Шрифт:
– Слушаю и повинуюсь, принцесса!
Алексей Леонтьев и все, все, все - 5
ПРОМЕНАД В ОТКРЫТОМ КОСМОСЕ
Операции по выходу в космос и расстыковке кораблей мы начали ровно в полдень 30 октября.
Еще раз проверили скафандры: я внимательно осмотрел “Кречет”, Макарин - долго копался внутри “Орлана”, вылез, молча кивнул. Все, вроде бы, в полном порядке. Ну, а там посмотрим...
Перед облачением в космические доспехи решили перекусить. Съели по тубе украинского борща, какую-то коврижку с сыром и напоследок чокнулись упаковками со смородиновым соком.
– За удачу, командир!
– произнес Макарин и отхлебнул сока.
– Лешка, страшно хочу выпить с тобой завтра утром по рюмашке коньячку!
– Где же ты возьмешь здесь рюмашки и коньячок?
– ухмыльнулся я.
– Фантастика...
– Ну, рюмашки да еще в невесомости - это, может и фантастика, а вот коньячок, - Олег заговорщицки подмигнул, -могу тебя заверить, - это реальность!
– Та-ак, бортинженер Макарин, - я шутливо свел к переносице брови, - и откуда у нас на борту контрабанда?
– Пока ты спал я на Землю в гастроном сбегал, -засмеялся Олег.
– А если честно, то Михеев презентовал маленькую фляжечку. Перед самым стартом подошел и шепнул, чтобы я заглянул в карман под ложементом. Когда сели в корабль, полез рукой за кресло и нащупал небольшую металлическую емкость. Ну, а уже на орбите достал ее, приоткрыл, понюхал - коньяк!
– И молчал, стервец!
– я погрозил пальцем.
– Нет бы по пять капель для аппетита...
– Так ведь повода не было, - Макарин развел руками.
– Да и потом с твоей “морской болезнью” только о коньяке и думать было...
– Ладно, - махнул рукой.
– Вернусь с Луны, - отметим. А сейчас давай займемся нашими костюмчиками... Пора одеваться и выходить на сцену.
Сначала одевался Макарин. Открыл крышку-дверцу на “спине” скафандра, ловко изогнулся и ногами вперед нырнул внутрь “Орлана”. Опустил ноги в “штанины”. Просунул левую руку и голову. И, наконец, правой рукой потянул за собой крышку-дверцу. Еще около минуты он возился внутри, просовывая в рукав правую руку. Подвигал плечами, пошевелил ногами, немного пораскачивался торсом вперед-назад. Поднял кулак с оттопыренным большим пальцем - готов, мол.
Как только Олег загерметизировался в скафандре, процедуру одевания начал и я. Оказалось, что при отсутствии гравитации надевать полужесткий скафандр даже легче и проще, чем на Земле. Полтора центнера веса “Кречета” совершенно не ощущаются в невесомости.
Мы почти не разговаривали, обменивались лишь короткими фразами. Настрой деловой. Шуточки-прибауточки в сторону: мысли - только о том, чтобы правильно и точно выполнить каждую операцию. Я поймал себя на том, что почти забыл, где нахожусь. Показалось, что работаем на очередной тренировке.
Не хочу врать, не знаю, как у Макарина, но у меня полного спокойствия все равно не было. Чувствовал, что кровь слегка прилила к щекам, что на лбу появилась испарина. Да, это мой второй выход в космос... Но ведь только второй! И тогда, в первый раз, я выходил почти дома, над Землей. А сейчас бело-голубой шарик родной планеты висит где-то вдали среди золотистых головок звезд, а рядом только чужая и совершенно безжизненная Луна...
– Леш, - голос Олега в наушниках прозвучал хрипловато, -давай присядем на дорожку...
Кое-как расположились на выступах оборудования в бытовом отсеке.
– Ты там с селенитками не свяжись, - Макарин попытался шутить.
– Помни о моральном облике советского космонавта!
– Передам им привет от тебя, - буркнул в ответ. Шутить не хотелось. Стучало в висках - подскочил пульс. Волнуюсь. Так, ну-ка, возьмем себя в руки...
– “Заря”, я - “Флаг-один”, - сказал в микрофон, закрепленный почти у самых губ.
– Начинаем выход в космос.
Олег подплыл к пульту управления и принялся медленно стравливать воздух из отсека за борт корабля.
Я передвинулся к запорному штурвалу люка.
– “Заря”, давление на нуле, открываю люк, - сообщил наземному оператору. Кто там сейчас на связи? Ах, да! Пашка Половец, наш известный шутник и хохмач.
– Принято, открывается люк, - голос Пашкин, но никакого намека на веселость. Серьезность момента проняла и Павла. Волнуется космонавт и дважды Герой Советского Союза Половец. Переживает.
Разрядим обстановочку.
– Не могу найти ключи, - пошутил я.
– Кажется, оставил их в гостинице в кармане пиджака.