Высокие бокалы с шампанским с легким звоном соприкоснулись над столом.

Словно по сигналу, парнишка-бармен включил музыкальный центр за барной стойкой. Мелодия заполнила кафе ровными и мягкими волнами, завилась, закружилась, захватывая Антона и Ульяну. Ее нежная хрустальная нить засверкала солнечным светом, наполняя собой пространство и унося в будущее двух молодых людей с любовью глядевших в глаза друг ДРУГУ—

ЭПИЛОГ

28 сентября 1988 года.

Москва, Министерство Обороны СССР.

Заместитель начальника Главного политического Управления Советской Армии генерал армии КУдряшкин принял генерал-майора ШУмилова в своем рабочем кабинете в новом здании Министерства Обороны.

– В двенадцать ровно У меня совещание. ПоэтомУ в вашем распоряжении, товарищ генерал, не более двадцати минУт, - КУдряшкин на секУндУ оторвал взгляд от разложенных перед ним бУмаг и махнУл рУкой в сторонУ шеренги стУльев, расставленных вдоль длинного стола заседаний.
– Присаживайтесь. Вы по какомУ вопросУ?

Он озабоченно наморщил лоб, честно демонстрирУя визитерУ титаническУю попыткУ одолеть собственный склероз.

– По вопросУ о награждении госУдарственными наградами военнослУжащих моей воинской части, товарищ генерал армии, - Шумилов отчеканил заранее заготовленную фразу и присел на один из ближайших к письменному столу Кудряшкина стульев.
– Руководство космодрома вышло с ходатайством о награждении некоторых особо отличившихся военнослужащих орденами и медалями за участие в осуществлении советско-афганского космического полета...

– Ах, да, - морщины на лбу Кудряшкина сразу же разгладились.
– Теперь я припоминаю... Да, я читал ваш рапорт. И как мне помнится, в награждении некоторым вашим протеже было отказано, не так ли?

– Так точно, товарищ генерал армии, - Шумилов коротко и энергично кивнул.
– Представления на награждение старшего лейтенанта Макарьева и сержанта Сорониной вернулись с отказными резолюциями...

– Ага, - на крупном холеном лице Кудряшкина снова появилось озабоченное выражение.
– И вы, как я понимаю, не согласны с решением командования?

– Не согласен, товарищ генерал армии, - с готовностью подтвердил Шумилов.
– Я убежден, что Макарьев и Соронина достойны высоких государственных наград.

– Не каждому стоит давать государственные награды, товарищ генерал-майор, - со льдом в голосе назидательно заметил Кудряшкин. Он расслабленно откинулся на спинку своего кресла и принялся с нескрываемым интересом рассматривать Шумилова. Так, как будто вдруг узрел перед собой забавную и диковинную зверушку.
– Значит, вы решили побороться за справедливость, генерал?

Шумилов несколько смутился от такого прямого вопроса и неловко пожал плечами:

– В данном случае речь идет о людях, которые действительно заслужили награды.

– Да? И чем же, вы полагаете, их следует наградить?
– Кудряшкин подвинул к себе лежавшую на письменном столе раскрытую папку и одним глазом заглянул в бумаги.
– Ага, вот... Так... Гм, значит, вы полагаете, что этого старлея и девчонку-сержанта следует удостоить медалей «За отвагу»? Н-да... А ведь это не реалистичный подход, товарищ генерал! Боевые награды вы предлагаете вручить людям, которые служат вдали от мест боевых действий!

– Но Макарьев фактически принял участие в боевых действиях, - чувствуя, как кровь постепенно приливает к лицу, возразил Шумилов, - а сержант Соронина...

– Мы слишком девальвировали само понятие государственной награды в последние годы, - перебил его Кудряшкин, не скрывая раздражения.
– Вам так не кажется, генерал? Слишком просто и легко многим у нас доставались ордена и медали. Но это время закончилось раз и навсегда!
– он чуть повысил голос и легко хлопнул ладонью по поверхности стола.
– Девятнадцатая партийная конференция четко нацелила нас всех на более деловой подход к оценке своей работы. В том числе это касается и порядка награждения государственными наградами. Так что отказ в награждении ваших подчиненных вполне закономерен и логичен.

– Разрешите задать вопрос, товарищ генерал армии?
– Шумилов старался сохранять спокойный тон, хотя внутри него все клокотало от едва сдерживаемого гнева.

– Да, пожалуйста, - Кудряшкин лениво наклонил голову в знак согласия. Он достал из стоявшей на углу письменного стола резной деревянной шкатулки сигарету и дорогую позолоченную зажигалку и неторопливо прикурил.

– Почему мой рапорт оказался у вас?
– генерал-майор смотрел Кудряшкину прямо в глаза.
– Я подавал его своему вышестоящему командованию, а не в Главное Политическое управление...