Я подмечаю как меняется ее выражение лица, подмечаю, что она задумывается над моими словами и молюсь, чтобы до нее дошло, сказанное мной, потому что, клянусь, я не хочу поступать с ней как подонок. Не после стольких лет отношений. Не после того, как помогла стать мне на ноги.

— Это из-за нее, да? — кивком указывает на телефон, который я все еще держу в руках.

— Нет, — отвечаю резче, чем следовало бы. Сейчас нельзя сорваться, нужно дожать ее до конца, а я чувствую, что у меня наконец-то получается сделать это.

— Но ты уйдешь к ней, — не спрашивает — утверждает.

— Какая разница? Не было бы ее, был бы кто-то другой, я не собираюсь всю жизнь оставаться монахом. Так что, ты согласна выставить меня рогоносцем и идиотом? — улыбаюсь примирительно и заглядываю ей в глаза.

Карина колеблется несколько минут, прикусывает губу, хмурится, но к моему большому облегчению соглашается. В эту минуту, как будто гора с плеч упала, серьезно.

— Я удалю это фото, — обещаю я, — могу даже запостить наше общее, — блядь, да я готов залить в ленту хоть миллион фоток, только бы Карина была довольна и отстала от меня.

— Ладно, — говорит дрожащим голосом, и я понимаю, что она вот-вот готова расплакаться, — я наберу тебя завтра.

Я чувствую себя полным мудаком, когда за девушкой закрывается дверь. Особенно, потому что сейчас ощущаю себя самым счастливым человеком в мире, а она где-то там скорее всего плачет.

— Грымза ушла? — появляется Рома, мой сводный брат или как там это правильно называется.

— Да, скучал?

— Еще чего, — фыркнул он, как-то странно поглядывая в мою сторону.

— Как в школе? Не пропускал, надеюсь?

— Все пучком, я пошел в свою комнату.

И судя по тому, как быстро смылся он после моего вопроса — в школе все не так уж и хорошо. Надо бы заехать туда хоть раз. Узнать, как у Ромки дела, а то может оказаться, что он там не был ни разу. Он может.

Я ложился спать в приподнятом настроении, думая о Соне, школе, компании, деньгах и о том, что скоро все поменяется. В лучшую сторону. Надеялся, что еще несколько дней и по-настоящему вздохну полной грудью.

И зря.

Потому что на следующий день позвонила Карина и заявила, что мы едем в загородный дом ее друга, чтобы начать воплощать в жизнь план «Денис-рогоносец» и ее не интересовал ни тот факт, что у меня полная квартира воды, ни то, что Рому не с кем было оставить. Хотя, пацан уже взрослый и вполне может оставаться на ночь один.

Я узнал ее сразу и не поверил своим глазам. Какого черта она делает здесь? Какого черта мило улыбается какому-то идиоту? А еще я понимал, что если она увидит меня в компании Карины, то всему конец.

Я хотел скинуть с себя руку спутницы, хотел броситься к Соне, пытаясь объяснить все, но слова Карины заставили меня остановиться.

— Если ты сейчас бросишь меня и помчишься к своей секретарше, если хоть одним взглядом выдашь вашу связь, я клянусь, ни о каком мирном расставании не может быть и речи, — и я мог бы наплевать на все эти угрозы, если бы не, — и поведаю твоей любимой, какой ты у нас плохой мальчик — взял и поспорил с другом, что разведешь ее на минет.

Сука.

Карина победно улыбалась мне в лицо, а я прирос к месту. Как она узнала? Откуда?

В этот момент мой мозг отказывался трезво мыслить. Я смотрел на Соню, на которой лица не было, смотрел в ее потухшие глаза и чувствовал, как сжимается что-то в груди.

Я обидел ее, задел свою девочку, но я все исправлю. Сегодня же. Расскажу, что связывало нас с Кариной все это время и попытаюсь вымолить прощение. Главное, чтобы она не узнала о споре. Такое она точно не простит. Никогда.

И, может в тот момент стоило сбросить с себя руки Карины, схватить Соню и закрыть в своей берлоге, может, стоило не вестись на слова Карины, неизвестно кому бы поверила Сонька — ревнивой бывшей либо мне — не знаю, как правильно нужно было поступить в тот момент, но точно не сидеть за столом напротив своей девочки, с другой на коленях и напиваться.

Потому что, когда я спохватился, решил-таки послать все к черту и объясниться, когда моих сил больше не хватило, чтобы смотреть на ее угрюмое лицо — Соня пропала.

Я искал ее в доме, во дворе, звонил на сотовый, но ее нигде не оказалось. Вызвал такси и поехал к ней домой, наплевав на Карину, выбил чертову дверь, после того, как никто не открывал целый час и обнаружил, что дома Сони нет.

Ее нигде нет.

Утром, когда мастера вернули дверь на место, я первым делом помчался в офис, в надежде, что она появиться на работе, но обнаружил лишь разгромленный кабинет и заявление на увольнение. Когда только успела?

Я смял ненавистный клочок бумаги и бросил в стену. Потом помчался в отдел кадров, в который раз попросил копию листа ее паспорта, где указана прописка и поехал к родителям Сони.