«Нас» не должно было существовать. Строгий, уже взрослый и самодостаточный мужчина, в чьих руках немыслимая власть и огромные деньги. И я — простая восемнадцатилетняя девчонка в толстовке. Выросшая в детдоме и сама по себе ничего не имеющая. Мы будто из разных планет, но «Мы» почему-то существовали, этим противореча устрою мира и логике.

Вот только, все это было сродни сказке, а я уже выросла из того возраста, когда хотелось верить в чудеса, поэтому не считала, что у Ланге ко мне могли быть чувства. Максимум, мимолетный интерес, как к чему-то необычному появившемуся в его жизни. Понимая все это я не собиралась поддаваться на то, что происходило сейчас. Он и так уже однажды разбил меня. Еще одного такого раза я не переживу.

Но, тем не менее, между нами все было тихо и спокойно. Разве что, сердце как-то ныло, но я все равно по кирпичикам выстраивала стену между нами.

Однажды утром, я пошла в душ, а когда вышла, увидела, что Ланге стоял по середине комнаты, рядом со стулом, на котором я оставила свои вещи. Я чувствовала, что от мужчины исходило нечто такое, что пугало, но не сразу поняла, в чем дело. Лишь спустя несколько мгновений заметила в его руках лист, на котором я прописывала все свои мысли про побег. Наверное, он выпал из моего кармана, когда я переодевалась, а я этого сразу не заметила.

— Что это? — его голос был еще более ледяным. Жутким.

— Неужели, для тебя стало неожиданностью то, что я хочу сбежать? — я не стала отнекиваться и пытаться солгать. В этом не было смысла. — Мне невыносимо находиться рядом с тобой.

— Даже не мечтай о побеге, — он сжал в ладони тот лист и выбросил его. В этот момент Ланге казался по настоящему страшным.

После этого случая моя охрана вновь усилилась. Теперь меня окружало даже больше телохранителей, чем в Мюнхене и двое из них ходили за мной даже по вилле. После этого уже было не до отдыха. Наступила лишь злость на Ланге.

И я даже радовалась тому, что подходил к концу отдых на Корфе. Ланге покинул остров на два дня раньше — судя по всему, он больше не мог заниматься делами компании отдаленно. Требовалось его присутствие в главном офисе.

Я тут провела еще два дня, но из-за постоянного присутствия телохранителей, расслабиться не смогла. Правда, Корфу все равно покидала с сожалением. Мне тут, правда, понравилось.

Перелет обратно в Мюнхен я перенесла еще хуже, чем на Корфу. Думала, что мне станет лучше, как только я вернусь в особняк и отосплюсь, но, нет, меня жутко тошнило и я не могла ничего есть. Только пила воду, но мне от этого легче не становилось.

Вальзер, заехавший в особняк, как только увидел меня, сразу же спросил:

— Что с вами? Вы очень сильно бледная.

— Наверное, я чем-то отравилась, — пробормотала еле слышно.

Вальзер нахмурился, но все же сказал, что мне срочно нужно в больницу. Поскольку сейчас не было возможности связаться с Ланге, мужчина сам принял решение отвезти меня к доктору.

Буквально час и мы оказались в частной больнице. Если честно, я считала, что все это лишнее, ведь, если я отравилась, лучше просто полежать и поспать, но Вальзер настоял на том, что лучше обследоваться. Особенно, если учесть то, что я только вернулась из другой страны.

Врач выслушал меня и задал некоторые вопросы касательно самочувствия, после этого молча направил на УЗИ, которое находилось в здании на противоположном конце Мюнхена. Я уже проклинала все на свете и сожалела о том, что не осталась спать в особняке, но, стараясь побороть тошноту, все же поехала в место, в которое меня направил врач.

Там меня без очереди приняли и сделали УЗИ, после чего молоденькая женщина сказала то, от чего мое сердце сжалось и дыхание застряло в горле:

— Вы беременны.

— Что? Вы шутите? — переспросила и нервно улыбнулась. Понимала, что шутки тут неуместны, но все же надеялась на то, что произнесенные слова неправда. Может, какая-то ошибка. Вот только, месячных и правда очень давно не было, хоть я и надеялась, что это из-за стресса. Оказывается, что нет.

Мысли бурлили, рвались и горели, дотла испепеляя мое сознание. Я делала глубокие вдохи, но, в тот же момент, казалось, совершенно не дышала. На ватных ногах вышла из кабинета УЗИ и растерянно посмотрела на телохранителей, ожидающих меня в коридоре.

К этому моменту Вальзер уехал, так как ему срочно нужно было в офис, но вместо себя он оставил Вагнера. Увидев, что в руках у мужчины уже были результаты обследования, я, покачиваясь, подошла к нему.

— Вы обязаны доложить об этом Райнеру? — спросила у Вагнера. Он молча кивнул. — Пожалуйста, не говорите ему.

— Мы не можем нечто подобное скрыть от вашего отца, — ответил Вагнер.

— Я не собираюсь ничего скрывать, — отрицательно качнула головой. — Я хочу сама рассказать ему об этом. Пожалуйста, передайте Райнеру, что произошло кое-что и мне нужно с ним срочно поговорить. Пусть, как можно быстрее приедет.