— Кажется придётся побыть героями. — Северянин во всю хропел, из-за чего достав из его кармана несколько серебряных и медяков, отдал за еду хозяину, часть еды забрав с собой. Взяв его под плечо, собрался идти в свободную комнату, которую заранее снял, когда расплачивался. — Какой, ты, тяжёлый. — Тяжко выдыхая, промолвил тоща северянина на себе.

***

Самого утра я стояли у входа в деревню ожидая наших пернатых гостей. Кроме песчаных дюн и дующего ветра, разносящего песок по округе, нечего не было видно. Буря накрывала почти всё, не давая в себе что-то разглядеть. Бьёрн находился в деревне, поджидая их там, если захотят нас обойти. Спустя около трёх часов простоя на солнце, в буре начали появляться три тени, медленно приближающиеся к нам. Песок осел на землю, стихнул ветер, показывая фигуры излучавшие силуэты. Перед глазами стоял громила в увешенном тяжёлом доспех с секирой на перевес, на лице его был одет череп, прикреплённый к шлему, а на плечах висели пучки чёрных перьев. По бокам от него было два мечника в кожаных шиповатых доспехах с воротом из перьев, а позади выглядывал ещё один, но с посохом с птичьими черепами и скрывающим лицо за балахоном. Завидев меня, тут же начали распределяться вокруг, пропуская человека в тёмном балахоне обвешенного вороньими перьями.

— Путник, что стоит передо мной. — Проговорил человек в балахоне протягивая трусящуюся трухлявую руку в перёд, тихим старческим голосом. — Ты человек который стал на пути нашего бога. — Говорил балахон, пока я оглядывал его спутников. У всех воронья перья, это по любому культисты, но из-за обилия перьев становится жалко птиц, хоть и ворон предвестник беды. — …ты перечишь нашему богу! Прочь с дороги! — Поковырявшись в ухе пальцем, вернув взгляд на них. Кажется, большую часть беседы я пропустил, немного увлёкся.

— Мне всё ровно кому я перечу. — Тут же нахмурили брови двое мечников. — Особенно если это давно вымершее божество, как и все остальные. На которых мне плевать с высокой колокольни. — Сильнее нахмурив брови под куфией отчасти прячущей лицо, я слышал срежет зубов от злобы. У двух были кровавые кровоподтёки глаз, а после моего заявления они положили руки не мечи.

— Ты неверующий! Хватит стоять и перечить воли адепта культа разложения богу «Краксу»! Сложи своё оружие! Прими великое гниение и тогда мы тебя простим! — Крича во всю глотку один из мечников, тяжело закашлял. К нему подошёл другой.

— Может тебе и задницу ещё подтереть ради твоего не до божества? — Сплюнул я в сторону всю пыль попавшую в рот за этот разговор. Достав прямой меч с долом, который тут же сверкнул на солнце. Балахон поднял медленно голову и махнув ладонью отдавая приказ. Из-за его спины начал выходить громила с секирой, тяжело дыша с каждым шагом он подходил, становясь всё больше в глаза. Я перед ним был мелковат на полторы голову. Иногда в такие моменты не хватает северянина и всё же двадцать серебряных за этих четверых, будет маловато. Выторгую ещё двадцатку сверху. Опустив лезвие остриём в песок, ожидал. Громила замахнулся секиру над головой, давая на меня огромную тень и быстро его опустил, надеясь разрубить с одного удара. Поддев песок мечом, тут же попал ему в глаза ослепляя, уходя от лезвия, которое создала вокруг себя лёгкое дуновение ветра. Если я под него попал бы, то было бы два меня и оба мёртвые. Уходя в лево, тут же приготовил меч для выпада, увидев щель между ремней и металлических пластин, ринулся к ней. Но великан, предчувствуя моё приближение отразил лезвие топорищем секиры. Меч начало уводить в сторону, пропуская удар кулаком с половину моей головы в грудь, тем самым выбивающим воздух из моих лёгких, заставляя отлететь на пару метров. Тот выпрямился, и окончательно избавив глаза от песка, направился ко мне, его тяжёлые шаги приближались, как будто на меня идёт скала с человеческий рост. С криком он замахнулся вновь секирой со всей скорости отправляя секиру в меня. Глаза увидев лезвие в нескольких сантиметров, заставляли перекатиться в сторону. Поднявшись на колени, а следом на ноги, выставил меч перед собой. Грудь болела, а дышать становилась тяжеловато и постоянно пекло солнце из-за чего ещё болела и голова. Остальные культисты стояли в стороне наблюдая за битвой. У них есть гордость чтобы не вмешиваться? Хотя навряд ли. Великан вынул топор из песка, поворачивая голову, как и в прошлый раз начал медленно подходить и мычать.

— Ты сгинешь в этих песках и станешь кормом для гиен! За своё оскорбление нашего бога! — Выкрикивал поочерёдно каждый из мечников, балахон наблюдал молча.

Великан приближался ко мне и тут он произвёл горизонтальный удар. — Как быстро — Подумал про себя, уходя почти в самый последний момент, когда лезвие почки коснулась лба при уходе ему за спину. Мой меч не мог пробить такой толстый доспех, надо было искать уязвимости, и я нашёл несколько. Под коленями нет защиты, из-за чего он более поворотливый, и нету защиты на шее кроме этих перьев, шлем его был полностью закрытый. Пока гигант поворачивался, я рубанул ему под колено, сразу на песок брызнула горячая кровь, тот что-то промычал от боли и резко со всей скорости направил в меня с разворота секиры. Не успевая отклониться, подставил меч, который затрещал и начал трескаться. По оружию раздалась сильная вибрация, а рука немела и начал гореть от боли. От удара меня снесло в сторону от противника. Тот снова поднялся, прихрамывая на одну ногу, приближаясь ко мне, но уже более яростно. Тело болела после его прошлой атаки, руки дрожали, когда я пытался подняться. Тот замахнулся секирой вновь, с болью в теле я прыгнул ему под ноги перекатываясь уходя за спину, а при подъёме, порезал вторую ногу. Великан уже свалился на обе и схватив меня за ворот брони, когда я пытался встать, поднял и совсем силы ударил об землю, спина затрещала. Он ещё раз повторил, боль разошлась по всему телу, но меч я не отпускал, хоть тот разваливался. Его ладонь и пальцы были открыты и когда он хотел повторить в третий раз, я провел лезвием от себя, отрезая пальцы. Тут же рухнул на землю, а кровь заливала меня из его ран крася доспех и одежду под ним в алый цвет. Гигант промычал ещё громче и схватил меня за голову, когда я старался отползти, метнул в сторону, продолжая мычать и собирать свои отрубленные пальцы. Я, пролетая около пяти метров как камень упал в одну из песчаных дюн, которая слегка смягчила удар, но подняться уже не мог. Руки тряслись, а тело пронизывала боль, как только я напрягал мышцы, но громила так же сидел на коленях и не мог подняться, рассматривал свои пальцы и тут же неожиданно заревел как дикий зверь, начал подыматься, а из ран вытекала кровь.

— Да до какой степени ты крепкий! — Проговорил я дрожащими ногами подымаясь из последних сил, облокачиваясь на меч, как на опору. Оружие уже сильней затрещала, из-за чего до момента, когда он треснет вопрос времени. Великан приближался, и уже не медленно, он бежал, что песок волной расходился под его стопами, а земля дрожала. Занеся левой рукой секиру за спину, бросил её, с огромной силой, из-за чего мне пришлось упасть чтобы спастись. Но не успев поднять глаза, как громила схватил меня за голову и поднял над собой, позволяя увидеть его красные глаза сквозь глазницы черепа. Глова начала трещать с ужасной болью, его хватка была крепка из-за чего я не мог удержать меч и тот рухнул на землю. Было чувство что сейчас у меня вылетит второй глаз и тут всплыли воспоминания как потерял первый, меня тут же накрыла злоба. Перед глазами от злобы и боли появилась кровавая пелена туманящая разум. — Пошёл в жопу к своему богу, урод! — Хватка усилилась, а тело сводило, дрожащей от боли рукой я потянулся к поясу, и вложив все силы достал спрятанный кинжал и воткнул ему в глаз насколько позволяла лезвие. Эфес упёрлась в маску-череп не позволяя протолкнуть дальше. Велика бросил меня на землю, рухнув я сплюнул кровь на жёлтый песок переваливаясь набок. Громила громче мычал и вскоре закричал от боли, поднявшись с земли дрожащими и ослабевшими руками поднял меч. Великан упал на колени, доставая клинок из своего глаза, и уронив начал громко пыхтеть от злобы, но тут ему помешал меч, воткнутый в шею из-за спины, но, когда я старался его вытащить лезвие лопнула, оставляла в руках только эфес с куском лезвия, а основное лезвие в шее культиста, который рухнул замертво в окровавленный песок. — Кажется с ним покончено. — Выдохнув с облегчением повернулся к остальным культистам, те стояли как вскопанные, смотря на труп своего товарища. — Теперь ваша очередь. — Сжимая в руках эфес и поднимая с песка нож начал медленно подходить. Один из мечников попятился. — Не хотите отомстить за своего товарища? Или оружие вам для красоты барышни? — Один вышел в перёд, доставая «романский меч», подходя ко мне на расстояние около пяти метров. — Какой хороший меч. — И правда, откуда у него такой. Он станет моим. Ухмыльнувшись я приготовил кинжал и обрубок.

— Ты бы лучше держал свой язык за зубами. С такими ранами тебе меня не победить. — Он вынул меч из ножен тот заблестел на солнце. — Тебе пришёл конец наёмник! Ты не только оскорбил нашего бога, но и убил одного из наших братьев! Жить тебе осталось пару секунд. — Взяв меч в обе руки он отправился в нападение, я стоял на месте ожидая. Ветер сильнее задул, поднимая песок образуя песчаную бурю, в которой мы растворились. Я с улыбкой смотрел на растерянного культиста выискивающего меня среди песка. — Выходи! Дерись трус! — Выкрикивал тот, кажется с лёгкой долькой страха.

— Ты уже проиграл культист. Пора умирать. — Прошептал я ему на ухо, тот обернулся, разрезая песок на пустом месте. — «Жизнь — это битва в которой каждый жертвуем чем-то». — Говорил я, смотря как в буре на месте крутится муирец. — Нету не богов, не магии, и сказочных существ. Всё это выдумки. — Кроме эльфов, которые водятся в пещере. Решив, что хватит с ним болтать начал приближаться, тут же прошёл удар на мой вовремя подставленный кинжал. — А ты и правда умеешь им пользоваться. — Моё удивление было довольно велико.