженек?

– Не думаю, но может быть.

– Уйди оттуда. Сними комнату где-нибудь и…

– Нет, этого я не могу сделать. Я ее подруга и хочу быть с ней, хочу помочь, ведь она в свое время помогла мне.

– Неужели?

– Действительно помогла.

– Из разговора с ее братом я понял, что она большая эгоистка, которая…

– Нет, это не так. И вообще, что он знает о ней? Ему было на нее наплевать, по-моему. За пять лет он не написал ей ни одной строчки.

– Тем не менее мне показалось, что он знает о ней довольно много.

– Вот поэтому я и предполагаю, что он с Морганом заодно. Я думаю, Морган заморочил ему голову рассказами о Сандре, что она не может без мужика, что у нее все время новые любовники. Ни один мужчина не должен так говорить о женщине, тем более о жене.

– Насколько я понимаю, их семейная жизнь была совсем не безоблачной.

– Но это не дает мужу права говорить о жене всякие пакости. Ведь он давал слово любить и защищать ее. Иногда меня воротит от мужчин.

– Однако давай выясним: почему тебя так интересовало замужество Берты Кул?

– Что ты имеешь в виду?

– Мне показалось, что ты проявила необычайный интерес.

– Было любопытно слушать ее.

– Очевидно, особенно тому, кто хочет вступить в брак?

– Или хочет избежать его, – заметила Альма с улыбкой.

– И ты именно это и делаешь?

Она кивнула.

– Хочешь рассказать?

Она замялась, потом сказала:

– Нет, Дональд, лучше не надо, по крайней мере сейчас.

– Так он что, из Канзас-Сити?

– Да, он из тех безумных ревнивцев, которым всегда нужна причина, чтобы назюзюкаться и потом бить все подряд.

– Да не возись ты с ним. Я таких хорошо знаю, – начал рассуждать я, – все они одинаковы. Они страстно хотят владеть телом и душой женщины. Он, наверное, говорил тебе, что ревнует только потому, что у него нет законных прав любить тебя, как он хотел бы? Будь ты его женой, этого бы не было, все было бы в порядке, а из-за того, что ты ему отказываешь, он напьется, устроит сцену, побьет стекла и…