Шрифт:
– Можете начинать хоть сейчас, голубчик. Проверьте на ИСЭУ некоторые штаммы... Вот вам список их. По этим наименованиям их легко отыскать в шкафах. А вот - цветная таблица излучений. Попробуйте сами начать, уверен - разберетесь. А я загляну к вам через часик-два.
– Хорошо, - ответил я, беря листы.
– Можете пользоваться справочной библиотекой нашего Центра. Она довольно значительна, занимает примерно четырнадцать больших вычислительных машин ИБМ-80. Ввод в нее здесь, - он указал на телетайп с экранами.
– Ответ получите максимум через шесть минут после заказа. Если в библиотеке не найдется сведений, машина-библиограф подскажет, где их можно получить. Действуйте.
Он поднес руку к двери, что-то пошептал - и она послушно ушла в сторону.
– Желаю успеха, - проговорил он уже из коридора, в то время, как дверь скользнула на свое место.
Конечно, Суслик не мог предполагать, с какой скоростью я способен работать. Память вычислительных машин, в которых хранилась библиотека, я просмотрел минут за сорок, и машина-библиограф едва успевала получать для меня информацию из других библиотек.
Я отнюдь не пользовался телетайпом и другими медлительными механизмами, я просто подсоединил к вводу библиотеки свой мозг, использовав для этого контактные концы. С этого момента на все время контакта библиотека стала как бы продолжением моего мозга, и я перекачивал в свою память моря информации, пересортировывая и обобщая ее по-своему.
Моя работа была в разгаре, когда дверь лаборатории неслышно скользнула в сторону. За ней стоял Суслик. Он доброжелательно улыбнулся и направился ко мне.
– Ну, что успели сделать, дорогуша? Познакомились с малютками?
Я протянул ему обработанную таблицу.
Он просмотрел ее, удивление граничило с восхищением.
– Да вы же незаменимый помощник, дорогуша! Можно подумать, что вы всю жизнь только этим и занимались.
Его лучащиеся глаза-бусинки вдруг укололи меня быстрым подозрительным взглядом, рыхлая кожа на лбу вся покрылась морщинами и складками, как плохо натянутый чулок:
– Помнится, говорили, что вы чудодейственный врач...
Я перебил его:
– Пожалуй, я бы сделал больше, если бы мог проверить некоторые сведения, узнать методику экспериментов.
– В чем же дело?
– Машина сообщила, что методика секретна, и требуется специальный допуск: код и шифр.
Он нахмурился:
– Что именно вас интересует?
– Скажем, как были получены данные о способности бактериофагов группы "Т" перерождать клетки и вызывать эпидемии. У вас собрана чрезвычайно любопытная информация. Но чисты ли эти опыты?
Его обрадовала скрытая похвала, содержащаяся в моих словах, однако взгляд стал еще более жестким и подозрительным.
– Будьте спокойны, голубчик. Опыты были поставлены чисто, это я гарантирую.
– Но механизмы эпидемий Т-2 и Т-6 нельзя досконально изучить в лабораторных условиях.
– Почему?
– Для этого не годятся ни мыши, ни собаки, ни даже обезьяны...
– У нас был другой, надлежащий материал.
Я вспомнил, когда впервые услышал от него слово "материал", и у меня появилось подозрение. Я отмахнулся от него, потому что подозревать в таком действии любого человека было стыдно и бессмысленно.
Дверь лаборатории снова скользнула в сторону, пропуская нескольких людей. Все они уважительно здоровались с профессором, с любопытством посматривали на меня, особенно единственная среди вошедших женщина лет двадцати семи, крашеная блондинка с маленьким невинно-обиженным ротиком. У нее была больная печень, в левом легком имелось затемнение.
– Наш новый сотрудник, - представил меня профессор.
Пришлось поочередно пожимать им руки - большие, маленькие, мягкие, жесткие, теплые, холодные, выслушать от каждого несколько доброжелательных слов.
После церемонии знакомства профессор увел меня из лаборатории. Мы направились в корпус, где размещались жилые комнаты сотрудников и где меня ждал Ник. Но, доехав со мной на эскалаторе до коридора, соединявшего два корпуса, профессор вспомнил, что ему нужно заглянуть еще в одну лабораторию, и распрощался.
Ник ожидал меня в своей комнате. Вид у него был неважный. Большие сильные руки устало лежали на столе, существуя как бы сами по себе. Биоизлучение вокруг головы слиняло до бледно-желтого цвета.
Я посоветовал ему хорошенько отдохнуть, сказав, что обойдусь пока без его услуг. Он двинул рассеченной бровью, поднял на меня светлые с красными прожилками глаза.
– Хороший вы человек, док, только...
– ...странный и словно не от мира сего, - кончил я за него фразу, уже созревшую в его мозгу.
Он удивленно прищурил глаза:
– Можно подумать, что вы читаете мысли, док. Выходит, свой мозг надо держать на запоре. Этого только еще не хватало.
– А как поживают наши подопечные, импуны? Тоже, наверное, устают здесь с непривычки?