– И? – вопросительно смотрел на неё Гордей.

– Наша задача, – продолжала рыжеволосая хозяйка лаборатории – активировать мыслительный центр в голове зависимого человека так, чтобы вокруг него образовался целый лабиринт из нейронных цепей. Он должен задуматься не только о еде, наркотиках или спиртном. Вот, например, обжора-художник. Сформируй-ка для его мыслительного центра электроимпульс «ГЛЮКОЗЫ В КРОВИ МНОГО». Он наверняка подумает, что это за мысль такая странная и откуда в человеческой крови берётся глюкоза?

Гордей недоверчиво улыбнулся, но просьбу Мирославы выполнил.

– «Глюкозы в крови много» – написал он текст в Мыслеформирователе. Буквы медленно превратились в тоненькую ниточку-мысль, которая вырвалась за пределы устройства и устремилась юркой змейкой по нейронной цепочке прямо в мыслительный центр. Именно такую конечную точку задал для неё нейрохирург на своём компьютере.

Одиночные электроимпульсы в мыслительном центре художника вспыхивали и гасли, снова вспыхивали, и вновь гасли. Толстый творец пытался понять, в какой момент его манера написания картин так поменялась?

– Ну почему я вместо традиционных пейзажей намалевал кровеносные сосуды, заполненные сахарным сиропом? Вероятно, на это повлияла та самая диковинная мысль. В крови много глюкозы… В крови много глюкозы… Глюкоза – это ведь сахар? А откуда же в человеческой крови берётся сахар?

И в этот момент в мыслительном центре художника произошёл настоящий взрыв. Он на секунду ослепил нейрохирурга, наблюдавшего за этим процессом с экрана своего компьютера. В следующий миг центр удовольствий немного сдулся, а в нейронной цепочке между отделами памяти и мышления образовалось новое звено. Она начала расти, а ненасытный художник навсегда запечатлел в воспоминаниях мысль, которая помогла ему стать чуточку умнее и открыть новый этап жизни: Глюкозы в крови много…

***

Алкоголик Витя направлялся в свою любимую оранжерею, неся в руках целый пакет бутылочек, наполненных настойкой боярышника. Он очень любил выращивать цветы. Несмотря на некоторые особенности жизни, связанные с алкогольной зависимостью, Витя никогда не забывал ухаживать за своими питомицами. В оранжерее у него росли бордовые и синие розы, своенравные тюльпаны, нежные петунии, царственные лилии и трогательные ландыши.

В периоды запоев Витя брал с собой множество пузырьков настойки боярышника, которой затаривался в ближайшей аптеке, и отправлялся в цветник. Пить и разговаривать с цветами. Нынче он как раз собрался в алкогольную нирвану, прихватил с собой всё необходимое и почти дошёл к уютной и такой родной оранжерее.

– Шлёп!

О его лоб ударилась бабочка с коричневыми крыльями. Ударилась и упала. Замертво. Витя потёр лоб ладонью, потому что ощутил едва уловимое жжение. Если бы желание напиться было не таким огромным, то он бы наверняка заметил странности в туловище бесцеремонной бабочки. А точнее – его отсутствие. На вымощенной брусчаткой дорожке, ведущей к двери оранжереи, одиноко лежали сморщенные крылья. И они совсем не были похожи на крылья настоящих бабочек. А за дощатым забором Витиного двора затаился какой-то молодой мужчина с густой копной кудрявых чёрных волос на голове. В руках он держал предмет, похожий на джойстик от приставки.

Но алкоголику было совсем не до этого. Он резким движением открыл двери оранжереи и поприветствовал цветы:

– Привет, красавицы. Вот и снова я с вами.

Удобно расположившись прямо на земле между стройными цветочными рядами, Витя открыл первый пузырёк с боярышником.

– Пойдём со мной, – прозвучал в его голове писклявый и тонкий голос. – Или не в голове?

Алкоголик опешил, едва не выронив из трясущихся рук ёмкость с пахнущей высоким градусом жидкостью.

– К-к-куда? – заикаясь спросил Витя, оглядываясь по сторонам и совершенно не понимая, с кем он разговаривает.

– Как куда? Внутрь тебя самого. Быстренько по пищеводу пробежимся, в желудке попрыгаем, потом спустимся в кишечник и оттуда пойдём по клеткам.

Витя в недоумении продолжал оглядываться по сторонам. Его взгляд остановился на руке, сжимавшей пузырёк с настойкой. И вдруг алкоголика словно осенило:

– Боярышник, это ты со мной говоришь?

– Ну а кто, если не я? – пропищал голос.

Военный Тарас Кулян внимательно следил за мыслительным центром алкоголика с лабораторного компьютера. Именно ему Мирослава поручила работать с этим любителем цветов и боярышника. Подсадка Мыслина в голову алкоголика Вити тоже прошла успешно и когда на компьютерном экране появились данные из его мозговых центров, военный тут же принялся их изучать. Центр удовольствий у второго носителя электрода был таким же огромным, как и у обжоры-художника. От мыслительного центра исходили редкие канатики нейронных цепочек. Пара – к центру памяти. Ещё две – к центру воображения. Одна – к генетической базе. Цепочку нейронов, ведущую к центру удовольствий, почти не было видно за внушительными размерами последнего.

– Так-с – произнёс военный. – Что там у нас в плане записано? Ага, «ПОЙДЁМ СО МНОЙ».

Он записал фразу в текстовом поле Мыслеформирователя и задал конечную точку её движения: «мыслительный центр». Отправить. Новая мысль заструилась по нейронной цепи и быстро добралась в нужное место, минуя расположенный рядом отдел воображения.

Алкоголик, которого она неожиданно посетила, задал вопрос, тут же распознанный и расшифрованным мыслесчитывателем.

– К-к-куда? – прочитал военный поступившую информацию.