Обо всем этом я рассуждал, еще не открыв глаз после пробуждения. Вчера лег спать после полудня, поэтому сегодня позволил себе подольше поваляться и проснуться перед самым ночным рейдом.

– Фарт! Фарт, ставай скорей! – завопила прибежавшая сверху Дара.

– Что такое, Колючка?

– Начинается снегопад, и ветер разошелся. Метель будет!

Я открыл глаза и сел, скривившись от боли в ноге. Девчонка забегала по базе, не зная, за что хвататься.

– Не суетесь. – поморщился я, ощупывая ноющую конечность. – У нас все готово к выходу. Осталось только лишний раз перепроверить и хоть сейчас в путь.

Дара уставилась на аквариум.

– Жаль, ее нельзя с собой взять, – сказала она, в последний раз высыпая корм.

– Доберемся до Цитадели, заведешь себе, кого захочешь.

– А там смогут достать рыбок?

– Цитадель носит такое название не просто так. Это колыбель местной цивилизации. Там добудут все, что угодно, даже вымершего тысячу лет назад мохнатого носорога, вопрос только в цене. – Я встал и захромал к креслу, чтобы последний раз перед походом насладиться горячей едой. – Хоть своего зараженного двойника попроси – приведут на поводке, в наморднике, с безупречной родословной от заводчика со всеми печатями и прививками от бешенства. Последнее, кстати, тебе бы самой не помешало.

Девушка метнула в меня первое, что попалось ей под руку, а именно пачку влажных салфеток. Увернуться не получилось, ногу прострелило болью, и я, стиснув зубы, завалился на пол.

– Какого хрена? – бросилась ко мне Дара. – Опять нога? Ты вообще идти сможешь?

Как не пытался скрыть свой недуг, она все же углядела, что со мной что-то не так. Я отговорился, что подвернул ногу.

– Смогу, – отмахнулся я. – Сейчас расхожусь, и все хорошо будет. Вот доберемся до Цитадели, там меня уже нормально подлатают.

Отпил живца и попросил Дару принести камеры, которые стояли на нашем доме. Пока напарница отлучилась, вколол себе обезболивающее. Только за счет него, мне удавалось ходить последние несколько дней. Когда девушка вернулась, оно уже подействовало, и я смог передвигаться без хромоты.

Собирать было особо нечего. Рюкзаки уже стояли посреди логова, призывно подсвеченные химическим фонарем словно лут в игре. Дара бродила по убежищу, проверяя, ничего ли не забыла. На самом деле просто создавала ненужную суету от нервного напряжения.

Здесь ей уже было все привычно. Какая-никакая, а жизнь. Мое чудесное общество, и надежда однажды встретить выжившего отца. А теперь до нее, наконец, дошло – всё, сейчас она уйдет из родного города с психом, которого едва знает, под свист метели, скрывшись в туманной дымке неясных перспектив, и больше никогда не вернется.

– Эй, Колючка. Не трать силы. Они тебе еще понадобятся.

– Вдруг мы что-то забыли, – упрямо отмахнулась она, в тысячный раз перебирая содержимое стоящих на полу коробок.

– Фото отца ты взяла. Живец во фляге. Рюкзак вот. – я даже пнул его для уверенности. – Сядь.

Девчонка уселась рядом и уставилась в никуда немигающим взглядом. Затем вдруг достала из внутреннего кармана фотографию.

– Это мы во Франции поймали сома. Метр восемьдесят три в длину, весом больше шестидесяти кило. Около часа вываживали.

Я взял фото в руки. И утер скользнувшую из уголка ее глаза слезу.

– Он не выглядит как тот, кто может выудить сома.

– Внешность обманчива. Ты вообще на канибала был похож при нашем знакомстве. У него очень сильные руки были.

– Если встанет вопрос о выживании, я тебя съем, не задумавшись. – Я слегка приобнял ее, и она положила голову мне на плечо.

– Отравишься, – уверенно заявила девушка.

– Скорей всего, – только и осталось мне согласиться.

– Какие у нас шансы?

– Пятьдесят на пятьдесят, разумеется. Мы либо дойдем, либо нет.

– Пошли?

– Пошли.

Уже достаточно стемнело. Вьюга разошлась не на шутку. Из-за сильного ветра коптер поднять не удалось, так что выходили вслепую. Вряд ли нам сегодня попадется кто-нибудь из выживших или тварей. В такую погоду стоит перейти дорогу и уже не заметишь товарища, стоящего на другой стороне.

Мы проверили связь на дешевых китайских радейках и быстро пересекли улицу. Дара в последний раз бросила взгляд на изуродованное строение, которое столько времени служило ей домом. Я оборачиваться не стал – как-то не особо привязался к этой дыре.

Сегодня мы направлялись в северную часть города. Точку отхода выбрали заранее. Ветер непрерывно кидал в лицо колючую снежную крупу. Если б не было очков, далеко бы уйти не удалось. Дара, шедшая слева, пихнула меня локтем в бок. Я сначала не понял, чего она хочет, но потом сообразил, что шарф скрывает ее улыбку. Девушка смеялась над моей отросшей бородой, в которую как рыба в сеть набивался снег.