– Я не дам тебя обидеть, никогда… Обещаю, – сказала Мира, поднимая голову. Шаги стихли, женщина приподнялась, выглядывая из своего укрытия. – Я сейчас проверю, ушли они или нет, а ты сиди здесь, не вылезай, пока я не скажу.

– Не оставляй меня, – испуганно пропищал ребёнок, крепко вцепившись в подол платья. – Я с тобой!

– Нет! Сиди здесь! – Строго сказала целительница, она улыбнулась, проведя по растрепавшимся волосикам. – Я очень скоро вернусь, не вылезай, пока я тебя не позову. Чтобы ни случилось, главное не вылезай. Договорились?

Не дожидаясь ответа, женщина поднялась из укрытия. Она поцеловала паренька в лоб, торопливо скрываясь за деревьями. Поляна была пуста, Мира облегчённо вздохнула, она хотела окликнуть малыша, но не успела сделать этого. За спиной кто-то усмехнулся, она резко развернулась, крепко сжимая в руках нож.

– Красавица, ты чего в лесу одна бродишь? – сказал высокий, крепкий мужчина, с раскрашенным лицом и бритой налысо головой. Холодный, каменный взгляд чёрных глаз с усмешкой окинул целительницу с ног до головы. Он довольно облизнул покрытый сажей палец, жестом подзывая своих друзей. – Эй, братцы, следы то женские были! Фёдор, Антип, где вас Архи носят?

Двое верзил вышли из своих укрытий, внимательно изучая женщину. У одного из них раскрас лица отличался от товарищей, красно-зелёный, с чёрной полоской на лбу и широких скулах. Мира знала, что это значит, такую расцветку мог носить только главарь банды, тот, на чьих руках было больше всего отнятых жизней. Крепкий мужчина сорока пяти лет, с широкими, раздутыми мускулами руками и накинутой шкурой животного, он выглядел вдвое больше хрупкой целительницы. Спасадин провёл огромной ладонью по длинным, светлым волосам, заплетённым в косу, почёсывая голову. Второй был немного меньше, с заострённым, изогнутым носом, который нередко ломали в передрягах. Седые пряди и проплешина у висков на первый взгляд прибавляли ему возраста, но стоило всмотреться в его глаза, можно было предположить, что он был младше своих товарищей.

– Хорошенькая, молоденькая совсем. Антип, как думаешь, годочков двадцать, двадцать пять? – поинтересовался главарь.

– Двадцать, не больше, – усмехнулся седовласый, он достал руку из кармана, потирая нос. Только сейчас Мира заметила отсутствие четырёх пальцев, вместо которых было надето нечто напоминающее перчатку с заострёнными лезвиями на костяшках.

– У меня есть немного золота, – словно маленькая девочка пролепетала Мира, отвязывая от пояса маленький мешочек. Она протянула его мужчинам, не смея смотреть им в глаза.

– Золото? По-твоему, я похож на того кому нужно золото? – довольно спросил главарь, сделав шаг к женщине. Мира испуганно прижалась к дереву, не выпуская из рук нож. – Головку то подними, что прячешь свои глазки? Не бойся, красавица. Не обижу. Как тебя звать?

– Отвечай, язык проглотила? – усмехнулся бритоголовый. Он больно схватил целительницу за плечи, подталкивая к главарю.

– Микола, не пугай девочку, – буркнул спасадин. Он схватил женщину за подбородок, заставляя поднять голову. – Я сказал, чтобы ты смотрела на меня! – он провёл пальцем по дрожащим губам, не отрываясь, смотря в сиреневые глаза. – Эту красоту ты прятала от меня… Никогда не встречал столь редкий цвет… Как твоё имя, учти, я не люблю повторять дважды.

– Мира, – прошептала женщина, пряча нож за спиной. – Что вы хотите?

– Что хотим? – расплываясь в довольной улыбке, проурчал главарь, перебирая в руках пряди светло-каштановых волос, струящихся словно шёлк. – Да не бойся ты так, не убьём, разве можно отнять такую красоту у этого мира? – спасадин резким движением руки, подтянул пленницу к себе, проведя рукой по стройной талии. – Приголубишь нас, мы мужчины одинокие, женской заботой обделены. Не бойся, мы тебя не обидим, мы не звери дикие. Ты же будешь умницей, брыкаться не станешь… Посидим, винца попьём, а на утро мы тебя отпустим, если хорошей девочкой будешь, дорогой своей пойдёшь. Не одна ты здесь, следы детские рядом с твоими. Сыночка или дочурку прячешь?

– Я одна, – прошептала Мира. Она прекрасно понимала, о чем говорит спасадин. Смерть для неё была бы спасением, но она не могла допустить этого, не могла оставить малыша одного. Женщина знала, что ждёт Янтаря, если эти чудовища доберутся до него. Её жизнь не стоила ничего, но за мальчишку король уплатит немало золота, принеся его в жертву на центральной площади Озары…

– Одна говоришь? – усмехнулся главарь. – Ну что же, одна так одна, поверю тебе. Я людям верю, особенно таким хорошеньким, как ты. Но вот друзья мои не такие доверчивые, ты их не расстраивай, а то усомнятся в твоих словах, обыщут здесь всё… Ну так что, девочка, мы поняли друг друга?

– Да, – кивнула женщина, она бросила нож на землю, не смея дышать.

– Что же ты дрожишь вся? Меня Федя зовут, вот мы и познакомились с тобой. Бояться тебе с нами нечего, – сказал спасадин, проводя рукой по изгибам тела. Мира старалась унять дрожь, сдержать крик, вырывающийся из груди. Она всхлипнула, отпрянув назад, когда рука опустилась ниже. Главарь с силой схватил женщину за волосы, приподнимая лицо. – Ты мне сопли не разводи, могу разозлиться. Я хоть и добрый, но дважды повторять не стану!