— Да, так мы и сделали. Мы промерзли насквозь, — я задрожала, притворяться мне не пришлось; я на самом деле внезапно ощутила холод. — Я бы убила за чашечку горячего какао.

— Конечно, давайте отведём вас двоих внутрь.

Хелен взяла Натана за руку, и они пошли первыми, а мы с Дейзи последовали следом. Когда я наблюдала за ними, шедшими впереди нас, я осознала, что ложь Натана не только скрывала, где я провела ночь — она скрывала также и то, где он сам её провёл.

ГЛАВА 27

Как выяснилось, голуби были правы насчёт зимы: она была суровой. Не только из-за трескучих морозов, неумолимых ветров, метелей и изо дня в день свинцового неба с едва заметными проблесками солнца. Наряду с ужасной погодой, над Блитвудом повисла пелена, подобно ледяному туману, который лёг между нами и остальным миром. Близняшки Йегер, казалось, впали в истинную спячку, и даже бодрая Кам Беннет вернулась с каникул необычно подавленной.

— Так странно было утаивать секреты от Маман и Батюшки, — сказала она нам на торжественном ужине в честь возвращения в школу.

Даже Джорджиана Монморанси была слишком апатична, чтобы придумывать обо мне сплетни и распускать их.

На лужайках нам было слишком холодно заниматься стрельбой из лука. Единственным нашим занятием стал подъём и спуск по нескончаемым ступенькам, и звон в колокола. Однако теперь мы отбивали не весёлые ритмы, которые готовили к Рождественскому концерту. Вместо этого мы отбивали трезвоны, и те звучали как погребальные песни. Как объяснил мистер Пил, они были написаны для отгона ледяных великанов, населявших в это время года лес Блитвуда. Вспомнив о монстрах, с которыми я повстречалась в лесу ночью в день зимнего солнцестояния, возразить мне было нечем. Продувавший колокольню холодный ветер ощущался так, словно пришёл прямо из Арктического моря. Покрытые изморозью деревья на краю леса выглядели как застывшие стражи — армия, расположившаяся лагерем у нашего дверного порога. Каждый раз, когда я смотрела на лес — из башни колокольни, из посадочных окон, или с крыши, где стояли соколиные клетки — казалось, что лес подходил всё ближе к замку, понемногу окружая нас.

Однажды, когда я добровольно вызвалась помочь Жилли с раненной птицей, я поделилась с ним своим ощущениями. Я держала молодого сокола, успокаивая его, так как проинструктировал меня Жилли, проигрывая звон колоколов в своей голове. Сокол откликнулся практически незамедлительно, став безвольным в моих руках, так что Жилли смог обрезать сломанные перья крыла и пересадить новые донорские перья. Когда я рассказала Жилли, что мне казалось, будто лес смещался ближе, я ожидала, что он рассмеётся над моей мыслью, но вместо этого он беспокойно оглянулся через плечо.

— Да, Ётуны крохотные хитрые дьяволята. Они могут принимать формы деревьев или камней и выжидать удобного случая, когда опрометчивый путешественник подойдёт слишком близко к ним. Ты видела лёд на реке? — он указал секатором в сторону Гудзона, который теперь полностью замёрз. Вдоль берегов взгромоздились огромные глыбы льда: — Слышал, говорят, что ледяные великаны могут принимать форму айсберга и находиться в засаде в ожидании пока не пойдёт корабль, затем они хватают корпус судна в свои зубы и утягивают его вниз на дно океана, вместе со всей его командой и пассажирами.

Сокол беспокойно зашевелился в моих руках, сотрясая колокольчики на своих путах, и я осознала, что позволила звону в своей голове ускориться в таком же звенящем ритме.

— Ах, Джесси, теперь ты присматривай за этими дьяволятами, — он отпустил крыло, над которым работал, и кивнул мне, чтобы я выпустила птицу. Джесси перепрыгнула на обтянутую перчаткой руку Жилли и расправила своё восстановленное крыло: — Хорошее, как новое, — сказал Жилли. — Видишь, девочка, к сожалению, никто из нас не обречён быть лишь одной сутью. Мы можем менять наши перья, точно также как Джесси, — он махнул рукой вперёд, отпустив сокола в небо. Птица полетела через лужайку, в сторону леса. Жилли рукой прикрыл глаза, чтобы затенить их от бликов солнца на льду. В тени его руки его глаза показались мрачными: — Как бы я хотел, чтобы всё сломанное можно было бы с лёгкостью исправить, — сказал он, оставив меня гадать, что в жизни Жилли было сломанным.

Из-за такого непроходимого льда, Дианы больше не патрулировали поляну. Вместо этого они гордо выхаживали по коридорам, неугомонно, как домашние кошки, которых держат взаперти. В один из дней я обнаружила рыдающую в чулане для мётел Шарлотту Фалконрат. Когда я поинтересовалась, что случилось, она рассказала мне, что отец посватал её и сразу же после выпуска она выйдет замуж.

— Я познакомилась с ним только в это Рождество! Он старый и толстый, но мама говорит, что он родом из хорошей крови!

Я подумала о картах родословных в подземелье и почувствовала, как по мне пробежался озноб. Но когда я попыталась успокоить Шарлотту, она рявкнула:

— Ты-то что в этом понимаешь? С твоей историей, тебя никогда не заставят выйти замуж!

Не все были столь сочувственны к стрессу Диан.

— Почему мне кажется, что они быстрее держат нас взаперти, нежели удерживают что бы то ни было вне? — высказалась Хелен в один из студёных февральских вечеров в комнате отдыха во время нескончаемой игры в «флеш и трофеи».