Протесты копились на языке Серины. На это не было времени. Она повернулась к юноше и приказала:

— Веди меня к Красному капюшону. Скорее! — и побежала по замку за ним, Лизель двигалась за ними, шурша шелковыми юбками. Юноша знал все коридоры Дюнлока, провел ее быстро к задней двери и открыл ее.

Серина вышла наружу, моргнула от яркого света. Она увидела венатора на каменной дорожке рядом с насыпью. Забыв его имя, она сложила ладони у рта и крикнула:

— Красный капюшон!

Мужчина повернулся, увидел ее и с вопросом склонил голову.

Тьма вспыхнула в воздухе за ним.

— Нет! — завизжала Серина.

Руки ведьмы обвили шею эвандерианца и плечи, ее длинные ногти впились ножами в его кожу. Они оба пропали, оставив лишь участок гниющего воздуха и магии.

Лизель схватила Серину за руку, давя до боли, и выдохнула:

— Там была Фейлин?

Серина не ответила. Казалось, она больше не пошевелится, не вдохнет. Она опустила взгляд на камешек, который еще сжимала в руке. Бриллиант смотрел на нее, дьявольски сверкая.

Серина с криком побежала по каменной дорожке к насыпи. Она взмахнула рукой, чтобы выбросить камешек в воду. Она метнула его изо всех сил, отправляя якорь по дуге в воздух.

Еще черная вспышка. Ладонь из ниоткуда поймала камешек, когда он стал спускаться, и Фейлин — или ведьма в Фейлин — рухнула на землю и перекатилась, прижимая якорь к искаженной груди. Она распрямилась и встала.

— Это было глупо, сестрица, — сказала она, крутя камешек тонкими пальцами. — И это до добра не доведет.

Это был голос Фейлин, и он вылетал изо рта Фейлин.

Серина отпрянула на шаг, подняв руки перед собой. Фейлин шагала к ней, лохмотья когда-то прекрасного свадебного платья трепетали вокруг ее длинных голых ног. Ее волосы ниспадали на спину, рыжие, как огонь, в свете солнца. Но тьма пульсировала под ее кожей, в уголках целого глаза, лилась меж острых зубов, когда она улыбалась.

— Думала, я позволю тебе занять мое место? — сказала она. — Думала, я позволю тебе украсть у меня Герарда? Я знаю, он тебе всегда нравился, Серина. Но опуститься так низко! И так скоро после моей… трагической гибели.

Серина упала на колени, сжав дрожащие ладони, словно в молитве. Она раскрыла рот, глядя на чудище в теле Фейлин, говорящее о боли Фейлин, играющее эмоциями Фейлин.

— Что? — захваченная тенью приближалась, глаз пылал злой магией. — Никаких возражений и оправданий? Ты точно хочешь что-нибудь сказать своей дорогой сестра!

— Ты — не моя сестра, — выдохнула Серина. Она покачала головой. — Я не буду говорить с тобой… только с Фейлин.

Лицо ведьмы исказил оскал, и тьма под ее кожей стала глубже. А потом она моргнула. На миг магия угасла, странный свет тени потускнел, словно тучи расступились, открыли голубое небо в ее здоровом глазе. Губы Фейлин двигались беззвучно, она смогла с дрожью сказать:

— Серина?

Последовал жуткий визг, и захваченная тенью девушка откинула голову, терзала свое лицо и волосы руками. Когда она посмотрела на Серину, свет тени вернулся, пылал. Она молниеносно ударила. Серина упала с криком боли, держась за руку, оглушенная.

— Оставь ее!

Вихрем шелка и золотых волос Лизель пронеслась мимо Серины.

— Лизель, нет! — закричала она, фрейлина бросилась на захваченную тенью, яростная, как медведица, защищающая свое дитя. Ведьма так удивилась, что не сразу отреагировала.

А потом с хлопком тьмы существо в Фейлин вышло из этого мира, Лизель ударила по воздуху. Лизель подавилась воздухом другой реальности и отпрянула, мотая головой.

Она не успела сделать и двух шагов, ведьма вернулась за ней. Рука Фейлин обвила ее шею и сдавила. Лизель задыхалась, терзала когтями руку, пыталась вырваться, но не могла.

Помня, как Красный капюшон пропал из этого мира и не вернулся, Серина подбежала и схватила Фейлин за руку.

— Не забирай ее! Не вреди ей! — завизжала она, ее голос был почти безумным от ужаса. — Я сделаю все, что ты хочешь. Я пойду, куда ты хочешь. Я не буду перечить, Фейлин. Но не вреди ей. Она — твоя подруга. Подруга!

Глаза Лизель закатились. Ее лицо стало багровым, она задыхалась. Она обмякла в руках ведьмы. Фейлин бросила ее на землю, повернулась и схватила Серину за запястье.

— Хорошо, сестренка. Я позволю ей жить. Ты пойдешь со мной, и мы посмотрим, кого из нас Герард любит больше, ладно?

Серина на жуткий миг поверила, что ее утащат из этого мира в темный, куда так легко убегала ведьма. Но существо в сестре развернулось и повело ее в открытую дверь замка. Гонец ждал там, боясь бежать или биться, застыв от ужаса у порога.