— Ой! Простите, что не узнали! А вы как тут?

— За Ангелиной ухаживаю, но она не сдаётся пока.

Смотрю на него удивлённо. Это когда он ухаживал? Хотя… Делает больше, чем кто-либо. Смущённо улыбнулась. Ухаживает. А я, слепая курица и не заметила! Всё в тренировках своих и учёбе.

— Так, Ангелину не надо знакомить с нашими мужчинами? — стрельнула в него глазами Венцеслава.

Послышался глухой рык. Ой, это я так?! Или Антион?!

— Понятно, — заулыбались гостьи и запереглядывались между собой, — Не нужно. Всё равно ждём вас на регистрацию. И на собрание. Ближайшее через две недели. Вот путевик, — на стол положили клубочек ниток. Будем ждать, — и откланялись.

Мы проводили гостей. Кажется, нам надо поговорить.

— Антион…

— Ангел… Нам, похоже, надо поговорить. Пойдём в оранжерею?

— Пойдём. Надо.

Прошли, сели на диван и молчим. Ну, что ж… Попробую.

— Антион, я не замечала, прости.

— Я стараюсь не давить. Жду, когда ты сама… Сложно, но…

— Ухаживаешь, значит?

— Не заметно?

— Я, кажется, твои букеты на зелья пустила.

— Я знаю. Ты меня удивила, — улыбается, — Таким дураком себя чувствовал.

— Прости. Заучилась.

— Иди сюда, — раскрывает руки, и я прислоняюсь к нему. Надёжно. Тепло.

— Я не очень внимательной бываю. Ты мне подсказывай, ну или говори прямо. Если не доходит сразу.

— Хорошо, как скажешь.

–  Не улыбайся так больше. Они в осадок выпали, и слюнями весь пол закапали.

— Я вижу только тебя. Просто, помни об этом. Вместе поедем? Я одну тебя не отпущу к посторонним мужикам. Околдуют ещё. Я раз уже снимал с тебя воздействие. Хватит.

— Какое воздействие?

— Не знаю, где ты его подхватила, но оно было.

— Вариант только один. Других не было…

— Ты думаешь, это Костя?

— Уверена. Больше некому.

— Вот поросёнок! Своих силёнок не хватило, значит. Как увижу, настучу по дурной голове.

— Она у него сейчас и так больная. Добьёшь, что-ли, что б не мучался? Не надо. Он уже получил по самую маковку. В последний раз его завывания в комнате были более мелодичными, ты не находишь? Слуха, конечно, нет, но как старается!

Антион расхохотался.

— Язва! Но очень мне дорогая Язва, — он смотрит мне в глаза и кажется, что весь мир вокруг замер. Я вижу там себя. Такой, какая есть. Немного растрёпанная, с нежной лукавой улыбкой, и голубыми, сейчас, глазами.

— Поцелуй меня, — я не прошу. Наполовину приказ, наполовину мольба. Он склоняется и еле уловимо проводит губами по виску, глазам, скулам, но не там, где я хочу. Запускаю руки в его волосы. Они скользят по ладони, и слегка покалывают подушечки пальцев на затылке. И тяну на себя. Он крепко и нежно обнимает, позволяя изучать его руками и губами. Понимаю, что сейчас совсем не время, в любой момент могут прервать. Но оторваться нет сил. Как оказалась у него на коленях вообще не поняла. Мы упираемся лбами, смотрим друг на друга и улыбаемся. Чувствую, что он хочет меня, но сдерживается.

— Позже, — его хриплый шёпот мурашками разбегается по телу, — Если ты не передумаешь.

— Не передумаю, — мой голос такой же хриплый. Сердце бешено стучит, как и его под моей ладонью.

— Примешь мой браслет?

— Почему браслет? — совсем не понимаю о чём он говорит.

— Я подожду, если не примешь.

— О чем ты?

— О брачном браслете.

— Это предложение? — Голова потихоньку приходит в норму, — Я не знаю местных традиций. У нас это определенные кольца.

— Предложение. Пойдёшь за меня? Я, конечно, стартоват для тебя… Характер не очень, зато я много знаю. Смогу научить. И защитить тебя.

— У меня тоже характер не очень. И тоже много знаю. Научить вряд ли… Зато, фантазия богатая. Защитить… Спину прикрою.

— Идеальная пара! Какой твой положительный ответ?

Рассмеялась и кивнула.

У них тут все сложно с ритуалами. Это у нас в любой день пошёл и расписался. А тут… Один из четырёх дней между сезонами, если в брак вступают имеющие силу. У нас так. Это будет зимой. Решили не ждать до весны. Зачем? Гриша готовит пир заранее. Праздновать будем в крепости. Антион очень трогательно ухаживает. Теперь, я замечаю. А если нет, то он говорит мне сам. Ни за что бы не догадалась, что дарить веник, это такое ухаживание. Реальный веник. Пол мести. Вроде как для дома, порядка в нем и вклад в хозяйство. А я думала, что это намёк на барак в доме. Обидеться хотела. Объяснил.

Вместо медитации делаю ступени в горе. Нужна более сложная концентрация для такого. У меня получается. Сейчас я дрессирую ступу. Но она не хочет идти на контакт. Вредная она.

Мы съездили с избушкой в профсоюз. Все вместе. Одну меня не пустили. Ревнует. Нашёл к кому! Мелкие, вертлявые, и старички через одного. Антион скалой стоял за моим плечом, и хмуро разглядывал, подходящих знакомиться. А я, так же хмуро, разглядывала девиц, кидающих призывные взгляды в его сторону. Лекцию готовили вместе про избёнок. Показали их. Рассказали о привычках, любимых занятиях, росте и кормлении. Родились-то они с пол литровую банку, а сейчас уже чуть меньше собачьей будки. И растут. Они показали, как прыгают в классики, играют в футбол. Едят кустики. Показала, что надо раз в месяц подкармливать кирпичами.