– Я тебя понимаю. Скажу ему, чтобы больше не звонил, – отвечала Ангелина, но вся эта история со звонками продолжалась.

Через несколько лет после начала их любовных отношений Ангелина ушла из редакции и устроилась в коммерческую компанию бухгалтером, где работы было больше, но и платили больше. После того, как Ангелина покинула редакцию, Серёжа думал, что Федюнины звонки прекратятся сами собой. Но не тут-то было, звонки продолжались, о чем простодушно рассказывала Ангелина.

– Федюня просто достал меня своими звонками, – говорила она, – у него летний период обострения, жена на даче, он поддаст и названивает.

– Он ведь знает о наших с тобой отношениях, ведь вся редакция знает, а уж он и подавно, чего же он названивает? – удивлялся Сергей.

– Откуда я знаю, чего он названивает, – оправдывалась Ангелина, – ты же знаешь, у нас с ним ничего не было.

– Поклянись, – потребовал Сергей.

– Клянусь здоровьем дочери, ничего не было. Моя единственная ошибка заключается в том, что я не пресекла эти его звонки. Я его просто ненавижу. Если он ещё раз позвонит, это будет его последний звонок мне.

– Позвони ему прямо сейчас и скажи, чтобы больше не звонил, – предложил Серёжа.

– Я никогда ему не звоню сама и потом, вдруг его жена будет рядом, зачем же так его поводить, он же не сделал мне ничего плохого, – Ангелина повторила свою любимую мысль о том, какой Федюня безобидный.

– Хочешь, я сам с ним поговорю, – спросил Сергей.

– Если тебе это нужно, поговори, – сказала Ангелина, и Сергей понял, что она не в восторге от этой идеи.

Лето было в разгаре. У Сергея начались проблемы с бизнесом. Издательство – конкурент обходило по всем показателям Серёжино детище. Объем продаж резко сократился, и объем личных финансов тоже поубавился. Отношения с партнёрами стали несколько натянутыми. Дома тоже было мало радости. А тут ещё эта история с Федюней. Если бы Сергей относился к Ангелине, как к обычной любовнице, которых у него было раньше больше, чем нужно, он бы с лёгкостью решил возникшую проблему. Скорее всего, он бы тихо и спокойно расстался с Ангелиной, как с женщиной с раздражающим фактором в виде названивающего Федюни, с которым то ли было, то ли не было, а вероятнее всего все – таки было. Но Серёга осознавал, что эта история его ревности трансформировалась для него в проблему, которую надо как – то решать, сохраняя отношения с Ангелиной. Одна мысль о расставании с ней заставляла сердце биться сильнее, а внутренний протест накатывал волной, с которой он был не в силах справиться.

– Черт, не любовь, а какая – то наркотическая зависимость, – думал Сергей, ворочаясь по ночам и удивляясь этим таким непривычным для его возраста симптомам в виде бессонницы и постоянных мыслей об одной и той же женщине.

В связи с глубокой внутренней обидой на всю эту ситуацию и отсутствием свободных денег он в этот раз не профинансировал отдых Ангелины за рубежом. Она, тщательно скрывая своё разочарование, а может быть и обиду, уехала в двухнедельный отпуск к маме на дачу за тридевять земель от Москвы. Погода, как назло, становилась все отвратительней, стало холодно и дождливо настолько, что август напоминал скорее конец октября.

Сергей решил напрямую поговорить с Федей, как мужчина с мужчиной.

После разговора с Федюней Сергей не сомкнул глаз и проворочался всю ночь, перебирая мысленно все возможные варианты причин, приведших к такой сложной и болезненной ситуации с Ангелиной. Он вспоминал Федины слова об отношениях с Ангелиной.

– Мы с ней в прекрасных дружеских отношениях. Именно, в дружеских, никакого интима у нас с неё не было. Я просто по телефонным разговорам чувствую отношение. Вот вчера ей звонил, она на даче сидит, мокнет и мёрзнет. Спрашиваю, почему не на пляже, она говорит, денег нет, спрашиваю, почему Сергей Николаич не дал, не хочу просить, говорит. Нет, она вас любит и уважает, но и ко мне относится с большим интересом. Если это не так, почему же она меня не пошлёт куда подальше. Я бы тут же перестал звонить. А она говорит, вот в понедельник на работу выхожу, звони. Думаю, пойдём куда – нибудь пивка попьём.

Поговорить бы надо с кем-нибудь, посоветоваться, думал Сергей. С очень близким и умным. Надо будет позвонить Лёхе! Лёха – это то, что нужно, понимает все с полуслова, и надёжнее его нету на свете.

Лёха был школьным товарищем, с которым они проводили все свободное время, когда учились в школе.

Через несколько дней после бессонной Серегиной ночи два друга с огромным стажем товарищества, сидели в добротном московском пивном ресторане и вели тихую серьёзную мужскую беседу, допивая по второй кружке пива.

– Ну и ты ей потом позвонил, и между прочими разговорами спросил, звонил ли ей Федя? – спросил Алёша.

– Нет, говорит, не звонил! Представляешь? У меня прямо пот холодный выступил на лбу. Я не выдержал и говорю, зачем же ты мне врёшь. Она сначала не поняла, решила, что я провоцирую и говорит, да не вру я, не звонил, а с чего ты решил, что звонил. Ну, я и говорю, что встречался с Федюней и получил от него полную картину происходящего. Она в шоке. Говорит, не хотела тебя расстраивать, вот и соврала, ты ведь так болезненно на его звонки реагировал. Спрашиваю, а почему ты не сказала ему, как обещала мне недавно, чтобы он не звонил больше? Отвечает: ну как-то неудобно говорить такие вещи человеку, который звонит и так вежливо и тепло интересуется, как жизнь, как дочка. Как-то ты круто изменила своё решение, говорю, то «ненавижу», то неудобно сказать, чтобы не звонил. Ладно, говорю, надо встретиться и поговорить не по телефону. Конечно, говорит, надо – мне страшно интересно, что он тебе сказал. Расскажешь? Расскажу, говорю, в красках.

– Ну и чего, встречались? – задал риторический вопрос Алексей.

– Встречались, конечно. Рассказал я ей практически дословно про все Федюнины речевые обороты. И что нужно было дожать её, но он не хотел дожимать. И что ему было просто интересно наблюдать за всеми её реакциями. И про главное: ничего не было, но мог трахать хоть каждый день, если бы захотел, да и сейчас мог бы, просто нет такой задачи у него. Она, конечно, жутко расстроилась, начала говорить, что по большому счету, надо бы ему морду набить за такие грязные слова ну и так далее. Но при этом победно заявила, что, мол, видишь, я говорила правду, что ничего не было, а ты, мол, не верил. Ну, как тебе картина? – Серёга посмотрел на Алексея, который внимательно его слушал, забыв о пиве и вкусной еде.