Шрифт:
– Тебе пришло два сообщения на смарт.
– Потом посмотрю… – буркнул он, расставляя бритвенные принадлежности на стеклянной полке. Радужное настроение растаяло, как снег на пригреве.
Побрившись и приняв контрастный душ, он вышел на кухню. В тарелке желтели янтарные глазки яичницы, дымился черный кофе в чашке. Ермаков плеснул в кофе молока, сморщился.
– Скисло?! – воскликнула Наташа.
– Ничего страшного…
Свернувшееся молоко в чашке было похоже на комочки ваты.
– Второй пакет скисает, – сообщила Наташа будничным тоном. – Сашке варила кашу, он любит послаще, пришлось открывать сгущенку.
– У него сегодня контрольная?
– Угу… – последовал мимолетный взгляд в сторону таймера на микроволновке. – Скоро закончится, он обещал позвонить.
Вкус завтрака показался пресным, хотя на соль и перец он не поскупился.
– Может быть, поговорим?
– О чем?! – васильковые глаза потемнели.
– О том самом! – сказал он с раздражением.
– Клево, Гриша! – неожиданно рассмеялась жена, коротко и зло. – Клево, что ты на меня злишься! Я одним махом лишилась мужа и лучшей подруги, еще и виновата!
Он молча встал из-за стола, ополоснул тарелку в мойке. Когда они познакомились, Наташа была хрупкой, уязвимой и желанной. Как птица со сломанным крылом. После рождения Сашки все изменилось. Прошли годы, прежде чем Ермаков понял истину. Для него сексуальное ложе было чем-то сродни борцовскому татами, а для нее – местом зачатия сына. Наташа видела измену не так, как видел ее он. Он вылакал в тот вечер семьсот граммов коньяка. Праздновали день рождения школьной подруги жены. Ирка была разбитной, полной девицей, с личиком кающегося ангелочка. Она считала секс чем-то сродни утренней зарядке. Сделал и забыл. Ермаков пришел с дежурства на торжество, напился, его разморило. Извинился перед гостями и ушел подремать в соседнюю комнату. Его разбудили влажные женские губы и быстрые пальцы, торопливо расстегивающие ремень на джинсах… Наташа зашла проверить, как там отдыхается усталому супругу. Для измены, как и для смерти, подробности не имеют значения!
Ермаков ушел в комнату, слыша, как беззвучно плачет жена. Он открыл меню смартфона, в разделе CMC-сообщений было одно от Сергея Авдеева:
«Здравствуйте! Жду Вашего звонка. С уважением, Сергей».
Коротко и по существу! Ермаков уважал людей, способных лаконично выражать свою мысль. Еще одно сообщение пришло от неизвестного абонента:
«Товарищ капитан! Это Андрей Редько. Вы были правы насчет свидетелей. Я все-таки проявил самодеятельность. Я обнаружил видеозапись предполагаемого автомобиля, что скрылся с места аварии. Выслал файл по Ватсапу».
Долго крутилось колесико интернет-соединения. Запись была сделана с внешней камеры бизнес-центра, стоящего на пересечении проспекта Кима и Наличной улицы. Таймер зафиксировал время. Одиннадцать часов шестнадцать минут. Видео было скверного качества, неестественно медленно двигались фигурки пешеходов, замер мерцающий желтый сигнал светофора. В поле обзора появилась машина скорой помощи, правый бампер имел свежие следы повреждения.
Ермаков просмотрел видео два раза, убедившись, что номер машины попадает в фокус на четверть секунды. Он потер висок, боясь очередного приступа мигрени, набрал номер Димы Родионова. Родионов был румяный толстяк-оптимист, словно персонаж фильма, – в реальной жизни подобные клише встречаются редко.
– Здорово, Ермаков! – радостно закричал Родионов.
– Привет, Дима! – поневоле улыбнулся капитан. Они были ровесники, оба являлись болельщиками «Зенита» и изредка накачивались пивом после работы. Ко всему прочему, Родионов был эксперт от Бога. По мельчайшим частицам пыли он мог рассказать красочную историю предмета.
– У меня к тебе не служебная просьба…
– Жги, братишка!
– Я скину видеозапись, глянь номер фургона скорой помощи, если возможно.
– В мире не существует невозможных вещей! – с пафосом произнес Дима. – Шли депешу, чувак!
Ермаков кликнул на сообщение, файл упорхнул к эксперту. Прежде чем связываться с Авдеевым, он позвонил Редько, хотя, по факту, это являлось служебным нарушением. Молодой человек звонку капитана не удивился.
– Доброе утро, товарищ капитан!
– Доброе… – сказал Ермаков. – Вы все-таки втянули меня в частное расследование, Андрей! Ладно. Рассказывайте, что еще накопали!
– Файл я вам отправил, – ответил Редько. Говорил он все тем же ровным тоном, словно обсуждал постороннюю проблему. – Но не это главное. Я обошел квартиры, окна которых выходят на проспект Кима. Пожилая женщина, проживающая в квартире номер сорок три, видела молодую женщину в малиновом плаще. Женщина села в автомобиль синего цвета. Это случилось в районе одиннадцати утра, по телевизору только началась трансляция передачи «Здоровье» с Еленой Малышевой.
– Много квартир пришлось обойти? – спросил Ермаков.
– Двадцать шесть. Я отмел верхние этажи, по причине плохого обзора… Знаете, товарищ капитан, там было что-то странное…
– Конкретнее, пожалуйста!
– Большинство жителей не могли вспомнить вчерашнее утро. Они выглядели… Они были растеряны, понимаете?
– Люди часто теряются, когда им задают вопросы на тему личной жизни. Где был, что делал…
– Я соврал, что проверяю работу теплоцентрали, – не моргнув глазом сказал Редько. – Типа того, что на проспекте меняли трубы перед началом отопительного сезона.