«Город у самого океана»

Мешок одетый на голову не позволял человеку, сидящему на стуле увидеть где он находится, и кто перед ним. На улице стояла ужасная жара, лучи солнечного света пекли через мешок.

— Он единственный? — Спросил муирец с ожогом на левой щеке.

— Да. Он единственный кто выбрался из руин. — Раздался резкий удар в живот. Привязанный человек столбу скрючился и тяжело кашлянул. — Так тебе и надо дезертир.

— Отставить! — Прозвучал грозный голос заместителя тактической разведки. — Ещё раз одно действие самоволки, и вы будете висеть рядом. — Солдат сглотнул и отошёл от человека с мешком. — Ты единственный кто выбрался из руин. При этом неся околёсицу про то что «мир ждут великие изменения». — Голова в мешке приподнялась, смотря на заместителя, словно мешка и не было одета. — Говори.

— В-в… — Приглушённо сказал человек. — Дайте в-воды. — Заместитель отдал приказ, и спустя пару секунд, фляжка с водой была уже наполнена. Но пока он не позволял её дать заключённому.

— Начинай. Тогда получишь воду. — Человек ещё прохрипел, сжав сухие потрескавшиеся губы.

— Х-хорошо. — С дрожью промолвил он. — Я их встретил, у главного зала, где стоял алтарь и куда слуги великой госпожи выливали саму жизнь из глиняных сосудов, предназначенных для неё. Она стекала глубоко, настолько глубоко, что самая тёмная тень в погребах дворца, окажется лишь светлым пятном на её фоне. Там, где когда-то люди искали надежду, теперь лишь остатки забывшего. Покрытых густым слоем пыли с паутиной мерзких насекомых обитающих там в тенях.

— Что случилось с сотником Олом и его отрядом? Ближе к сути. — Заместитель был нетерпелив даже сильнее чем обычно. Он не когда так не волновался за чужую судьбу. Но за господина Ола. Он мог и убить выше стоящего. Ведь этот человек запада, дал им ту надежу и рассказал, что кроме бескрайней пустыни есть зелёные поля и цветущие луга. — Так что говори. Воды ты не получишь до тех… — Тут он осёкся и понял, что выглядит как старший офицер Парим-Жеф. — Приподнимите мешок до уровня рта, и дайте пару глотков. — Воины так и сделал. Один слегка задрал мешок, второй подставил к засохшим губам фляжку, где спокойно плескала прохладная вода из ближайшего горного ручья. — Продолжай.

— Благодарю. — Заключённый довольно выдохнул и продолжил. — Я шёл из глубин, по винтовой лестнице. Кто я и как себя зовут, совершено не помню. Но опираясь об стену, начал подыматься пока не увидел их обоих у алтаря.

***

— Вот и алтарь. — Проговорил в полумраке человек с белой кожей, державший перед собой горящий факел. — Но скульптуры я здесь не вижу. — На одном из его глаз была туга натянута повязка. Сквозь тишину раздались шаги, приближающегося к ему ещё одного человека. Тот был закутан в платок скрывая лицо оставляя лишь линию глаз.

— Может оно хранится в совсем ином месте? Глубже? — Подойдя к алтарю, он прошёлся по засохшим пятнам, уходящим в воронку. — Кровь. — Потерев друг об друга пальцы, тут же вытер об штанину. — Посмотрите. Ещё пару фресок. — Подойдя ближе к одной из них, поднёс факел освещая её. На фреске был изображён храм в котором мы находимся. Высокий словно на его макушке находится само солнце, а дворик украшали колоны. — Восхитительная резная работа. — Прикоснувшись к холодному камню. Он предложил второму что с повязкой прикоснуться следом.

— И правда. Хорошая работа, но нам надо… — Тут он замолчал. Не шевелил не единой мышцей словно статуя. Как будто окаменел.

***

Яркое солнце возвышалось над монолитом, обжигая и нагревая песчаник. Ветер дул, подгоняя песчинки за собой отправляя их в другой бархан. Плеск воды раздавался меж колон, одаряя прохладой и ветерком. В небольших грядках находились огромные папоротники выходившие листьями во внутренний дворик. Возле зелёных кустарников ходили юные девы в туниках. Каждая из них была муиркой, хотя некоторые были и сеюджин или простонароден люди с запада. Каждая из юных послушниц занималась чем-то: кто-то поливал цветы, кто-то подметал плитку, а кто-то таскал глиняные кувшины на плечах. Возле входа в храм, находился столик и стул, за которым было пусто, но последам деятельности на нём, человек ушёл совсем недавно. Над горизонтом показалась тёмная тень, нависшая и чего-то ожидающая. Одна из служительниц разбила кувшин увидев картину вбежала в храм что-то крича на древне муирском.

***

Человек с белой кожей отшатнулся от фрески, не убирая вытянутой руки, а следом прикоснулся к голове, и по стонам был звук как его — это утомило и высосало все силы. К нему подошёл второй озабочено спрашивая в порядке ли он. Тот лишь кивнул, опираясь на колено, подымаясь с холодного пола.

— Всё в порядке. Просто. Просто притомился и перенервничал. — Западник вставая опёрся об стену, но не прикасался к фреске, словно она в иглах или как раскалённый метал. — Нужно искать наших. По возможности, посмотрим ещё несколько фресок если они попадутся, а также поищем эту скульптуру, из-за которой у меня мазоли на одном месте и не только.