Гордон Кит поднял на него взгляд, левый глаз сверкнул зеленым, и доктор отшатнулся, несмотря на то, что находится на другой стороне голограммного порта.

– Доктор Октавус, – произнес наследник ровным тоном, – я похож на зеленого дурня, который только пришел в бизнес? Я, конечно, не мой отец. Но вполне могу стать лучше него.

– Да, простите, мистер Кит, – трескуче отозвался профессор, оттягивая воротник халата.

Гордон продолжил:

– Не беспокойтесь. Я позабочусь обо всех скользких моментах.

– Я не сомневаюсь в вас, мистер Кит.

Гордон смахнул со стола невидимую пылинку, изображение погасло, а он вновь остался один. Альтер привык решать вопросы самостоятельно. С детства отец приучал его к мысли, что ему предназначено стать главой корпорации, имеющей одно из лидирующих мест на рынках Динариума. И Гордон блестяще соответствовал требованиям – много учился, много тренировался, много работал. И в конечном итоге теперь обладает контрольным пакетом акций «Динариум-корп».

В апартаментах девушка. Кандидатка на роль подопытной, которая может стать прародительницей новой эпохи энергии. А может и нет.

Он выдохнул, потерев лицо. Несмотря на железную выдержку альтера за сегодня Гордон ощущал усталость. Он не спал уже около сорока часов.

В правом крыле пентхауса девушка. Обычно он не церемонится с ними, предпочитая удовлетворять физиологические потребности и не заниматься тем, что называют «узнать душу». Но сейчас другой случай.

Его бионический глаз сверкнул, в левом крыле открылась другая дверь, где такие же апартаменты, только в более темных тонах. Здесь он бывал реже, не из-за каких-то пристрастий, а по привычке.

– Музыку, – сказал он, проходя внутрь.

– Инструментальная подборка, – мило проговорила голосовая помощница.

Гордон Кит подошел к бару и достал из шкафчика пузырек. Быстро откупорив крышку, опрокинул в рот.

– Заказать еще модатропилена, – произнес он. – В каждые апартаменты по набору.

Голосовая помощница поинтересовалась, словно только и ждала, когда он сделает заказ:

– На какое время назначить доставку?

– Пять утра, – приказал наследник. – Чем раньше, тем лучше.

– Мои приборы сообщают, что на вас, как альтера, модатропилен почти не оказывает влияния, – произнесла голосовая помощница и начала перечислять: – Незначительно повышается пульс, незначительно повышается артериальное давление, выброс адреналина чуть больше, чем незначительный. Но ваш неокортекс имеет чрезвычайный контроль над лимбической системой. Вы управляете над инстинктами и…

– Я в курсе, – сухо отозвался Гордон, бросая пустой пузырек в урну, которая тут же скрылась в стене. – Я альтер. Если ты забыла, обнови прошивку.

– Я не забыла, – мелодично и в тоже время ровно произнесла помощница. – Я пытаюсь проследить логику, чтобы понять, как лучше расходовать ресурсы.

Гордон произнес, пересекая комнату:

– Не пытайся. В тебе не заложено. На мою активность модатропилен действует мало, это правда. Его эффект больше похож на кофе – немного бодрит.

– Могу предложить вам принимать кофе.

Гордон покачал головой.

– У кофе для меня нет эффектов.

– Статистика говорит, что семьдесят процентов людей, употребляющих кофе, любят его запах, – констатировала помощница.

– Я альтер, – проговорил наследник. – Мне нужно что-то посильнее. Заказывай.

Опустившись на диван, Гордон Кит раскинул руки и откинул голову. Тело альтера могло функционировать достаточно долго без отдыха. Но и ему он требовался. Сейчас самое время разобраться с физиологическими потребностями, нажать на смартвотчи и связаться с агентством, чтобы прислали девушку.

Он поднял руку, чтобы мазнуть по экрану, это он делал обычно в обход голосового помощника, чтобы не оставлять логов. Но в последний момент остановился.

– Нис, – скомандовал он, – покажи мне гостью.

Кристин даже не представляла, что принятие душа может быть таким невероятно приятным. Температура воды регулируется сама, напор и подача тоже, а приятная музыка расслабляет так, что забываешь обо всем. Звероватые фероксы уже кажутся чем-то далеким и нереальным, а наследник корпорации напротив – добрым и заботливым.

Впрочем, на его счет у нее сомнения и куча вопросов, которые старательно гнала прочь, ибо от них мысли превращались в мозаику и начинала ныть голова.